4-3. Я родилась в рубашке

На фото  военного времени от проспекта Стачек на восток,  изображён корпус технической школы со следами разрушения,слева от него можно разглядеть западный и южный фасады нашего дома.

к началу: http://www.proza.ru/2015/02/26/1599


к главе 4-2 http://www.proza.ru/2015/06/01/1599

продолжение:

         Во время войны длинный корпус технической школы,построенный в стиле конструктивизма,сохранял наш дом от обстрелов с Пулковских высот.Защита оказалась очень надёжной,ни один снаряд его  не коснулся. 
 
Основной корпус со скругленными торцами сильно вытянут в длину, отдельный цилиндрический объем столовой связан с основным корпусом переходом на уровне второго этажа. Учебные классы размещались по обеим сторонам продольных коридоров.В закругленных объемах по концам здания располагались актовый и физкультурный залы.
         
При реконструкции корпуса школы,часть западного крыла,примыкающую к проспекту Стачек и получившую несколько большИх пробоин,укоротили более чем на сто метров  и снесли(фото в главе 4-3-1). После войны проще казалось снести и убрать "лишний"объём здания, меньше энергозатрат,- меньше хлопот.
   
         Смотрю на наш дом и так мне хочется оказаться в уютной квартире моего детства, пройти к окну и присесть на подоконник.На низкой тумбочке около окна, справа от стола, стоял огромный фикус и на подоконниках  у нас  всегда было много различных цветов.Бабушка разводила оранжевые граммофоны, оберегала столетник и лимон,пахучие листики его я использовала,когда по заданию учителя биологии, - Зои Яковлевны, готовила скелет листа.

         В простенке между окон стояло высокое дубовое трюмо,в резной раме.Полка трюмо позволяла мне во весь свой рост подходить к нижней части зеркала и любоваться своим отражением.На меня смотрела круглолицая,крепкого сложения,  девчушка с озорными выразительными серыми глазками.
 
Чтобы  заглянуть в верхнюю часть зеркала,мне нужно было подтащить высокий  дубовый стул с кожаным сидением и влезть  на него.А чтобы не свалиться с пружинившего мягкого сидения,я держалась за полку трюмо,где  на  кружевной салфеточке,прямо у зеркала и,отражаясь в нём,стояли две высокие зелёные вазы с красивыми искусственными цветами.

Здесь же, в  низких   овальных   вазочках  лежали гребешки и расчёски.Множество различных заколок и шпилек можно было найти,если приподнять маленькую крышечку круглой хрустальной шкатулки.Рядом  стояли несколько флаконов одеколона и духов.Всё это можно мне без помех потрогать и понюхать,когда взрослых не будет дома.
   
         По краю зеркала,справа,как раз за вазой с цветами,проходила заметная  широкая трещина. Оказалось,что в 1905 году по окнам стреляли и даже ранили в плечо мою бабушку,Клавдию Сергеевну.Причиной выстрела стала она сама, когда беззаботно прихорашивалась перед ним  утром.  Пуля попала ей спереди в левое плечо,оставив на всю жизнь заметный шрам на спине и застряла  в стене.Ранение  крайне обеспокоило всех близких.
 
         Вероятно, после этого случая на окнах кроме тюлевых занавесок,всегда крепили  тяжёлые плюшевые или шерстяные, а летом вышитые льняные гардины.Такие же шторы обрамляли и комнатную дверь. Крепились гардины на деревянные карнизы,которые затем подвешивали над  дверным и оконными проёмами.   
 
         Однажды  я  умудрилась сорвать дверной карниз,он свалился мне на голову. Ударил сильно по переносице,все лицо моё посинело и опухло... Девчонкой росла я резвой,непоседливой,похоже ещё и неуклюжей,
недаром папа начал дразнить меня с детства  - "...мишей косолапым".

Как раз в эти дни 1947(?) года к нам из эвакуации приехала семья старшего брата папы,Виктора.Вместе с работниками Кировского завода Виктор,его жена,Екатерина Степановна, и трое детей жили в войну на Урале, работали в Нижнем Тагиле.

Так уж сложилась судьба двух братьев,младший,мой папа,прошёл всю войну и вернулся живым и здоровым.Старший, Виктор, простудился, работая,на заводе в тылу и умер в эвакуации,оставив трёх сирот и молодую, 42-летнюю, вдову.

В Ленинград въезд для эвакуированных ещё был закрыт и папа оформлял для тёти Кати, и её детей пропуск.
Сохранилась в домашнем архиве эта справка-вызов.Работать тётя Катя стала  секретарём - машинисткой в военной части,где служил папа.Приехали они к нам за Нарвскую заставу,в эту маленькую двухкомнатную квартиру и жили с нами одной семьёй.   
 
         Здесь то и встретились мы  впервые.У меня эта встреча не сохранилась в памяти,зато очень хорошо её запомнили мои двоюродные сёстры и брат. Они рассказывают:

"... встретила нас  девочка с абсолютно круглым(хоть проверяй по циркулю),посиневшим и опухшим лицом". Такой я  предстала перед ними,такой я и запомнилась им,моим двоюродным - сёстрам Маргарите(1929г.р.), Клаве(1936г.р.) и брату Виктору(1938г.р.).
 
Разместились родные в большой комнате.Главным  её украшением  была небольшая хрустальная люстра,с диаметром  окружности  внешнего верхнего обода не более 40 см и внутреннего, нижнего обода около 25 см.Хрустальные подвески, в виде тригональных призм, преломляли падающий на них солнечный свет в искрящийся радужный  спектр. Сейчас эта люстра,немного изменённая,висит у брата в квартире на Полярников.   

На полу в комнате,от порога до окна,в праздники стелили узкую светло-жёлтую ковровую дорожку с каймой, метра 4 длинною.В будние дни стелили домотканые полосатые половички,из маминого  приданого. Комната была светлая,
солнечная, уютная.

На оттоманке,стоявшей около стены,спали мои родители.Рядом стоял, дубовый,раздвижной на три доски,но очень аккуратный,с изящно изогнутыми ножками,стол.На ночь тётя Катя с детьми укладывались спать под этим столом.
 
         Умер Виктор Иванович,отец и муж,– огромное горе вдове,детям.Чувство вдовства и сиротства,в некогда счастливой семье старшего брата не проходило,а только обострялось.Очень сложно было их отогреть и приласкать.Сложно было даже моему папе – «крёстненькому» - так его любовно звали племянники,он был у всех них крёстным отцом.

Лучше всего,вероятно,это получалось у бабушки КлавдИ, именно КлавдИ,а не Клавдии, её ласк и строгости хватало на всех.Рита пошла ученицей чертёжницы на завод им Молотова, где уже работала моя мама.
 
         Днём и за обеденным,и за письменным  столами постоянно кто-то занимался,Клара и Витя,прилежно учились.А я,маленькая - удаленькая, бдительно следила за их прилежанием,выглядывая из-под стола, копируя взрослых,грозила ребятам пальцем со словами:

«...дети,лёки,мати-мати(дети, уроки, математику!)»

Так вспоминают мои родственники,вместе мы прожили около двух лет.Конечно,тесновато было,но что поделаешь,– мы родные люди !
 

   
 
к главе 4- 3-1    http://www.proza.ru/2017/05/23/1525