Счастливый петух

Где-то, неизвестно где, в одной деревенской местности стоял курятник, да не простой, а образцово-показательный.

Все курицы в том курятнике были белоснежными с яркими красными гребешками. И яйца, которые они несли, были белыми. Белыми, как снег, белыми, как облака в летний денек.

Как-то раз одна курочка снесла яйцо. Это было не первое ее яйцо, и она просто подгребла его лапами к остальным своим яйцам и стала греть-насиживать. Потом встала и направилась перекусить. Возвращается - батюшки! Все яйца белые, а одно коричневое!

Перепугалась курочка, и стала думать, как ей быть. Неохота же перед подружками позориться, засмеют. Решила она тогда злосчастное яйцо соседке-несушке подбросить. Дождалась удобного момента, и перекатила его в чужое гнездо.

Та курица тоже посидела, а потом ушла. А вернувшись, заметила необычное яйцо и поступила точь-в-точь, как первая курица.

Так они и насиживали его по очереди: посидят-посидят и подбросят соседке, пока та не видит.

Долго ли, коротко ли, но стали из яиц вылупляться цыплятки. И из коричнего тоже вылупился цыпленок, и ничем его от других было не отличить: такой же желтенький, пищит, за курицей бегает. Вздохнули несушки с облегчением, и  поскорее выбросили из головы досадное недоразумение. Скорлупки только коричневые поглубже прикопали.

Росли цыплятки, кушали зерно отборное, пили водичку, за мамами своими ходили чинно по курятнику. Выросли большими и начали оперяться. Все отрастили белоснежные перышки, и только один молодой петушок - черные, как уголь.

Ну тут уж куры никак не смогли не заметить безобразия в их образцово-показательном жилище. Терпели они, терпели, и стали петушка прогонять. Поди, говорят, прочь, черный, все впечатление нам портишь! Иди, ищи свое счастье где-нибудь еще.

Не хотел петушок из родного курятника уходить, но делать нечего. Вытолкали его взашей, да напутствовали: иди вооон по той дороге, там город большой, там и такому, как ты, найдется место.

"Да уж", думал грустный петух, - "а по дороге столько опасностей меня поджидает. И звери дикие, голодные, и люди злые, до чужого добра жадные. И я один-одинешенек. Надо мне компаньона искать", решил он.

Только подумал так, как видит - впереди у дороги на пеньке сидит молодой батрак-подмастерье, слезы кулаком по щекам растирает.

"Вот,"-подумал петух. -"Вот отличный человек мне встретился! Покажусь ему во всей красе, и станет он мне защитником. А если он худое задумает, так я улечу, не поймает, куда ему, такому рохле."

Выпятил петух грудь колесом, и прошелся горделиво перед пнем. Заметил краем глаза, что подмастерье рот от удивления открыл, так еще и прокукарекал во всю глотку.

"О, удача!" - воскликнул молодой батрак. -"Всем известно, что черные куры приносят счастье. Значит, наконец и мне улыбнется удача!"

Петух подошел поближе и спросил у него: "А что у тебя за печаль?"

Подмастерье ответил: "Работал я год у городского портного, учился премудростям кройки и шитья. Да не очень удавалась мне наука, шить-то я сразу выучился ровно и гладко, а вот кроить все не выходило. Вот поручил городской голова моему мастеру сшить сюртук к свадьбе дочки. А я стал кроить ткань, да и перепутал размер. Испортил дорогую ткань, и портной выгнал меня. Зарплату мою мне за год обрезками отдал, вот, говорит, забирай, иди шей мышам сюртуки из этого."

"Думал я в деревню вернуться, ведь ничего у меня не осталось, ни ремесла, ни жилья, только кафтан, что на мне, вот эта ткань да нитки, да пара иголок." Досказал свой расказ подмастерье и снова всхлипывать начал.

"Погоди возвращаться!" - сказал петух. -"Ведь я не просто птица, а черный петух, а всем известно, что черные куры приносят счастье. Давай вместе в город пойдем!"

Согласился подмастерье. Посадил петуха на плечо, и пошли они в город.

А в городе приготовления к свадьбе шли полным ходом, ведь до праздника осталось лишь несколько дней. Все суетились, всюду шла бойкая торговля.

"Садись-ка ты вот здесь,"- велел петух молодому портяжке. -"Вот здесь, недалеко от дома головы. Предлагай всем недорого починить одежду, и заработаешь свою монету, хватит на кров, и на еду останется. Да вот еще что: сшей мне из обрезков своей дорогой ткани сюртук. Буду я по улице взад-вперед ходить, тебе клиентов заманивать."

