Глава десятая. О войне, драконах и ангелах с демон

Глава десятая. О войне, драконах и ангелах с демонами

Стой, пока живой, этот храм не твой
Стой, пока живой у порога
Ты ступил ногой в наш святой покой
Смерть тебе, герой, нас тут много!
Мы не рвались в бой, но сомкнули строй
Меч над головой и острога
Стой, пока живой, этот мир не твой!
Стой, пока живой у порога… Стой!
(с) Харизма «Стой, пока живой!»

То же место, тот же час…

      - Ёк-мотылёк! Вот не думала я, что своими глазами увижу так близко Белых витязей Арконы! – громким шёпотом выразила свои чувства белобрысая барби Джеральдина, которая сейчас пряталась в густых кустах с остальной компанией молодых новобранцев.



      - Да уж, - с не меньшим интересом подтвердила тезис боевой товарки хрупкая на вид, но быстрая и гибкая Катя, так же, как и все разглядывающая укрывшихся за деревьями перед ними в совместном мороке десяток могучих воинов. Один из трёх десятков, что были присланы из Арконы на помощь их теперешнему командиру и вообще здешнему хозяину.



      То, что их величали Белыми вовсе не подразумевало, что они были одеты в белое или там цвет волос. Значило это лишь то, что они - воины главного храма Арконы - храма Святовита. Их боевое облачение на взгляд дилетанта смотрелось лёгким и вовсе не внушительным - что-то вроде кожаных поддоспешников, надетых поверх полотняных рубах, матерчатые штаны, мягкие сапоги, остроконечные шлемы с бармицами. Всяческая же «начинка» этой справы была молодёжи не видна. Вот только оружие…



      Оно выглядело более чем внушительно. Длинные и толстые, явно очень тяжёлые шесты в походе выглядели и держались как посохи, чему довершали картину расширяющиеся в две стороны навершия, образующие заключённые в круг Солнцевороты. Но стоило кому-то из них перехватить этот «посох» по-другому и сноровисто крутануть им так и эдак, то сразу становилось видно острое и тонкое жало копья из какого-то яркого и чистого металла. А Виктор или Рарог, кто как зовёт, как-то пояснил любопытному Алохе, что эти копья-посохи были и остаются основным традиционным оружием храмовых витязей уже более тысячи лет, и владение ими – особое искусство боя, которому учат опять таки лишь витязей храмов Искона и только в Арконе. Попросил наивный парень познакомленного с их компанией десятника Болеслава попробовать прикинуть на руку его светоносное копьё, как назывался сей предмет, то заподозрил нечто неладное лишь по тому, как тот ухмыльнулся в пышные усы, протягивая оружие. Тот попытался принять его сразу двумя руками, взявшись за специальные выемки… Наивный! Лишь неуловимое движение воина спасло ступни юного оборотня от раздробления падающей тяжестью. Удержать его для щуплого мальца было всё равно, что поднять саму Тягу Земную… А храмовые воители играючи крутили свои копья и чуть ли не танцевали с ними, вызывая чёткие ассоциации с шаолиньскими монахами. Хотя кто ещё с кем должен ассоциироваться – тот ещё вопрос.



      Но тут воспоминания молодой упырицы прервали оживившиеся впереди воители, и она тронула засевшего справа Димку за плечо.



      - Что-нибудь видишь? – он уже несколько минут как оглядывал окрестности астральным зрением.



      - Пока нет, часовые на башнях стоят. Далеко, но их ауры видно – не скрываются они, даже странно как-то… - в здравой логике непонимания эдакой беспечности ему было не отказать.

- Неспроста это явно. Если меня чему и научило общение с нашим гостеприимным хозяином, так это тому, что разгильдяев он не держит и на самотёк ничего не пускает.



      - Согласен! - кивнул головой Птах, который пристроился чуть сзади и левее первых собеседников и плечом к плечу с Милой. Его правая ладонь уже минут эдак пять покоилась на левой ладони девушки, которую та держала на колене, сидя в позе лотоса. Впрочем, она не возражала…



      К чему бывший сектант никак не мог привыкнуть - так это к молчанию… Все его стереотипы, все увиденные остросюжетные фильмы, всё просто кричало ему о громком командном голосе, о лихом солдатском переругивании и прочем в том же духе. Но мыслечат есть мыслечат… Это они тут в кустах шепчутся, салаги. А воины впереди и позиции занимали и действовали в тишине и настолько слаженно, что невольно задумаешься о коллективном разуме… А ответ простой – все приказы, да и просто разговоры опытных воинов велись через Шёпот… Да не просто так, а ещё и с разными изощрениями в духе «секретных частот» и прочих вершин шифровального искусства, которые достигались за счёт хитрых чар и заблаговременных наговоров. Вот и теперь Егор уже не первый раз пытался прощупать ближний эфир Шёпота, силясь найти частоту Арконского отряда. Отрицательный результат – тоже результат…



      - О, смотрите! - предложил очевидное Алоха, указывая вперёд. Засевшие там среди растительности воины достали из подсумков нечто неразличимое издали, сделали с этим нечто быстрое двумя руками и широким жестом зашвырнули вперёд, на самую опушку клубной рощи.



      - «Кать, что они там?» - спросил Димка, перейдя на их заранее созданный канал мыслечата.



      - «Что-то похожее на дымовые шашки и те петарды, которые крутятся и горят», - сообщила девушка, зрение которой позволило разглядеть действие брошенных средств на приличном удалении. – «Дым во все стороны и быстро…»

Но они уже и сами видели поднимающийся туман, растекающийся со стороны поляны впереди. Распространение не заняло и десяти секунд. А фигуры воинов уже ринулись в него, оставив по одному защитнику у каждого из двух волхвов, занявших позиции в укрытиях по флангам. Охранники тут же приняли защитные стойки, достав из за спин длинные узкие щиты, а сами старцы затянули что-то негромкое, но тягучее, подняв двумя руками посохи перед собой и раскручивая их, словно собирались замесить низкие тучи.



      - Куда это они? – повернулась Дина к упырице.



      - Погодь! – отмахнулась та, жадно наблюдая, как яркие сгустки золотого света, которыми казались витязи в ускорении сталкиваются с проступающими в созданном тумане призрачными силуэтами. Сверкающие вспышки и вот уже в привычных вихрях скоростной рукопашной схватки с высокими фигурами храмовых воинов схлестнулись не в пример более щуплые на вид, но ловкие и юркие фигуры в чёрных рясах и красных поясах. В руках проявившихся противников девушка разглядела довольно длинные и витые то ли кинжалы, то ли короткие мечи. Воины с тяжёлыми копьями-посохами и щитами явно были не лучшим выбором противников для этих обоеруких мастеров ножа, но владение оными было настолько виртуозным, что и серьёзных проблем у них не наблюдалось… Всё это она и стала с увлечением описывать друзьям через Шёпот – так быстрее, и лязг оружия не заглушит.



      - «Что это за…? Орудуют, словно ниндзя какие-то! Может нам как-то помочь нашим?» - воинственно заявил Алоха.



      - Не стоит, отрок. – раздался над их головами спокойный и какой-то по-отечески ласковый голос. Обернувшиеся ребята увидели уже знакомого им волхва Третьяка, так незаметно оказавшегося у них за спинами. – Это ватиканские убийцы-монахи. Карающими братьями их называют… Пока други справляются, но если что – всё в руках ваших.



