Марк Дарков в Долине Желаний - глава один

Глава 1. КРОВЬ И МОЛНИЯ
 
– Мам, я дома!
Марк аккуратно стряхнул снег, стянул с себя пуховик, бросил на пол школьный рюкзак и начал снимать обувь. В коридор вышла стройная светловолосая женщина. Марк встретил ее обычной лучезарной улыбкой. Он всегда знал, что никого красивее мамы в этом мире нет. Разумеется, все дети в этом возрасте идеализируют внешность (да и не только внешность) своих родителей, но Людмила действительно отличалась редкой красотой, а когда она смотрела на сына, в ее глазах светило солнце. Небесно-серые глаза умели улыбаться сами по себе. Длинные светлые волосы, волнами ниспадающие по плечам, напоминали облака в погожий день.
Из приоткрытой двери кухни доносился запах любимого блюда. От матери не ускользнуло то, с каким наслаждением сын повел носом. Мясная запеканка!
– Ты вовремя, милый, – произнесла Людмила с улыбкой. – Бабушка в честь твоей финальной гонки приготовила королевский обед. Ты должен запастись энергией и победить. Только не набивай пузо, бежать не сможешь.
Легкая тень легла на его лицо. Больше всего на свете Марк боялся не оправдать ожиданий самых преданных болельщиц – мамы и бабушки. Страх усиливался и от значимости предстоящей гонки. Если Марк победит, то станет чемпионом уходящего сезона и через три дня встретит Новый год самым счастливым человеком на свете. Если же проиграет... Ну, тогда кубок по биатлону достанется однокласснику и главному сопернику – Антипу Штормову, самовлюбленному белобрысому болвану, по непонятным причинам постоянно изводящему Марка гадкими шуточками в адрес матери.
Марку очень хотелось поделиться всем, что сейчас клокочет в его душе, но он боялся огорчить маму, поэтому, ни слова не говоря, быстро прошел в ванную комнату.
Впрочем, мама не отставала.
– Нужно бояться не проигрыша, сынок, а незаслуженной победы. – Она будто читала его мысли. – Если ты достоин стать чемпионом – ты им станешь. Но если вдруг ты еще не готов к победе, не стоит огорчаться. Всему свое время, ты еще многого можешь добиться в будущем. Пообещай, что ничто не испортит твоего новогоднего настроения.
– Обещаю, – тихо отозвался Марк. – Слушай, мам, ты не будешь против, если после игры я посижу немного с ребятами в кафе? Мы хотели отпраздновать закрытие сезона.
– Нет, я не против. Только постарайся вернуться домой пораньше, чтобы бабушка не сильно скучала. Ты же помнишь, сегодня в школе новогодний огонек, и я сама приду не раньше восьми.
– Договорились.
Марк включил воду, выдохнул. Он не любил обманывать. Но сейчас – особый случай. Он просто не может сказать правду. Ребята из спортивной секции действительно собирались сегодня отпраздновать заключительную дистанцию сезона, вот только у Марка на вечер были совсем другие планы.
Он закатал рукава, но не успел взять мыло, как мама перехватила его руку. Людмила только сейчас заметила, что локоть Марка забинтован.
– Что это?
– С утра брали кровь из вены, – поспешил успокоить сын. – Обычная штука перед соревнованиями.
– Обычная? Что-то не припомню, чтобы делали допинг-пробы у подростков.
Марк напрягся.
– Ладно, иди на кухню и не выходи оттуда, пока не пообедаешь.
Она удалилась в свою спальню и плотно прикрыла дверь.
 
 
Пока Марк обедал, тревожно посматривая на дверь спальни, Людмила терзала телефон. Прежде всего, она позвонила в Департамент физической культуры и спорта.
– Нет, у подростков младше четырнадцати мы никаких анализов перед соревнованиями не берем, – ответили ей на другом конце провода.
Второй номер она набрала по памяти. Звонить в школу по самым разным поводам ей приходилось регулярно – цифры отложились в голове. Кроме того, это еще и ее родная школа.
– Да-да, – ответили Людмиле, – сегодня у восьмого «Б» брали кровь из вены. Это какое-то плановое мероприятие Минздрава.
«Ага, Минздрав, значит. Нет проблем, сейчас проясним».
Трубку долго не брали. Оно и не удивительно – это ж Министерство, сотни кабинетов и десятки праздношатающихся деловых костюмов.
Когда, наконец, ответили и выслушали вопрос взволнованной матери, то сильно удивились.
– Плановое мероприятие? Вы что-то путаете, мы ничего подобного в школах не проводили.
Конец связи. Министры люди занятые.
Дрожащей рукой Людмила снова набрала номер школы.
– Это снова я. Вы сказали, что кровь брали у учеников восьмого «Б»?
– Совершенно верно.
– Вы не могли бы назвать имена тех, кто был в этот день в школе и смог сдать анализ?
– Да, в журнале все отмечено, сейчас посмотрю. Так... Стася Мишкина... Доминика Смелько...
– Достаточно, спасибо, – прервала собеседницу Людмила. Она бросила трубку на кровать. К горлу подступала паника.
«Все сходится. Марк, Стася, Доминика... Господи, это то, о чем я думаю?!»
 
