228. Хуторская чертовщина. Когтистая лапа

                Мельник, дядька Тарас, входил внутрь мельницы в нервном напряжении, слегка дрожали руки, а в ногах чувствовалась ватная слабость.

        Больше всего он боялся одного, это увидеть вращающийся жернов – бегунок в обратную сторону, от чего у него мог случиться в лучшем случае нервный срыв, а о худшем не стоит даже и предполагать, дрянное выйдет из такого дело.

         Но небеса оказались милостливы, проведение подняло белый флаг и объявило временную передышку, жернов вращался туда, куда ему предназначено было  проектной документацией.

         Недоверие и сомнения вбитым гвоздём встряли в голове мельника, он подсвечивая себе фонарем, совсем запутавшись, глядя на жернов не мог поверить своим глазам, но как ни странно покажется, увиденного окончательно осознать сразу не мог.

          А жернова - работяги, без всякого присмотра со стороны, перемалывая зерно, выдавали не плохого качества муку.
   
      Нет ничего приятного в такой момент, как слышать монотонную мелодию жерновов, шум которых больше напоминал плаванье по тихой воде с небольшими волнами, то плавно приподнимаясь, то опускаясь.
      
       Закройте глаза и прислушайтесь, такое чувство, что накатывает волна на песчаный берег, а затем откатывает назад,  издавая шуршащий шум перемещающего песка.

        Осознание того, что жернова работают в обычном режиме, радостным волнением прокатилось по телу, мельник ликовал, настроение странным образом зашкалило до счастливого.
          Много ль человеку для счастья нужно, оказалось самую малость, не будем брать в расчёт тех, кто и сам толком не знает,  чего хочет в этой жизни.

          Дядька Тарас делово засуетился, руки сами потянулись к работе, подвешенный фонарь, сверху подсвечивал на жернова. 

         Работа сама по себе делаться не будет, её для начала требуется организовать, глаза и руки действовали по давно отработанной до автоматизма методике.
          Глазами мельник пробежался по механизмам, количеству зерна в подающем ящике, а руки тут - то там, брали на пробу муку, которая протиралась меж пальцев, где – то в одном из отделов мозга, на пересечении извилин, определялась и выдавалась информация качества муки.

         Дядька Тарас увлёкся работой, увлёкся с полной отдачей, находился с головой в работе, забывая обо всём на свете,  для него не существовало ничего, только он и работа, это, то самое чувство, когда эйфория удовольствия отключает от реальности.
       
       Замечали наверно, когда у тебя всё очень хорошо, ну очень хорошо, жизнь кипит приятными удовольствиями, найдётся именно тот, кто обязательно прервёт  в самом интересном месте это удивительное блаженство.
        Не обязательно специально, чтобы подгадит, а по не предвиденным обстоятельствам, есть такие натуры, которые притягивают к себе как магнитом всякий жизненный негатив.
      
         Мельник не сразу сообразил, что именно его зовут на помощь, крики снаружи мельницы вначале вернули его на грешную землю, где всегда вперемешку или  по отдельности встречаются хорошие и плохие, люди, дела, события.

           По  вопиющему орущему просящему истошному крику, мельник  сразу определил, что представителем этого надрывного голоса является Никишка и с ним стряслась ужасная трагическая случайность, но какая именно не понятно, отчего неприятное ощущение сменило недавнее блаженство.

        В такой ситуации ничего не остаётся, как мчаться на помощь, а другого выхода нет, так устроена психика нормального человека, личностей, которых сковывает в подобных случаях страх, лучше по ночам оставаться дома.

        Дядька Тарас  срывает фонарь и спешно торопясь, мчится на выручку.

           А минутами двумя или тремя ранее, Никишка впал в лёгкую дрёму, сидя на краю деревянного короба у вращающего водяного  колеса, различные мысли яркими картинками вспыхивали в мозгу, размазывались, таяли, уступая место новым видениям.

          Он не сразу понял, что его за руку схватило что – то цепкое, холодное и мерзкое.
          Это непонятное с силой потянуло его в короб, попади он туда, можно с  полной уверенностью заказывать панихиду, там, на досках жёлоба за многие годы образовался скользкий слой, по которому как по льду, запросто снесёт под колесо.

          Это громадное водяное колесо вращалось навстречу потоку воды, и не имело ни каких защитных устройств, нарушая тем самым технику безопасности, а оно всегда так было и будет, тут нечего удивляться, пока не произойдёт несчастного случая, никто и не почешется.


              Никишка мгновенно очнулся от дрёмы, быстро сообразил, в какаю не приятную ситуацию может он попасть, не хотелось ему быть раздавленным лопастями колеса о нижний край досок жёлоба.

          Помощник мельника ловко извернулся, присел вниз, чтоб не свалиться в короб, прилагая невероятные усилия, подкреплённые страхом, грудью и коленями, упёрся в доски короба, а другой рукой пытался себе помочь, отталкиваясь от доски на которой, только что сидел.

         Но тот кто тянул его за руку был невероятной силы, Никишка понимал, что руку ему не вырвать из цепкой лапы, сменил свои действия, попытался кулаком свободной руки бить по когтистой лапе.
         Но получалось невероятное, кулак если не пролетал мимо, то с силой и больно бил по собственной руке, тут уж действительно за паникуешь.

         Вырваться самому не удавалось, а его медленно и с силой втягивали в короб, без помощи ему не обойтись и он заорал благим матом, зовя дядьку Тараса на выручку.
         И как бывает в таких ситуациях, время ожидания растягивалось и казалось, что мельник не особо торопился ему на помощь, а у Никишки силы слабели, его тянула невиданная сила всё ближе к колесу.

            Никишка визжал  и вырывался как та свинья, которую волокли на заклание, и уже казалось, что в ночной темноте водяное колесо медленно накатывалось на него.

           - Дядька Тарас!!
                - Дядька Тарас!
                -Помоги!
                -Скорее помоги!
                -Спаси ради бога!
               

                27 март 2017 г.