      - Ну, как бы то ни было –а я попробую помочь! - заявил молодой оборотень и подпрыгнув, словно собирался сделать сальто назад, на мгновение исчез в фиолетовой вспышке. На землю же спрыгнули вытянутые лапы с когтями.



      - Эй, не спеши, здоровяк! – удержала его за плечо Катька и без лишних движений и акробатических этюдов тоже сверкнула фиолетовым сполохом. Рост девушки не изменился, как у Алохи, только хрупкие плечики чуть раздались вширь. В чёрных глазах блеснул бледно-алый свет, остриженные раньше невзрачные волосы стали пышным, лоснящимся каре цвета воронова крыла. А челюсть… Ничего вроде бы не изменилось, вот только стоило ей хищно, по-звериному зашипеть на видимых впереди врагов, как яркие белые зубы вдруг жутко выдались вперёд и удлинились, причём не только клыки… Куда там эмо-эротизму гламурных голливудских кровососов!

Пара адептов на редкость синхронно присвистнула.



      - Ну, раз труба зовёт… - оглядев принявших боевую форму товарищей произнесла блондинка, и тоже подпрыгнув исчезла во вспышке смены ипостаси. Вот только на траву никто не приземлился… Совсем… Зато на уровне головы адептов и упырицы бледно засветилась зелёным крошечная фигурка с каноническими крылышками, напоминающими нечто среднее между стрекозиными и бабочкиными. Не дать не взять фея Динь-динь из Питера пена, вот только волосы у этой феи были перламутровыми. Мила перешла в крылатую форму и обнажила меч молча. А двум молодым магам не осталось ничего, как достать выбранные заранее артефакты (Птаху - хрустальную сферу, а Димке – серебряный жезл) и встать наизготовку.



      - Рискуете, отроки… - задумчиво протянул волхв, - но вы знали на что соглашаетесь… Ладно, я присмотрю за вами сам. Да прибудет с вами милость Богов! - он обвёл их всех собирающим жестом, опустил ладонь вниз, а затем сделал обратное движение, словно зачерпнул нечто из самой земли и вернул им.



***

      Правый край клуба со стороны моря. Пять минут спустя.

-Твою дивизию, вот только снайперских дуэлей и отражения штурма коммандос с автоматами нам тут и не хватало… для полного эффекта присутствия в мягкой комнате, дверь в которую закрывают снаружи! – пробормотал себе под нос Видящий или майор… да просто Серёга Волков. Но, хоть он и не дублировал фразу в мыслечат шёпота, но видящие в данный момент его глазами и слышащие его ушами Ольга с Бояном услышали всю сентенцию даже сквозь стрёкот нескольких сменяющих друг друга автоматных очередей и парочки гранатных взрывов.



      - «Чего засел? Натяни на всякий случай второй морок, что я тебе вчера показывал и дай картинку!» - подсказал тоном нетерпеливого зрителя Кот.



      - Умные все… которые в бункере сидят и попкорн жрут с колой на батальную сцену любуясь, а меня пуля из винтореза в голову не прельщает! – ворчливо заявил он, снова предпочтя не тратить даже мизерную толику сил и концентрации на магический посыл. Но так как натура Следа не позволяла ему ныкаться по норам, пока рядом «наших бьют», да и интересно было, как школьнику, что ж греха таить, он всё же последовал совету Усатого и сосредоточившись накрыл купол своей закрытой в данной момент ауры ещё одной сетью морока на отвод глаз. Как ему объяснял тот же Котяра, если будут специально такое искать –найдут, особенно с его детским уровнем практики, но всё же в таком переполохе он явно не первоочередная цель для прущих на боковую стену солдат удачи из страны любителей сыра и разных по пахучести денег…



      Мнение о церковных войсках у него по результатам первых нападений сложилось невысокое. Их ведь буквально за полчаса два, а то и три раза поймали на очень неприятные ловушки, а первых Ортодоксов (назвать их православными язык не поворачивался) так вообще практически на ноль помножить удалось. Но наймиты явно своё дело знали и очень умело совмещали магические выверты защиты и артефактную подпитку с самым современным человеческим или «явленным» оружием и девайсами.



      Бойцы в летнем лесном камуфляже и с футуристичного вида чёрными шлемами-масками на лицах змеями выпрыгивали из за укрытий и перекатами в два счёта добирались до следующего, не забывая короткими очередями заставлять противостоящих им воинов и магов либо скрываться за естественными укрытиями, либо создавать неестественные кто как мог.



      Но и их продвижение было хоть и шустрым, но продвижение вглубь шло вовсе не влёт. Этот участок обороны прикрывали два отряда «пушкарей» цвергов и разношёрстное усиление из вольных, которые кто по дружбе пришли Рарогу на помощь, а кто и с интересом личным. Ведь то, что он тут затевал в случае победы, как понял Волков, сулило очень неплохие перспективы тем, кто окажется с ним в одной лодке… Эх, политика!



      Пушкарями эти отряды бородачей называли неспроста, хотя термин, разумеется, был уже отчасти архаичным – из глубин веков пришёл… Но слух радовал, да и доносил смысл правильно, а потому держался. Пушкарями были те цверги, что с детства имели и пестовали в себе страсть к всякого рода оружию и военной справе. Да не просто использовать, но и делать всё это было их страстью. Вот представьте солдат вооружён новеньким оружием прямо с завода. Он умеет им пользоваться и вообще сражаться, но автомат, каска и прочее - стандартное, серийное – сколько нужно бывалому воину дохимичить самому, чтобы оружие стало его частью, а не просто чужой железкой? Тут пристрелять, там прицел дорогой и удобный прикрутить… А что если этот воин сможет САМ не только собрать, но и полностью создать с нуля своё оружие и справу? Вложить в них свою любовь и душу, понимать не прост о схему, а все нюансы, вплоть до сплавов и заложенных каналов магической энергии? А ведь магия это именно искусство – серийных чар на серийное оружие не наложить со скоростью завода, да и толку от подобных чар… Пушкари же всю свою жизнь совершенствовали не только воинские навыки, но и мастерство кузнецов, алхимиков и чародеев. И плевать им было на «типичность, серийность и прочую стандартизацию.



      Как раз сейчас майор с уважением рассматривал залёгшего в пяти метрах от него цверга, которого от врагов заслоняли защитные пластины лежащей перед ним стальной дуры, напоминавшей плод запретной любви станкового пулемёта времён гражданской войны и какого-нибудь бластера пришельцев со светящимися по бокам синими и зелёными кристаллами. Рыжий бородач с садистской улыбкой поливал врагов короткими очередями из жутко широкого для ручного оружия ствола, намекавшего на родственные связи оного с пушками, видевшими Наполеона.



      -«Эй, а чем это он шмаляет?» - жадно спросила Ольга, когда обозреваемый Кулибин от цвергов повернул на своей бандуре некий тумблер и вполне обычного вида выстрелы сменились на нечто, оставляющее после себя шлейф из каких то кружащихся пылинок, словно январская вьюга проявилась узенькой трассой. Довершали картину яркие, но не широкие взрывы, словно в зоне попадания вырастал и в мгновении ока лопался ярко-голубой пузырь, который очень удобно огибал преграды…



      -«Я-то откуда знаю?» - раздражённо спросил След. – «Спросишь после боя. Если выживет… И если сама выживешь».

