Про людей

               

Довольно часто нам приходится слышать, что, мол, тут люди очень хорошие, а вот тут вот, мягко говоря, не ахти. А по мне так, если люди, они везде люди, которые люди живут… А живут ли они на Крайнем Севере, живут ли они крайнем на юге, впрочем, какая к чёрту разница, ежели они люди.
 
А вот нелюдей тоже хватает везде и всюду, однако, у них же клейма, кто они такие, ни на лбу, ни на, я извиняюсь, … нету. Тут уж как, где,  когда и на кого ты попадёшь. Просто незнакомая  обстановка, незнакомый уклад местной жизни первое время на восприятие окружающей среды добавляет чего-то такого, что мешает привыкнуть к местным особенностям, к местному быту. И также добавляется какое-то непривычное восприятие новых людей, они тоже кажутся не такими и всё делают не так. А новое твоё окружение, в свою очередь, смотрит на тебя с пристрастием, что ли. И оценивают, кто ты и что из себя представляешь. А выводы делаются обо всём этом порой далеко и не совсем правильные и делаются, ох как быстро! И вешается на человека «клеймо», от которого слишком трудно избавиться.

Если слегка с утрируем ситуацию, то получаем такой интересный «сюжет». Двое идут в одной «связке», и каждый из них знает, что один он, ну никак не сможет выжить в этой обстановке. Какое у него будет поведение? Да будь он любой, что ни на есть сволочью, а руку всегда подаст в той обстановке, плечо подставит, когда напарнику будет трудно. Потому что он боится, прежде всего, за себя и только за себя! А когда ему ничего не грозит, он может и ногой подтолкнуть, при этом промолвить «по-дружески»: «Извини, друг, но каждый за себя!»

«Зьим, не зьим, но всё понадкусываю», - помните, герой анекдота был какой национальности? Так вот, эта национальность «застолбила» за собой и передавала долгое время из поколения в поколение свои рабочие места на всём Крайнем Севере от Мурманска до Магадана (согласитесь, что народ живёт там всё-таки временно, кроме, естественно, местного населения, хотя и по двадцать лет).

К чему я это? А к тому, что и на Кубани, и на Крайнем Севере в большинстве своём живут люди одной и той же национальности. Просто немного в другой окружающей среде. И чем же они должны по своему «внутреннему содержанию» отличаться друг от друга? И где гарантия, что люди этой национальности в отличие от Таймыра, допустим, в Курганинске он поступят также?

У меня в жизни были эпизоды, когда на Севере в Сургуте сначала меня угощали, чаем с конфетами, а потом «выплёвывали» из кабинета, и наоборот, когда после «шапочного» знакомства в вечернем междугороднем автобусе меня этот новый «шапочный» знакомый в Краснодаре пригласил к себе домой переночевать, а не оставил ночевать на вокзале. Так, где люди лучше? А по мне, так везде они одинаковые, хоть в Лагонаки, хоть в Армавире. Опять же, к чему я веду свою логическую цепочку? А вот к чему.

Мы праздновали день рождения. Праздновали моему куму 65 лет. К нему приехали в гости со всего края друзья, поселившиеся на Кубани, когда окончили работу на Крайнем Севере. Сначала планировались торжества «по случаю» на пахнущей весной кубанской природе, но до начавшегося дождя успели только-только приготовить шашлыки и накрыть «праздничный» стол. Однако, потом дождь стал усиливаться, не собираясь для нас сделать «временное окно» в небе и мы вынуждены были возвратиться «доводить дело до своего логического завершения» к нему домой в квартиру. А приготовленные на «природе»  харчи со свежеприготовленными шашлыками с «природного праздничного» стола успешно были перенесены на праздничный стол в квартире именинника.

 После нескольких тостов  «о здоровье, о счастье в личной жизни» и других благах, прозвучавших в наилучших пожеланиях имениннику, начались воспоминания о прошлом, о жизни на Крайнем Севере, где прошли лучшие (по их глубокому, возможно ошибочному, убеждению) годы их жизни.

Должен отметить, что за столом кроме меня и моей жены были сплошь одни бывшие «заполярники». То есть провели по двадцать-тридцать лет за полярным кругом в городе Норильске. Если быть точным, то жили они в городе спутнике Норильска в Кайеркане, который  является одновременно ещё и пригородом неофициальной  столицы Таймыра и столицей российских меди и никеля.

И когда спиртное сначала опустилось у них до желудка, а потом поднялось до головы, они начали, не то, чтобы наперебой, но поддакивали друг другу очень даже добротно, нахваливать «северный люд». Какие они дружные, какие отзывчивые, какие порядочные и честные люди. Я их слушал и не собирался «встрявать» в этот пафосный разговор, а также спорить с ними: пусть уже ностальгически немного понаслаждаются собой и своей  прошлой жизнью. Но я знаю несколько примеров, что и в других районах страны тоже достаточно отзывчивых, добрых и честных  людей, а не только на Севере.

Моей сестре в Краснодаре совершенно незнакомая женщина помогла в трудную минуту, позвала к себе переночевать. Аналогичный случай был в Астрахани, когда моя жена, будучи ещё девчонкой, получила кров у совершенно незнакомых людей. Было такое, что-то подобное и у меня. Но я во время их славовославия «Норильска и его окрестностей» вспомнил историю, которую мне лет пятнадцать назад рассказал о своём «посещении» Норильска наш электрик Володя.

