Радуга. часть 1. лабиринты разума

     Радуга
лабиринты разума


Введение.
    Данная работа это не попытка стать достойным великих пророков и мудрецов, чьи взгляды, большинству из нас хорошо известны. Это не компиляция учений известных филосовско-религиозных школ, где шаблон является их основой и проклятием. Скорее наоборот, это книга веры, которую я наполнил своим «я» до степени нашего с ней симбиоза.  Я утешал себя мыслью, что, после того как я ее напишу, ко мне придет Осознание. Конечно, оно пришло, но так ненадолго, что я смог уловить только маленький его лучик. Он осветил меня на какую-то долю секунды, а потом оставив меня наедине с надеждой, вещью для меня весьма скептической, растаял в свете вечно приходящего рассвета.
Этой работой, я попробую показать, как велика сила заблуждения и спекуляции человеческой мыслью. Превращенной в различные религиозные конфессии первобытными жрецами, которые в своем безумии, наказали все нынешнее человечество, повсеместной и нескончаемой агонией неудовлетворенности, за желания, которые и есть проявление божественности Человека.
  Мне с самого детства было интересно блуждать по лабиринтам фантастических произведений. Понятно, что со временем, моя любовь к научной фантастике, сменилась интересом к истории, где загадки и тайны соседствуют с полуправдой и полу вымыслом, а роковые ошибки сменяются вопросами без ответов. Я ломал себе голову, пытаясь находить ответы на вопросы, где такой ответ как - Возможно, является преобладающим из большинства. Меня, как и любого мечтателя, увлекали легенды и мифы о запретных знаниях, где истина божественных откровений почему-то всегда противоречила научной истине. А любое интеллектуальное посягательство  на уставы священного писания предавалось всеобщему порицанию и преследовалось  законом. Расплывчатые исторические факты, связанные со становлением Христианства как религии, всякий раз пробуждали во мне  недоумение по поводу того, как заимствованные из древних мифов сказания, обрели  форму величайшей из противоречивых религий.               
    Мне представилось это так: В 325 году, Флавий Валерий Константин 1, стремясь повысить шансы на успех, созвал Никейский собор, где обсуждались разногласия в религиозной жизни, угрожавшие стабильности объединенной им империи. За отправную точку в этих обсуждениях был взят Символ веры и принята концепция доктрины христианства.
Доктрины, основанной на мифах язычества и ранних зачатках учения иудеев. Доктрины, которая была формой сознания, чьей задачей было правильно сформировать это сознание в умах большинства верующих. Но, история показывает, что многие истины с трудом входят в общественное сознание, из-за того, что информация понятная с точки зрения мифа не укладывается в жизненных реалиях. И миф об умирающем боге, в то время, как нельзя лучше подходил на эту роль, потому что присутствовал во всех древних учениях, а значит уже был сформирован в общественном сознании большинства людей.
  Теперь мне стало понятно, как епископы того времени, понимали этот миф и что он, был для них, единственным ключом к сохранению и становлению их власти, однако уже тогда, его подлинная суть была утеряна. Ведь образ бога это не объект для поклонения, это напоминание Созданию о тех невидимых силах и принципах, которыми и является Человек.
  Большинство древних мифов, так или иначе, связаны с отношением между мужчиной и женщиной, между мужским и женским началом. Но, есть и более древние, дошедшие до наших дней. В архаичных источниках сохранился миф, согласно которому, первоначально на земле, были двуполые существа-андрогины и только спустя какое-то время, произошло их разделение на мужчину и женщину. Об этом более подробно вы прочтете в радужном тексте. Этим, в какой-то степени, для меня объясняется нынешнее положение человека как вида, стремление мужчины к женщине, их духовное и телесное единение.
 Позже, во время повсеместного насаждения аскетических идеалов христианства, то нежное и прекрасное, что дали нам сами Боги, было извращено и обезображено церковью. Названо грехом прелюбодеяния, сладострастия и другими плотскими излишествами. Возникает разграничение между телесными и духовными функциями человека, а любые отклонения от «святой нормы», наказываются смертной казнью или нечеловеческими пытками. Скоро, эти «святые нормы эпохи Просвещения» доходят до безумия и в 1751 году, в Германии, издается закон, который предусматривает смертную казнь за сексуальные контакты с дьяволом. Вы можете себе представить такую трактовку общественного закона — «За сексуальные отношения с дьяволом», это же уму не постижимо!
