1988, Год Дракона, Гл. 5 Анна

1988. Год Дракона, Гл. 5. Анна

      Взгляд широкий открытый вопросительный.
      Волнение, охватившее моё сознание, почти мгновенно передалось ударом сердца по всему моему телу тёплой тревожной волной, стало узнаванием чего-то мне ещё не знакомого.
«Здравствуйте, девушка!
                Вы мне нравитесь!
Позвольте скорее у Вас узнать,
Звёздами ль поутру Вы умываетесь?
Можно ль Вас ласково поцеловать?!
Что Ваше имя лёгкое, милое,
Звук, который Вас бережёт,
Вы назовёте меня помилуя –
Нежное пламя, которое жжёт?!
Золотозвёздная! Звёзды и золото!
В Ваших глазах не прочту я никак:
Любите ль? Верите ль
                Радостно-молодо?
Если «О, да!», то подайте мне знак!
Если же Вас я обидел нечаянно,
Прочь отпустите с миром меня –
Жить в одиночестве, жить отчаянно,
Помня частичку живого огня!» -

мысленно вспыхнуло во мне стихотворение «Как познакомиться с девушкой».

      - Здравствуйте! Андрей Хоффски, - представился я.
      – Это я пригласил Вас на ночную дискотеку в Стрельне, - внешне сохраняя спокойствие, внутренне всё же волнуясь, добавил я.
      - Здравствуйте, Андрей, можете называть меня Анной. Вы очень необычный человек - ответила девушка, немного удивлённо. – Вы меня озадачили этим своим приглашением. Нельзя же так сразу настойчиво пытаться войти в жизнь совершенно Вам неизвестной девушки. Оставив оба билета здесь, Вы меня заинтриговали и обязали своей запиской. Вы не оставили мне иного выбора, кроме того, как поговорить с Вами.
      По интонации речи девушки было видно, что она далеко не в восторге от перспективы моего общества, но всё же сказав решительно «Пойдёмте, соседи могут нас здесь услышать», она пригласила меня перейти из общего зала в её комнату.
      Когда мы вошли в небольшую со вкусом устроенную комнату, немного помолчав, Анна продолжила: «Я ведь могла и не дожидаться Вас, а просто пойти на дискотеку с другим молодым человеком, как Вы и написали».
      - Приглашение на ночную дискотеку, согласитесь, Анна – хороший повод узнать Вас немного получше. – ответил я вполне уверенно. – И Вы меня всё же дождались. Полагаю, что, дав Вам возможность выбора, я поступил правильно.
      - Не нужно за мной следить и ходить за мной по пятам! – твёрдо ответила Анна. – Я сама прекрасно справляюсь со своими проблемами. И это – моя жизнь!
      - Думаю я, что я всё же лучший выбор из тех шефов, которых могли Вам предложить. Во всяком случае, мне можно доверять, и я мог бы помочь Вам, если это Вам на деле понадобится, – немного самоуверенно ответил я девушке. И уже примирительно добавил: «Возможно, я мог бы стать Вашим другом».
      На минуту Анна задумалась. На её запястье я заметил чуть расплывчатую надпись-татуировку «Сергей». Анна быстро перехватила мой взгляд.
      - Вижу, не нравится Вам моя татуировка. – прервала она мои наблюдения.
      - Расскажите, Анна, как это вышло, почему произошла та кража, – спокойно попросил я девушку. – Вам совершенно не идёт такое.
      - Когда на жизнь денег не хватает и не такое может произойти! – с горечью ответила она.
     - Три года назад в погранзоне, в Дубках, Сергей и я попали на нашей «Волге» в аварию – рулевое отказало. Брат успел вытолкнуть меня из машины. Он спас мне жизнь, а сам не успел выбраться и погиб. Все мы очень грустили по Сергею, особенно отец. Тогда я и сделала себе эту татуировку с именем брата. Через год у папы случился инфаркт и его не стало. Так мы теперь и живём-боремся: мама, младшая сестрёнка Женя, и я, – грустно улыбнувшись сказала Анна.
       – Всё просто: денег вечно не хватает, а человеку кроме еды ещё и одеваться прилично надо. То платье, что я украла, было мне необходимо – вот и вся причина, – подытожила девушка.
      - Досталось тебе в жизни – внезапно для себя самого перейдя на Ты, посочувствовал я девушке.
     - Ладно, прошлого не вернёшь. Теперь мне нужно навести красоту – не пропадать же билетам в самом деле! – переменив своё настроение, видя мою серьёзность и сочувствие, почти весело и отчасти по-заговорщически сказала Анна. 
      Затем она ловко вытащила из упаковки виниловый диск и положила его на проигрыватель.
       - Андрей, Вы, можете, если хотите, пока послушать музыку. Присаживайтесь – здесь, на кресле и не отвлекайте меня – я буду занята некоторое время, но мы успеем! Это не долго, - деловито, энергично и жизнерадостно сказала AF.
