Бесконечная магия гл. 17-21

17
Так как у меня не имелось пока полезных знакомств вне агентства, оставалось только договориться с операторами, принимающими заказы, чтобы за определённое вознаграждение они подкидывали мне побольше адресов. Работа пошла, конечно, в ущерб учёбе. Но совмещать всё-таки удавалось.

Постепенно я смогла справиться с напряжением, возникавшим по дороге к клиенту (ведь ездила-то уже одна!). Научилась абстрагироваться, выключать внутренние образы. Зазубрила стандартные фразы, которые использовала в разговоре. Произносишь такую «болванку», а за ней пустота и никаких тебе неприятных ощущений. Но стоит только запнуться, задуматься, начать вникать в ситуацию и всё, считай, упустила адрес. Потратила время и нервные клетки совершенно безвозмездно.

В сентябре я набивала шишки, моталась по городу, штудировала кое-какую литературу по ритуальному делу и особенностям захоронения. По крайней мере, скучно не было. Иногда становилось страшно, покойники ведь не всегда выглядели умиротворённо и не всегда могли похвастать кончиной вследствие естественных причин, что уж говорить о необнаруженных вовремя. Классический пример – останки одиноких старушек, объеденные кошками. Опыт подсказал, что на полный желудок на вызовы ездить не стоит, риск неоправдан. Хотела бы я узнать, в чём секрет патологоанатомов, которые несмотря ни на что ухитряются сохранять спокойствие и даже отпускают всякие чёрные шуточки.

Занятия в колледже пропускались регулярно. Иногда что-то приходилось отрабатывать, но суровых мер к прогульщикам вроде меня никто не применял. Так что мне удалось вполне прилично просуществовать первые два учебных месяца, пока не наступила катастрофа.

Первое, что вывело меня из равновесия в один прекрасный ноябрьский день, - появление нового охранника. Всё бы ничего, но охранник мне был очень даже знаком. Алексей!!! Поистине этот человек меня преследует! Может, он следит за мной?

Зачем провидение снова нас сталкивает? Ему нужны серьёзные отношения, я же не хочу брать на себя никаких обязательств. Надеюсь, он нашёл мне замену за прошедшее время.

Сначала мы с Лёшей играли в гляделки. На следующий день он подошёл с упрёком:

- Илона, ты опять солгала мне насчёт телефона!

Господи, ну почему я не могу его отшить? Язык не поворачивается сказать, что мы совсем не пара, пусть оставит меня в покое. Вон он какой взъерошенный и сердитый, просто дикий чихуахуа. И я опять нашла какую-то нелепую отговорку и пообещала увидеться в кафешке по соседству.

Во-вторых, у нас внезапно сменился преподаватель информатики. Тётенька в длинном сером платье и нелепых роговых очках  куда-то пропала, а заменил её тот самый памятный мне Павел Александрович. Существование он усложнил капитально. На каждом занятии спрашивал, щедро ставил неуды и вообще уделял мне слишком много внимания. Терпеть обязательное унижение не хотелось, я стала пропускать принципиально. Павел Александрович через старосту передал, что зачёта мне не видать.

С Алексеем отношения складывались натянутые, он всё ещё дулся. Впрочем, растопить ледок я и не стремилась. Привычно помалкивала, слушая его болтовню. Встречались мы только на людях, не оставаясь наедине. Жил он теперь в городе на съёмной квартире.

В декабре до меня стало доходить, что если как-то не исправлю ситуацию с чёртовой информатикой, то с колледжем придётся распрощаться. Попыталась добыть полезные сведения о своём непреклонном преподе, может, через знакомых придётся на него воздействовать. Удивительно, но никто толком ничего не знал: появился этот тип буквально ниоткуда, до сентября здесь не работал. О личной жизни тоже никаких сплетен. Есть вероятность, что он приезжий. Короче, мутный какой-то.

Скорее всего, придётся давать взятку, - твердило большинство одногруппников. Я не представляла, как это провернуть, и в глубине души надеялась на снисхождение. Заявилась к нему в кабинет ближе к вечеру, зная, что он часто задерживается на работе. Сердце моё трепыхалось, несмотря на взятый защитный рунескрипт и обсидиановые чётки. Павел Александрович на приветствие ответил иронически:

- Рад, что вы нашли время посетить меня.