 Девственность или как ее назвали христиане «телесную чистоту женщины» начинают отождествлять с добродетелью. Медицина того времени, в один голос с крикунами церкви, проповедует, что естественные желания и потребности человека приводят его к болезням, деградации и слабоумию. Тем самым возделывая почву для двойных стандартов человеческого поведения, которое больше всего прослеживается в верхних слоях общества и самих институтах церкви, где за внешним благопристойным поведением, очень часто процветает отъявленное распутство и скрывается настоящее безумие.
 Конечно, возникают попытки противостоять подобной политике, издаются труды Иоганна Вайера, Леонардо да Винчи, Амбруаза Паре- который, кстати, является основоположником современной хирургии. Естественно, все эти книги и их авторы признаются порочными, аморальными и подвергаются гонениям, а их труды запрещаются церковью и публично сжигаются на «кострах просвещения». Но, в 19-20 веке, благодаря быстрому развитию таких наук, как медицина и физика представления о человеке и окружающей его природе значительно расширяются, тем самым заставляя его задуматься об истине внушающего ему шаблона. Многие из людей, просто не задумываются, что они сами являются настоящими вселенскими мирами, что тело человека это видимая богом реальность, с помощью которой, различные проявления жизни раскрывают свои возможности.
   В радужном тексте, можно найти ответы на многие вопросы, ведь за основную точку отсчета я взял не отрасль естествознания и не запутанные религиозные догмы, а совершенно иное познание Бытия, спрятанное от меня до сегодняшнего дня.
Это - моя правда, имеющая для меня особое значение, мое убежище, где я мог уединиться и придаться мечтам, слезам и радости никем не нарушаемой свободы. Диаметрально противоположной современным взглядам, потому что моя свобода, имеет дело с предметами и методами, еще мне не знакомыми. Поэтому, материал представленный здесь, не поддается четкой организации, ведь затронутая тема, настолько глубока, что порядок группировки не может быть одинаков для каждого.
  Богатство русского языка, помогло мне практически полностью раскрыть загадку текста Ветхого завета, и вложить в написанные слова не только идеи, но и интуитивный смысл для полного понимания написанного. Работая над Радужным текстом, я стремился к тому, чтобы он стоил Вашего внимания, ведь работа, которая с помощью слов не способна выразить страсть, охватившую меня как автора, во время ее написания, не способна донести даже мизерную часть того материала, которым я овладел.
  Пока рано говорить о древних посвященных, и о буквах, которыми они писали историю Человечества, текст которой, не смогла полностью стереть даже людская глупость. И я конечно, не буду в этой книге рассказывать обо всем что знаю, во избежание эффекта разорвавшейся бомбы. Быть может, нынешний век, внушающий нашему разуму всесильность своего прогресса, не захочет отвлекаться по мелочам. И я успею воспользоваться элементом неожиданности и поведаю вам о Великой тайне, скрываемой этими древними силами. Тайне, которая  полностью перевернула мое понимание Божественного.
  Но, не углубляясь  в область непонятной мистики и противоречивой религии, в двух словах поведаю о зарождении верований как единой системы. Скорее всего оно принадлежало прекрасным школам древнего Египта. И только с утратой смысла этого духовного учения, произошло дробление цельной системы на религию и философию. Чего не должно было случиться, ведь ни один разумный человек не может жить полной жизнью, без знания законов Природы как внутренней так и внешней, и Великая тайна является скорее моральной чем религиозной.
Потому что, праведная жизнь человека - это договор с Богом, разум — это подпись Бога под договором, а тело человека — это  престол для совершения Великого таинства.
  Над Радужным текстом я работал неприемлемо долго. Находясь в сомнении большую часть дня, поглощенный своим замыслом, ночью мне удавалось избавиться от подозрений и полностью придаться работе. И я очень надеюсь на то, что в эпоху интеллектуального развития, меня за это не обвинят в чернокнижии и не сожгут на костре «великой инквизиции».
  Конечно я допускаю разумное сомнение касаемо данного текста, ведь оригинальное писание как умышленно, так и ненамеренно искажалось на протяжении тысячелетий. Но, насколько возможно, я постарался сгруппировать  сложный материал в единое целое, не выдумывая и не прибавляя ничего лишнего. А в процессе написания я больше руководствовался собственными чувствами чем мнением сторонних авторитетов.
И в продолжение, - если кто посчитает мои взгляды не истинными,  не разумными и голословными, я ему отвечу, что это справедливо и для его собственных утверждений! Поэтому, критиком мне будет только Истинный Бог, с помощью которого и была проделана эта работа, а предпочтение взглядов я оставлю за своими читателями.

