Энни

    Энни - прирожденный музыкант: у неё тонкие длинные пальчики и невероятное чувство музыки. Только вот в детстве её никто не отдал в музыкальную школу, и она решила играть на чужих нервах. "Для этого не нужны учителя. Говорят, что я достигла определенного успеха. Ещё бы, такой простор для практики! Прямо-таки дремучий лес, состоящий из струн человеческих эмоций. Потянешь в одном месте - отдастся в другом."
    Она всегда начинает с малого: выстукивает "К Элизе" ноготками и впивается в жертву взглядом. Если вы достаточно сильны духом, то это только раззадорит Энни, заставит её вытягивать мельчайшие подробности из вашей личной жизни, а потом выливать на вас изувеченную, разобранную и заново неправильно собранную правду. И вы почувствуете, будто стоите в том самом струнном лесу, голый, одинокий, облитый не то ледяной водой, не то собственной кровью. Самое страшное состоит в том, что никто не станет выбираться из леса, причитая, какой же все вокруг вздор и вымысел. Как бы вы не были сильны, хрупкая, покалеченная, юная Энни выиграет раунд, а за ним ещё и ещё, пока не надоест. И вот вы уже сами неумело бренчите на своих струнах, воображая себя именитым музыкантом.
    - Знаете, сегодня я записалась на уроки скрипки!
Глаза у девочки широко распахиваются, и она даже перестаёт моргать, чтобы не пропустить мою реакцию.
    - Как ты решилась?
    - Вы уже слышали про Тома - моего соседа, мальчика из Торонто. Он сказал, что я - пустышка, растеряла себя, пока копалась в других. И отказался со мной гулять, пока не найду все свои кусочки и не скреплю их вместе. Много бы он понимал! Что значит лоскутное одеяло в сравнении с целым, ни разу не рвавшимся?
    - Я люблю лоскутные одеяла.
    Энни смеётся и пускается разъезжать на стуле по кабинету, отталкиваясь от каждой стены и угла.
    - Вы это каждому своему пациенту говорите? Можете не отвечать, конечно - да. Мы, психически нездоровые, присасываемся к вам своими щупальцами, состоящими из чистого сумасшествия, и выкачиваем любовь капля за каплей.
    В глубины души Энни невозможно попасть без ее разрешения. Она безмолвным стражем стоит на входе и следит за каждым шагом, словом и мыслью посетителя. Внутри тысячи таких же маленьких Энни выглядывают из-за угла, парят в небесах, скрываются в водах и почве, не даруя полной свободы воли. Неверный шаг - и вы выдворены прочь.
    - Я решила побыть хорошей девочкой. Не знаю даже, почему. Вы бы его видели: вечно взъерошенные волосы и такие синяки под глазами, будто в них каждый раз дождевая вода собирается. Худой - хоть сейчас Смерть в школьном спектакле играть. И шутки глупые, может, это даже не шутки, а он сам глупый, но я так хочу ему нравится! Это тоже болезнь? Скорее всего мое состояние ухудшается, раз решаю поступиться единственным, что прежде приносило удовольствие без гарантий и подкреплённых доказательствами обещаний. Вот же глупость: для людей чужие страдания являются наилучшим показателем любви! А я действительно страдаю, так мучаюсь, что записалась на уроки, лишь бы чем-то заняться.
    Она впервые полностью открыта, оббегает глазами комнату, пока не останавливается на мне. Я вижу все: сомнения, печаль, уязвимость.
    - Жаль только все напрасно. Любят либо прямо здесь и сейчас, либо не любят вовсе. Нет никакого "на следующей неделе", " вот стоит мне измениться" или " подожду немного, он меня заметит". И все равно мы пробуем. Абсолютно каждый. "Наш случай - исключение, а не правило", как будто мы все не созданы по одному шаблону. Вздор, вымысел!
    Энни начала наигрывать мелодию в собственном лесу. Даже мне слышно, как рвутся струны.