Золотое зерно

 Жили-были  муж да жена. Жили, как говорят в народе - душа в душеньку глядела, и обе нарадоваться не могли. Всё-то у них было, как у хозяев работящих и строгих правил. Прожили они достаточно лет; как один день пролетели они, а вот детей так и не нажили. И что только не предпринимали они – всё напрасно.  А последнее время почти разлад между ними случился. Детского смеха в доме нет, а потому и счастье в доме не задерживается.
  Случилось так, что в соседней деревне пожар несколько домов в пустую поляну превратил  - сожрал всё, как змей Горыныч какой-нибудь. А в ту пору летом жара стояла такая – не приведи Господь!  Речушки малые все до одной высохли, а в колодцах, даже самых глубоких, вода  на самом дне плескалась. Скотина и птица страдали от этого пекла, как и люди же. А дождей всё не было, и впереди – одна надежда маячила. Вот и вспыхнул огонь в одночасье, сначала в лесу, а затем пламя мигом перешло на крайние дома, что у леса притулились. Вспыхнули дома, как стог сухого сена. Всё спалил тогда змей огненный – и скот и людей. Пожар-то глубокой ночью случился. Пока пожарные прибыли шесть домов сгорела дотла. Остальные дома удалось отстоять от огненной стихии. Как уж так вышло, но в двух крайних домах  чудным образом уцелели только детишки. Так сиротами и остались.
    И тогда пришло жене на ум – детей к себе забрать. Так решили муж с женой взять к себе на воспитание сироту. Поехал муж в сгоревшую деревню и привёз с собой двух мальчуганов. Один светленький, как сверчок, другой – как уголёк тёмный.
Ах, как обрадовалась жена, - юлой по хате так и бегает. Мальчишек в бане отпарила, от сажи и копоти отскоблила, в чистую одежду обрядила и за стол усадила. Сидят за столом мальчуганы кашу за обе щёки уплетают, а жена смотрит на них, не налюбуется. Муж тоже в стороне не стоял – две кроватки смастерил, и в малой комнате поставил. Благо, дом большой! Места всем хватит.
 К ночи уже все угомонились. А радости расплескалось за этот день столько – на год вперёд хватит.
 Спят мальчишки в кроватях, руки разметали – один светлый, как солнышко, другой, как ягода смородина - тёмненький. И оба до того пригожие, что глаз отвести невозможно.
В старой одёжке нашла жена лампадки, что детишкам родители при рождении на грудь вешают. А в них имена прописаны. Оказалось, что светленького мальчугана при рождении Андреем назвали. Он появился и рос в семье бедных родителей. А второго, родители Михаилом окрестили. А вот он оказался из семьи очень состоятельных родителей. Слухи о богатстве этой семьи далеко впереди бежали  правды очевидной. Так уж  у людей повелось издревле. Переглянулись муж с женой – словом не обмолвились друг с другом. С молчаливого согласия обоих решили так, -  молчать будут и далее, до самой смерти; правду о происхождении сыновей никто не должен знать.
Спят мальчишки, а муж с женой на детей смотрят, любуются, но в сердце обоих супругов так заноза сомнения и затаилась: верно ли они поступают, что тайна с первых дней будет окружать мальчишек?  А  в душе другое – счастье не было, да несчастье помогло. А потому, обрели они в жизни опору, и смысл её стал явным - Богом очерченный.  Скатилась слеза со щеки приёмной матери и упала на лоб Михаила.
- Умным вырастет мальчуган, - подумала она. Не успела смахнуть со щеки вторую слезинку, тёплая капля на грудь Андрею упала, там, где сердечко бьётся.
- А этот мальчуган добрым и жалостливым вырастет, - вздохнула она и пригорюнилась. Потому знала по себе, чего стоит мягкосердечие  среди недобрых людей. И сердцем она уже полюбила Андрея более, чем Михаила. Что тут скажешь? Сердцу не прикажешь.
Прошли годы и состарились муж с женой, а сыновь, выросли, возмужали.
Не единым словом, даже намёком  приёмные родители не выдали свою тайну. Выросли юношами статными, красивыми. Один, как одуванчик – светлый, лёгкий и покладистый характером. Другой – в шапке  чёрных, густых волос  был плотным и крепким, а в тёмных глазах  его всегда  светились деловитость и практичность во всём. Оба приёмыша, выросшие  в окружении любви и ласки, так и не узнали, что они не братья по крови. А важно ли это на самом деле?  Кто скажет?