                12 Мая, 2016 год.
                Ж.Л.Б.



История без начала.


   Начну с того, что это не моя история, но поведаю о ней я.  Начинается она не с рождения в хлеву, и написана не для невежественной массы, которая оставляет свои пожертвования на каменном алтаре бога. Эта история для тех, кто видит в боге символическое проявление великих начал. Для тех, кто готов осмыслить скрытое значение философских выражений и религиозных истин.
Как говорится, возвращаясь к нашим овцам, - Пора бы нам уже покончить, раз и навсегда с теми священниками, которые убивают религию, не хуже чем историки убивают историю. Одни пишут, что священники не чисты на руку, другие, что им все известно о тайных обществах и заговорах внутри церкви, но пока никому не удалось установить в какой мере вина за величайшее заблуждение лежит на священниках, а в какой на самих историках, пишущих об этом.
  В этой истории добродетель не восторжествует, а зло не будет наказано. В ней нет места для сомнений, потому что, сомнения это недоверие самому себе. А тот, кто не доверяет самому себе, вряд ли сможет понять эту хронику. Которую я, пожалуй, начну с дневника  Филиппа Дассе, доставшегося мне вместе с некоторыми военными документами и медалями, после смерти моего деда.
   Раньше я не обращал внимания на исписанную пожелтевшую тетрадь, лежавшую в бархатном красном альбоме, вместе с черно-белыми фотографиями моей бабушки и моего деда, офицера красной армии. Тем более, меня никогда не интересовал немецкий язык, которым и была размалевана эта желтая тетрадь. Мода на патриотизм, а главным образом  потребность узнать все связанное со своей семьей, вот, что заставило меня обратить внимание на эту тетрадь, датированную 1949 годом. Честно говоря я занялся ее переводом, не ради любопытства, а чтобы узнать имеет ли она какое-либо отношение к истории моей семьи. И если меня и не удивило, что я в ней нашел, то уж точно озадачило и побудило к дальнейшему написанию этой книги.


Из дневника Филиппа Дассе:

21 сентября, 1940 года.
Дождь. В эту ночь мне совсем не хочется выезжать в Кенигсберг переполненный тифозной заразой. Моя поездка из Берлина в Россию затянулась по причине непредвиденной встречи с человеком из рейх канцелярии.
Капли воды стучат по крыше моего просмоленного зеленого вагона с табличкой: «Берлин-Кенигсберг».
…. Смотря в окно вагона на мелькавшие дома немецких провинций, я понял, что дожил до того момента, когда наш канцлер осознал, всю силу Германии как великой державы. Ему было ничуть не стыдно говорить умирающему о его болезнях, он, как самонадеянный доктор Фауст, имеющий на руках план превентивной войны с половиной мира, распространялся по этому миру, со скоростью лесного пожара, тем самым избавляя себя от ответственности так называемого агрессора.
Как заметил автор, писавший когда-то о Фаусте: «История составлена из правдивых событий, свидетелем которых нам суждено было стать»...


Воскресенье, 22 сентября.
Утром  прибыл в Кенигсберг. Дождь остался позади, но небо такое же серое, какое преследует меня уже на протяжении трех последних дней. Мне нужно попасть в район Хаберберг, там меня ждет шести цилиндровый мерседес, который будет возить меня по всей Восточной Пруссии. Как же мне все-таки нравятся немецкие машины, наши мастера делают свое дело, ради самого дела, и кроме того, на ней можно позажигать на провинциальных дорогах.
  В мои скромные задачи входит связь с тайной агентурой по всей Восточной Европе, уже охваченной страхом от исходящей угрозы со стороны моей Германии. Поэтому я неохотно появляюсь в оживленных местах и стараюсь избегать большого скопления людей. Ведь чем больше тишины в моем окружении, тем дальше мой провал как имперского агента.