Я пролепетала нечто невразумительное.

- Полагаю, вам нужен зачёт? – ехидно спросил он.

Я кивнула.

- Мне жаль, Илона, но это невозможно.

- Почему? – в моих глазах застыли слёзы.

- Но ведь ваши пропуски и плохие оценки… я не могу всё это забыть.

- Пожалуйста, - с трудом прошептала я.

Он улыбнулся, явно наслаждаясь моей беспомощностью.

- Вы пренебрегаете мной, Илона, а я этого не прощаю.

- Я больше не буду, - взмолилась я.

- Очень на это надеюсь, - отозвался он и положил свою руку мне на талию. Я покорно застыла.

- Вот и славно. Не вздумайте пропускать мои занятия, иначе вылетите отсюда пулей, я позабочусь об этом, будьте уверены. А насчёт нашего сегодняшнего разговора… Вы же умная девочка. Сами понимаете, что болтать не надо. Свободна, дорогая.

Он отпустил меня и отвернулся к окну. Я вышла, не понимая, радоваться или плакать. Такое чувство было, что меня поимели. Впрочем, мотивы этого человека по-прежнему непонятны. Ясно одно: дело не в деньгах.

Ну что ж, раз не помогли люди, помогут карты. Так я полагала, пока не сделала расклад. Но, к сожалению, и тут меня постигло разочарование: Старшие Арканы уходили от прямого ответа, абсолютно не конкретизируя личность. Мой загадочный преподаватель представал то Магом, то Шутом, то одним из Влюблённых, то самой Смертью. Навык теряю, что ли?

Пытаясь восстановить душевное равновесие, позвонила маме. Поболтали. С маминых слов, Олег по-прежнему вёл себя тихо и покладисто. Совместная жизнь радовала. Единственное, что портило настроение: на ногах без причины вдруг появилось несколько небольших синячков. Счастье, что холодно и всегда в колготках. Я не обратила внимания на её жалобу, мама любой прыщик воспринимала как трагедию.


18
По «Вавилону» пронеслась новость: оказывается, Люську выписали из больницы, и она устроилась в морг помощником патанатома. Лариса лично видела её зашивающей вскрытый труп и мурлыкающей себе под нос какую-то песенку. Многочисленные ушибы и перенесённая внутричерепная гематома не оставили на Люське видимых последствий. «Зажило как на собаке», - похвалилась она Ларисе.

Купленные за пачку дешёвых сигарет подробности Люськиного избиения мгновенно стали предметом всеобщего обсуждения в нашей конторе гробовых дел. Если верить пострадавшей, в тот день, когда Эльвира вышвырнула её с работы, Фёдор домой так и не вернулся. Она решила, что сожитель остался у одного из собутыльников, ждать его бессмысленно, а нервы успокоить всегда есть чем.

Люська успела только пару раз приложиться к заветной поллитре, когда в квартиру нагрянули неожиданные гости. Окутанная винными парами, она не смогла разглядеть детали их внешности, запомнила только, что одеты были во всё чёрное. Пришедшие люди в чёрном отнеслись к Люське весьма недружелюбно: разбили бутылку и надавали пощёчин. На Люськины крики никак не реагировали, рот не затыкали.

Затем началась фантасмагория: крепко удерживая жертву, незваные гости набрали из её  вены кровь (Люська утверждала, что никак не меньше пол-литра, но, скорее всего, она любую жидкость измеряет в таких единицах). Пробирку поместили в маленький контейнер. Ну а дальше последовало то, из-за чего Люська и загремела в реанимацию, - нанесение тяжких телесных. Били молча, без злобы и как-то методично. Кричать уже не оставалось сил, и Люська тихо поскуливала, а потом и вовсе отключилась.

В больнице на подобный рассказ о происшедших событиях отреагировали, мягко говоря, недоумением и пригласили на консультацию психиатра. Тот пообщался с пациенткой и списал Люськины фантазии на алкоголизм и черепно-мозговую травму. После врачебного заключения следователь публично обвинил во всём скрывающегося от правосудия Федьку и призвал его добровольно сдаться. Но реакции, почему-то, не последовало, кающийся преступник так и не объявился.