Так и вышло. За день работы удалось портному себе на кусок хлеба и постель собрать. Вечером сказал ему петух: утром приходи на то же место и работай, а я к обеду приду. Надо мне о нашем будущем позаботиться.

Только рассвело, разбудил петух своего компаньона громким кукуреканьем и улетел прочь.

Неподалеку нашел кучу песка и толченого мела. Хорошенько вывалялся и оказался не черным петухом, а пестрым. Перья прижал, гребешок пригладил - стал совсем на себя не похож!

Примерился, перелетел через забор дома головы прямо во двор, где скотину и птицу держат. Стал там среди кур прохаживаться, зерно поклевывать, слушать, о чем птица болтает.

"Старшая-то дочка головы вне себя от злости, что младшая вперед нее замуж выскочила," -сплетничала одна курица. -"А голова им и слова супротив сказать не может, они из него веревки вьют."

"Да, да старшая-то в приметы верит, говорит, не хочу, чтобы мужа мне папенька выбирал, хочу счастья в жизни, жду, значит, знака от судьбы, что мой суженый тот самый."- и вторая курица, пеструшка, захихикала.

"Десять претендентов прогнала, а последнему и вовсе горшок на голову одела." - ее товарка вторила ей,"- Тот чуть было войну папаше не объявил, да на счастье младшая к нему вышла и они влюбились друг в друга."

Третья курица сказала: "Так старшая закричала, что, мол, попадись он ей, она и как зятю ему горшка не пожалеет."

Слушал все это петух, и думал, как ему эти сплетни испльзовать. И придумал наконец.

Стал он по двору ходить, то тут словечко бросит, то здесь фразу, то вопрос задаст. И в курятнике, и в коровнике, и в свинарнике побывал, и даже до конюшни добрался.

Вернулся к портному уже после полудня. Потребовал себе воды, помылся, надел новый сюртук и стал прохаживаться, красоваться. Сторож у двери головы на него поглядывал, удивлялся.

На следующий день повторилось то же самое.

А на третий день с раннего утра петух сидел у своего портного на плече и никуда не отлучался. И точно: только ставни захлопали в доме головы, как внутри затопали слуги, зашумели голоса, и вот уже сторож вышел и пошел прямо к молодому портному.

"А что", -говорит, -"продашь ли ты своего черного петуха? Господин хорошую цену даст."

Портной наотрез оказался свою птицу счастья продавать. Стали они спорить. Сторож поупирался, да и рассказал, что за дело такое срочное. Старшая дочь головы, та, что в приметы верит, сказала, что только тогда свадьба будет удачной, когда на ней черный петух будет. И младшую запугала всеми бедами и несчастьями, если посмеет без петуха жениться. Зять в гневе  готов снова войну начать, а голова послал всех слуг черного петуха искать.

"И где она такой ерунды наслушалась," - в сердцах сказал сторож, "курам же на смех, а гляди, все в доме, от кухарки до конюшего, ей вторят. Скорей бы уж замуж вышла да успокоилась!"

"Так зачем же вам тогда моего петуха покупать", -удивился портной. -"Пусть он так у вас на свадьбе посидит..."- тут петух больно клюнул его у ухо. "Ай!"- Вскрикнул портной, а петух, подражая его голосу, сказал: "а за это хочу, чтобы меня среди благородных господ посадили и кормили и поили наравне с ними".

Сторож и не заметил, что последнюю фразу произнесла птица, так он обрадовался, что решился вопрос. "Отлично!"- сказал он. "Приходи в день свадьбы, да вымойся и оденься прилично. Я проведу тебя и усажу за стол, никто и не приметит, что ты не из благородных."

Так они и поступили. Сел портной за стол, ел и пил, как никогда прежде вкусно и сытно. А петух вскочил на спинку кресла старшей дочери и сидел там, красовался. Она глаз с него не спускала, перышки ему поглаживала, кормила с рук лакомствами, а он грудь выпятил и гребешок расправил. Как обвенчали молодых, так стал он кукурекать. Прокукарекал целых три раза, крыльями захлопал.

А дальше стали за столом тосты поднимать. И второй тост, после пожелания здоровья новобрачным, поднял отец невесты. "Желаю", -сказал он, -"чтобы старшая моя дочь тоже побыстрее нашла свое счастье. И без горшка." Новоипеченный зять покраснел от возмущения, все засмеялись, дочки головы обе, как одна, крикнули недовольно: "ну папа!", а то лишь поднял бокал повыше.

А черный петух, оглушительно хлопая крыльями, взлетел над столом, выхватил у опешившего головы бокал, да и полетел к портному. Незадачливый подмастерье остолбенел, а петух ему бокал прямо в руку поставил, вскочил на его плечо и закукарекал во всю глотку.