  Пришла как-то на землю  засуха. Именно пришла, спокойно и  уверенно - она высушила землю так, что потрескалась земля. Сгорело всё, что росло на ней. Старуха Засуха  родная сестра смерти, но эта одна не ходит. За нею же целая свита: ветры-суховеи тянуться – землю иссушают; зной полуденный воду испаряет, жара обеденная в пекло всё превращает. Великая засуха пришла и все дожди выпила. Эта свою работу сделала, за нею и смерть явилась к людям. Увела за собою смерть многих людей и мужа с женой, за детей принялась было, да не всё так просто на этом белом свете. Пришла пора иная. И ринулся водопад чистой воды  с грозовой тучи, что всё небо на семь дней заволокла. Наполнились реки и озёра водою. Разгладились глубокие морщины на лике земли. Птицы вернулись в родные места гнёзда вить, чтобы  птенцов высиживать. Жизнь опять улыбалась людям, суля им радость и покой. Старуха засуха, ушла в свои пределы.
Живут братья в отеческом доме. Хозяйство исправно ведут. О женитьбе поговаривают. На братьев давно уже свахи свой хитрый глаз положили.
Однажды утром собрались братья в лес – по грибы, да веников берёзовых наломать. Михаил и говорит Андрею, - Вот, что брат мой. Я подумал, что не хорошо оставлять дом без нагляда. Мало ли сейчас лихих людей бродит после такой беды, что случилась у нас. Сегодня ты иди в лес один, а я дома останусь – за хозяйством погляжу. Дров нарублю.
- А и то верно, – согласился Андрей. – С грибами можно и одной парой рук справиться. До чего же ты умный и предусмотрительный, брат. Я бы и не догадался. Будь здоров.
Подпоясался он потуже, рюкзак за плечи кинул, в руки большую корзину взял и в лес отправился.
А Михаил проводил брата и на свежем сене спать завалился. Очнулся он от того, что почувствовал, как некто его за руку тянет. Открыл он глаза, - перед ним старуха стоит. Одета во всё чёрное, в руках клюка. Лицо, как картофелина печёная.
- Как ты сюда попала? Кто ты? И что тебе надо? – сон, как рукой сняло с Михаила.
- На какой из трёх вопросов ты желаешь получить ответ? –  прошамкала старуха.
- Зашла в чужой дом, ещё и свои права выставляешь? – Михаил повысил голос.
- Что ты, соколик. Какие у меня права, у странницы ? Одни обязанности и долги. Кругом -должна. Я подумала, вот добрый парень, он мне и подаст корочку хлеба. С утра ничего не ела.
- Много сейчас ходит вашего брата. На всех не напасёшься хлеба. Я и сам через день хлеб вижу.
- Тогда, хоть глоток воды дай, сынок.
- Это можно. Сейчас воды в колодце прибыло. Не то, что раньше. Страх вспоминать.
Зачерпнул ведром воды из колодца, плеснул в кружку и подал страннице.
- Пей, бабушка. Чем богат дом, - тем и довольствуемся. Не обессудь.
Пьёт  старуха воду, а сама глаз с Михаила не сводит. А глаза у старухи чёрные, как уголь, даже зрачка не видно. Пригляделся Михаил к страннице, и оторопь его взяла. Верхних век-то у старухи как небывало.
- Отдохнула, странница? Ступай с Богом.
А старуха, будто не слышит. Продолжает пристально смотреть на Михаила. Затем стала  дом рассматривать, что-то бормотать себе под нос.
- Один живёшь. Без жены. Женской руки  не видно в твоём хозяйстве.
- А тебе дело есть до этого? – спросил Михаил
- Дело делать, не грибы собирать по лесу. А брат твой далеко ушёл? Знаю. Можешь не отвечать.
- Откуда про брата знаешь?
- Не знаю. Само прилетело, само и улетело. А знаю то, что не брат он тебе кровный.
- Ты говори, да не заговаривайся. Не посмотрю, что в летах. Провожу так, что долго помнить будешь. Иди уж, себе. Я всё про себя знаю.
Старуха затряслась от смеха и только клюкой по земле стучит.
- Погоди. Не горячись. Знаешь всё про себя, да ни чего о себе. Морока с тобой.
Она подошла к ведру с колодезной водой и что-то бросила в него.
- Подойди, касатик ближе.
Михаил подошёл к ведру, старуха взмахнула клюкой, а из ведра дым повалил густой. Но дым не рассеивается, а только уплотняется, становится вязким. Скоро из вязкой смеси образовался  шар  и завис прямо над зевом колодца. Михаил стоит - ни жив, ни мёртв. Руки и ноги, как путами сковала сила непонятная. Старуха ощерила рот свой беззубый и говорит, -Смотри, касатик, и не говори, что не видел.
