борись

Выключаю свет и комната погружается во мрак. Стараюсь угомонить жесткие иглы, которые с силой сдавливает сердце. Уже тяжело определить, духовный это или физический недуг. Я ложусь на кровать, сворачиваюсь в комочек и понимаю, что мне катастрофически мало моего тела. Боюсь засыпать, так как каждую ночь повторяется одно и то же. До упора держу опухшие глаза открытыми, но мучительная усталость, накопленная за последние несколько дней берет своё. Я проваливаюсь в тягучую смесь сна и воспоминаний.
Весь вечер я выжимала любую малейшую возможность побыть с ним. Держаться, танцевать, разговаривать. Смысл жизни сосредоточился в этих моментах единения. Я отгоняла боль, которая пыталась стискивать ребра, когда он брал за руку другую девушку. Это ничего не значит. Я ведь нужна ему...
Пришлось пройти через многое, что бы отбить у других желающих уединиться, зал с идеальным полумраком и нежной музыкой обволакивающей всё пространство вокруг. Он сбросит свой блок и будет только с ней.
Счастливая, я ищу его глазами, но не вижу. Перетекающая масса людей смеется, смотрит друг на друга восторженными глазами, но его нет среди них. Неужели, пока я так боролась за нас, он ушёл? Нет! Я успею, я догоню! Надеваю кроссовки, пролетаю извилистые коридоры. Лифт? Слишком долго. Вылетаю на лестничный пролёт, но на первых же ступеньках, ноги перестают меня слушаться. Я вижу резко взметнувшиеся вверх головы и понимаю, что до этого следовал поцелуй.
Первый миг я не чувствую ничего. Только вот дыхание. Его нет. Легкие, словно кулаки разъяренного война, сжимаются, разжимаются, но не способные, абсолютно ничего выжать.
Бегу на улицу в попытках перестать задыхаться. Плотину прорывает, но вместо тонкой, спасительной струйки воздуха, я начинаю кричать. Не знала, что вообще человек способен издавать такие звуки. Крик был настолько глубоким и жутким, как ощущение первозданного ужаса. Оставаться у входа стыдно. Я бегу во дворы, где далекий свет фонарей едва касается сгустившегося мрака. На мне тонкие летние рваные джинсы и короткий топ, который явно с нежеланием прикрывает часть груди. Но кого это волнует? Погоду вот не волнует. У неё по графику зима. Холодная и неприступная. Моему внешнему виду уж точно. Я хватаю кусок льдины, слегка покрытый снегом и бросаю в стену. Отчаяние топит меня, я плачу и продолжаю кричать. Очередная глыба разбивается о стену. Отвращение от увиденного, смешанное с болью. Ещё удар. И еще один. И ещё. Ненависть не заканчивается, но силы, кажется, ускользают вместе со слезами.
Я падаю на колени в сугроб и начинаю бить руками снег. Встаю. Расшвыриваю снег ногами, разрывая джинсы, от одного основания до другого. Опять падаю. Бьюсь головой, кричу и плачу, плачу.. Когда слёзы заканчиваются, я всё равно плачу. Это страшно. Состояние, похожее на безумие. Я долго провожу времени там, в сугробе. Понимаю это только тогда, когда ноги начинает сводить судорогой. Это не важно. Без него нет жизни.
Просыпаюсь. Кричу, плачу. Сколько бы не прошло времени, воспоминания живы. Всегда всплывают, когда не надо. Вам кажется, что вы имеете память? Нет, это память имеет вас.
Каждый день я учусь жить. Целовать людей, которые мне неприятны и здороваться за руку с тем от кого схожу с ума. Делать вид, что безразлично и улыбаться. Искренне? Не важно, главное, что так будет правильно.
Немного прихожу в себя, но сон вновь, словно тягучая смола слизывает сознание и бросает всё в тот же кошмар. И в очередной раз с криком я заставляю себя очнуться. Мокрым от слез лицом, я вжимаюсь в одеяло, что бы задушить очередной приступ отчаяния.
"Борись. Продолжай бороться не смотря ни на что. Ради тех моментов, когда вы были счастливы, разделяя смех, шутки, откровения; когда ты могла касаться губами его губ, ощущая изнутри маленького шебуршащего ежика. Просто борись. Возможно он точно так же каждый день говорит себе это."