Четверг, 26 сентября.
Домой сегодня вернулся из необычайно красивой и величественной Альтштадтской церкви, умиротворенным и спокойным, и тут появился «почтальон». Он долго не тревожил меня своим появлением. Впрочем, «почтальон» обязан предупреждать агента о предстоящей опасности только тогда, когда нарушена непосредственная связь с агентурой. Но, я имел надежные и чистые источники. В Кенигсберге это была обувная лавка в районе Хаберберга.
Он появился так же внезапно, как приходит срочная телеграмма, а значит его появление у меня, могло означать все что угодно.....
- Все хорошо, - в тот день сказал мне «почтальон», - опасности и нареканий в вашу сторону нет. Есть пакет с отметкой: «лично в руки», от Вальтера Вюста, - сообщил он с порога. - Вюст поручил передать это лично вам, со словами: «После того, как вы это сделаете, вас наградят железным крестом на званном ужине в рейх канцелярии».
В сером, бумажном пакете, были документы, фотографии и личное поручение. Я должен был раздобыть потерянные ключи к еврейской Торе, которые по агентурным данным, были у одного отшельника живущего в России, где-то на Эльбрусе. На одной из фотографий, был виден  пьющий человек, сидевший на голой земле возле полуразрушенного древнего сооружения.
   Сейчас я могу себе признаться, что никакой вражды к русским во мне не было и нет. Меня всегда притягивала к себе так называемая русская душа. Больше того, мне нравились русские, хотя я и боролся с их государством.
- Запомни, - вдруг, резко, перебил мои мысли «почтальон», - Вюст закончил словами: «В России, над этим работает 5-е управление наркомата обороны. Они не слишком щепетильны, и ему не хотелось бы, чтобы вы им перешли дорогу!»


1 октября,1940 года.
Я плохо спал эту ночь, снился какой-то кошмар. Помню женщину в зеленых одеждах и слепого мужчину размахивающего передо мной тростью,  трехцветную собаку в лесу, которая и вывела меня оттуда.
Только под утро я смог заснуть. Так крепко, что гувернантка дома, не могла до меня вовремя достучаться, чтобы разбудить к поезду. Поэтому, мне пришлось быстро умыться и позавтракать на скорую руку, ведь поезд на Ленинград отходил уже через час.
И снова эти зеленые вагоны, толпы людей в разноцветных одеждах и дождь. Как же мне надоел дождь.....
   Весь день я наблюдал мелькающие передо мной картины охваченной паникой Европы. Замки сменялись хижинами, а пустые провинциальные станции становились задымленными вокзалами с толпящейся на них серой массой людей.
С Вальтером Вюстом мы учились в Мюнхенском университете, там же и подружились на лекциях философии. Удивительно! В день нашего знакомства 21 ноября в Мюнхене состоялось собрание студентов, где Вальтер, уже будучи доцентом, познакомил меня с Адольфом Гитлером. Сейчас он уже директор Аненербе и, скорее всего, мое задание напрямую связано с его работой. Ведь насколько мне известно, именно он должен придать независимость зарождению германской нации, ничем не обязанной  Аврааму.


2 октября,1940 года.
В Ленинграде.
Дождливая, почти черная ночь сменилась голубым небом с множеством белых и пушистых облаков, парящих прямо над крышами домов. Это красивое низкое небо запомнилось мне на всю жизнь, такого неба как в Ленинграде я больше не видел нигде.
Мне нужно было время, чтобы обдумать свои дальнейшие шаги, ведь дальше мне предстояло самое трудное и опасное. Нужно было добраться по русским городам и селам на Северный Кавказ и там найти этого отшельника. Я ехал в незнакомое место в чужой стране, для встречи с незнакомым человеком.
Сейчас, каждый новый человек появившийся в небольшом селении или хуторе, сразу привлечет внимание не только жителей, но и местной полиции, что совсем мне не нравилось....
Я расплатился с извозчиком на окраине города, как раз возле невысокого забора ограждающего железнодорожную станцию со стороны реки Невы. Оглядевшись по сторонам и не заметив никакого движения я легко перемахнул через него и оказался на территории станции. Для меня лучшим вариантом было спрятаться в одном из товарных составов следующих в южном направлении и скоро я нашел то, что мне было нужно. Наконец-то, мое путешествие началось!
….. Это была первая длительная остановка на моем пути. Передо мной расстилалась покрытая еще зелеными лесами холмистая местность. Голод пересилил все мои опасения и я отправился на поиски еды. Я с большим удовольствием изображал транзитного пассажира перед чересчур подозрительным трактирщиком.
- Простите, - навязчиво заговорил трактирщик, - откуда и куда путь держите?
- Да я из Ленинграда,- немного небрежно отозвался я. -  Жду ближайший поезд на Ростов.
В желтоватом свете тусклой лампы, в глаза бросался пар, поднимавшийся от кастрюли с горячим супом, который на какое то время привлек все мое внимание.
- Может, покушаете? - предложил трактирщик, наверно заметив направление моего взгляда.
- С большим удовольствием. Я за этим и зашел.
Вот уж не думал, что стоящая сейчас передо мной глубокая алюминиевая миска, наполненная горячим супом и ломоть черного хлеба, могут вызвать в моей душе атмосферу настоящего праздника.
Я даже не успел доесть свой суп, когда за мой столик нахально подсел пьяный незнакомец, который явно собирался предложить мне выпить. Признаюсь, что в отличии от него, мне явно не хотелось с ним дискутировать, но, мне стало его жаль, ведь на нем уже лежала печать обреченности. Мне даже показалось, что еще одна выпитая им бутылка, может стать поводом для очередного заработка такого-же пьяного могильщика.....
Была полночь, когда мой паровоз возмущенно попыхивая, отправился в путь. Стук колес успокоил меня, луна выглянула из-за верхушек деревьев. Время остановилось и я уснул!