 Вертится шар, светится изнутри,  синим светом. Видит Михаил, как будто картинки перед ним проплывают, а старуха их комментирует.
- Эта река принадлежала твоему отцу. Эти леса, поля, заливные луга – всё отцовские угодья.
Видит Михаил большой дом. Хозяйственные постройки. Стада коров и овец бесчисленной рекой движутся перед ним.
- Это всё принадлежало твоему отцу, - слышит он гнусавый голос старухи.
- Это твоя матушка родная. Твои сёстры.
Стукнула клюкой старуха по ведру. Опрокинулось ведро и упало в колодец. Шар исчез.
- Что это было?- спросил изумлённый Михаил.
- А то и было. Правда.
- Э. Да ты никак ведьма, старая. Не верю я твоим колдовским чарам. Иди по добру, по здорову. Ты меня ещё в гневе моём не видела. Не испытывай моё терпение.
- В злости своей ты мне ещё больше нравишься. Смотри далее.
Взяла старуха в руки кочергу и очертила ею квадрат на земле. Бросила в этот квадрат красный порошок, и взметнулось пламя в квадрате.   В мареве огня видит Михаил  горящую деревню, приёмного отца, который тянет к нему руки, затем устраивает его на телеге. В конце деревни они подбирают второго мальчугана. Быстро, как на киноплёнке мелькают кадры их жизни в приёмной семье. Вот они с братом уже юноши…
- Хватит, - Михаил отвернулся от видений. Но они уже вошли в его сознание и засеяли сомнениями и недоверием его душу.
- Что же дальше мне делать, - спросил Михаил.
- А ничего не делай. Всё само и образуется. Было и прошло. Только не хорошо одно – скрывать правду. А, правда в том, что отец Андрея, твоего сводного брата, и был причиной пожара в деревне. Он, чтобы не отдавать долг твоему отцу и подпалил…
Задумался  Михаил крепко. Тень обиды и досады легла на его сердце. Хотел он спросить у старухи – как быть, но старой ведьмы и след простыл. Буд-то и не бывала она здесь.
- Уж не страшный ли сон мне приснился, – подумал Михаил. Всё же решил с братом не говорить на эту тему.
С тех пор, будто кошка пробежала между братьями. Михаил на брата косо смотрит, всё норовит от него дальше быть. Тяжёлую работу брату норовит подсунуть. Удивляется Андрей перемене брата, но молчит и всё ему прощает.
Решили братья жениться, чтобы отдельно друг от друга жить.
Невесты уже были готовы войти в дом , но вопрос стал о наследстве. Стали они наследство делить. За что Андрей не возьмётся, Михаил кричит, - Моё!
Не трогай! Этим я всю жизнь пользовался, значит это моё!
Пусть будет по-твоему,  брат, - говорит Андрей. – Руки есть. Сердце бьётся в груди. А хозяйство справим с женой лучше прежнего. Забирай всё.
- Дурачок ты, Андрейка,- ухмыляется Михаил,- Главное голова на плечах и то, что в голове.
Стали дом делить. Задумались братья. Андрей предлагает брату разделить дом на две половины.
- Чего нам делить? – говорит он. – В одной половине ты с женой. Во второй – я со своей женой. Авось мир наладим.
- так-то оно так,- чешет бороду Михаил,- только моя жена не желает делить кров с кем-то ещё.
Думали день, думали три дня. Вот Михаил и говорит,- Остались у нас с тобой два кольца медных. Завтра бросим кольца в озеро. Кто первый,  кольца достанет со дна озера, тому, и весь дом достанется. А если, каждый своё кольцо отыщет, тогда дом на две половины разделим.
- Я всегда считал тебя умным, брат. Надеюсь, что оба кольца мы достанем с тобой одновременно.
 А про себя подумал, - Брат так и не научился плавать. Как же он кольцо достанет? Я сначала своё кольцо отыщу, а потом и его кольцо достану.
Утром следующего дня братья стояли на берегу озера.
Взял Михаил оба кольца в руку, посмотрел на озеро и спрашивает Андрея,-
- Помнишь ли ты наш уговор, Андрейка?
Андрей в ответ только кивнул, а Михаил размахнулся и кинул кольца на середину озера. Бросились братья в воду. Андрей щукой нырнул в глубину, а Михаил вроде как тоже пытался нырнуть в воду, но остановился. Посмотрел в след брату и развернувшись побрёл к берегу.
Долго не появлялся Андрей на поверхности озера, а когда вынырнул из воды, увидел на берегу брата, всё понял.
