К Элизе

Это был красивый и ухоженный дворик. В аккуратных клумбах были ровно посажены пестрые и пахучие цветы. В центре дворика, между четырьмя домами, вот, как сейчас помню, стояла простая белая беседка. Каждый год ее краску обновляли, поэтому постройка всегда выглядела свежей. К деревянному домику вели четыре вымощенные плиткой дорожки, по обеим сторонам которых располагались сначала клумбы, а после, ближе к беседке, - молодые березы. Я любил сидеть в этом дворе и слушать музыку, льющуюся каждое утро из окна одного из домов. Юная Элиза, дочь хозяйки дома, великолепно играла на фортепиано. Дверь веранды их дома практически всегда была открыта, так что я мог видеть, как девушка играет. Ее тонкие пальцы, казалось, даже не касались клавиш, а порхали над ними; лицо ее во время игры было мягким и сосредоточенным: она творила.

Однажды, в один из летних дней, я, сидя в беседке, скрывался от городской суеты и искал спокойствия в книге. Во время чтения я редко замечаю что-либо вокруг себя, но тут внимание мое привлекли громкие крики со стороны дома Элизы. Спустя несколько мгновений появилась и сама девушка. Вся в слезах, она бежала к беседке. Меня она не замечала. Элиза сидела напротив меня и плакала. Кажется, горе ее было настолько велико, что не было ему предела. В замешательстве, я продолжал читать, потому как обращаться к сидящей напротив меня сейчас было бы неуместно. Когда  заходящее солнце окрасило дома в яркие красно-оранжевые цвета, я отложил книгу в сторону: Элиза смотрела на меня. Я увидел в ее глазах все те чувства, что хотели вырваться наружу. Злость, бессильная ярость, безнадежность… Мы просидели так до самой темноты. Молча, не говоря друг другу ни слова. Да и зачем, если большинство чувств невозможно описать словами…

Несколько дней я там не появлялся: у меня появились дела в другом городе, пришлось срочно уехать. Вернувшись, я потратил еще несколько часов на то, чтобы распаковаться, подмести пол, погонять пауков; посчитать количество пылинок, налетевших на каждый предмет мебели. В общем, дела нашлись сами по себе. Ближе к вечеру я взял в руки книгу. Вышедши во двор и расположившись в беседке, я, ожидая божественных мелодий, посмотрел на знакомый дом моей пианистки. Книга выпала из рук моих: в доме Элизы не было фортепиано…

С того времени, как это случилось, прошло несколько лет. Элизу я больше не видел; все также люблю читать целыми днями, однако перестал любить слушать музыку. Нет, конечно, я не зажимаю в панике уши, когда слышу классические мелодии, я просто не чувствую больше по отношению к ним ровным счетом ничего. Пропало то воздушное, воистину божественное чувство, распаляющее сердце и зажигающее душу.

Последнее время я слышу во сне ее мелодии…