      - Хорошо, Анна, - коротко ответил я.
      - Тая Сергеевна не будет против – эта дискотека, думаю я, продлится до самого утра? – спросил я Анну.
      - Нет, не будет. У мамы отпуск. Мама и Женя уехали на целый месяц в гости к бабушке в Харьков. И я уже давно сама решаю где мне быть, когда и с кем, - отозвалась иронично девушка.
      Возле входа в комнату находилось удобное мягкое кресло, сидя в котором, я мог видеть девушку почти в профиль. Около трюмо и столика с проигрывателем в углу комнаты находилось второе кресло. Сама AF расположилась перед трюмо на деревянном, обитом тканью, стуле. Между мягким креслом в углу комнаты Анны и шкафом для одежды была видна дверь, видимо, ведущая в смежную комнату Таи Сергеевны. Дверь эта была закрыта. Справа между мною и платяным шкафом артефактом, очевидно оставшимся от прежних дореволюционных хозяев Дачи Хрущёвых, стояла довольно широкая на деревянных резных ножках софа. С другой стороны, прислонённый к её спинке, немного менее широкий чем сама софа возвышался строгой высокой стеклянной башней-витриной, создающей ощущение прозрачной воздушности, наполненной фолиантами и, обрамлённой золотистым металлом и деревом, тёмно-ореховый книжный шкаф.    
      Сначала, музыка, что полилась из динамика проигрывателя была мне не очень созвучна и даже несколько странна.
       «Под небом голубым есть город золотой с прозрачными воротами и яркою звездой…», - следующим треком серебряным переливом гитары, что было хорошо, и, пронзительно-тревожной флейтой, казавшейся мне не совсем уместной здесь, была чудесная песня под названием «Город золотой», исполняемая Борисом Гребенщиковым и группой «Аквариум». Песня мне нравилась, но я всё же скорее был занят самой девушкой. Расположившись у трюмо, Анна была занята хитростями подчёркивания женской красоты при помощи туши для ресниц, тонирующего крема, теней различной раскраски и помады. Девушка, определённо, была красива и совсем без косметики. Косметика придавала ей лишь некоторый блеск и внешне делала её немного старше своих лет. На вскидку, по её образу мышления и манере держаться, ей можно было дать примерно 22 года. Благодаря трюмо, я мог видеть Анну во многих ракурсах сразу. Локоны её волос были русые с песочно-золотым тёплым приятным отливом. В казавшихся широкими, зрачках красивых карих глаз Анны временами блестели весёлые адские чёртики авантюризма и молодости, и в этих притягательных омутах легко можно было неосознанно утонуть с первого же взгляда на девушку. На мочках её ушей Анна носила жемчугового цвета клипсы. Правильные черты её лица и немного широкие, как и у её матери, скулы Анны придавали ей определённый шарм и привлекательность. Ещё когда мы с ней только разговаривали, я заметил, что девушка чуть выше меня ростом. На безымянном пальце правой руки Анна носила кольцо с золотым блеском; было ли то кольцо настоящим золотом определить сразу мне было затруднительно – у меня самого на правой руке был одет перстень, но он был всего лишь из хорошо отшлифованной пастой ГОИ латуни. Я знал, что Анна не замужем и кольцо это, скорее всего, - только украшение. Весь внешний облик и взгляд девушки выражал собой сплав молодости, энергичности и решительности. Смотреть на Анну можно было долго и это было приятно.
      Внезапно телефон, находящийся на столе в общем зале ожил и зазвонил, и девушка, сказав: «Это срочно! Я скоро вернусь!», мгновенно умчалась отвечать на этот звонок.
     Звуковой взрыв Агузаровой «Недавно гостил я в чудесной стране! Там плещутся рифы в янтарной волне…» заглушил мне слова телефонного разговора Анны.
      Предоставленный сам себе, проскользнув через довольно узкий проход, оставшийся между креслом, в котором я только что сидел и софой, подойдя к одному из западных окон, я посмотрел через стекло на соседнее здание, у стены которого стояла пара будок телефонов-автоматов. Справа от этого здания виднелся Красный проспект со столбами светофоров, горящими сейчас зелёным огнём. Через проезжую часть был виден частично Верхний Сад и еле проглядывал, заслоняемый листвой деревьев Парка и кустарников берсо, Большой Петергофский Дворец.
      «В принципе, это – хорошее место, но обзор отсюда несколько мал», - подумал я.