- Как водичка, братец? – спрашивает Михаил, а сам смеётся и показывает Андрею два медных колечка. – Я когда я нырнул, то пошёл сразу влево, а ты кинулся в центр озера и немного промахнулся.
- Ничего не сказал на слова брат Андрей, только улыбнулся, пожал плечами.
- Бывает и хуже, брат Михаил.
  Скоро Михаил в дом жену привёл.  Взял девушку из богатой семьи, а потому и приданное в дом пришло богатое, да только девушка оказалась ленивой  и нерадивой. Первое время они друг на друга наглядеться не могли. А время пришло – пора жене свои хозяйские нравы показать. Но не тут-то было. Сидит девушка у окна. Платок теребит и только вздыхает.
 - Хочется мне муженёк рыбки свежей, - скажет, бывало, а Михаил за удочки и на озеро. Удочки даже не размотает, посидит у озера и домой спешит.
- Жена милая, пора бы обедать,- кричит с порога Михаил. Она ему в ответ,-
Рыбку почисти, в сметане потоми. Чем нам с тобой не обед.
- А  поросёнок, что родители на днях принесли?- спрашивает Муж.
- Так ты вчера сам и съел, - лениво отвечает жена.
- Да я в глаза его не видел,- сердился муж.
- А чего ему, поросёнку в глаза-то глядеть? Порося – оно и есть порося,- смеётся жена. – Верно, кот поросёнка съел. Целый день в доме не появляется.
 А тут и кот явился.
- Лёгок на помине, - закричал Михаил. И отлупил кота ни за что.
Андрей же поселился в старой баньке. Жену за себя работящую. Любили они друг друга, потому и терпели лишения, слова упрёка друг от друга не слышали.
А в доме Михаила, что ни день, то и бранятся молодые. Михаил итак прижимистым был, а тут совсем жадность его обуяла. От того злой ходит, на брата даже и не глядит.
Андрей с женой целый день в поле пропадает. Михаил же дома сидит, а для работы в поле богатый тесть работников присылает. Так и живут. Вроде, как и не братья.
Осенью Андрей собрал богатый урожай пшеницы, проса. Пора на ярмарку ехать, а мешков нет. Идёт он на поклон к брату.
- Выручи, брат. Собрался вести пшеницу на ярмарку, а мешков нет. Одолжи с десяток мешков.
- Отчего же брату не помочь,- хитро щурится Михаил и похлопывает Андрея по плечу. – А на чём вести собираешься свой товар?
- Так думал техникой у тебя разжиться. Не откажешь ведь?
- Вот. Мешки тебе так и быть одолжу. Только уговор такой – один мешок зерна из двух отдашь мне.
- Как же так, брат?
- А не согласен. Твое дело, - Михаил отвернулся от брата и медленно пошёл в дом.
Делать нечего. Согласился Андрей на это условие.
- Вот ещё что, Андрейка  я вспомнил.  На технику у меня горючего нет. Дам тебе лошадь свою. Но лошадка последнее время  прихрамывать стала… Я бы и рад помочь тебе… Брат ведь ты мне. Лошадь к ветеринару вести надо бы, а денег нет. Поэтому половина денег, что заработаешь с продажи зерна, придётся отдать на лечение лошадки.
Вздохнул Андрей глубоко, да выдохнуть не может. Жадность брата поперёк горла ему стала.
- Ты у нас в семье самый умный, - усмехнулся Андрей, - Знаешь, что делаешь.
-Пусть и на этот раз будет по-твоему, брат.
- Вот и договорились,- потирая руки, усмехнулся Михаил.
Погрузил Андрей мешки с зерном на подводу и утром следующего дня отправился в дальний путь.  Ехали полем широким, через реку переправились вброд, и потрусила лошадка к лесу. В лесу случилась так, что лошадь задним колесом в яму угодила и колесо сломалось.
-Что мне делать с этим прикажешь? – подумал Андрей. Мало того, что брат мне лошадь дал старую, ещё и телега повреждена. В деревне давно уже никто на лошадях не разъезжает. Всё больше техникой пользуется народ. А тут, брат для смеха мне этот антиквариат предоставил.
 Делать нечего взялся за ремонт колеса. Когда исправил поломку, солнышко за горизонт садилось.
- Эх, не думал я, что так случится. Да мне не в первой,- подбодрил себя Андрей. Распряг лошадь, развёл костёр и задремал.
Проснулся Андрей от того, что на него тёплой струйкой зерно сыпалось из мешка. Вскочил, будто пчелой ужаленный  и видит перед собой страшную картину: Всё пространство, какое глаз охватить может, кишело от серых мышей.

продолжение следует...