Старшая дочь головы вся побелела. Рот приоткрыла от изумления, и шепчет, забывшись: "Знамение! Знамение!"

Подбежали сторож с товарищем, под ручки портного ухватили, и, повинуясь знаку головы, вывели его поскорее прочь.

"Что это твоя птица выкинула за фокус?" - Ругал пригорюневшегося портного сторож. -"Твое счастье, что праздник, а то не сносить бы вам обоим головы."

Вывернули портному карманы на предмет ложечек серебряных, выставили его с петухом за порог, и дверь на засов закрыли.

"Эх," -горько сказал портной. -"Что ж ты меня так опозорил? Там еще две перемены блюд осталось..."

"И нечего брюхо отращивать,"- сказал петух. -"Садись давай, работай, еще полдня впереди."

Делать нечего, стал портной шить-подшивать, да немного мечтать о том, что вот будь он благородным, мог бы и дальше сидеть, есть-пить и на старшую дочку головы любоваться. Уж очень она симпатичная, даже когда недовольная. Так и проработал до вечера, а потом спать пошел.

Наутро вернулся и сел на свое привычное место. Тут двери в дом головы распахнулись. Вышли отуда два сторожа, ничего не говоря, под руки подхватили портного и потащили в дом. Петух тут же прочь улетел.

Испугался портной, запричитал: "что такое? Куда вы меня тащите?"

Думал он, что с ним будет: в тюрьму ли его бросят, или сразу казнить будут. Но его повели на второй этаж, в кабинет головы. Там усадили на стул и вышли прочь.

А петух взлетел повыше и сел на карниз у окна кабинета.

Только дверь за сторожами закрылась, как голова, что стоял у окна к нему спиной, сказал: "И здесь эта черная курица сидит! Неужто и впрямь знак судьбы такой."

Повернулся к испуганному портному, и сказал: "ну, рассказывай мне, кто ты такой и откуда на мою голову взялся."

Портной смешался, стал рассказывать, путаясь. Решил, что из-за петуха все его беды, и не стал говорить, как он его повстречал, и как они вместе в город шли. Ну, а свое прошлое приукрасил - назвался уже не учеником портного, а мастером, чей талант был несправедливо оболган.

"Вот,"- сказал, -"как подтверждение моего таланта, сшил я сюртук для этой черной птицы. Видите, как сидит хорошо, что он даже не снимает его? А петуха я этого первый раз вижу."

Голова был опытным правителем. Видел он, что дело нечисто. Но подумал так: "Наконец-то она согласилась на женитьбу. А что мальчик молод, так то и к лучшему. Пара лет, и мы из него человека сделаем. Тем паче, что к труду и муштре приучен, вон, пальцы все исколоты."

"Добро", - сказал он вслух. - "Дочь моя верит в знаки и знамения. Когда вчера петух к тебе прилетел, решила она, что ты ее суженый, уготованный ей судьбой. Хоть и пытались мы ее переубедить, что птица просто знает тебя, она стоит на своем. Поэтому вот тебе мой приказ: ежели хочешь в моем городе оставаться, станешь ты моим зятем. Во всем будешь меня слушаться, и дочку мою беречь и ублажать. А коли супротив меня пойдешь, то вмиг мои воины тебя за пределы города выдворят." И подумал про себя: "да там и закопают."

Портняжка не мог поверить, что голова его не обманывает. "Вы,"- спросил, "предлагаете мне стать богачом и жениться на самой прекрасной в мире женщине, и думаете, я могу не захотеть?"

Отцу польстило, что портной так отозвался о его дочери.

"По рукам!" - воскликнул он. -"Но помни, что я сказал."

Вторую свадьбу сыграли вскоре после первой. На празднике петух сидел на спинке скамьи новобрачных и без конца кукарекал. Молодожены смотрели друг другу в глаза и не могли наглядеться. Растроганный отец облегченно вздыхал, и без конца говорил тосты.

Стали бывший портной, а ныне молодой господин, и его петух жить-поживать в богатстве, и горя не знать. У петуха всегда было отборнейшее зерно, и все куры при виде него восторженно кудахтали. Вскоре по двору стали бегать молодые черные и пестрые петушки и курочки, а среди них гордо вышагивал их судбоносный отец в сюртуке. Когда первый сюртук истрепался, слуги заказали для петуха на смену два новых у городской портного. Бывший учитель удачливого зятя головы плевался, пока снимал с петуха мерку, а тот больно клевал ему пальцы.

Молодой господин с женой часто навещали петуха в его курятнике. "Видно и правда черные куры к счастью", говорил он, обнимая супругу и поглаживая ее беременный живот.