Люська с вердиктом следствия категорически не соглашалась. Она считала Фёдора добрым и слабохарактерным и утверждала, что в квартире его в тот момент не было. Конечно, её версию про желающих поживиться Люськиной кровью серьёзно никто не рассматривал.

Лариса, передавая подробности, ощущала себя героиней дня. Столько внимания сразу вскружило ей голову. После работы она намеревалась пойти в редакцию газеты, поделиться добытой информацией. Я впервые наблюдала, как Ларискино лицо разрумянилось от возбуждения.

- Да что Люська! Вы ещё не в курсе, за каким занятием я тут однажды Эльвиру застукала! Я долго молчала, хватит!

Тайну раскрыть она не пожелала, обещала, что мы сами всё прочитаем в завтрашнем номере.

- Это будет бомба, - намекнула Лариса. – Я много чего знаю. Сколько я здесь услышала и увидела, какие дела творятся, вы даже не представляете. Но я расскажу. Довольно скрывать.

Мои попытки угомонить Ларису оказались тщетными.

- Эльвира при других осторожничала, а меня не замечала и делала, что хотела. Я столько разглядела, тебе и не снилось, - упрямилась она.

Ох уж эта Лариса. Столько лет была тенью человека, а теперь вдруг вздумала прославиться. Вот я тоже общалась с Эльвирой, пусть недолго, но довольно тесно. Ничего особенного не замечала. Но если Лариска так желает выставить на свет божий корзину грязного белья, мешать не стану. Может, это её единственный шанс в жизни выделиться из толпы.

Я пожала плечами. Раскрасневшаяся Лариса бросила на меня победный взгляд.


19
На следующий день я попала в «Вавилон» только в послеобеденное время. Ларисы нигде не было видно.

- Неужели наша звезда взяла отгул? – уточнила я у менеджера.

В ответ на меня как-то необычно взглянули.

- Что-то случилось?

- Ларису вчера сбила машина, Илон.

- Она жива?

Менеджер покачала головой.

Вновь пожаловал следователь, собрал сплетни про Ларису. Есть подозрение, так он сказал, что наезд намеренный, во всяком случае, таким его восприняли двое свидетелей. Машина объявлена в розыск, но шансы ничтожные: номера не запомнили, путаются даже с маркой автомобиля.

В редакцию Лариса дойти не успела. О чём именно она жаждала поведать общественности, мы теперь не узнаем.

Так странно сознавать, что её больше нет. И ещё более странной кажется её смерть. Какой подонок вдруг решил задавить человека? Почти уверена – наркоман. Или, всё-таки, заставили Ларису замолчать подобным способом?

Несмотря на свою мизантропию, я подсознательно ждала от людей только хорошего и терялась, сталкиваясь в реальности с проявлениями жестокости и насилия. Заставить что-то сделать можно и без применения грубой силы и не проливая ничью кровь. Всякое рукоприкладство я воспринимала как отклонение от нормы, лишённое эстетики и аморальное. Поэтому мне было жаль бедную Ларису, абсолютно не заслужившую такого жуткого финала.

Замену ей Анатолий Иванович нашёл довольно быстро, так что на торговле это никак не отразилось. Бизнес есть бизнес.

Хоронить Ларису было некому: ни родственников, ни друзей. Провожали её в последний путь пожилые соседи по лестничной клетке да мы, ритуальщики с кладбищенского офиса. В последний момент обнаружили, что на табличке с креста напутали с датой смерти: число и месяц правильные, а год почему-то будущий. Бабушка-соседка закрестилась: «Как будто живую зарыли!». Мы же отчего-то развеселились и после в конторе постановили: табличку не менять.

Меня не покидало ощущение, что я в долгу перед Ларисой. Может, если бы нашлись тогда нужные слова, если бы удалось успокоить её возбуждение, то ничего бы не случилось. Но что поделать сейчас, когда исчез всякий смысл, когда не исправишь ни секунды прошедшего?