Нюрнберг. 13 января, 1948 год.
Дворец юстиции, зал № 600. Показания  В.Ф.Ш.

   - Еще раз повторяю, господа: вероятнее всего нет того единственного человека, который знал бы все, чем вы требуете с вами поделиться. Ведь мир никогда не узнает всю подноготную этой компании? Как я понимаю, журналистов сегодня здесь не будет. Вы можете меня казнить.., если вам покажется несущественным то, что я вспомню и сегодня вам расскажу.
- Скажите, какие отношения вас связывают с Гейдрихом. Были ли совместные попытки, изменить национальный характер оккупированных территорий. Включал ли ваш план экономическое главенство Германии, образование марионеточных правительств, присоединение оккупированных территорий к Германии и насильственную вербовку коренного населения  в  Вермахт?
- Повторяю, мне известно то, что решало мое ведомство. Да, в течении 4 лет  я был другом и соратником Рейнхарда Гейдриха в его изысканиях по сбору и анализу секретной информации. И не стану отрицать, что операцией под кодовым названием «Ковчег» занимался Филипп Дассе. Повторяю, я не только знал этого человека, и какого рода ему поручено задание, но и сам непосредственно принимал в нем определенное участие.
- Общим планом операции «Ковчег» предусматривались, а исполнителям предписывались к исполнению такие средства как убийства и преследование по расовым и религиозным мотивам?
-  Скорее нет! Сейчас я уже не боюсь за то, что могу стать предателем, и не боюсь за себя, но я немного переживаю за вас. Мне нет причин страшиться того, чем мы занимались по «Ковчегу», но достаточного ясного представления чем закончилась операция я не имею. Помню как было велено Вальтеру Вюсту расшифровать текст еврейской Торы и знаю наверняка, что заниматься этим было поручено штурмбанфюреру Филиппу Дассе. Еще раз говорю, что мне было  недостаточно  известно о намерениях А. Гитлера  касаемо операции «Ковчег», но несомненно то, что это было самым тесным образом связано с ключом к расшифровке еврейской Торы, которым по сведениям людей Гейдриха, владел один русский отшельник, живший где-то на Эльбрусе. Я готов поклясться, что операция увенчалась успехом. Уже в первой половине 1942 года, ключи к еврейской тайне были в Германии.
- Что вы имели ввиду говоря, что переживаете не за себя, а за нас?
- Ну, во-первых, потому, что в глубине души мы все антисемиты. Даже с такими соседями как Ротшильды, нам удалось достигнуть множество побед с верой своих отцов. Знаете! Первое, что мне запомнилось в операции «Ковчег», было то, как изменился Филипп после  возвращения из России. Можно сказать, что он стал извлекать самое главное из окружающего его мира, как будто стал видеть все насквозь. Наблюдая за нами, тонущими во тьме суеверий и невежества, он всем сердцем хотел помочь нам обрести свет знания об истинном происхождении человечества. Но, не мог позволить себе нарушить приказ, ведь в коммюнике об исходе операции уже был искажен ее подлинный смысл. Обладание ключами разоблачающими величайший обман в истории человечества, настолько увлекло его, что сухие слова еврейской библии, вдруг начали раскрываться перед ним, как раскрываются бутоны становясь молодыми цветами. Он словно зачарованный сидел ночами над книгой вытаскивая из нее по крупицам истинный смысл происхождения и предназначения человечества. В этом ему помогал полиглот и доктор наук Вальтер Вюст. Как-то он мне сказал, что это самая главная миссия в его жизни и карьере. Эти слова до сих пор звучат в моих ушах тем же бесстрастным тоном, которым он их произнес...
  Господам из военного трибунала известно, что после капитуляции Германии, я некоторое время жил в Швеции. Так вот именно там, мы с ним и виделись в последний раз.


Май 1945 года.
Швеция, вилла Бернадота.