Пессимизм следователя был оправдан. Хоть и не стремительно, яростно огрызаясь, но они отступали. И потери уже были не только у противника… Взгляд мужчины снова пробежал по распластанной в свежей воронке неказистой фигурке цверга, обнимающего свою пушку в последнем признании ей в любви… А вон та самая приснопамятная по Купальскому празднику волкопара, что была в финале… Классическая ситуация - «кукушка» подстрелила волчицу, но не убила. И любимый бросился спасать… След кричал тогда, пытался упредить, даже высунулся в глупой попытке выцелить снайпера пистолетом, уповая на морок... И вот теперь он лежит на спине с простреленной головой, лежит человеком, ведь любой умерший Див сразу возвращается в основную ипостась, а все мы люди на этой планете, сколь бы крыльев или хвостов у нас ни было! А подползшая к нему смертельно раненая волчица-фурри обессилено упала ему на грудь и теперь заливает его слезами и кровью.



      - «Боже, не смотри туда!» - ужаснулась девушка, от избытка чувств чуть не разорвавшая ментальную связь.



      - «Запомни это хорошенько!» - жёстко ответил майор. –«В следующий раз вспомни, как станешь проситься в бой, да ещё с навыками без году недельными!»



      «Кто бы говорил!» - ехидно спросил его внутренний голос. За весьма бурную жизнь ему довелось и в перестрелках участвовать и даже быть раненым, но всё же в полноценной войне участвовать не приходилось. Бог миловал.. .или Боги? И вот он среди всего этого фантастического флёра, но всё же среди жаркой битвы, в которых совершенно реалистично гибнут люди, дивные и явные. И не важно, что их убивает - выпущенная из винтовки пуля, разряд шаровой молнии или молниеносный удар меча на колдовском ускорении… Где-то он слышал такую фразу, что война никогда не меняется. Сейчас она была очень к месту.



      Такие мысли посещали буйную голову майора Волкова, когда он отточенными со времён армии движениями перекатывался всё дальше вглубь территории клуба между удобно расставленными тут и там плитами укрытий.



      Тут впереди ребята-алхимики синхронно выпустили почти в упор какие то снаряды из своих «гранатомётов» и большой участок между наступающими и отступающими заволок густой дым. А от далёкой фигуры в тылу, совершающей какие-то пассы руками прямо в эту завесу ударила дуга разряда, после чего всё облако зловеще заискрило тонко намекая, что в него входить чревато.



      - Отступаем! Отступать! – тут же закричали от близких уже теремов. – Скорее, пока облако держится! Скорее!



Центральная площадка перед теремами. Две минуты до полуночи.

      Гроза продолжалась, но четыре фигуры, возвышающиеся на одном из балконов третьего этажа главного терема клуба не смущали ни порывы ветра, ни неистовый ливень. Внизу, на всё более укрепляемых отступившими позициях разворачивались всё новые барьеры и чертились ритуальные символы. Последний бастион защитников клуба напоминал разворошённый муравейник, но паники не было – каждый знал своё дело и место.



      - Кажется, тебе пора, друже, - заметил один из самых высоких созерцателей, глянув перед этим на блеснувшие золотом во вспышке молнии наручные часы.



      - И вам пора, братцы, - ответила стоящая чуть позади первых трёх фигура, что была хоть и не мелкой, но ощутимо ниже остальных. – Она здесь?



      - Я почти уверен ,что да! – заявил самый левый из первой тройки.



      - Ну, тогда удачи вам и приятственной беседы, - как то без особого веселья хмыкнул дальний из четырёх и развернулся, собираюсь войти внутрь терема.



      - И тебе того же, Стражу привет передавай! – ответил ему в спину средний из троицы.



      Уходящий молча поднял правую руку, а потом резко ускорившись исчез внутри тёмного помещения.



      - Ну что, зажжём? – вопросил тот из оставшихся на балконе, что был слева.



      - Тьфу на тебя, сколько веков ты уже это мусолишь?! – раздражённо скосил на него глаза средний.



      - А вся двусмысленность появилась не далее чем пару десятилетий назад! – безапелляционно заявил хохмач.



      - От чего ж не зажечь? – задумчиво пробормотал правый, наблюдая за собирающиеся с трёх видимых сторон вражеские отряды. Они были ещё не так близко, потому что плотность ответного огня из последнего незахваченного строения была слишком большой, а все окружавшие его здания полыхали словно каждая доска в них была старательно сдобрена первоклассным напалмом, так что наступать им приходилось по довольно узким проходам. Но напор постоянно увеличивался – супостаты торопились, ,ведь время часа Икс приближалось. Это был точный момент полнолуния, что служил спусковым механизмом для миграции точек Силы Земли, а с ней и Дикой охоты за ними. И именно к этой Охоте был приурочен срок истечения очень старого запечатывающего проклятия, наложенного ещё в четырнадцатом веке… И кому же всё таки достанется эта точка, синергия вокруг которой уже сейчас, ещё до её полного открытия практически сравнима с Великими?



      - Три… Два… - начал отсчёт тот, кто в данный момент был известен как Святополк, привычно приобнимая за плечи братьев.



      - ОДИН! – задорно гаркнули все трое, распаляя в себе боевой пыл и одновременно совершая умопомрачительный прыжок с места метров на десять вперёд. Сцепленные тела не успели пролететь к земле и пары метров, как на краткий миг их поглотила тёмно-фиолетовая вспышка, тут же разросшаяся до размеров ,сопоставимых с окружающими строениями. И вот над частично ошарашенными, а частично и возликовавшими защитниками взмахнул мощными крыльями исполинский трёхглавый дракон. Нет, не дракон - Змей! Не узнать его для любого мало мальски причастному к России было бы немыслимо, будь он хоть доцентом кафедры научного атеизма в каком-нибудь университете, чудом сохранившейся со времён Советов.



      За те несколько мгновений, что большинство как друзей, так и врагов хлопали глазами, пытаясь понять .что происходит, громадная туша немыслимо изящно кувыркнулась в воздухе, заложила вираж в сторону и пронеслась вокруг остовов поверженных зданий по дуге, извергнув из трёх пастей мощные потоки воспламеняющейся прямо в воздухе вязкой жидкости. Широкие полосы смертоносного пламени накрыли тыловые ряды нападающих с правого фланга до центра. За левым же флангом находилась та самая роща, сопротивление в которой подавлено не было ,потому наступление оттуда шло гораздо жиже. Грозный рёв трёх могучих глоток сотряс округу. Дополнил его дружный гул воодушевившихся защитников. Огонь пожаров и разряды молний отсвечивали на золотистой чешуе, а тёмные на её фоне глаза вдруг полыхнули янтарным блеском.



      Неожиданно откуда-то из глубокого тыла атакующих раздался ответ – почти такой же мощный, но не в пример более эмоциональный рёв, в котором слышалось больше высоких тонов. Очередная вспышка молнии подсветила на фоне черноты неба вторую крылатую фигуру сопоставимого размера. Мало того – голов у неё было шесть!



      -«Это ещё что? Не говорите мне, что это Лернейская гидра!» - заполошно выкрикнула в мыслечате Ольга, глядящая на сие чудо глазами Волкова с балкона-арки второго этажа.



      -«Твою ж… А я не удивлюсь!» - в том же состоянии выдал След. Но всё ещё находящийся в их компании Боян в своей уже становившейся традиционной манере «прояснил» ситуацию, от чего вопросов стало только больше.



      -«Не скажу – не боись…» – ответил Сказитель, а затем очень гаденько хихикнул и завершил фразу, - …это Синтич, её дочь!»



      -«То есть ты хочешь сказать, что их ещё и много?!» - возопил мысленно Сергей, как то не удосужившийся за эти недели прояснить подобную возможность , хоть про Горыныча уже был осведомлён. Окунувшемуся с головой в Сокрытое за какие-то жалкие недели всего было не охватить. Увы!