Как-то на работе пришёл ко мне гости Володя (а мы «базировались» с ним  в разных концах здания, поэтому периодически заходили друг к другу «поделиться информацией») поболтать «за жизнь». За разговором я упомянул,  что мой кум сейчас (повторяю, это было лет пятнадцать назад) живёт и работает в Норильске. На что Володя (ну, это по-дружески, а так Владимир Николаевич, он старше меня был лет на десять) тяжело и горестно вздохнул, потом сказал, что с этим заполярным городом у него связаны крайне неприятные воспоминания. И поведал мне свою историю, похожую на исповедь, о первом дне, таком памятном, проведённом им в Норильске.

Приехал он туда по какому-то набору, даже не знаю по какому; он не сказал, а я и не стал уточнять такие никому не нужные, никчемные подробности. В первый день, ещё не совсем обустроившись на место своего будущего жительства в новом городе, он просто (а, может быть, хотел заодно харчишек прикупить, но и это не столь уж важно) шёл, разглядывая дома и улицы медно-никелевой столицы страны, как бы создавая образ нового для себя города.

Так прогуливаясь вдоль витрин нового города, около одного из  магазинов он увидел выходящую из него средних лет женщину, по внешнему виду ему ровесницу, с нагруженными продовольственными товарами сумками. Он без «задней» мысли (конечно, возможно у него и была «задняя» мысль, но он о ней тоже распространяться не стал) предложил свои услуги в виде  помощи, заключавшейся в подносе тяжёлых сумок до её дома, делать-то ему всё равно нечего. Женщина отказываться от предлагаемой помощи не стала.

 Когда зашёл с сумками в квартиру, он неожиданно для себя встретил в комнате за столом «группу товарищей» из четырёх человек, в спокойной обстановке, под лёгкое звучание современных мелодий играющих в карты. О них ему сказать новая знакомая , наверное, «забыла».

- О, здорово, корешок. И каким ветром тебя к нам на огонёк занесло? – Задал Володе вполне естественный вопрос «старшой» из «группы товарищей», и, аккуратно положив свои карты на стол, подошёл к нему.

Володя растерялся, некоторое время пребывал в каком-то ступоре, да и дверь к столь нужному в данный момент отступлению (я бы сказал даже бегству) уже была закрыта, а по поведению «старшого», он понял, что ожидание хорошего в этой жизни, однако, откладывается на неопределённый срок. «Старшой» продолжил свою речь таким же добродушно-заискивающим негромким голоском:

- Так, всё-таки, как же ты сюда попал, а главное, что нас больше всего интересует, зачем ты сюда попал? – На поставленный вопрос Володя попытался ответить мгновенно потерянным, лепетящим голосом, но его попросту никто и не собирался слушать.

- Ладно, раз уж ты к нам пришёл, надо тебе заняться каким-нибудь общественно-полезным делом. Машка, покажи фраеру, где ведро, тряпка и где можно набрать воду. – Крикнул тут же «старшой» в сторону кухни, где должна была находиться новая Володина знакомая «Машка» и добавил:

- Сегодня, фраер, ты будешь у нас исполнять роль шныря (дневальный на блатном жаргоне) со всеми вытекающими из этого последствиями.
 
Мысли, которые посещали Володю в тот момент, были по своему характеру не из самых приятных, то есть, очень неприятные, да и впечатление о городе немного, мягко говоря, подпортилось. Но надо было принимать данность, какая она есть. Володя взял ведро и тряпку, которые показала ему «Машка» и принялся мыть в квартире полы: деваться ему было некуда, слишком властно вёл свою складную речь «старшой», да и вид у него и его партнёров по игре в карты был, так скажем, не совсем добрый.

Излазив всю квартиру с тряпкой на карачках, Володя, наконец-то, закончил «санитарную» процедуру на всей территории, «вверенной ему во временное пользование» квартиры.

- Всё, - довольно робко сказал он, предварительно убрав тряпку и ведро на первоначальное место их пребывания.

Диалог, если это так его можно назвать, продолжал вести с Володей только «старшой», остальные сидели, словно воды в рот набрали. Они внимательно наблюдали за Володей, слушали и, как сторожевые псы, готовы были в любой момент услышать от хозяина команду: «Фас!»  и мгновенно сорваться из-за стола на предоставленную им в пользование добычу.

- Ну, что же с тобой делать? – В этот момент Володя был готов на всё, только бы не убивали, а то по внешнему виду компании было очень заметно, что им было это сделать плёвое дело, как «два пальца об асфальт». – Ладно, на первый раз тебя прощаю, живи. Но больше не делай таких глупостей.

И выпустили его «на свободу». Вдоволь наплевавшись и  наматерившись на судьбу, Володя пошёл быстро от «чистого вымытого» дома к своему «углу», который ему предоставили для жилья.

Таким вот, очень необычным образом, Володя познакомился с заполярным городом и его нравами. Возможно, этот метод не столь популярный и общепринятый, но и такие бывают закивоки и  в этом  заполярном городе. Короче, знакомство с городом прошло   простым хозяйственным методом: помывкой полов.

Сколько он в заполярье пробыл, и как развивалась там его «профессиональная карьера», он мне не стал рассказывать, а встал какой-то грустный со стула и ушёл восвояси. Видно, серьёзное потрясение ему пришлось тогда пережить, раз оно не отпускало его даже спустя десятилетия.

Бывает и такое знакомство с городом, встречаются и такие  «добрые» люди.