      Осматривая затем комнату Анны, я отметил для себя, что девушка, судя по всему, начитана – множество книг в книжном шкафу и на нескольких полках и их выбор говорили мне, что она предпочитает художественную литературу. На письменном столе, что стоял между дверью на балкон и другим окном, лежал том «Мастера и Маргариты» Булгакова. Этот роман мне не нравился, скорее я предпочёл бы, что бы Анна читала «Белую Гвардию», но о вкусах не спорят, да и вполне вероятно, что девушка давно уже прочитала это стоящее того произведение талантливого писателя. Слева от двух западных окон, в углу комнаты и, почти, напротив застеленной светлым покрывалом постели девушки, стоял на удобной небольшой тумбе цветной телевизор, который, разумеется, был выключен. Письменный стол и сервант с красивой фарфоровой посудой располагались вдоль стены с окнами, что была почти полностью завешана полупрозрачным тюлем. Частично прикрытые тюлем и жалюзи, окна эти сразу я даже и не заметил, лишь мгновенье спустя, отодвинув жалюзи ближайшего ко мне окна, я увидел, как внизу по над домом вдоль Красного проспекта идут пешеходы. Отойдя немного от окна, я посмотрел в сторону трюмо. Справа от меня перед книжной башней-витриной, накрытый льняной бежевой с васильковым узором по краям скатертью, стоял обеденный стол, окружённый 3 стульями. Пройти между софой и платяным шкафом со стороны постели девушки было довольно затруднительно из-за узости этого прохода. Так же, как и книжная витрина с софой, шкаф для одежды стоял поперёк комнаты и с его обратной стороны над изголовьем постели девушки были прикреплены несколько постеров групп «The Beatles», «Аквариум» и «Кино», у мягкого изголовья кровати Анны, ближе к подушкам и настенному ковру, находилась покрытая лаком двухцветного тёмного и светлого ореха гитара. «Анна любит музыку и, вероятно, AF умеет играть на гитаре» - подумал я. Обои в цветочек, живописный ковёр на стене возле постели девушки, пара настенных светильников, ажурная люстра из набора пластин цветного стекла разного рисунка и лежащий посреди комнаты под обеденным столом бордовый ковёр, покрытый лаком светло-ореховый паркет пола – все они создавали ощущение мягкости, чистоты и уюта, хотя комната сама по себе была небольшой, как бы разделённой на две разные по своему предназначению области и довольно плотно заполнена мебелью.
      «Немного тесно здесь, а в целом – вполне обычная комната» – сделал я вывод.
      Долгое вступление бас-гитары, боевой ритм, и вот: «Вместо тепла - зелень стекла. Вместо огня – дым. Из сетки календаря выхвачен день. Красное Солнце сгорает дотла, день догорает с ним, на пылающий город падает тень. Перемен требуют наши сердца, перемен требуют наши глаза. В нашем смехе и в наших слезах, и в пульсации вен – перемен! Мы ждём перемен!..», - Цой вдохнул свою живую сильную энергию в моё сознание. «Стоящая песня!» – сразу почувствовал я.
      Когда Анна вернулась в комнату, дорожка диска закончилась.
      - Вижу Тебе нравится эта песня. Цой – молодец! – переходя на «Ты» и усаживаясь вновь за трюмо, утвердительно сказала, довольная чем-то своим Анна.
      - Это есть, – отозвался я, вновь переводя всё моё внимание на девушку.
      Смотря в зеркала трюмо, Анна очаровательно долго продолжила приводить и без того хорошенькое её лицо в полнейшее и победоносное совершенство.
      Поворожив ещё некоторое время над своей внешностью, Анна посмотрела на меня.
      - Выйди, пожалуйста, на время из моей комнаты на балкон – мне надо одеть вечернее платье. Мы скоро уже пойдём, -  вежливо попросила девушка.
      - Хорошо. Не торопись. Конечно, мы вовремя успеем добраться в Стрельну, - ответил я.
      Выйдя из комнаты Анны, я оказался на крошечном деревянном балконе под узорчатой крышей. Внизу, минуя уже закрытую в это время парикмахерскую, поворачивая на углу, по тротуару в разных направлениях шли редким потоком пешеходы.
      Было уже около десяти вечера, но Солнце ещё светило относительно высоко, просвечивая сквозь кроны деревьев в безоблачном голубом весеннем небе.
      Минут через пять моего пребывания на балконе я услышал, как Анна позвала меня.
      - Можешь войти, Андрей! – сказала она энергично.
      - Как я тебе?! – заинтересованно спросила девушка, когда я вновь увидел её.   
        Солнечный луч, пробившийся сквозь листву деревьев Верхнего сада, через открытую мною дверь на балкон, то исчезая, то возникая вновь, освещал на мгновенья своим тёплым светом девушку делая её волосы блестящими и золотыми.
 - Вполне хорошо! – несколько смущённо ответил я.
      Выглядела она стильно и привлекательно, и вечернее платье ей очень подходило. Светлый жакет кремового цвета сочетаясь с платьем цвета благородного шоколада с оборками и чёрные туфли на каблуках-гвоздиках удачно подчёркивали её стройность и гармоничность линий её тела. 
      - Пойдём уже! – немного иронично позвал я Анну.