      -«Не настолько, как хотелось бы, но да – вполне,» - продолжил Кот, -«жаль что как раз из Триединых на Земле только эти двое и остались, а так ещё несколько десятков живёт, да…»



      -«Ёлки-иголки!» - подытожила общее для новичков мнение Краснова.



      -«Погоди-ка, ты сказал Триединых?» - пришёл в голову майора, наблюдающего за медленно сближающимися в воздухе с явно враждебными намерениями драконами, резонный вопрос. –«Но голов-то у этой, как её Синич, не три а аж шесть!»



      -«А ещё, я извиняюсь, но какого лешего они собираются драться? Или это у них брачные игры такие?» - пополнила копилку резонных вопросов и журналистка.



      Все трое с интересом наблюдали, как два исполинских ящера медленно кружили вокруг широкой поляны впереди и лишь время от времени грозно взрыкивали друг на друга то отдельными головами, то всеми разом. Сближение их медленно, по спирали, но продолжалось.



      -«Верно, Серёг, триединых. Личностей в ней тоже три, а остальные головы лишь рудименты, управляемые первыми тремя. Горыня наш тоже такие отрастить может, но не хочет. Тёмная история почему… Да и не лёгкое это дело и не быстрое. Только в дешёвых фильмах у всяких чудищ лапы-хвосты и прочее отрастает за считанные секунды… Смена ипостаси не в счёт, там принцип другой, вроде рокировки в шахматах, а вот изменить саму форму или ипостась – даже магия не всесильна… Точнее, может и всесильна, но маги далеко не совершенны.»



      -«Боян, опять тебя заносит! Сейчас не урок теории магии! С чего эта самая Синь-тич нападает на нашего Змея, да ещё и последнего своего собрата?» - попыталась Ольга образумить котейку.



      -«Ах да…» - прервал тот фонтан демагогии, -«…тут снова всего не рассказать так в двух словах… Но попытаюсь. В общем, она, а точнее будет сказать «они», в данный момент и уже довольно давно - одни из самых дорогих наёмниц современности. Видать, «святому» престолу до зарезу нужна наша точка, раз наняли и её… Ну, или Магрибианцам – тут такой, без преувеличений, змеиный клубок заплетается, что разобраться очень трудно даже нам…»



      Пока Кот говорил, драконица, отличающаяся от широкого и монументального Горыныча более узкими, изящными ,более свойственными именно змее формами туловища и скученностью мест выхода шей, сделала хищный рывок вперёд. Надо сказать ,что спровоцировал это сам Змей, который, оказавшись в определённый момент в такой позиции, что перед ним была и противница и осаждаемый терем, резко качнул всеми тремя шеями, и массивные сгустки загорающегося на лету драконьего напалма полетели в особенно многочисленные толпы нападающих. Дальнейшие фигуры фантасмагорического пилотажа мало укладывались в привычные людям законы аэродинамики. Синтич набросилась чуть сверху, целясь всеми головами в основание шей оппонента. Тот, практически зависнув на месте сделал нечто вроде сальто назад, не меняя высоты, а его задние лапы мощно толкнули накрывающую его сверху тушу. Та отлетела метров на двести вверх со скоростью стартовавшей ракеты земля-воздух, и, что самое удивительное, тут же ринулась обратно с ещё большей скоростью. Крылья же обоих двигались явно с недостаточной для таких манёвров и скоростей силой. Да и многотонные туши вообще не располагали к иллюзиям, что их можно поднимать всего лишь взмахами крыльев, даже таких мощных.



      -«И что теперь? – с любопытством спросила журналистка. –«Она ради звона презренного металла собирается порешить последнего собрата, да ещё и «мужеска полу»? У неё что - такие большие проблемы?»



      -«Воистину устами младенца…» - как-то задумчиво вздохнул Кот. – «Ты даже не представляешь насколько метко попала в суть сложностей. Дело в том, что здесь и много личного между этими двумя…»



      -«Кто бы сомневался!» - проворчал фоном Волков.



      -«Да-да, ведь ,как правильно заметила наша Оля, продолжить весьма мощный и очень древний род, фактически первых драконов могут только эти двое… Ну ещё есть один шанс обойти сии рамки, но там тоже всё очень негладко… А эти шесть разнополых голов с очень давних времён связывает жуткий клубок чувственных противоречий. Если кратко, то одна голова Синтич, кою зовут Мелисса, связана взаимной любовью с именуемым ныне Козьмой, Аристарх в своё время был влюблён в одну из голов Фэйдры – той самой Лернейской гидры, тоже взаимно, но не сложилось. Мало того, так вышло ,что хоть и косвенно, но именно при участии Горыни так всё приключилось с матерью Синтич… Одним словом, теперь одна из голов оной ненавидит его целиком за смерть любимой маман. Аристарх чувствует вину в смерти Фэйдры, хотя по-честному нет её там… Ну а Святополк и Таи, можно сказать, в нейтралитете - ни любви, ни ненависти, но род продолжить если что против не будут.»



       А воздушное сражение продолжалось со всё возрастающей жестокостью. По всему было видно, что Змей делает всё, дабы избежать грызни насмерть и при любой возможности уворачиваясь и отталкивая дочь Гидры, устраивает ковровые бомбардировки вражеским наземным силам. Весьма эффективно, надо сказать. Синтич же, то ли связанная контрактом, то ли на поводу у ненавидящей головы, набрасывалась всё яростней, причём норовя вцепиться жуткими пастями в шею или крылья врага. Если приглядеться, то было заметно ,что одна из трёх голов Змеи, что находилась как бы «во втором ряду» не атакует вовсе, постоянно пытаясь поймать взгляд левой головы Горыныча. Так же себя вела и её копия из «переднего ряда». Впрочем, упомянутый адресат тоже явно искал зрительного контакта с этой пацифисткой.



      «А соль в том,» - продолжал Боян, - «… что для продолжения требуются оба дракона целиком, да ещё и после зачатия им придётся быть в истинных единых формах и держаться вместе несколько лет, пока не вылупятся яйца… Да и потом несколько лет тоже желательно. А как всё это сделать при таких-то противоречиях?»



      -«У меня сейчас шарики окончательно за ролики закатятся!» - тоном капризной блондинки заявила девушка.



      -«А у меня закатились уже где-то до середины...» - буркнул майор.



       Всё это здорово отвлекло внимание троих обозревателей от остальной баталии. А там всё становилось действительно скверно. Замедленное поначалу ожесточённым залповым огнём по узким проходам между пылающими теремами войско Ватикана и Магриба всё же накопило мощи, подтянуло резервы и попёрло вперёд с целеустремлённостью асфальтового катка. Медленно, неуклюже, но неотвратимо. Трюк с подземными миномётами, которые имелись и на этих рубежах, уже не дал желаемого результата. Вражеская разведка на сей раз знала, что искать. Лишь с одной стороны отряды швейцарских наймитов огребли изрядно. То ли им в суматохе позабыли рассказать, то ли выжившим после боя полагались премиальные за усердие… Об этом история умолчала. Остальные же закладки лишь дали фору по времени для обороняющихся, пока противник с почтительного расстояния производил некий ахалай-махалай, который кончился приведением хитрой ловушки в негодность. По крайней мере под пошедшими наконец на штурм войсками они уже не сработали.



