2. Части целого

Весело подмигивая проходящим девушкам, Томас торопливо шел мимо серых каменных домов. Настроение было таким прекрасным, что тусклое небо казалось голубым, а увядающая августовская листва на деревьях – пронзительно-зеленой. Весь мир открывал для него свои объятья. Для него, и для его статей.

Именитый критик из Нотвальда, бывший в городе проездом, высоко оценил работы мистера Фэлла. Он пророчил юноше великое будущее.

Впрочем, Томас не был таким легкомысленным, каким хотел казаться. Он понимал, что простые слова похвалы не сделают ему карьеры. Но слышать их было так приятно! На восхищение он и надеялся, когда спешил сообщить другу утренние новости. Даниэль порадуется и удивится успеху Фэлла, «аристократишки, по воле сердца подавшегося в бульварные писаки».

Вот уже показалась черная дверь дома, знакомого как своего собственного, и нестриженные кусты на лужайке вокруг.

Подставив лицо ветру, развевавшему его волнистые темные волосы, краем глаза Томас заметил выбежавшего навстречу слугу.

Стивен (кажется, так его звали?..) двигался как-то неестественно, и кожа его была серее каменной кладки на невысоком заборе. Мальчик несся со всех ног, не замечая ничего.

Запнувшись о собственный ботинок, слуга едва не врезался в Фэлла, наблюдавшего за ним с озадаченным видом.

-Эй-эй, поосторожнее, малец, - возмутился Томас. Стивен поднял на него свои глаза. Они были серыми, словно подернутыми легкой дымкой.

Фэлл нахмурился. Странно. Раньше он считал, что глаза ребенка были темными. Ох, неважно! Должно быть, перепутал с каким-нибудь другим мальчишкой. Мало ли их работает в домах у знакомых?

-Я всегда осторожен, мистер, - медленно проговорил слуга с серьезным видом. – В отличие от моего хозяина.

-Не желаю быть посвященным в бытовые подробности жизни Даниэля. Ступай, куда шел, - поторопил Томас, но вдруг вспомнил, что вновь решил заявиться в гости без приглашения. – Хотя постой. Он дома сейчас?

-Дома ли тот, кто как бы здесь и не здесь одновременно? – меланхолично спросил Стивен, обращая взгляд к небу. – Да… должно быть пока дома, мистер.

-Что ты несешь? – приподнял брови Фэлл. От вкрадчивого тона слуги ему стало не по себе. – С Даниэлем, твоим хозяином, все в порядке?!

-Доктора позвать стоило бы… Да… Так он придет, возможно, вовремя, - тихо проговорил мальчик, растягивая слова.

-Никакого доктора, ты, сорванец! – прикрикнул Томас, и, схватив ребенка за плечо, развернул назад. – Сначала я увижу друга. Скорее, веди меня к нему!

Чутье подсказывало журналисту, что мальчика не стоило никуда отпускать, словно тот совершил какое-то преступление. Перемена поведения и голоса были тому доказательствами.

Стивен провел Фэлла в дом и указал на лестницу. В коридоре второго этажа, на паркете, лежал Даниэль, бесчувственный, словно кукла.

Он дышал, и Томас почувствовал облегчение. На теле друга не виднелось кровавых ран или следов от пули. Но что же тогда стало причиной обморока? Тяжелая болезнь, сильное потрясение?.. Друг послал Стивена за Крессвеллом, надеясь, что мальчик выполнит его приказ.

И тот повиновался, прежде, чем улизнуть снова. Вместе с дворецким, Фэлл перенес Даниэля на кровать в спальню.

-Ничего не понимаю, - бормотал старик Крессвелл, принося аптечку. – Ведь мистер Кейн пил чай в этой самой комнате, возле окна… Всего несколько минут назад! Он был бодр и здоров… Я сам видел, когда приносил поднос!

-Лучше бы доктора позвали! – перебил Томас и отнял ящичек из его рук. – С лекарствами я сам разберусь, невелика наука. Живо ступайте!

Когда дворецкий вышел, закрыв за собой дверь, Фэлл вынул все пузырьки и рассмотрел их содержимое. Порошки для улучшения пищеварения, капли от зубной и головной боли, различные мази… Все не то. Как понять, от чего лечить, если пациент не способен разговаривать?

Последний бутылек был со снотворным. Пустой.

Томаса поразила неприятная догадка. Он подошел к окну, обнаружив на комоде чайник, о котором упоминал Крессвелл, и снял крышку. Запах «чая» показался ему странным. Выходит, Даниэля не отравили, но усыпили! Кто, дворецкий, или Стивен, мальчик-слуга? Для чего?

Друг заворочался в кровати, вздохнул, слабо застонал и открыл глаза.

-Фэлл? – пробормотал он. – Что… Что ты здесь делаешь? Должно быть, после обеда я задремал.

Его лицо все еще казалось отрешенным. Словно Даниэль не различал реальность, потеряв грань между сном и былью.

-Друг, ты должен отдохнуть, - сказал Томас. – Доктор скоро придет. И подтвердит мою догадку…

-Я не… Не нужно доктора, - проговорил Кейн, садясь и подсовывая под спину подушку. – Мне не нужны чужие в доме, пока я не закончил работу.

-Какую работу?! Ты же лежишь в постели!

Должно быть, у него начался бред. Он спал наяву!

-Я не могу больше делать кукол. После ярмарки я не сделал ни одной, лишь Звезда занимает мои мысли. Я понял вчера. В Галерее. Понял, чего не хватает… Одной маленькой детали. Я закончу куклу и уеду из города.

