Обретенное лето. пролог

     Пролог.

     По-разному проводят люди свои отпуска. Одни жарятся под солнцем Крыма или Кавказа, другие штурмуют вершины Памира или Тянь-Шаня с таким усердием, будто там наверху их ждут должники. Третьи бродят по тайге,отыскивая тунгусский метеорит или озеро, в водах которого обитает неведомое чудовище. Мы же решили тогда пойти в северо-западном направлении - в Карелию и еще дальше, на берега Белого моря. И речь пойдет о лете 1989-го года.

     Безусловно, у нашего похода были свои конец и начало, так же как были оные даже у "Илиады" и "Одиссеи".

     Сравнение с последней, впрочем, можно вести не только в этом плане, потому что были у нас и свои Сцилла с Харибдой и даже в какой-то момент могли с известными допущениями считать себя аргонавтами. А в лабиринтах Заяцких островов вполне можно было заблудиться без путеводной нити Ариадны, но двое из нас, даже не будучи посланцами Крита, решились войти туда.И ничего, остались целы. Минотавра там, по счастью, не оказалось.

     Нас было семеро. Впрочем, сначала добрую треть маршрута прошли вшестером, а седьмой (вернее седьмая) присоединился к нам неожиданно. Известно, что цифра семь издревле считается магической и помогает преодолевать различные тяготы. Не хочется аналогий, но иногда ассоциации как навязчивые мухи возникали сами собой, и тогда порой мы считали себя пушкинскими семью богатырями (впрочем, без мертвой царевны), а иногда выглядели беззащитными семью козлятами (к счастью без серого волка).

     Первым из семи по праву нужно считать Димку Ободовского: вся эта затея с походом была его, и над воплощением ее в жизнь он поработал, как никто из нас, разрабатывая маршрут и график похода, добывая дефицитный инвентарь, подбирая команду и т.д.

     Известно, что в походе при расхождении мнений голос командора идет за два и часто именно это обстоятельство оказывается решающим. Порой даже вопреки здравому смыслу. Но наш "Митрич" (походная кличка) не давил на нас и этим своим правом пользовался нечасто.

     Вторым номером он взял в компанию Галину Какурину. При организации она здорово поработала вместе с ним,  а ее квартира была своеобразным штабом экспедиции. За время похода она была исполнительна, спокойна и рассудительна, и это ей явно шло.Мы называли ее "Ганька".

     Следует сказать еще  об одной участнице, Тане Князьковой. Они с Димкой были в ту пору женихом и невестой, а в недалеком последствии составили супружескую пару.Таня взяла на себя добровольные обязанности поварихи, а это миссия трудоемкая ( но и почетная). Теперь можно с уверенностью сказать, что без нее мы бы все отощали и вряд ли смогли бы довести до конца нашу эпопею.

     Этих троих объединяло еще и то, что все они два или три года назад уже прошлись по большей части нашего маршрута и знают, что там к чему. Об остальных же буду сообщать в процессе повествования.

     О названии: мы назвали так эти воспоминания потому, что в Москве то лето выдалось скучным и дождливым. А там, куда мы направлялись, вряд ли ожидало что-то лучшее. Но получилось совсем наоборот.

И последнее: поход наш продлился двадцать семь дней - количество их было на один меньше, чем панфиловцев у разъезда Дубосеково ,но зато на один больше, чем бакинских комиссаров.

     Итак, в путь, мой читатель!