Шахерезада Часть III Глава I

      - Хамися, это Амин, что с Биназир?! Что с ней? Она жива?!
      - Тьфу на тебя! Типун тебе на язык! Ты что такое несешь? Позвонил впервые за столько лет и несешь такую ахинею, – закричала она него
      - Слава Богу! – и даже ей было слышно в трубке, громкий вздох облегчения
      - Зачем ты звонишь? Что вообще происходит? Назир разрушила полкухни из-за какой-то ерунды, я даже не поняла, что это было, теперь ты со своим звонком? Кто-нибудь объясните мне что происходит! Я не такая дура как считает ваше волчье отродье! – заорала она в трубку.
      Он долго ей рассказывал о вещах, о которых ее дочь пыталась когда-то рассказать ей, но она отмахивалась от них, полагая, что все это сказки и какая-то выдуманная нелепость. Но сегодня она увидела ее в зверином облике и в нем не было ничего человеческого и объяснений ее поведению тоже не было. Одно дело черствость и равнодушие, она думала, что это связано с тем, что у нее нет нормальной семьи и детей, но это!
      - … Ты понимаешь? Она не обычная и с самого рождения была такой, я не мог тебе объяснить, я уже однажды пытался пройти это с Антониной и у меня ничего не вышло, Лена и Илья остались инвалидами из-за этого. Илью я мог бы спасти, но Тоня не дала мне это сделать, называя меня ненормальным психом. Ты всегда была мудрой, несмотря на то, что у тебя не было ученых степеней, поверь мне сейчас! Это крайне важно чтобы ты поверила! Нашей дочери нужна помощь, не обычная помощь и я делаю для этого что могу. Ты понимаешь?
      - Я ничего не понимаю, но я постараюсь понять, что я должна сделать? – уже находясь в нервном испуге за дочь спросила она
      - Вспомни из-за чего все произошло?
      - Да ну, глупость какая-то, что-то там с мусором, из которого японцы наращивают земли и строят на них дома…
      - Что делают японцы?! – повысив голос в удивлении спросил Амин
      - Землю из мусора делают... она из-за этого впала в какое-то не нормальное состояние и стала просто настоящим зверем, разбила всю посуду, чуть не сломала стол, а потом также резко успокоилась и ушла к себе! Сейчас не знаю чем занимается...
      - Япония значит… Странно…
      - Что странно?
      - Странно то, что она находится сейчас на грани смерти… - задумчиво начал он…
      - Где она находится? Мудак!!! Что ты несешь?!!– не удержавшись в испуге уже не на шутку крикнула она ему в трубку и попыталась встать с табурета…
      -  Хамися! Угомонись! Кричи потом сколько угодно, - сказал он своим резким голосом, - сначала выслушай меня внимательно! Не перебивай! Просто слушай! Что бы не происходило или не произошло, прошу, следи за ней, будь с ней рядом, она должна жить, она должна обязательно жить! Запомни это, будь с ней рядом, никуда не пускай, следи что она пьет и ест… Если что-то произойдет в мире, особенно с Японией, скажи, что ее вины в этом нет, скажи, что я так сказал, она поверит, и чтобы не происходило следи за ней…
      Он долго еще давал ей какие-то рекомендации, потом он с ней попрощался, оставив ее в полном замешательстве и в страхе, но, чтобы там он не говорил, чтобы это ни было, это ее дочь, и она сделает все чтобы защитить ее даже от нее самой.   Если Амин спустя столько лет позвонил чтобы все рассказать и предупредить, значит бояться есть чего и она, держась за стены коридора, чтобы не упасть, направилась в ее комнату.
      Она вошла и включила свет. Ее дочь повернула в ее сторону голову и сожмурила глаза. Ее поза испугала ее своей жутью, она лежала на спине, положив руки вдоль тела, лицо ее было мертвенно бледным и всем своим видом она напоминала покойника. 
     - Отец звонил, - сев с краю кровати и взяв ее руку в свою сказала она.
Рука дочери казалась ей маленькой и мягкой, но безжизненной и она начала гладить ее руку своей, перебирая ее тонкие пальцы.
     - Отец? Правда? Странно… Что сказал? – тихим едва слышным голосом спросила она
     - Он сказал, что чтобы не произошло твоей вины нет, он велел передать тебе это, вот я и передаю… Ты как себя чувствуешь? – продолжая гладить ее по руке спросила она
     - Мне плохо, но я не знаю, что это… я так никогда себя плохо не чувствовала и еще… мне больно… очень больно…
     - Что болит? – испуганно спросила она дочь
     - Всё… - и постаравшись повернуться в сторону матери, она застонала
     Месяц, который прошел с того «женского дня» она будет помнить, как жуткий сон. Спустя три дня, она включила телевизор, а спустя минут пять в кухню вошла дочь, по-прежнему мертвенно бледная, слабая и с искаженным лицом от не понятных болей, на которые она жаловалась. Увидев репортаж о землетрясении в Японии, она села перед телевизором и смотрела не отрываясь, что там происходит, когда заканчивались новости об этом по одной программе, она переключала канал и находила их снова, так она провела неделю, а затем, однажды покинув свой пост, она перестала приходить на кухню вообще. Биназир перестала есть и пить, при этом пачками потребляя обезболивающие. Через несколько дней за тем, она услышала ее стоны и пошла к ней в комнату. Ее дочь, покрытая вся холодным потом, выкручивалась подобно змее, закусив край одеяла. Ее глаза были мутны, а кожа, казалось начала просвечиваться.
     Она помогла ей переодеться, но каждое малейшее движение вызывали у ее дочери крик, потом она легла рядом и начала гладить ее по спине, а из ее глаз полились слезы. Она никогда не думала, что увидит свою дочь в таком виде. Она не понимала, что ее мучает, о каких болях идет речь. Она всегда была здоровой и еще неделю назад выглядела как молодая девушка, которой едва исполнилось восемнадцать, хотя ее возраст приближался к сорока.
      На следующий день она сама решилась пойти в аптеку и купить ей лекарства и ходунки, так как даже до туалета, ее дочь добиралась минут по сорок превозмогая боль. Но неожиданно на помощь пришла соседка, которая и принесла все необходимое. Вызвали врача, но врач терялся в догадках. Что это такое она не знала, но судя по всему боль, которую испытывала ее дочь была запредельной. Еще через какое-то время она вдруг обнаружила, что к клоку седых волос, который она заработала еще лет в двадцать, добавилось изрядное количество седых волос. Надо было что-то делать.
      Она вспомнила про рассказ мужа, про порчу и прокляла ту тварь, которая покусилась на жизнь и здоровье ее драгоценного существа. Теперь же, забыв о собственных болях она заботилась о ней как могла. Она не знала откуда появились силы, но боль ребенка для матери – это было самое невыносимое зрелище. Когда она покидала ее комнату, она плакала, но Биназир она этого не показывала. Так прошла неделя, а потом все закончилось.
      Назир стала сама собой, если можно было, так сказать. Она больше не жаловалась на боли, стала снова нормально двигаться, но к ее и так равнодушно-бесстрастному взгляду добавилось еще что-то жуткое и мертвое. Она не сразу поняла, что глаза дочери поменяли цвет и вместо желтых, стали темно-карими. С того дня Биназир стала практически не разговорчива и все свое время проводила, не выходя из своей комнаты, где она часами читала книги, поглощая их одну за другой. Иногда включала компьютер и целыми днями смотрела одни и те же фильмы. Ее это раздражало, но, наверное, они как-то успокаивали ее дочь, а значит и ей не стоит обращать на это внимание. Она только надеялась, что рано или поздно, но Назир вернется к нормальной жизни, а пока она снова поищет через каких-нибудь знакомых колдунов, чтобы помочь ей.