      Так что битва теперь велась практически вокруг осаждённого здания. Окна и двери становились ключевыми пунктами, за доминирование в которых завязывалась рукопашная. Здесь ситуация чуть улучшилась, ведь враги действовали так, что было ясно – им требовалось захватить постройку без тотальных разрушений, а потому что-либо действительно «крупнокалиберное» они использовать опасались. Осаждённые же рубились с яростью раненого зверя, загоняемого в угол. Волны вражеского штурма накатывались на терем, словно океанские во время шторма, и вновь откатывались, оставляя после себя пятна, подпалины и трупы. А из окон и дверных проходов летели гранаты, разряды энергий и плетения чар, строчили бандуры Пушкарей… Скорее всего, любой сколько-нибудь образно мыслящий поэт, увидя всё это, сравнил бы побоище с адом, ну или на худой конец вспомнил бы пресловутых спартанцев…

Драконы же, между тем, длинными рывками наскоков и отбрасываний стали подниматься выше и выше ,пока не скрылись в таких низких сейчас грозовых тучах. Теперь о присутствии их можно было догадаться лишь по изредка доносящимся отзвукам грозных рыков и по ещё реже прилетающим сверху напалмовым подарочкам от Горыни.



      И тут на поле боя произошло нечто странное. И было оно таковым только если бы все видевшие это обменялись мнениями сразу.



      «Неужто Престол расщедрился нам на подкрепление?» -подумалось кардиналу Буджардини, разглядывающему подходящие к тыловым рядам их войска несколько отрядов латников-инквизиторов.



      «Ещё наших наняли? А они не такие скупердяи, как о них говорят!» - хмыкнул про себя один из сержантов наёмников ,наблюдая приближающиеся перебежками отряды коммандос во вполне узнаваемой экипировке с автоматами наизготовку.



      - Хм, мне казалось, что Башня не планировала усиливать нас ещё несколькими Кругами…- озадаченно обратилась одна невзрачная фигура в капюшонах к другой, стоявшей рядом.



      - Похоже на то, что ж это к лучшему! – склонил голову собеседник, так же как и первый приглядываясь ко вполне узнаваемым группкам таких же как они сами носителей коричневых ряс, приближающихся к тыловым позициям объединённого войска.



      И все эти зрители, хоть и испытывали кто лёгкое удивление, а кто просто любопытство, но и не подумали как-то более бурно реагировать на появление поблизости новых явно дружественных подразделений, идущих походным порядком. Вот только почему одни видели рыцарей в латах , другие солдат удачи, а третьи адептов Башни?



      А новоприбывшие деловито смешались с тыловыми отрядами всяческого рода «дальнобойщиков», вроде как имея желание протиснуться в этом узком пространстве на передовую... А неожиданности начались только тогда, когда все они деловито и до ужаса слаженно нанесли удары…



  До сего момента видимое тройкой наблюдателей и так было не самым жизнеутверждающим и благолепным. Но то, что устроили новые внедренцы…

      Первый удар сбросивших свой очень изощрённый морок воинов был страшен. Не только своей жестокой эффективностью против ничего с тыла, а тем более с такого близкого расстояния не ждущих бойцов дальнего боя и чародеев поддержки, но и сам вид нежданной помощи ужасал. В один краткий миг часть прибывших, что смешалась с толпой обратилась в более чем пятиметровых кобр и вцепились в глотку увлечённым боем магам, затем следующим и дальше. Длинные и острые, как бритва клыки вспарывали кожу на шеях, словно тесаки в руках умелых мясников. Оставшаяся же в тылу часть пришлых разделилась на явных магов, которые тут же взялись за руки и затянули нечто заунывное, стоя лицами наружу. А последняя же часть, выстроившаяся в цепь между врагами и чародеями вдруг окуталась массивными вспышками фиолетового сияния и обратились…

      -«А это же…» - воскликнула Ольга.

      -«Мантикоры!» - заявили в унисон Боян и Волков. Первый спокойно-злорадно, второй хотя и так же постаравшись быть спокойным, но всё же с проглянувшей наружу интонацией отличника, выкрикивающего правильный ответ с места в средней школе. Ведь у них с Рогнедой перед бурными ночами случались ещё и длинные вечера, во время которых майор в основном слушал, а его избраннице было что порассказать неофиту в Сокрытом мире.

      -«Но кто они все?» - задала журналистка вопрос, ответ на который сейчас интересовал очень многих.

      - «Дети Уробороса,» - пояснил Кот. –«Древнеегипетский клан, основанный жрецами Анубиса и фараонами-личами. Довольно маргинальная, но очень серьёзная организация… Ну княяязь, ну старый интриган! И их в свою паутину козней вплёл! А я уж было заподозрил, что он в кой то веке облажался с просчётом противостоящих сил, и мы огребём…»

      За этот краткий промежуток времени на поле боя всё смешалось. Успешно давивший защитников атакующий ордер сбился и перемешался. Штурмовики частично прорывались обратно сквозь свои же ряды второй очереди и поддержки, дабы успеть спасти гибнущие тылы. А сами тыловики кто уже погиб или вопил, умирая в диких муках, кто панически проталкивался вперёд – подальше от новой страшной угрозы, а кто-то судорожно перестраивал накрученные на авангард оборонительные контуры. Переполох дополнился финальным аккордом, когда колдуны египтян наконец закончили свой протяжный речитатив и разомкнули круг, выбросив руки вперёд.

      -«И что они накрутили?» - с любопытством спросила девушка, которая через взгляд Видящего наблюдала вместе с собеседниками мощную волну силы странной серовато-розовой гаммы, растёкшуюся по полю боя после пасса магов.

      - «Хе, обратите внимание на трупы, господа и дамы!» - излюбленным тоном циркового конферансье ответил Боян. Впрочем, След ещё сам заметил, что волна-то прошла, а вот ко всем более-менее целым телам, сохранившим хотя бы голову и туловище в единстве, устремились какие-то сгустки. В диапазоне взгляда Видящего те останки, в которые влетели эти сгустки, окрасились тем же розоватым светом. Угасшие ауры мёртвецов снова обозначились куполами, запульсировали и…

      «Они оживают! Как такое возможно?! Мне же рассказывали…» - возопила Краснова мысленно, первой фразой напомнив Следу Франкенштейна.

      - «Не совсем так,» - менторским тоном оседлал любимого конька просвещения Сказитель. – «Это по сути простейшие чары, используемые для создания големов. Вот только за каркас взяты не болваны из глины, в которых до этого приходилось старательно впаивать искусственные каналы магической энергии, накопители манны и прочие прибамбасы. А тут всё уже итак есть и даже остыть не успело, не то что в эфирной плоскости попортиться. Но это не жизнь и не зомби-апокалипсис...» - пояснил он, наблюдая, как пропитавшиеся чарами трупы вдруг стали резко хватать за ноги случившихся рядом противников или неуклюже, но довольно шустро вскакивать и бросаться в бой, издавая классические хрипящее-воющие звуки.

      - «А выглядит именно как последнее!» - с брезгливостью в ментальном посыле заявила Ольга.

