Рукописи не горят, не тонут...

''Рукописи не горят,и не гибнут в недрах земли''

В восьмидесятые годы я работал дворником в Союзе писателей СССР на Поварской улице. Моим предшественником по участку был Андрей Платонов, напарником диссидент Михаил Осадчий. Соседом некий художник Владимир. Бородатые дворники вызвали пристальное внимание начальника первого отдела Литвиненко. Несколько раз он приглашал меня в кабинет для душевных бесед. Рассказывал, что он не состоявшийся художник. Учась в строительном институте поступил в художественный. Но секретарь комсомольской организации заявил, что обьявит его двурушником. Литвиненко пришлось уйти из художественного института. Но любовь к живописи у него сохранялась всю жизнь. Став КГБ-ешником продолжал писать пейзажи. В редакциях, домах культуры устраивались выставки его работ. Маститые художники вынесли вердикт - загубленный талант. Ему не удалось меня завербовать.
В апреле месяце сотрудники аппарата Союза писателей вышли на уборку территории в очередную годовщину дня рождения Ленина, на субботник. Очистив территорию усадьбы Ростовых, где размещался союз, перешли на территорию нового дома, в котором жили известные актёры, режиссеры, писатели. Очищая чахлые кустики, я капнул лопатой небольшой холмик. Лопата во что-то уперлась. Раскопав холмик, достали книгу Евангелие 1976 года издания, завернутую в целофан. Точно такое евангелие мне подарил архм. Таврион Батозский в Преображенской пустыне, куда я приехал  за пять месяцев до его смерти. Приехал неверующим человеком. Отец Таврион в беседе со мной не убедил меня в бытии Божием. Но сила исходящая от него, раскрывающийся космос, когда он ежедневно служил литургию, причащение Святых Тайн по его молитвам ( под его ответственность) явили опыт, который было нельзя отвергать. Позже, уже в Москве опыт подтвердился и философией.
Поскольку точно такое Евангелие у меня было, я передал книгу секретарю комсомольской организации, проявлявшим жгучий интерес, он копал вместе со мной. Секретарь с радостью рассматривал чуть подмокшие страницы. Высказал предположение, что поскольку дом населяли артисты, работники исскуства, а они люди суеверные, то кто-нибудь из них и мог закопать книгу для ''освящения''места. Но книга не погибла, попала к секретарю комитета комсомола. Он держал ее в руках как драгоценность.
Субботник закончился, люди сложили метлы и лопаты в тачки, и разошлись. А мой непосредственный начальник ,завхоз, возмущался тому, что даже с Ленинского субботника народ спер лопаты. По традиции все кончилось пьянкой на рабочих местах, в кабинетах, ресторане.
Только заведующая принтером в аппарате, потихонечку печатала подпольную литературу. Вскоре в стране началась Перестройка. А Церковь отмечала тысячалетие Крещения Руси. Слово Божие вечно. Рукописи его не горят, не тонут, не гниют в земле.
Поработав дворником, окончив музыкальную школу по вокалу, я перешёл на работу в храмы, чтецом, певцом, алтарником. Но в голову не приходило, что буду писать и издаваться. Мечтал быть художником, как Литвиненко, но Промысл Божий обо мне оказался другим