Массаж в крематории
Кому-нибудь из вас мыли ноги портвейном? Мне – нет, однако те благоговейные действия, которые он вначале экзекуции начал осуществлять с моими ступнями, заслуживают особого внимания. Мои бренные подошвы были вымыты и протерты благоухающими тряпочками. Было приятно, но очень щекотно. Дергание ногами лежащего на циновке фаранга, тайцем в кимоно было расценено, как знак наивысшего восторга, поэтому они также были смазаны то ли бальзамом, то ли кокосовым маслом. Надо сказать, что самой грязной части тела (ногам, как считают тайцы) было уделено примерно 50% всего массажного времени. Однако они и болели у меня больше остальных конечностей. Это было священнодействие: их разминали руками, сдавливали на них определенные точки, а после, через несколько секунд, ноги горели благоговейным огнем. Ступни и голени сдавливали пальцами и, стараясь надавить на определенные места посильнее, ходил пятками по бедрам, удерживая равновесие специальным посохом.
Таец не принимал участия в болтовне других кумушек, которые локтями, когтями и пятками одновременно массировали болевые точки клиентов и не забывали то поглядывать в телевизор, то говорить по телефонам. Мужичек был сосредоточен на мне, ища определенные болевые точки и делая их точками моего наслаждения. Временами я засыпал под его натиском, временами кряхтел от боли, зная, что последняя вскоре уйдет, уступив место блаженству.
Сеанс продолжался ровно час. Вообще-то, знающие люди говорят, что для полноты ощущения, надо брать не менее двух. Однако и этого времени мне хватило с лихвой. Скинув промасленные штанцы и переодевшись в цивильное, я расплатился, дав сверх оплаты процентов на 10-15 больше. С достоинством поклонившись, очкастый принял деньги и пригласил за столик. Здесь массажный стресс был снят чашечкой желтого маслянистого чая, который волнами раскатился по моему телу, вызывая некие музыкальные звуки внутри меня. Надо сказать, что звуки тайской музыки начали преследовать меня уже в середине массажа. Их я списал на состояние нирваны, которое окружало меня. Однако с каждым глотком чая они усиливались. Когда же мы вышли из салона, все стало на свои места.
Салон, как я уже говорил, располагался на территории храма, а его двери выходили практически на территорию крематория. Здесь вовсю уже шло приготовление вновь представившегося на встречу с Буддой. Мысленно перекрестившись, я стал наблюдать, отметив, что дорога в мир иной что-то слишком часто в последнее время напоминает о своем существовании.
Несколько девушек в национальных костюмах танцевали под звуки местных инструментов. Звуки музыки напоминали корябание ржавым гвоздем по стеклу. Однако это оказались как никогда к месту. На пьедестале перед крематорием стоял богато украшенный гроб. Площадь была заполнена монахами в задних рядах и людьми в черном.
Плачущих не было: чего рыдать, когда тело перестает мучаться, а душа обретает вечный покой? Однако, все было чинно: люди в черном с достоинством подходили к гробу и клали на него дары. Сразу же за ними подходили монахи и уносили жертвоприношения в монастырь: мол, Будда принял и рис, и деньги, и материю на одежду, которая почему-то была оранжевой (под цвет одежды монахов).
Говорят, что крематорий устроен таким образом, что люди сгорают в нем в течение 10-15 минут. Мы не стали дожидаться самой церемонии, ушли на тук-тук (местный автобус), даже не оглянувшись на клубы черного дыма, которые нависли над Паттайей.
Свидетельство о публикации №217033000097