      -«Всё для фронта… Эти болваны без дополнительной обработки и большой затраты сил магов мало что могут. Даже из пистолета стрелять, хотя бы на детском уровне им подвигом бы зачлось. Потому они лишь пушечное мясо и психическое оружие – чем страшнее вид и чем сильнее руки, ноги и зубы – тем лучше.» - продолжил пояснения Кот, с интересом патологоанатома наблюдая, как массивный детина в тяжёлых латах рыцаря-инквизитора, с вытекшим глазом и вспоротым, словно консервная банка, животом с ликующим рёвом напрыгивает на замешкавшегося служку кого-то из кадильщиков. Немалый вес вдавил его в землю, а мертвяк сходу вцепился бедолаге то ли в лицо, то ли в шею – с этого ракурса было не видно… к счастью! Быстро прервавшийся вопль на очень высоких тонах был отчётливо услышан, даже среди всей какофонии битвы. Бывший рыцарь, вопреки стереотипам, не стал жрать поверженного, а тут же поднялся на ноги, оскалил окровавленное лицо и бросился на ближайшую группу швейцарцев, занявших круговую оборону.

      - «Но это… это же кошмар какой-то!» - жалобно проговорила Краснова. А майор, хоть и промолчал, но в общем был с ней согласен, хоть и понимал всю эффективность подобной тактики южан.

      - «На войне не бывает иначе!» - неожиданно жёстко отрезал Боян. – «Или мы их, или они нас! Остальное к детским сказкам и слезливым одам!»

      - «Но…»

      - «Права человека? Некорректное ведение боевых действий? Может быть, мир во всём мире и какава с чаем заодно?» - обычно весёлого балагура будто подменили. В его словах клокотала ярость, причём не жаркая, скоротечная, а холодная – многолетняя, выстраданная Боги знают в каких жизненных перипетиях. – «Как ты думаешь – каково гореть заживо? Причём в полном здравии, неспешно… Когда огонь костра сначала медленно, робко так начинает лизать ступни ног… Потом подниматься выше… Выше…» - хоть разговор и шёл ментально, Кот выплёвывал слова, сдабривая их такими эмоциональными образами, что двум новоявленным обитателям Сокрытого стало действительно жутко. – «А теперь сравни с тем, что случилось с тем доходягой- ему в считанные секунды разорвали глотку – хрясь, и всё. Да – приятного мало, да выглядит не очень, но обычная пуля в брюхо порой приводит к гораздо более мучительному финалу.» - его явно отпускало, но теперь все смотрели на побоище как-то по-другому.

      - «Эй, а что это вопит вон тот монах-немонах шут знает?» - задала неожиданный вопрос девушка, желая сменить тему, и заинтересованный Сергей всё же использовал в коротком импульсе так удруживший ему сегодня слухач. Но упомянутый монах уже заканчивал фразу, обращённую куда-то ввысь. Расслышали зрители лишь последние слова: «…veni, Gabriel!»

      - «Гаврюшу на сей раз зовут – занятно!» - как то уж слишком скучающим посылом прокомментировал ситуацию Боян.

      - «Постой, постой! Архангела? На сей раз? И он действительно явится им на помощь?!» - Сергей уже и не думал, что его сможет что-либо ошарашить этой ночью…

      - «Разумеется! Где ещё ему-болезному потребных мыслеобразов и фанатизму вволю хлебнуть удастся? Эту породу только помяни с воображением… А вот и он!» - Кот выглядел сейчас, словно мелкий чиновник во время приёма граждан в домоуправлении.

      В мрачном грозовом небе, прямо над сгрудившимися толпами нападающих резко проявилась сияющая многокрылая фигура, отличающаяся от изображений на множестве икон разве что большим количеством деталей. В правой руке Ангел смерти держал свой знаменитый по иудейским священным книгам идеально ровный кинжал, коим был должен забирать души праведников.

      Волков в который уже раз насколько мог максимально сконцентрировался и глянул на это диво зрением Видящего Суть. К его удивлению, почти ничего не изменилось, разве что сама грозная фигура показалась какой-то «наложенной» на полупрозрачную сияющую мощнейшим скоплением энергии сферу. От аур ватиканских приспешников к этой сфере тянулись некие нити той же молочно-белой с золотом окраски, что она сама.

      -«Видите, он уже приступил к трапезе,» - заметил Кот, с какой-то горькой грустью наблюдая за несколькими гораздо более тонкими нитями, которые вытянулись откуда то со стороны обороняющихся и так же подключились к сфере.

      «Какой трапезе? Что это он жрёт и вообще это ангел или что?!» - у девушки от сомнений и переживаний терпение подходило к концу.

      «Веру, разумеется. Точнее веру в собственное существование, мыслеобразы, связанные с его изображениями, в которые верят люди в большей или меньшей степени…» - Боян говорил, а бой продолжался. Большинство защитников и пришедших к ним на помощь самым непонятным образом не обратили никакого внимания на грозное явление. Ни то что падать на колени или умолять о пощаде высшее существо - даже взглядом не удостоили. «Ангел» же устрашающе взмахнул своим ярким кинжалом и проорал что-то на латыни, а затем и на ещё более непонятном языке. Но ни огня, ни серы с небо на головы еретиков не обрушилось.

      - «Этих существ называют «платониусами» в честь того самого Платона. Ну помните –мир идей и всякое такое? Так вот, мы не так уж много о них знаем, но, судя по всему, изначально это абсолютно нейтральные и «чистые» сгустки тонких материй, которые имеют лишь одну цель – поглощать встречаемые ими яркие мыслеобразы и эмоции разумных существ и из этого добра в течение лет, десятилетий, веков и даже тысячелетий лепится их, так сказать, амплуа. С чем первым столкнулся такой вот чистый листик- то и даст начало для сбора похожего – потом всё дальше и дальше. А вы видели, скольких «потусторонних» сущностей подробнейшим образом описывают в так называемых «священных книгах» всяческого рода псевдокультов? Табуны! И миллионы людей, которым ещё в детском возрасте начинают впаривать про внешний облик, поведения и функции всяческих ангелов и демонов, так или иначе представляют их себе, видят рисунки, продолжают ассоциации… и верят. Не важно осмысленно с фанатизмом или просто вроде юношеских представлений о добрых волшебников в голубых вертолётах или веры в Деда Мороза. Фраза «каждому по вере воздастся» намного более глубока, чем кажется на первый взгляд…»

      -«И что, получается эти верящие в пропаганду культов создают этим же культам объекты для поклонения и могучих защитников?» - неуверенно спросила Ольга.

      - «Не совсем. Платониусы – лишь эфемерные миражи, пустышки, паразитирующие на разбрасываемых неумелыми фантазёрами продуктах мыслительной деятельности. Они не могут причинить вреда тому, кто в них не верит, как и принести им пользу. Но есть и другой парадокс, который в своё время сформулировали просто «веришь – видишь, видишь – веришь» - эдакий круговорот выходит. Так что некоторым образом да – эти культы за века впаривания своих побасёнков миллионам человек с детских лет добились того, что целые сонмы платониусов напились различными образами и стали походить на них как визуально так и частично по возможностям. Опять же как якоря для вспышек фанатизма у итак фанатичных субъектов они весьма удобны.» - он указал на группу инквизиторов, от которой к сфере низшего духа шли самые яркие нити подпитки. Эта группа проявляла редкую слаженность и с момента появления «ангела» их боевое рвение возросло многократно, словно и не было усталости от затяжного ближнего боя.

      Усилившиеся шумы и суета вокруг реального тела, заставил Ольгу временно оторваться от созерцания глазами майора и вернуться назад – в бункер аналитиков. А там кипела работа. На нескольких экранах видна была фигура Гавриила в полный рост с разных ракурсов, другие демонстрировали какие то графики и диаграммы. К клавиатурному стенду то и дело подходили персонажи разной степени экзотичности вида. А заправляла всем этим та самая чёрная птицедева. Сирин…

      - Итак, значит Самаэль? Клин клином… Хм, должно сработать! - оглядела она двух своих последних собеседников - мага средних лет, напоминающего простого школьного учителя в очках и с ранней лысиной, а так же пушистую фурри с двумя полосками на коричневой шёрстке спины. Кроме набедренной и нагрудной повязок на той ничего не было.