  Мне была дана жизнь во всей своей полноте. Моя судьба распорядилась так, что после капитуляции Германии я оказался в Швеции. Конечно я не был доволен жизнью, но я был жив, в отличии от большинства моих соотечественников. Мой язык не повернулся бы назвать себя счастливым человеком, для этого мне не хватало моей родины, но я и не был несчастным.
 В этот день стемнело рано, вилла где я жил последние несколько месяцев, находилась недалеко от леса, где вечером становилось немного жутковато. Первое, что мне приходит на ум вспоминая тот день, это вспышка молнии, осветившая проем открывшейся боковой двери, в которую вошел Филипп Дассе.
 Стол был накрыт к ужину, и главным его украшением был старинный графин ручной работы, наполненный национальной шведской выпивкой-браннвин.
Филипп медленно снял перчатки скрипящие блестящей черной кожей. Он замерз, я заметил как его сильно знобило.
- Садись к огню, сейчас выпьем, - предложил я Филиппу.
Наши руки встретились в рукопожатии. Я уже изрядно давно не видел Филиппа и теперь немного был в замешательстве. Изменился ли он с той поры, когда мы последний раз пересекались в Германии, на самом ли деле появился блеск в его глазах и странная, чуть заметная ухмылка или они были и раньше. Вообщем, перемена была, но какая, я так и не смог понять.
-  Я это сделал!
Мне следовало догадаться о чем он говорит, но все мои мысли были о том, чем обернется для меня капитуляция.
- «Ковчег», - продолжил он, после непродолжительной паузы.
- Да, да, понимаю! - оправдался я. - Ты все свое свободное время, посвятил этой загадочной операции.
- Время, - задумался на секунду Филипп, - да у меня его просто не было.
- И где же ты был все это время?
- Искал истину, - улыбнулся он.
- Для этого, нужны связи не только в Рейх канцелярии.
- Они нашлись сами собой.
Филипп был человеком знающим свое дело, он до того умело играл свою роль, что мне оставалось только догадываться, какой урок преподала ему жизнь. Я частенько вспоминаю случай  произошедший с ним во время учебы в Брайсгау в разведшколе Фрайбург. Именно там, он и познакомился с Эльзой, своей будущей фиктивной женой, но время шло и их отношения переросли в нечто большее, чем просто работа. Уже позже я узнал, что Эльза оказалась двойным агентом и разоблачил ее сам Филипп, он не позволил вмешаться любви в его работу, тем самым спас себя от виселицы. Помнится, как на ее казни, он сказал слова, которые в последствии стали правилом его жизни: «В разведке живет дольше тот, кто работает один». Вот и сейчас он был  как всегда один, что никак его не беспокоило.
- И какова эта истина, какие выводы ты сделал. Что привело нас к такому концу?
- Мы были готовы выиграть войну, но нашему народу не хватило для этого хлеба, а канцлеру удачи! Ну ты же знаешь, я занимался другими вопросами, по сути дела, - продолжал говорить Филипп, с таким видом, будто его осенило. - Об операции «ковчег» в первый раз заговорили офицеры Генштаба, еще 23 ноября 1939 года, на совещании в Ставке. Было, даже два или три видных чиновника из министерств и только спустя какое-то время ей заинтересовался Адольф Гитлер. Ты даже не представляешь что я нашел! Мне просто не хватило сил и времени, закончить начатое когда-то самими богами. Писание древних евреев на самом деле оказалось не серьезнее нашего фольклора, конечно, если его читать, как это делает большинство прихожан.
- То есть?
- Говоря о первых пяти книгах Ветхого Завета, приписанных своим происхождением Моисею. Теперь я с уверенностью могу тебе сказать, что они заимствованы евреями во времена египетского плена и списаны с египетских иератических книг Держателя Палантина. Ведь в те времена, было довольно трудно написать новую народную летопись, поэтому, один старик из Израиля, чье настоящее имя, уже никогда не будет установлено, переделал их в историю, которая была так необходима Juden (евреям). Историю, взятую из древней доктрины Египта, в то время, центра философской и религиозной мысли. Но это не самое интересное, самое интересное спрятано в оригинальном тексте ветхого завета. Секреты от которых волосы дыбом встают.
-  Что за секреты?- не удержался я, перебивая его на полуслове.
- От происхождения человека, до нефтяных месторождений. Секреты, зная которые, можно перевернуть миропонимание всего человечества.
- Пора выпить, - обдумывая сказанное, предложил я. Ничто не могло мне заменить удовольствия от общения с Филиппом. Для меня всегда останется насущным философский вопрос: - Что было сначала, яйцо или курица? То, что Филипп верит, что яйцо было первым, в этом сомневаться не приходится, но тогда возникает вопрос: откуда же взялась курица?...
- Да, - согласился Филипп, - Пусть тем, что мы принесем в этот мир, воспользуются будущие поколения! Нам еще предстоит многое для этого сделать. - Он поднял свой бокал и выпил его залпом, сдобрив все сказанное лукавой улыбкой.
- Расскажи, что ты там нашел?
- Местом где я первый раз увидел отшельника, был старый аланский храм, настолько старый, что я затрепетал, глядя на многовековые захоронения с сохранившимися мумиями и странно вытянутыми черепами древних Алан. В свете полной луны, я различал множество зловещих очертаний, захороненных больше тысячи лет назад человеческих останков. Некоторые могилы пустовали, эти безмолвные углубления в стенах монастыря, черные от сырости и наполовину скрытые поросшим мхом, зияли словно пустые глазницы мертвых богов.
