О времена, или очередная мини-трилогия-хоррор

Хренология-триллер в трёх частях.

Часть 1. Падальщик.

Человек в своей великости очень велик! Это не плеоназм, это сугубо официально-деловая констатация факта. Он настолько велик, что миллионы лет был падальщиком (он и сейчас им остаётся во всех смыслах, но об этом речь позже). Великий человеческий гений для членовредительства не ограничился изобретением искусственных клыков и когтей сначала из камня, затем из металла. Нет, он продвинулся дальше. Как и все падальщики, он (этот гений) любил повялить свою жертву, пройдя в этом деле основные этапы технической эволюции: вначале на костре, потом на виселице, затем – в газовой камере. Припустить тушку, как медведь в яме, то ли для придания душка – терпкого аромата, то ли чтоб мягче жевать было, то ли чтоб побродило немного, дабы потом ещё и захмелеть – как это делают в основном жители приполярных районов, где с растительными алкалоидами совсем плохо. Там, где с растительностью лучше, для придания падали душка всё же предпочитают специи. Но любил великий человек иногда и свежачок!

Часть 2. Каннибал.

Ещё несколько столетий назад в Новом Свете инкский жрец неодобрительно взирал на привязанную к столбу человеческую жертву, когда та дёргалась и стонала, – к чему такие потуги, когда тебе оказывают честь общения с богами? Кости такого нетерпеливого и голосистого бедолаги без особых почестей после ритуальной трапезы вполне могли оказаться на ближайшей свалке, если он орал, когда с него заживо срезали куски плоти – пиетет нужно соблюдать молча. Пиетет в данном случае равен аппетиту и хорошему пищеварению. Ацтекский жрец скидывал обезглавленное тело человеческой жертвы с пирамиды, где у подножия его расчленяли и употребляли в пищу родственники убиенного: это и причастие, и белковая еда на маисовом столе в одном флаконе – очень сильный и прагматичный ритуал! Его отголоски слышны даже в наше время: несколько лет назад на каком-то архипелаге Полинезии одну чудную европейскую пару поджидала не менее почётная смерть, нежели средневековая индейская. У причалившего к острову отдохнуть господина на глазах изнасиловали его подругу, а после этого, на глазах у подруги – зажарили и съели самого господина. Съели, естественно, аборигены. Честь этим действом оказали обоим, естественно, очень высокую. Ну, и, опять же, животный белок в кокосовом рационе – весьма убедительно!

Часть 3. Падальщик-гуманист.
Однако, в нашем, зовущемся гуманным, обществе, где конвенции и декларации, защищающие права на свободу, самобытность и самоопределение мяса, именуемого человеком, уже целый век регламентируют жизнь, самого человека сожрать можно только образно. Европейский господин, претерпевший недавно оказанное гостеприимство полинезийцев, радовался проявленному вниманию всего несколько часов, после чего благопристойно испустил дух, прежде чем оказался пищей в желудках у туземцев и психологической травмой в памяти своей подруги. Попади он под горячую руку влиятельного недоброжелателя там, где действуют сейчас конвенции и декларации, его бы ещё помариновали, придали б душка в полиции, в суде, перед тем, как окончательно загнать в петлю – подавили бы материально и морально, лишив дохода, пропесочив в телевизоре, посадив в тюрьму. Эх, времена… Раньше всё хоть своими именами звалось.

30.03.2017 г.