      - Ещё как сработает, скорее, пока там фанатики экстазом вконец не распухли! – с нетерпением ответил маг, и птицедева сосредоточенно бормоча что-то себе под нос склонилась над обширным терминалом управления, вводя некие команды с завидной скоростью и мастерством.

      -Передай своим умельцам – готовность тридцать секунд! - снова обратилась Сирин к собеседнику в очках. – Пусть нарисуют всё, как эти любят – пентаграмму в огне, булькающую кровь рисунка, ну и чем их там ещё стращают с пелёнок и еретикам слугам всяких дьяволов приписывают. Не мне вас учить… Пусть работают с небольшой задержкой после начала «призыва».

      - Сделано, - ответил «учитель» спустя пару секунд застывания с прикрытыми глазами.

      - Нам, кажется пора обратно в веб-камеру системы «Волкофф», - заметил Боян, аккуратно надавив на плечо, вновь усаживая девушку на облюбованное ими для просмотра место. – Что сейчас будет! Алистер Кроули бы явно оценил…

      - Любопытно аж до жути, - хмыкнула девушка, мысленно уже потянувшись сознанием к заготовленной цепи наговора, оживляя её вставленными на места накаченными энергией её чакр краткими плетениями. На этот раз контакт был установлен ещё легче и намного быстрее, чем в прошлый.

      - «Ну что там у вас?» - тут же раздался напряжённый вопрос Сергея посредством шёпота. Наблюдаемая же им картина боя была мягко говоря неоднозначной. С одной стороны, широкие и стройные ранее ряды атакующих ныне превратились в кашу, и бой шёл в самых разнообразных её частях и конфигурациях, всё больше напоминая свалку частично организованных групп. С другой, парящий над боем крылатый исполин, хоть и не совершал атакующих поползновений, но явно оказывал поддержку тем, кто в него верил. Особенно это было заметно в кратких обзорах территории в спектре Видящего. Яркие ауры, от которых к сфере платониуса тянулись нити иногда впитывали и обратные потоки, окрашивающие контуры их полей золотистым и красным. И вот уже такие воины бросаются в бой с новыми силами и железной решимостью. А раненые, ещё минуту назад корчившиеся на земле вдруг тяжело, но всё же поднимались и, словно забывая о собственных увечьях, продолжали бой. Обороняющиеся же, хоть и не испытывали критических проблем, но уже изрядно устали и всё больше переходили к активной обороне, вместо столь эффективной ещё совсем недавно контратаки. В грозовом же небе, во время вспышек молний, можно было разглядеть далёкие и стремительно перемещающиеся силуэты исполинских ящеров, всё ещё продолжавших выяснять отношения.

      Вдруг, совсем неожиданно для майора и журналистки, из нескольких мощных динамиков, что давно уже были вмонтированы в закутках под карнизами крыш главного терема раздался громкий и чёткий мужской голос, который с каким-то почти карикатурным выражением киношного злодея стал восклицать некие зловещие фразы на латинском. Узнаваемым для девушки во всём этом жутком речитативе было лишь несколько раз встретившееся там слово «Samael». Что это имя, а не слово у неё были пока лишь догадки.

      - «Что за чертовщина пафосная?» - удивлённо спросил Волков.

      - « Демона вызываем,» - с показно невозмутимым посылом отозвался Кот. – «Что ещё этим ждать от «слуг диавольских»? Вот и получат, что хотят, да ещё сами своей тупой во всё это верой и приведут своему платошке достойную компанию. Глянь-ка снова своим рентгеном!»

      А на поле боя, в центре одной незанятой сражающимися проплешины вдруг вспухло кольцо пламени, огораживая круг. Спустя же ещё несколько мгновений в центре поднялся эпичного вида фонтан чего то красного, чьи струи очень осмысленно растекались в огороженном круге, образуя… типичную пентаграмму.
Следователь в очередной раз прожал своё зрение, и все трое увидели, как от тех же фигур, что подпитывали «ангела» к этому феерично-клишированному «демоническому» знаку направились не менее, а у многих и более мощные потоки силы более тёмных тонов.

      - «Ха-ха, что и требовалось доказать!» - злорадно прокомментировал Сказитель. – «В ангелков своих они верят, немного уважают и чуть-чуть побаиваются… А вот в демонов - демонами их с пелёнок пугают, во всех красках описывают, что эти демоны с ними будут и могут делать, если грешить… а грешат они большинство ещё как - оправдать перед другими можно, но вот себе-то лгать намного сложнее… Вон как вера хлынула!»

      - «Так вы…?» - вопросительно прервал на полуслове итак уже очевидный вопрос След.

      - «Да-да, и голос в духе киношного чернокнижника, и спецэффекты – всё для них-родимых. Чем больше доказательств своим самым идиотским подозрениям ты получаешь - тем больше додумываешь самые бредовые прогнозы и веришь во всё это. А вот и заказанное блюдо!»



      Вспышка багрового пламени над пентаграммой ознаменовало прибытие второго званого гостя в первую же миллисекунду, после завершающих слов псевдопризыва.



      В отличие от канонически привычного и предсказуемого «Гавриила» с его яркими лёгкими латами, белыми пернатыми крыльями и фактически скрытым светом нимба лицом, Самаэль выглядел незаурядно и гораздо более брутально. Не даром говорят ,что у страха глаза велики! А ведь известно ,что если чего-то боишься, то думаешь об этом не в пример чаще…



      Не менее монументальная, чем у его непадшего брата фигура источала мощь и воплощённый гнев. Истончённые, кожистые крылья напоминали лохмотья, фигурные доспехи, чьи наплечники изображали головы то ли драконов, то ли каких иных чудищ с огромными жёлтыми глазами. Ветвистые чёрные рога на по своему красивом и мегамужественном лице. Чёрные же волосы, слипшиеся на голове, словно сгустки смолы из адских котлов. В руках прибывший сжимал изуверского вида витой кинжал со множеством зубцов и длинный бич, по которому текло в обоих направлениях словно живое пламя.



      - «Впечатляет!» - с ярким отпечатком эмоций выдала Ольга.



      Мужчины явно были согласны с ней, хоть и сохранили молчание. Очередной просмотр в спектре Видящего открыл их взорам любопытную картину. Теперь над полем боя зависло уже две сферы. И если первая сияла белым в окружении золотистого, хотя внимательный наблюдатель мог бы заметить проскальзывающие в белизне тёмные тени, то вторая пылала красным в окружении того же золотого. Ядро же второго светоча буквально кипело постоянно перемешивающимися чёрными кляксами, обволакивающими изредка брезжущий из под них свет. Последним штрихом к картине являлось то ,что вторая сфера была, хоть и не значительно, но всё же больше первой. Те же путы, что связывали ауры верящих с обоими платониусами теперь отчаянно сплетались между собой, рябили то белым, то красным, то чёрным и рвались. Что же касается обратных потоков золотого ,то они прекратились сразу же после появления «демона». Недавние «доноры» ангельского воодушевления теперь соединялись со второй сферой чёрными энергетическими трассами, а большинство защитников, которые до того явно показали своё неверие в ангела, по непонятным для новичков-зрителей причинам, тоже стали получать энергетическую накачку, но не золотистую, а красную…



      - «Что-то я не понимаю - наши что верят в демона-Самаэля?!» - удивлённый мыслеобраз Красновой возник в их приватном канале шёпота.