  Мой фонарь осветил нижнюю часть каменной лестницы поднимавшейся прямо по стене к сводчатому потолку, по которой сочилась маслянистая сукровица. Влажные стены сложенные из пиленого бута, ставшего черным за тысячи лет источали запах сырости и гниения. Скорее всего, сырость появилась от дождевой воды, попадавшей внутрь храма через пустые окна на протяжении тысячи лет, покрывая пол слоем вязкой глины.
Я услышал приближающиеся шаги, думаю, что именно отблеск моего фонаря и привлек в ту ночь отшельника. Деревянная дверь медленно и со скрежетом распахнулась и в ее проеме появился  невысокий старик с небритым подбородком. В его руках была керосиновая лампа, пламя которой извивалось словно змея и отбрасывало в разные стороны причудливые тени. Старик двинулся ко мне, и протянул мне руку, пожав мою ладонь, он поприветствовал меня:
- Доброй ночи, зачем так поздно бродишь один, что ищешь?
Говоря это, он поставил лампу на пол, и ступив вперед, присел на каменный выступ, напоминающий мне древний алтарь из неотесанного камня, точнее то, что от него осталось.
- Устал с дороги, думал на ночь здесь остановиться.
- Ночи здесь холодные. С дороги нужно покушать и отдохнуть в тепле. Уже поздно искать постоялый двор, пойдем ко мне, вместе поужинаем.
Я не пытался возражать, кроме того, было действительно холодно и я был голоден как волк. Тогда я еще не знал, что это, именно тот человек, который был изображен на моей фотографии и которого я так долго искал.
 Покинув храм, мы пересекли быструю горную речку, и внезапно очутились на узкой улочке, местами мощенной разноцветными булыжниками.
- Добро пожаловать в мое скромное жилище,- сказав это, отшельник открыл дверь? C виду, довольно убогой хижины, одиноко стоящей на вершине холма. Я удивился, когда увидел довольно большую комнату, хорошо освещенную четырьмя лампами, тепло в которой поддерживалось, массивной русской печкой, расположенной в центре комнаты. У входа в топку жарко горящей печи, я заметил чугун, в котором  томилась картошка.
Старик сказал что, в это время года уже начинает топить печь и ухватом достал тот самый чугун поставив его на стол. Затем он удивил меня еще больше, достав тем же ухватом, но уже из глубины горящей топки, наш немецкий ромертопф, снял с него крышку и я увидел прекрасно зажаренную в нем дикую куропатку. Тут же на столе появилась почти полная четверть с мутноватым самогоном и два стеклянных стакана. Я сел на стул, который придумали для людей, проводящих много времени в сидячем положении, его сидение и спинка были отделаны ротанговой сеткой. Так что можно было хорошо отдохнуть.
Пока мы ели и пили, старик расспрашивал меня о том, как я добрался и что мне нужно в его краях. Я рассказывал ему по порядку все, что видел и что со мной случилось, конечно, опуская некоторые моменты о которых ему не нужно было знать.
-   У тебя есть дар убеждения, - заметил старик.
- Я слышал, что здесь живет один отшельник, который может рассказать о будущем?
- Верно говорят, только о будущем он не знает, - улыбнулся морщинистый старик.
Наши глаза встретились и я понял, что мы найдем общий язык. Его загорелое лицо обрамляли густые седые волосы, широкий нос подчеркивали растрепанные усы из под которых можно было разглядеть узкие губы. 
- Если твой интерес вызывает столько вопросов, значит этот отшельник тебе просто необходим, а потому спрашивай у меня все, что хотел спросить у него. Я и есть тот отшельник.
 Это послужило началом длинного разговора, я задавал вопросы, он отвечал. Иногда уклоняясь от ответов напрямую он говорил загадками, иногда совершенно откровенно поражал меня подробностями. Меняя одну тему на другую, он пускался в длинные объяснения по поводу древних религий и философских школ. Он говорил, что Адам не имеет отношения к людям, а нефть это - первородная жидкость, благодаря которой, возникла жизнь на нашей планете. Я напомнил старику, что на эту тему, существует масса различных теорий и какая из них верна, не знает никто. На что он совершенно спокойно ответил, что знает о чем говорит. Так мы проговорили всю ночь. Уже утром я лег спать и проспал до вечера.....
    Мои воспоминания это, прежде всего, попытка изложить свои собственные чувства, возникшие от общения с отшельником, на бумаге. Кажется, старик поверил, что я археолог и большую часть своего времени, провожу, изучая темные закоулки истории. Прошел месяц с тех пор, как мы впервые встретились, но для меня, много осталось неясного и странного в нашем общении. Под видом советского археолога лично знакомого с Иосифом Виссарионовичем Сталиным, я все-таки смог добиться от отшельника того, за чем приехал.
    Утро тогда выдалось довольно теплым и туманным, для этого времени года, мягкий снежок сыпал на зеленую травку, а солнечные лучи еле пробивались сквозь облака, зацепившиеся за вершины гор. Я стоял под высокой сосной словно под зонтом, и любовался этой красотой, когда услышал голос отшельника, который по стариковски проворчал:
- Я тут подумал, что это, может будет тебе интересно! - и как бы невзначай, протянул мне  рукопись, написанную греческими прописными буквами, в два столбца, на выделанной телячьей коже, пурпурного цвета.
- Но.... этого не может быть! - вдруг вырвалось у меня. Мое удивление было настолько откровенным от того, что это оказалась рукопись датированная 168 годом н.э. написанная философом Цельсом, автором «Правдивого слова» и другом Марка Аврелия.
- Помни! об этом никому ни слова, - сказал он, подмигнув мне правым глазом.....


