Ну вот и все

   Ну вот и все.
 
   Этой фразой я подвожу в своей жизни итог чего-то  завершенного и важного.
 
   92-ой год. Дети подросли, старшая заканчивает первый курс  института, ей восемнадцать, младшей - одиннадцать лет. Одежда, купленная в восемьдесят девятом году в Румынии и Болгарии, куда я ездила по туристической путёвки, поизносилась или стала мала. В магазинах пустые полки, купить что-то  на рынке просто нет денег. Банальные джинсы стоят две моих уже неплохих зарплаты плюс вечерние работы за этот же период, но ведь нужны не только джинсы. 
 
   Вопрос: - Что делать? - стоял не только передо мной, все у кого были дети в той или иной степени были озадачены. Страна искала выход из сложившейся ситуации и нашла!
 
   Туристы из Польши, приплывавшие в наш город на круизных лайнерах привозили с собой по несколько джинсов ну и чего-то там еще, продавали их сравнительно недорого, а на вырученные деньги затаривались чем-то востребованым в Польше.
Народ настроил нос по ветру, быстро сообразил маркетинговый ход, первооткрыватели с сумками, чемоданами уже не по разу съездили в манящую
других Польшу, всколыхнули массы и началось...
 
   Иметь повышение чувство ответственности не приведи Бог, а что делать, если тебе оно досталось при раздаче? Видимо, при раздаче досталось еще немного инициативности, деловитости и самая толика авантюрности.
 
   Поспрашивав, что востребовано в Польше, купив что возможно в местных
магазинах, поездив с мужем по окрестным деревням, там еще что-то прикупив, мы с коллегой тоже Надеждой в конце мая поехали по туристической путевке на автобусе в Польшу. А что, все едут, получается, и у нас получится?! Надежда про поляков знает не понаслышке, у нее муж белорусский поляк, правда в наш город он пока не переехал, но поляк же.
   
   Тысячу километров до границы ехали нескучно, как в детской книжке: Толя
пел, Борис молчал, ну а Николай... Ночь в автобусе, а день провели в очереди и
давке на таможне в Бресте.
   
   Во дают! Мой тяжелый чемодан из рыжей натуральной кожи улетел далеко вперед, настигаю его уже в тамбуре досмотрового зала.
Уговариваю таможенника с капелькой кокетства и коротеньким рассказом о дочери студентке и второй школьнице, чтобы не совсем уж вытрясал.
 
Слава Богу, обошлось по-божески: пара простыней и пара бутылок водки из шести дозволенных к перевозке через границу, видимо, у меня был скромный торговый потенциал и сходу было ясно, что торгаш я никакой, да и таможенник был примерно моего возраста и "ничего себе".
 
  Остаток дня и ночь с остановками едем до какого-то города.
Приезжаем рано, завтракаем, на большом ухоженном стадионе, отданном местными властями под торговую площадку, прямо на скамьи для зрителей на пленку выкладываем товар.
 
  Как интересно, необычно, представляю себя продавцом на выезде.
   
   Понемногу потянулись поляки, часам к одиннадцати около каждого из нас
толпилось по несколько человек.
Полотенца, белье, ножи, вилки, детская одежда, игрушки хорошего советского качества было востребовано все и было намного дешевле чем в их польских магазинах, только нужно было приглядывать, время и в Польше было мутное.

Часам к двум дня торговлю закончили, радуюсь, что торговля шла бойко и большую часть привезенного я уже продала.
Пошли делать закупки домой.

 В первую очередь всем по джинсам, трикотажные футболки с вышивкой, а потом все остальное.
В одной палатке понравилась юбка в складку, из плотной ткани и ещё с подолом вышитым "ришелье". Спросила цену. Прошла посмотрела в других местах и больше нигде не нашла похожей.
Решила купить там.

Продавец, крепкий пан немного за тридцать, отошел, за прилавком стоит его жена маленькая худощавая женщина.
Увидев мои деньги пятьдесят и тридцать тысяч злотых немного замешкалась и позвала мужа, он, оказывается, был в палатке напротив, мол иди принимай деньги. Он подошел, посмотрел на деньги, посоображал что-то, что мне показалось несколько странным, завернул юбку.
 Я сказала спасибо и быстро пошла к автобусу, наши уже начали собираться.
 
   Сидим в автобусе считаем выручку. Интересное дело, весь день стоишь
торгуешь, и каждая полученная сумма плюсуется в голове к тому, что уже есть,
имеешь некоторое представление об общей выручке и, на тебе, не сходится, и
намного, на пятьсот тысяч злотых!

Лихорадочно соображаю, прокручиваю весь день, когда и от кого и какие купюры получала. Пятьсот тысяч одной бумажкой мне дал мужчина где-то около двенадцати часов и они у меня были до последнего момента!

Не зря этот поляк замешкался, я дала ему пятьсот вместо пятидесяти, купюры одного цвета, очень похожи. Жена не решилась пойти на обман, у него счеты со своей совестью несколько попроще.
  Собираемся отъезжать. Что делать? Думаю, что нужно попробовать поговорить, может вернут, все же очевидно. Прошу 10-15 минут, говорю, что обсчитались со сдачей. Быстро иду к той палатке, они на месте.

