Воспоминания

   Когда я была маленькой, я часто болела. Родители с утра до вечера были на работе, я оставалась дома с бабушкой. Одними из самых теплых воспоминаний и по сей день остаются те, которые отпечатались еще тогда в моей детской памяти.
   Дом у нас был старый и маленький. За двором начиналось поле, принадлежавшее интернату, рядом – лесополоса, а дальше – лес. Наш дом был последним, и получается, самым близким к лесу. По ночам в детстве я слышала, как воют волки и собаки, и представляла, как они в одиночестве ходят по лесу, приходят к нам во двор, заглядывают в окна, смотрят, как мы спим и хотят съесть. Я очень этого боялась, так как часто слышала от отца истории о том, как дикие волки нападали на людей. Но меня успокаивала мысль о том, что они не смогут залезть через закрытые окна и двери.
   Далеко, километров за пять – семь от нашего дома находились сейчас уже заброшенные железнодорожные пути. Говорят, раньше там часто ходили пассажирские поезда, когда же я была маленькой, там ходили только товарные. Да и то по ночам. Как-то раз я видела такой поезд вблизи, когда мы гуляли рядом, я не увидела, кто его вел, и тогда решила, что он ходит сам, безо всякой помощи. С тех пор долгое время и так и считала, что по ночам ездят только забродившие сюда по какой-то неизвестной причине поезда.
   Гул и стук поездов, проезжающих по лесу, вой волков, - все это будило мое детское воображение. Я закрывала глаза, слушала мирное сопение родителей и думала, что они даже не догадываются, что рядом бродят голодные волки и ходят загадочные поезда. Я воображала, что только я одна знаю об этой опасности, но храню эти тайны.
   Но самые приятные воспоминания остались, как ни странно, у меня от моих болезней. Зимы у нас всегда были долгие и очень холодные. Снега зачастую выпадало настолько много, что бывало очень трудно открывать входную дверь. Когда я заболевала, мама запрещала мне выходить на улицу и вставать с постели, бабушка кормила меня супом и поила теплым чаем с медом. Но как только бабушка уходила на кухню, мыть посуду или готовить обед, я вставала с кровати, подходила к старому деревянному окну (оно выходило во двор и на лес), становилась на ветхий подоконник и долго – долго смотрела в окно, прижавшись к холодному стеклу. Сквозь падающие хлопья снега не было видно почти ничего, кроме голых верхушек деревьев и далекого леса. Я много мечтала в те минуты. Думала о том, что когда-нибудь вырасту и увижу все. Я знала, что там, за лесом, есть еще поселки, есть река, на обрыве которой живут люди, и у них нету даже света и воды; есть еще другие дети, дома, там живут совсем другие семьи. Я их не знала, но так хотела увидеть. Это все было, по сути, так близко, но мне казалось другим миром. Еще сквозь снег и маленькие деревца, оставшиеся с осени, можно было разглядеть за полем какие-то вершины, острия. Мне казалось, что там стоит дом, или какой – то дворец, и в нем живут какие-то существа. Только лет в десять или в одиннадцать я увидела, что это было: просто огражденная газовая магистраль, просто торчащие вверх трубы. Разочарованию не было предела.
  Но тогда мне это казалось чудом. Я мечтала о том, что когда вырасту, всегда и везде побываю, буду много путешествовать, многое увижу. К сожалению, детские мечты иногда остаются просто мечтами. Но очень часто я ловлю себя на мысли о том, что смотрю на вещи не так, как взрослый и умный человек. Скорее, как та девочка, которая стоит на подоконнике и думает, что мир – большая загадка.