Вилла Бернадота.

Наш разговор с Филиппом продолжился после того, как мы выпили еще по бокалу браннвина. Я был страшно перегружен религиозно-философской информацией, о чем и поспешил ему сказать:
- Ты сумел утомить мой мозг, за такое короткое время, но скажу честно, мне очень интересно узнать, что было написано в той рукописи.
- Назрел момент истины, - учтиво продолжил Филипп, - я скажу, что самую ценную информацию еще предстоит вытащить из еврейской книги!
- Если это так, то Вюст будет тебе хорошим помощником.
- Помощь не потребуется,- уклончиво ответил Филипп. - Эта рукопись воспоминание, о встрече Цельса с Птолемеем. О том, что Птолемей и во сне не видел никаких следов апостолов, зато лично познакомил Цельса с первыми христианскими миссионерами в Александрии, которые допускали очень большое сходство их взглядов с язычеством. О том, что Иисус был взывающий к богу гражданин Рима, который пытался восстановить систему правления божественно избранных жрецов, правящих на земле еще до инаугурации системы временных правителей, что конечно не нравилось римской власти. Иисус назвал абстрактную силу бога -Христом, а человека наделенным качествами этой силы-христианином, что означает скрытую божественность в каждом человеке. Христос, это духовное начало каждого живущего на земле человека. Эти миссионеры говорили: Иисус учил, что тело человека находится под контролем великого духовного существа, так называемого Христа, которое и создало мир, согласно Вечному договору, который древние посвященные спрятали в тексте ныне известном, как еврейская тора. На самом деле к евреям не имеющий никакого отношения.....



Нюрнберг. 13 января, 1948 год.
Дворец юстиции, зал № 600. Показания  В.Ф.Ш.

- Скажите, каковы ваши выводы о той информации, что вы получили в разговоре с Филиппом Дассе.
-  Выводов немало! Что именно интересует, господ?
- Если все так, как вы нам сообщили, - заметил заседающий в военной форме с американскими знаками отличия, с большим недоверием, - то почему же, обладая столь серьезными секретами, вы не смогли воспользоваться ими, для более успешного исхода вашей компании.
- Возможно просто не хватило времени, и пока у Филиппа остается хоть малейший шанс на поиск этой тайны. Никто и никогда его не найдет. Истина явится тому, кто избран, и тогда все узнают кто был прав, а кто виноват.
- Вам есть еще что сказать по операции «Ковчег», о чем мы еще не слышали.
- Господам из военного трибунала известно все, что известно мне. Я не имею представления, что стало с Филиппом и где он сейчас находится. Я не знаю, смог ли он расшифровать текст еврейской книги, но одно могу сказать точно, ключом к этой тайне владел не только он....

Продолжение следует...