А если отыскать водителя, сидевшего за рулём?

Только я не детектив.

Но у меня есть магия!

Преступник объявится сам после соответствующего обряда. Одна загвоздка: обряд следует провести у могилы и без посторонних, разумеется. Главное – установить контакт с усопшей и попросить указать на виновного в её гибели.

Место захоронения я знаю. Ночью являться, к счастью, не обязательно. На дворе декабрь, темнеет рано, желающих посетить кладбище вечером нет. Остаётся лишь сторож, надеюсь, он не вздумает разгуливать по территории. Объяснить, что я тут делаю, будет весьма затруднительно.

Миновать главные ворота легко: есть дырка в заборе. С собой нужны, пожалуй, только свечи. Книгу в темноте не прочитать, значит, в ускоренном темпе учу наизусть.

Признаю, это чистой воды авантюра. И ради чего, мы с Лариской и не общались-то по-хорошему. Но я чувствовала, что не успокоюсь, пока не выполню всё, от меня зависящее.


20
Погода благоприятствовала моей задумке: безветрие, легчайший морозец и полное отсутствие снега. Холод и осадки сильно пошатнули бы уверенность в том, что я всё делаю правильно. Моё такое мнение: если ты поступаешь согласно воле небес, тебе везёт в любых мелочах, в том числе и с погодой.

Пришлось обуться в кроссовки для удобства перемещения. Брюки, куртка, чёрная шапочка – подходящий камуфляж при посещении кладбища поздним вечером. Жаль, нет карманного фонарика и лыжной маски.

Мной овладевает заметный мандраж. Ничего, снимем заговором на удачу.

… Ого! На улице темновато и ногам зябко. Надо ускориться…

Кладбище выглядело мрачновато. По спине побежали мурашки. Тени начали обретать тревожные силуэты. Дыхание участилось, быстрей забилось сердце. Но трусливо убегать не в моём характере.

Я собрала остатки мужества в кулак и пролезла в дыру. Да, зрелище ещё то! Лес из крестов. Как же найти нужную могилу?

На мгновение я растерялась. Будем рассуждать: Лариса похоронена где-то близко, её квартал следующий от забора. Могила смещена влево от дорожки. Надо пройти немного вперёд и там попробовать сориентироваться. Но сначала оставим денежку в подарок Хозяину этого места скорби.

Казалось, я дышу так шумно и топаю так громко, что звук разносится по всему кладбищу. От этой мысли волнение усилилось. Шаги давались с напряжением, к тому же я боялась зацепить носком какую-нибудь асфальтовую неровность и потерять равновесие. Наконец, ближайший от ограды квартал остался позади. Дорожка разделилась на три ответвления. Вот незадача: идти прямо или сворачивать?

Но при взгляде налево меня прошиб ледяной пот и стало трудно дышать. В паре метров, объятых темнотой, на уровне пояса светились чьи-то глаза. Они уставились на меня. Я буквально приросла к земле и не могла пошевелиться. Это длилось несколько минут (на кладбище зимним вечером – вечность!). Затем раздался лёгкий шлепок, и глаза переместились на уровень чуть повыше пола. «Кошка!» - догадалась я и облегчённо вздохнула. Только вот кошачьи глаза в темноте не горят. Неужели Сам пожаловал?

По наитию свернула влево и приблизилась к таинственной сопровождающей. Та, подождав меня, миновала несколько могил и уселась около следующего креста. Подойдя, я сообразила, что это именно то, что нужно: возвышающийся холмик, венки, простой металлический крест. Да, здесь похоронена Лариса. Глаза по-прежнему светились чуть поодаль.

Я достала из кармана маленькие свечки в плоских подсвечниках, чтобы можно было прямо на земле разложить в виде пентаграммы (ведь тоненькие восковые палочки в мёрзлую почву не воткнёшь). Порылась в одежде в поисках спичек или зажигалки и внезапно поняла, что забыла их в спешке. От досады и разочарования у меня вырвался стон.

Внезапно моя спутница подошла совсем близко. Она села в центр пентаграммы, и вдруг свечи сами собой вспыхнули. На меня накатил внутренний жар. Однако медлить нельзя, подобная милость не вечна.