Вскоре Марк уже спешил на соревнования. Он не замечал, как необычно сегодня хрустит под ногами снег, как странно изгибаются покрытые инеем деревья, какие причудливые хороводы водят снежинки. Он направлялся к небольшому проему в кирпичном заборе, через который обычно пролезал, сокращая путь к стадиону. Ни на что больше Марк не обращал внимания, полностью сосредоточившись на предстоящей гонке
И напрасно.
Их было четверо. Они возникли из ниоткуда и мгновенно окружили Марка. В одном из парней – высокомерном пятнадцатилетнем блондине с ярко выраженными скулами, Марк узнал Антипа Штормова. Остальные трое, судя по виду, биатлону предпочитали примитивный бокс – бритые почти наголо, с не испорченными интеллектом лицами. Что-то сейчас будет?
Антип выступил вперед.
– Надеешься выиграть, Дарков? – спросил он не то с насмешкой, не то с угрозой.
– Сможешь мне в этом помешать? – не растерялся Марк.
Усмешка исчезла, осталась неприкрытая злоба. Антип коротко кивнул своим парням, двое «бойцов» схватили Марка за руки, а третий сорвал у него с плеча чехол с винтовкой.
– Смотрите-ка, – шипел Антип, – из грязи в князи! Сынуля простой училки мечтает о карьере Бьорндаллена! Или кто ты у нас, второй Фуркад?
Он подошел к Марку, покровительственно похлопал его по плечу.
– Братишка, биатлон не для тебя. Займись вязанием.
Один из бойцов неумело выудил из чехла винтовку, едва не повредив оптику, и передал ее предводителю. Антип подержал ее в одной руке, оглядел насмешливо и произнес:
– Нет, тебе и правда вязальные спицы лучше подойдут. Не смеши народ.
В следующее мгновение он сделал то, чего, кажется, никто из присутствующих не ожидал. Марк даже не успел среагировать. Антип отвел руку назад и со всей дури швырнул винтовку о кирпичную стену забора. С раздираемым душу треском оружие разлетелось на куски. Осколки погрузились в сугроб.
Марк оцепенел. Сжал кулаки, чтобы не закричать. Согнувшиеся от смеха фигуры Шторма и его тупых дружков сливались в одно черное пятно. В потемневшем сознании вспыхнула молния. И откуда-то издалека донесся голос:
– Ладно, двиньте ему пару раз. А то ведь еще додумается даже со сломанной пушкой явиться на стадион.
Что произошло дальше, Марк не смог бы объяснить даже самому себе…
Черная пелена окутала не только Марка, но все вокруг – даже ясное до сего момента небо. В груди забурлило что-то горячее, словно вулканическая лава, готовая вырваться наружу огненным фонтаном. Марк ощутил невероятный прилив энергии… не очень доброй энергии. Он уже не ожидал ударов от антиповских бойцов. Его едва не подбрасывало вверх. Хотелось закричать.
И он закричал.
В то же мгновение в небе грянул гром, ледяной стеной хлынул ливень, а в стоящее неподалеку обледеневшее дерево с лысыми ветками ударила молния… Дерево впыхнуло, словно факел.
Сквозь шум в ушах Марк все же расслышал испуганные вопли Шторма и его подручных. Он сумел и увидеть, как четверка бросилась врассыпную, подталкиваемая порывами обезумевшего ветра.
Но все очень быстро закончилось. Тучи исчезли, небо стало ясным, словно дождя и не было вовсе. Марк присел, зачерпнул ладонями пригоршню снега, опустил лицо. Жар в груди стихал, дыхание постепенно стабилизировалось.
Нет, ему не померещилось.
«Час от часу не легче, – подумал он с каким-то странным возбуждением. – Это сделал я? Или кто?».
 
 
Об участии в финале не могло быть и речи. Винтовка не подлежала восстановлению – по крайнемй мере, подручными средствами ее точно не соберешь, нужен серьезный ремонт. А иначе она станет не только неэффективной на стадионе, но и будет представлять опасность для других спортсменов.
Но дело даже не в этом. Марк не мог перестать думать о молнии и вулкане в груди. Как он смог это сгенерировать? Откуда она вырвалась? И что это вообще было, да и было ли?!
Он просидел всю гонку на скамейке болельщиков, наблюдая за тем, как Антип становится чемпионом уходящего сезона. Странно, конечно, но его это обстоятельство уже не очень занимало.
После игры Марк не пошел с ребятами в кафе, а поехал, как и собирался, в торговый центр выбирать новогодние подарки. Бабушке Марк купил шерстяной платок, о котором она давно мечтала, а с подарком для мамы все было намного сложнее. Ему в последнее время казалось, что никакие земные радости не пробуждают в ней былой реакции. Сама Людмила говорила, что ей вообще ничего не нужно, и запретила покупать ей какие-либо подарки, поэтому Марку и пришлось скрыть от нее свои истинные планы на вечер.
Все-таки он правильно поступил, что промолчал. То, что в красивой оберточной бумаге лежало на дне рюкзака, определенно понравится маме…
Подход к подъезду преграждала полицейская машина. Марк ускорил шаг. Нехорошее предчувствие кольнуло его в сердце.
«Это за мной, – подумал Марк. – Шторм подал на меня заявление, и теперь меня заберут для выяснения обстоятельств».
Мысль о том, что инцидент с неожиданным ураганом не помешал Антипу выиграть финальную гонку, почему-то его голову не посетила.
В считанные секунды Марк вбежал по лестнице на третий этаж и позвонил. Дверь открыл полицейский. Высокий детинушка с меховой шапкой на затылке смерил парня взглядом.
– Случаем, не Марк?
– Да. Но я не знаю...
За спиной у полицейского Марк увидел бабушку. Лицо Зинаиды осунулось. Она смотрела в пол, словно боялась взглянуть на внука.
– Ты о чем, парень? – спросил полицейский. Он обернулся к пожилой женщине. – Он что, уже в курсе?
Марк перевел обеспокоенный взгляд с полицейского на бабу Зину.
– Ба, что случилось?
В ее глазах застыла печаль. И страх.
– Марик, ты только не переживай... Мама…
Она взялась за сердце.
– Что с ней, ба?!
Полицейский вздохнул. Ему выпала неприятная миссия. Впрочем, не впервые, он уже привык.
– Пройдем-ка в квартиру.