***
      Такой удар мог сместить Землю с орбиты и доказательства этому он получил спустя несколько дней. Но почему удар был с такой задержкой? Он допустил, что Душа могла ее покинуть, но как сама сила могла оторваться от нее и действовать самостоятельно? Что-то не сходилось. Тогда он подумал, что она умерла. Пульс Земли остановился и вернулся только спустя две недели после землетрясения. Все это было странно.
      Однако, чтобы это ни было, он понял, что она не просто Хранитель, она что-то другое, было ли это связано с водой или с чем-то еще, он уже не был ни в чем уверен, но теперь он знал точно, что она должна жить. Эта мысль пришла к нему в тот день, когда он позвонил, будучи уверенный, что его дочь погибла. Знание этого вошло в его сознание словно кто-то воткнул эту мысль ему в мозг, и он готов был сделать для сохранения ее жизни теперь что угодно.
      Смотреть на последствия землетрясения было тяжело. На смертников, потомков самураев, которые отправились на Фукусиму, еще тяжелее. Глядя репортажи из Японии, он пытался представить чувства дочери, но ему это не удавалось. Она говорила, что не имеет чувств, как это, он тоже не понимал, а потому он просто выключил телевизор, решив, что пора действовать. К чему бы это не привело, бездействие могло оказаться еще более разрушительным и как-то, но он понял и это.
      Ему нужна была помощь. Перед его лицом возникло лицо юноши, и он, взяв мобильный телефон, позвонил Андрею.

Следующая глава...
http://www.proza.ru/2017/03/30/1232