   Жена, как будто ожидала такого поворота событий, в разговоре участия не
принимает, а он выкладывает все деньги, говорит, что пятьсот тысяч у него сегодня не было. Соседи тоже слышат, но никак не реагируют. А что тут скажешь?Расстроенная возвращаюсь к своим.
   
   У всех полно впечатлений, делимся ими, кто между собой, а кто и на весь автобус. Едем сегодня в какое-то общежитие, будет душ, и будем спать в кроватях.
   
   Надежде и всем в своей комнате рассказала о своем приключении, нужно быть сосредоточеннее.
Настроение испорчено, но жизнь продолжается.
День подходит к концу, двадцать четвертое мая, у Нади день рождения, об этом она говорит, когда уже мы обосновались на новом месте.
   
 - Что же ты молчала? - спрашиваю у нее.
 - Да как-то не до того было.
Отмечаем, из'яв из продаж бутылку водки и ужинаем взятой в дорогу едой, а в
перерывах между тостами бегаем проверять очередь в душ.

Похоже, у всей группы в тот вечер были именинники, винные ароматы плотно заполнили коридор, а на следующее утро некоторые мужчины были даже очень с похмелья.

   На второй день товара на продажу оставалось у меня уже немного, быстро
распродала, остались только ножницы, они съездили со мной еще в одну поездку в Польшу, а штуки четыре так и остались у нас дома и были в каждой комнате и даже на даче.

  Денег на покупку вещей домой у меня было, понятное дело, тоже немного и с этим я быстро разобралась.
Купила все у одной полячки, женщины лет за пятьдесят, простой на вид, совестливой и доброй.
   
   Пока договаривались о цене, сама собой вчерашняя история вылилась из меня и она на мои оставшиеся тыщенцы дала все, что могла.
Так я купила красивый ярко голубой жатый плащ для дочери ну и одни джинсы, конечно же потери это не восполнило, но на душе стало легче: все нормально!
   
   Мой оптимизм, данный мне с именем встрепенулся и пришел в своё обычное
состояние, но аксиому "все, что ни делается, всё делается к лучшему" пока
употребить была не готова.
   
  Обратно выехали часа в четыре дня. День был солнечный и я с интересом рассматривала придорожную Польшу, сравнивая с еще неушедшими в глубь памяти картинками Болгарии и Румынии.
   
   Вдоль всей трассы на расстоянии где-то от ста метров и больше от нее, а
друг от друга на ширину участка стояли добротные коттеджи, земельные участки, тянувшиеся к дороге представляли либо хорошо ухоженные плантации клубники, огурцов, помидор, либо фруктовые сады, поля злаковых, и только изредка, не чаще одного на десять километров встречался старый дом. Неплохо живут.
   
История с поляком иногда всплывала в памяти, становилось жаль затраченных сил, про поляка я думала, что зря ты так.
   
   Вернулись домой уставшие.
   Дома  обрадовались покупкам, всем все подошло, а я была довольна, что все
одеты. И даже несколько джинсов сдала в комиссионку.
   
   Была еще поездка в начале августа в Польшу, чтобы скрасить первую
неудачу, все было проще, все-таки уже с "опытом", хотя и здесь случился поляк,
но уже с предложением выйти за него замуж.

- Паны, купите хозяйку до дому, - это я вроде бы с польским акцентом, не имея о нем ни малейшего представления предлагаю двоим мужчинам.
Позже спрашиваю у Надежды: - Э, как я по польски?!Да?!
 И обе хохочем.
Паны прошли весь ряд, внимательно всматриваясь в женщин и что-то обсуждая. На обратном пути остановились и я с прежним энтузиазмом вернулась к своей кукле на чайник.

- Выходи за меня замуж, - на польско-русском обратился один из них ко мне.

- Как? - удивилась я - а муж, а две дочери?
На что услышала, что мужа отодвинем, дочки будут учиться в Польше, а у него квартира и большой дом, поедем, посмотришь, к отъезду автобуса привезем, долго и безуспешно уговаривал он меня с родственником постарше.
   
   И в мыслях не было двигать кого-то, дочек волновать тоже, а в голове крутилась песенка: "хороша страна Болгария, а Россия лучше всех".
   
  Все -таки с улыбкой предлагать пану купить среди прочих товаров красивую, почти авторскую в пышной юбке куклу на чайник, как хозяйку в дом или самой стать хозяйкой в доме у этого пана - две большие разницы...
   
   Первый поляк не забывался...
   
   Где- то в июле повариха из раздаточника разносила пирожки по кабинетам и, как всегда, предлагала билеты очередного розыгрыша денежно-вещевой лотереи. Я с легкостью вытянула из пачки три штучки на рубль, а когда, вернувшись из второй поездки в конце августа, зашла в сберкассу проверить таблицу с выигрышами и, как это пишут в литературе, не поверила своим глазам. Вышла на улицу, посидела на скамейке напротив универмага, заходила ещё в сберкассу, чтобы удостовериться, а я правда выиграла?!!

   "Москвич-412"-главный приз последней советской лотереи, который мы без
особой уверенности, что получим (все было уже зыбко и криминально и гарантий никто не давал), к нашей великой радости все-таки получили в конце декабря.
   
    Видно корысть была не у одного поляка (да я и знаю, у кого ещё и когда)...
где-то в какой-то кассе сложилось....
   
   Поляку я мысленно сказала: - Ладно будь, не мое это дело.
   
   КТО-ТО знает, КОМУ и ЧТО воздать?