Ревнивица Стелла

В то время я не имел постоянного места жительства и носил крысу между воротом пальто и шеей. Честно говоря, мне было попросту негде ее оставить. Переночевав у друга, у какой-нибудь девицы или на очередной работе, я брал свою сумку, Стеллу, и убирался восвояси. Да, мою крысу звали Стелла, и она знала себе цену.

Постоянное присутствие рядом пусть и домашнего, но все же грызуна, не доставляло мне неудобств. Тем более что в морозы она отлично грела мою холку.

Кроме того — и это покажется вам невероятным — она даже помогала мне знакомиться с девушками. Особенно хорошо клевали те, что ходили парами. «Какая она милая! — визжали они. — А можно ее погладить?!..» Я делал слегка безразличный, но довольно загадочный вид, вытягивал руку и говорил Стелле: «Allez!» И она, нырнув за шиворот, выскакивала из рукава. Этот прием был гвоздем моей программы, и дальше все шло, как по маслу.

В прошлый раз я провернул тот же трюк, после чего —  скучая, закурил, достав сигарету из алюминиевого портсигара. Если на первую фокус не произвел совершенно никакого впечатления, то на вторую подействовал безотказно. Ее взгляд стал таинственно влажным, а руки слегка задрожали. Дело оказалось в шляпе.

— Назовите мне ваше имя, о, невозможная!.. — потребовал я.

— Катя... — томно ответила она, поглаживая мокрый снег одетой в высокий сапог изящной ножкой.

— Ах, я буду называть вас «Кэт!» Ведь вы из породы тигриц...

— Не забывайтесь, молодой человек...

— Да, вас действительно невозможно забыть, особенно — вашу изысканную стать...

— Вам не кажется, что вы излишне торопитесь?..

— Наоборот, я убежден, что мы с вами непозволительно медлим... — сказал я, приобняв свою новую подругу. Моя ладонь ощутила тепло ее бедра.

Честно говоря, она была слегка в теле. Однако, этот нюанс наделял девушку силой первобытной раскрепощенности. Ее густые волосы оттенка эбонита вкупе с искрящими, как шампанское, глазами стреляли дикой экзотикой. От Кэт исходила необузданная страсть тропического острова, незатронутого ханжеством цивилизации...

Она взяла меня под руку, и мы направились в мою сегодняшнюю обитель, провожаемые злобным взглядом завистливой подружки.


С недавних пор я устроился программистом в городскую поликлинику. В информационных технологиях я не смыслю ровным счетом ничего. Главное — в кабинете обитаю один, и кроме того — в нем есть старый диван,  а также спрятанные за фикусом коньяк «Российский» и пол-«сникерса».

Войдя, мы сбросили верхнюю одежду и провалились в нутро дивана. Огрехи его конструкции создали между нами столь необходимую в данном случае тесноту. Не вставая, я снял с загривка Стеллу и посадил ее на стол. В чарующем полумраке плеснул напиток в две разрозненные чашки, любезно уступив роскошной Кэтти шоколадку. Выпив, она изящно покраснела, а я тем временем незаметно развязал шнурки на туфлях. В порыве страсти на это не найдется времени...

Мы немного поговорили — о весне, желаньях, звездах. Коньяк слегка взбодрил пустой желудок, мозг стал действовать быстрее.

Гостью явно смущала излишняя романтика обители: сломанные жалюзи, цвет потолка, ободранные стены. А волнующая груда запчастей на полках, возможно, напоминала свалку. Но человек — он сам кузнец своего счастья...

Когда девица тихо прошептала: «Извини, но мне пора» и засобиралась уходить, я резко завалил ее обратно на диван. Аромат растрепанных волос ударил в голову. Кэтти попыталась было неуверенно сопротивляться, но я закрыл ей рот животным поцелуем. Стало заметно, как ее руки ослабли, а дыханье участилось. Я поцеловал ее в шею и пылко укусил за мочку уха, пока мои руки  изучали туго стиснутые тканью бедра.

Внезапно она извернулась и оказалась сверху. Ее обтянутая водолазкой грудь вдохновляла создавать барочные полотна. На моем месте Рубенс бы сошел с ума, а Поль Гоген — завыл от муки. Я вцепился в нее, словно одержимый, чувствуя, как задрожало юное тело в моих руках...

Когда я сорвал с нее водолазку и лиф, меня обдало волною воздуха, перебившим дыхание. Я высвободил стихию. Дал волю первородному запалу. Величественная сила этого невероятного тела овладела мною. Когда Кэт коснулась ладонью низа моего живота, я схватил ее за волосы и, стянув с нас джинсы, жестко взял чертовку сзади, рыча влепив шлепок по сочным ягодицам...

Почувствовав горячее нутро Кэт, я начал ускорять темп. Ее стоны зазвучали чаще. Я работал так усердно, как никогда в жизни. В своем фанатичном прилежании я уподобился миссионерам, а моя плоть всецело приняла очищающую муку. Комната кружила, диван скрипел, а Кэтти беспрерывно выла...

И вот, когда я был готов стереть с лица земли Помпеи, когда взревел Иерихон, а Кэт взмолилась о пощаде, в этот великий момент безжалостная Стелла с диким писком вцепилась в мою scrotum. Я возопил, как раненный марал, отбросил Кэтти в стену и забился о шкафы и тумбы. Их содержимое с диким грохотом обрушилось на нас и на пол, разбиваясь в прах и раня. Старый монитор рассек мой буйный череп, осколки коньячной бутылки изрезали ступни и колени. Я все вокруг залил кровью. Казалось, будто рухнул потолок и в комнату начали валиться бомбы. Голая дикарка в ужасе вопила. Стелла грызла мою плоть...

Внезапно комната озарилась светом. В дверном проеме, придя на шум, возникла женщина. Нам не дано понять, что в тот момент случилось с ни в чем не повинным разумом бедной уборщицы, когда она увидела двух голых окровавленных людей среди ярости войны и вцепившуюся в мою промежность крысу. Обезумевшая Кэтти, не одеваясь и не прекращая орать, ударилась в отчаянное бегство, а я вспомнил, что не запер дверь...


Когда все относительно улеглось, я облил свою scrotum йодом, схватил остатки скарба, оскорбленную Стеллу и с достоинством удалился до приезда полицейских. С крысой мы вскоре помирились, и она еще некоторое время оставалась в моей программе первой леди. Из минусов — пришлось опять искать работу...

23:16
09.02.17