Дрожжи

Что ни говорите, а славное раньше было времячко! Хоть и не было у нас тогда ни айфонов, ни сноубордов. Мы и телевизор-то смотрели редко – некогда было за жизнерадостными детскими забавами, которыми было заполнено всё свободное время после школы. Приходилось, конечно, и уроки учить, если родителям на глаза попадёшься, но на это уходило не так уж много времени. Тем не менее, кстати, школу я закончила с отличием. Но это было потом.
А когда мне было лет четырнадцать, я была нормальной советской девчонкой, которой и в голову не приходило стыдиться такого прилагательного. И интересы мои были далеки от наркотиков, алкоголя, секса и прочей сегодняшней ерунды, на которой, как на дрожжах, вырастает очень уж быстро нынешняя молодёжь. Кстати! – если уж речь зашла о дрожжах…
Друзей и подружек у меня  хватало. Но чаще всего мы общались втроём – я, Лёшка и Алка. Происходило это потому, что наши родители в силу своей крепкой дружбы частенько встречались.   Естественно, что и дети в стороне не оставались. Правда, от Алки мы с Лёшкой старались обычно избавиться при первой же возможности, очень уж мала была – каких-то лет восемь или девять.  Мои четырнадцать и Лёхины двенадцать были серьёзным преимуществом.  Не с руки нам было возиться с какой-то малявкой в наши-то годы.
Ну, а заводилой в этой компании, как самая старшая, естественно была я. Младшие друзья слушали меня, растопырив уши, принимая мои слова за непреложную истину. И я как-то не особенно этому противилась. Как говорится: « мелочь, но приятно». Не всё ж родителей слушать!..
Жили мы недалеко друг от друга – я с родителями в частном доме, Алка со своими предками в государственной квартире, а Лёшка с родителями в жилкоповском доме, который включал в себя квартиры пяти семей. Ну и небольшой дворик, примыкавший к этому дому. Четыре из которых если и не дружили, то вполне мирно сосуществовали, а вот пятый… Пятым был противный дядька – Хрипатыч, прозванный так  за свой сиплый голос, который своим вечным брюзжанием мог отравить жизнь кому угодно.  Жить он старался особняком, даже пятую часть дворика отделил невысоким заборчиком и сортир себе отдельный там вырыл.  В общем, считал себя лучше всех. Только если взрослые могли его послать куда подальше, то детям приходилось терпеть словесный понос Хрипатыча, стараясь только реже попадаться ему на глаза. Но слышать о нём нам приходилось постоянно…
Приходим мы как-то в гости к Лёшкиным родителям.  Его отец, дядя Витя, сразу повёл моего отца с заговорщицким видом к мангалу, где уже начинали румяниться шашлыки. Матери наши тоже уединились, а Лёшка подошёл ко мне:
- Представляешь, Танюха (а разве я не представилась? – да, в те времена я ещё была просто Танюхой), достал меня Хрипатыч! – в голосе мальчишки звучала злость.
Я посмотрела на Лёшку с интересом – интуиция подсказывала мне, что одним разговором дело не закончится.
- Перелез позавчера через его заборчик, чтобы достать мяч, который туда перелетел, - рассказывал мальчишка. – А Хрипатыч поймал меня за ухо и оттягал так, что и до сих пор наверное синее.
Глянув на Лёшкины уши, особой синевы я не заметила, но по размеру левое явно превосходило правое.
- Я б ему!.. – Чуть ли не прорычал Лёшка и от досады стукнул кулаком по коленке. А мне, при взгляде на его мальчишеский кулачок, вдруг пришла в голову идея:
- Слушай, Лёха, а ты сможешь подойти к сортиру Хрипатыча?
- Зачем он мне нужен?! Я и так издалека слышу, как от этого дурака старого воняет! – рассердился мой приятель.
- Ты не понял, - сказала я. – Нужно просто подойти и тихонько бросить в его яму пачку дрожжей.
- Ну и что? – не понял Лёшка.
- Вот бросишь и увидишь, - заговорщицки почему-то прошептала я, оглянувшись по сторонам.  Правда, я тогда и сама понятия не имела о действии дрожжей, но слышала как-то в разговоре отца и матери что-то такое. Поняла только, что владельца сортира ждут неприятности.
Но Лёшка как-то безнадёжно махнул рукой. Решил, видно, что я над ним посмеялась. И больше мы об этом не разговаривали. А спустя пару часов родители и я пошли домой.

Следующим днём мы не виделись. На дворе стояло лето – в школу ходить не надо. Времени, вроде бы, должно было быть больше, но дни пролетали с космической скоростью. Из-за жары купаться бегали каждый день и подолгу не возвращались домой.
А вот через день Лёшка заглянул к нам во двор:
- Слышь, Танюха, ты бы лучше не ходила к нам, - при этих словах он как-то странно отводил глаза в сторону.
- Почему это? – возмутилась я, уже успевшая забыть о своём совете.
- Просто не ходи и всё, - нахмурился Лёха и вскоре ушёл.
Вполне естественно, что четырнадцатилетней девчонке терпения хватило ненадолго. Очень уж интересно было узнать – в чём же это я так провинилась?! Вроде бы ничего плохого я им не делала…
А поскольку Лёхин двор был от моего совсем рядом, я уже через несколько минут была там. Первым, кого я увидела, был Лёшкин отец – дядя Витя, явно не в настроении, поливал двор из шланга и одновременно ожесточённо орудовал веником, что-то бурча себе под нос … Нос! – Я вдруг заметила, что во дворе как-то неприятно пахнет.
- Здравствуйте, дядя Витя! – приветливо поздоровалась я. Но в ответ послышалось только всё то же бурчание. – А почему у вас тут так странно пахнет?..
И вот  тут он не выдержал:
- Ты ещё спрашиваешь! Это из-за вас с Лёшкой!.. – потом, брызнув из шланга в один из углов двора, добавил:
- Лучше уходи отсюда.
Ну,  я и ушла. А буквально в десяти метрах от двора встретила возвращавшегося домой Лёшку. Он-то мне и рассказал о причине недовольства дяди Вити – оказывается, Лёшка всё-таки прислушался к моему совету, и в тот же вечер обнаружил в холодильнике дрожжи. Правда, всего пол пачки. Но, как оказалось, полкило совдеповских дрожжей тоже на многое способны.
Душная южная ночь пролетела быстро, но ещё до рассвета все пять семей вынуждены были закрыть окна – очень уж запах был неприятный. А когда рассвело, выяснилась причина этого запаха: дрожжи сделали своё дело и отхожее место Хрипатыча очень быстро переполнилось. А зловонная жижа, без труда преодолев хлипкий заборчик, разлилась по всему двору…

… С тех пор пролетел уже не один десяток лет. И времена изменились, да и дрожжи уже не те. Да и жилкоповского дома того давно уже нет.  Но очень часто, когда пятилетний внук просит испечь меня пирог, я долго кручу в руках пакетик сухих дрожжей и грустно вздыхаю…