-В Галерее? – переспросил Томас, присаживаясь на край кровати. – Галерея – это склад твоих кукол, верно? Ты говорил мне. Твои лучшие работы… Но зачем, ради всего святого, тебе уезжать?

-Всегда моим куклам чего-то не хватало, - продолжил Даниэль, не слыша друга. – Подарив кукле одно, я всегда лишал ее другого. И никогда не получалось так, чтобы можно было соединить это вместе. Цена, которую я заплатил за каждую из них, слишком высока. Сколько же мне придется заплатить за Звезду? Заключил договор… Давным-давно.

-Так, все, я должен проверить, не вернулся ли Крессвел с доктором, - вздохнул Фэлл, поняв, что разговаривать бесполезно. – Лежи, и никуда не уходи, пожалуйста.

Он подошел к двери и распахнул ее. Словно туман посреди дня, по паркету спальни растекся дым. В коридоре невозможно было разглядеть хоть что-то, кроме мутной, едкой пелены.

Стал слышен треск пламени внизу, пожирающего деревянную обшивку стен и обои.

-О нет, - выдохнул Томас. – Как же мы ничего не почувствовали… Мы должны были заметить! Это все страшный сон… страшный сон, о Господи!

-Мои куклы! – нечеловеческим голосом взревел Даниэль и вырвался из спальни прямиком в дымное облако. Проклиная все на свете, Фэлл бросился за ним.

Нащупав друга в жарком чаде, Томас с силой втолкнул его обратно в комнату и захлопнул дверь.

-Идиот… - просипел журналист, откашлявшись. – Твоя жизнь важнее каких-то игрушек!

Растратив последние остатки сил на попытку побега, Даниэль привалился к стене и закрыл глаза. Его организм, отчаянно боровшийся с действием снотворного, проигрывал.

Ладно, черт с ним, с этим Кейном, пусть спит! Главное, чтобы он больше не пытался геройствовать!.. А Томас вытащит отсюда их обоих!

Распахнув створки окна, Фэлл обнаружил под ним те самые кусты, что видел с улицы. Значит, посадка будет удачной, но не очень приятной. Одним рывком он сорвал шторы с карниза и привязал их к радиатору под окном.

-Скорее, Даниэль! – крикнул он. Но друг его не услышал.

Мастер переводил сонный взгляд с окна на закрытую дверь, точно сомневаясь в своем выборе между жизнью и смертью. Он уже потянулся к дверной ручке, когда Томас вновь остановил его и потащил к единственному настоящему выходу.

Дыма в комнате уже было слишком много… Пол под ногами трещал.

Улыбнувшись чему-то неведомому, Кейн сделал шаг вперед. И упал в оконный проем.

***

Изображение перед глазами расплылось, распалось на частицы, и вдруг стало единой картинкой. Даниэль поморщился. Все тело ныло от непонятной боли.

-Полегче, юноша, только не вставайте, пока я не закончу осмотр, - проговорил незнакомый голос. Кейн прищурился и увидел доктора, хлопочущего рядом. – Вы же только что упали со второго этажа!

-Упал?

-Да, после того, как напились снотворного и не заметили пожар в собственном доме! Кусты облегчили падение, - невозмутимо сообщил мужчина. – Я дал вам стимулятор, так что должно стать полегче. И кости все целы… Болеть будет, правда, какое-то время. Но все же загляните ко мне в кабинет в ближайшие часы. Мы же хотим убедиться в вашем здоровье?

Томас стоял и ждал неподалеку.

Зевак на пожар сбежалось немало. И почему чужое горе всегда привлекает столько зрителей? Соседи, перешептывающиеся между собой за каменной оградой, должно быть, рады избавлению от шума инструментов по ночам…

С помощью доктора Даниэль сел, а затем поднялся с травы на ноги.

Костюм был уничтожен, разодран колючими ветками, но это совсем не волновало. Куклы! Нет, они не могли сгореть…

Шаткой походкой Кейн направился к пожарным, уже заканчивающим свою работу снаружи дома.

-Вы владелец? – осведомился начальник расчета. – Первый этаж выгорел совсем, а до второго-то огонь почти не добрался. Лестницу задел чутка.

Даниэль шумно выдохнул, прижав ладонь к ускорившему свой темп сердцу. В голове чувствовалась странная легкость, будто бы снотворное еще воздействовало на мозг. Соображать было трудно. Ну и что! Галерея цела. Остальное неважно.

Кто-то похлопал его по спине.

-Кейн, мальчик мой! – послышался знакомый голос Найджела Линдела, мэра. Даниэль повернулся к нему.

-Какое несчастье! И это на следующий день, после того, что произошло в цирке! – сокрушенно покачал головой мужчина. – Неладное творится у нас в городе… Позвольте предложить вам помощь! Коль скоро вы остались без крова, поживите пока у нас. Вы спасли вчера Астрию… Жду вас в особняке, как только будете готовы.

Он удалился, смешно покачивая грузным туловищем.

Пожарный, которого мэр перебил своим появлением, вновь заговорил с потерпевшим.

-Любопытное устройство нашли мои ребята в гостиной, - сказал он. – Странную конструкцию из веревок, грузов, свечей и плошек с маслом. Да вот сгорела она не полностью, иначе мы бы и не прознали. Кто-то хотел убить вас, мистер Кейн. А теперь это дело полиции. Вы можете войти в дом и забрать все, что уцелело.

Кивнув, Даниэль пошел к черному, выгоревшему проему, вместо привычной лакированной двери. На мокрых досках у входа лежал ярко-красный конверт.