Шедевр дня

               
     Секретнейший " Союз " объевшейся грибов Витухновской, из которого очень и очень быстро сбежал мясник Билл, забыв в паутине ветхих смыслов, ахинеистой ботвой свисающей с любого выступа и даже носа блондинистой фигуристки, некогда забацавшей Алису на льду, отчего, помнится, я блевал три дня и четыре ночи, проклиная восточнославянских гадов, не умеющих вообще ничего, право, лучше бы им ничего не делать, пить вино, ходить на рыбалку, коррупционерить, видеть в беготне длинного дурачка зарницы революций - ха - ха, да такие же твари видели в поступке Павленского чуть не эру торжества, хотя, мудрые знают, что подобные путинскому говнорежимы необычайно живучи и могут преспокойно существовать по аргентинско- мексиканскому варианту хоть сто лет и три года, бля, да эти свиньи скакали вместе с Собчак, Троицким - уно и прочими чепушилами и на Болотной, и на Сахарова, воистину, блаженны говножуи, ибо насыщены будут надеждами и избытком впечатлений в условиях насквозь протухшего бытия, где и мотыль - осетр - и провозвестники Великой хартии вольностей, забывая, что хартия - для англосаксов, а не этих невнятных двуногих, готовых в любой момент донести на соседа или отца и потребовать расстрела брату, еще тех, настоящих васпов, не этой фуфлыге, прогнувшейся под латиносов и нигеров, тех, сжигавших ведьм Коттоном и Маузером, рвавших на куски аристократов и отдававших жизни с улыбочкой на круглых головах без лиц, кончились лица, еще тогда завершились, так, небрежный абрис, две ноги - два уха, так вот, " Союз " неожиданно для меня, не склонного заранее определять неопределяемое и дающего шанс любой ничтожной твари реабилитироваться в играх разума, привел к трансмутации хохляцкой еврейки в лошадь, но -  с яйцами. Я ошалело рассматривал картинку симпатичной волосатой коняшки, с хером и мыслями о добряке Пржевальском, нашедшем бабушку лошадки на отрогах Памира, где она покойно рисовала пейзажи из могучих домн, чугунистых виноградарей, пастбищных проселков и сутулых орденоносцев, выдающих план за ручник, а квартал за улицу Продольно - Поперечную, не ведущую никуда, вообще, разве : на х...й. Е...ть, если в Киеве кони, то что же творится на Дамбасе ? Не поленился, заглянул и вот : кони такие же, лошадиные реально и нееб...ки козырные в колесах лаковых, топотят и шмурыгают по отвалам, рулят и стремят сурово, не хватало Верзилова с женой и можно было бы смело бросаться на широченную грудь Пряникова, уже заждавшегося историй про оргии, но я не пал столь низко и раскинул пасьянс из человеческих костей, прочел руны и забацал в плепорцию свинку, не Пеппу, но тоже внушает. Сел на нее, свесив китайские коци, подтолкнул, мол, давай живее, вези, сучка. Она и повезла. Прямиком к Навальному. Тут уж я не стерпел надругательства над моим чувством прекрасного и, осклабившись уродской лыбой, перехватил плотное горлышко свиньи свинорезом, только с утра оттертым от крысиной крови декоративных оттенков.
     - Что ж такое ? - Выл я в небо, не в силах смириться с очевидным. - Неужели никто уже не умеет играть честно ?
     - Мудак еси, - снизошла Годохма до ответа, спускаясь с корабля пришельцев " Махатма и абцуг ", - они и не умели никогда. Просто ты, по доброжелательству и мудизму, прощал, а сейчас устал.
     Действительно, устал. Лег и подумал. Думы были невеселыми. Как там Академия наук ? Как Лимонов и слитый протест ? Как борьба противоположностей и простые масти пидарасы ? Как ? Как, я вас спрашиваю, люди доброй воли ?
     - Кверху каком, конечно, - авторитетно подсказала Годохма, закуривая " Памир " довоенного писателя Веллера. - Шевелятся такие, кряхтят.
     - А Пряников ? - Поинтересовался я, как - то зациклившись на этом козле. - Пряников как же ?
     - Дрочит, - уверенно ответила Годохма. - Их там целая кодла, сидят, пришипившись, и дрочат. Забыли сучата многотысячные толпы на площадях, закончившиеся бухим Ельциным и еще более бухим Бурбулисом.
     - Не п...ди, - лениво попросил я Годохму, подавая ей цеп и цветок. - Бурбулис сидел на " Дихлофосе ", это каждый знает. Дышали они на пару с Гайдаром, а потом трахали Делягина прямо в жопу. От этого союза и произошел " Наш дом Россия ", Расул Кобзон и великий вождь апачей Зейгер Магомаев. Они еще потом Тарс и Карс приступом сдали.
    - В - натуре, - засмеялась Годохма, вставая на колесики, - а я уж забывать стала великую историю великого города. Надо дедушку Щедрина перечитать, что ли, - задумчиво говорила она, устремляясь на кровавую жатву. - Но сначала убить всех, бля.
    Я стоял на бережку, отвернувшись от бойни, и слушал, улыбаясь и радуясь жизни визг и крики окучиваемых цепом упырей и подонков. Ништяк. День удался.