      - «Ооо, нет!» - мысленный ответ Бояна был просто переполнен весельем и лёгким оттенком злорадства. – «Это ОНИ верят, что Самаэль помогает нам! Как же иначе- мы же слуги Сатаны, да и зачем бы тогда мы его столь канонично «вызвали»? А ему ничего не остаётся, как в меру своих скромных сил играть желаемую роль»



      Пару мгновений в их приватном чате царило молчание, а затем его наполнили отпечатки того ,что будь это реальным разговором выразилось бы дружным хохотом.



      - «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Ой не могу!»



      - «Твою дивизию! И правда –нашла коса на камень!»



      - «Теперь поняли, почему я был так спокоен, когда они Гаврика своего призвали?» - спросил отсмеявшийся Кот. – «Верно ведь говорят – заставь дурака богу молиться – он лоб расшибёт!»



      - «Вот и живое тому подтверждение!» - хмыкнул Волков, наблюдая вместе с остальными, как накачиваемые чем—то чёрным ватиканцы утрачивают весь боевой задор и чуть ли не панике поддаются, в то время как воины защитников словно получают второе дыхание и ускоряют темп, выкрикивая яростные кличи чуть не рыча от праведного гнева.



      - «А ,кстати, Коть, что… ?»



      - «Что за чёрное, красное и иже с ними?» - предугадал тот вопрос девушки.



      - «Ага, прям с языка снял!»



      - «Всего лишь разные эмоциональные аспекты, чем собственно и питаются платониусы. Белые оттенки - разный позитив вроде уважения, надежды и любви, тёмные тени - соответственно наоборот всякий негатив вроде отчаяния, уныния и ужаса. Красный – это яркие активные эмоции – гнев, ярость, страсть, ну а золотой это чистая вера - в кого-то или что-то в свои возможности. Просто вера, но это же и ключ от большинства дверей возможностей Разумных Потомков… К сожалению пользуются им зачастую весьма примитивно…»



      Два крылатых исполина тем временем отнюдь не бездействовали. Первые несколько секунд Самаэль жадно обозревал окружающую битву пылающими глазами. Затем он тоже громогласно выдал что-то на том же непонятном языке, на котором вещал ангел после латыни. Ответ от Гавриила не заставил себя долго ждать, и вот уже две титанические фигуры, как по команде, устремились навстречу друг другу и сшиблись в схватке. Она совершенно не походила на то ,что творили воители внизу. Удары меча, кинжала и бича были быстрыми, но не сверх а вполне обыденно. Белые и тёмные крылья поднимались и опускались с той же театральной неторопливостью, создавая красочные ракурсы, но будто не стремясь к скоростному доминированию.



      - «Снова голивудщину на публику разыгрывают?» - первым догадался След.



      - «А то ж! Любой каприз за вашу веру!» - благосклонно отозвался Сказочник.



      - «Блин горелый! Ну вот почему я так и не спросила Ви про того ангела, которого она мельком увидела тогда, в клубе Купальской ночью! Хотя, так даже интересней вышло…» - на самом деле журналистка знала ответ на свой вопрос. Мелкий, но противный червячок сомнения, основанный на всём том, что внушала ей поп-культура и отголоски пропаганды церковников, покусывал её. А что если попы правы, и все эти удивительные драконы, оборотни и маги лишь проклятые души, служащие дьяволу? Был и противовес – ведь клуб после той ночи оказался цел и все знакомцы живы-здоровы. Не может же быть, что они настолько сильные демоны, что с такой лёгкостью победили настоящего божьего ангела? И вот теперь всё прояснилось. Теперь девушка злилась на себя за малодушие и не ко времени проявленную нерешительность – ведь какой камень с плеч, а все эти недели хоть изредка но наплывали тревоги!



      А пока девушка наводила порядок у себя на чердаке, эпическая битва добра со злом неспешно, но неотвратимо удалялась всё выше и выше. Сплетающие их с верующими и неверующими нити разрывались, и вскоре поле боя было полностью свободно от любых влияний платониусов.



      - «Финита ля комедия!» - подытожил увиденный эпизод любитель исчерпывающих комментариев и прочих баек.



***

Прибрежная зона у Лысой горы, граница периметра морока иллюминатов вокруг клуба. Пять минут назад.

      - Сюда, сюда веди! – раздражённо шипел Ментор вполголоса щуплой фигуре в таком же, как и у него самого чёрном балахоне. Весь это цирк с атрибутикой по всем канонам сатанизма не переставал раздражать его и сейчас, но что поделать – ментальная накачка – штука тонкая.Парень из нового потока расходного материала тащил к уже расчерченному знаками и подготовленному пятачку земли на берегу скулящего и упирающегося Капкана душ. Выглядел он неважно - нечто отдалённо напоминающее то ли волка, то ли собаку мордой, корявая и сгорбленная прямоходящая фигура частично человека, частично хищного зверя и отдельные клоки грубой грязно-бурой шерсти, торчащей произвольно по всему телу вперемешку с проплешинами. В глазах же жалкого существа не осталось уже ничего человеческого и царила там лишь боль, отчаяние и страх.



      Называемый в этом презренном балагане Ментором оглянулся на небольшой холм шагах в пятидесяти. Из присутствующих здесь только он мог видеть застывшую на нём женскую фигуру в чёрной вуали. Это выглядело странным, с учётом проливного ливня, но лёгкую ткань не трогал ни порывистый ветер, ни струи небесной воды, ни брызги бушующего совсем близко моря. Она читала заклинание совсем тихо, но он слышал. Ему была дарована эта милость - Слуга слышал свою Хозяйку всегда – как бы далеко от неё он ни был. Язык древней родины заклинательницы звучал напевно и торжественно, даже издаваемый практически под нос. Он как то разом напоминал и переливы старых деревенских песен Руси, и загадочный шёпот вековых деревьев в ночном лесу, а отдельные слова и целые цветистые сочетания время от времени словно выстреливали из общего потока, крепко впечатываясь в сознание и воображения того, кто был способен их понять.



      Очередная часть заклинания кончилась. Фигура на холме склонила голову и метнула быстрый взгляд своему верному приспешнику. Ему не требовалось более ничего, чтобы понять её приказ. План был ему известен слишком хорошо.

Следующая вспышка молнии блеснула на острейшей кромке тонкого ритуального кинжала с костяной ручкой. Осквернённый волколак неистово рванулся вбок, но хищная рука Ментора с нечеловеческой силой ухватила его за шкирку за миг до этого. В следующий миг алчное лезвие вонзилось в грудь монстра, одним движением протыкая сердце. Удар грома близкой грозы только успел добраться до них, а вновь вынутое орудие снова коротко сверкает в руке колдуна. Но было в этом блеске нечто постороннее. Смотрящий же астральным зрением увидел бы помимо вспышки ещё и короткий охровый луч, в мгновение ока выстреливший куда то вбок – дальше по берегу. Этот сигнал цепью прошёл по ещё четырём таким же кинжалам, обладатели которых стояли по всему периметру морока, окружающего клуб. Ещё миг, и те тоже вонзились в сердца человекоподобных тварей, отправляя заточённые в них души вместе с их собственными ввысь. Туда, где за мрачными громадами туч, повинуясь снова заструившимся волнам тихого грудного женского голоса, сплеталась колоссальная фигура, которую мало кто смог бы увидеть в ночном небе…