Я начала читать заговор почти шёпотом, но с каждым повтором мой голос становился громче и громче, призывая освободившуюся от тела душу указать мне повинного в этой трагической метаморфозе. Произнеся свою просьбу требуемое количество раз, я заметила, что у основания креста возникла неподвижная светящаяся сфера размером с теннисный мяч. Тут кошка из центра пентаграммы издала хрипловатый вскрик, и шар внезапно исчез. Площадка внутри свечей тоже опустела.

Я вдруг почувствовала, что замёрзла. Затушила и собрала свечи, положила монеты на откуп мертвецу и почти бегом понеслась к ограде.

Домой добралась с рекордной скоростью. Постепенно согрелась, выпила травяной чай для успокоения, но долгожданная сонливость всё не наступала. Я сидела за столом в неосвещённой комнате и тупо смотрела в окно. Потом, видимо, задремала, так как очнулась от стука. Стучали будто бы в оконное стекло. Я взглянула и увидела за окном такой же светящийся шарик, как на кладбище у Ларисиной могилы. Автоматически направила на него скрещенные пальцы. Мгновенно стук прекратился, шар растворился в воздухе. Воцарилась блаженная тишина. Я перебралась в кровать и быстро уснула.


21
Даже и не знаю, какого эффекта от проведённого ритуала я ожидала на следующее утро. Наверно, как минимум, дружного воя сирен по всему городу и пресс-конференции перед зданием полиции с публичным покаянием преступника. Но, к моему разочарованию, утро выглядело вполне обычным, разве только снежку за ночь нападало. Происходящее казалось настолько привычным и банальным, что я подумала – а не приснились ли мне, часом, вчерашние события на кладбище? Возникло непреодолимое желание побывать ещё раз на могиле Ларисы. Чего я хотела там обнаружить? Следы своего пребывания? Записку от призрака?

Повинуясь инстинкту, вместо первой пары прибежала к знакомой дыре в ограде. Могила отыскалась гораздо проще, чем накануне вечером. Никаких особенных перемен, никаких тайных посланий. Если только… Присмотревшись к табличке, вместо обозначения года смерти я увидела чёрные потёки. Любопытно. Похоже, у духа возникли претензии к качеству выполненной работы. Так-так, и откупную денежку прибрали.

Сегодняшний день я намеревалась посвятить учёбе. Тем более, что в расписании значилась информатика. Лёша в колледже отсутствовал, стало быть, не его смена. Наши отношения развивались вяло. С Лёшкиной стороны – постоянные намёки на серьёзное ухаживание по типу знакомства с друзьями и ужина с продолжением. С моей стороны – подчёркнутое дружелюбие. Правда, он всё равно не оставлял попыток разрушить преграду между нами и сблизиться. Его упрямство мне льстило.

Училась я более-менее успешно, учитывая, что выбранная специальность меня вообще никак не привлекала. Единственную угрозу представлял Павел Александрович. Двоек он мне уже не ставил, но пропуски так и не исправил. Относился ровно, отчислением прилюдно не запугивал, но в его присутствии мне всегда становилось тревожно. Я ждала подвоха. По поводу прогулов подойти не решалась.

Частенько я ловила на себе его внимательный взгляд. Он изучал меня неторопливо, никого особенно не стесняясь. Из-за подобной бесцеремонности смущалась я, отводила глаза, будто обжёгшись, чувствовала, что краснею.

Сегодня Павел Александрович порадовал внеочередной контрольной. Разумеется, никто не подготовился. Не помогло даже то, что он вышел во время занятия. Исписанные листочки сдавали со скорбными лицами. Мельком взглянув на мою работу, Павел Александрович велел мне задержаться.

Информатика была последней. Мои одногруппники заспешили домой. Когда учебная комната освободилась, Павел Александрович запер её изнутри на ключ. Я сидела за партой как приклеенная. Он развернул соседний стул  и оказался напротив меня.

- Покажи левую руку, - внезапно попросил мой загадочный преподаватель. Я, ничего не соображая, послушно положила руку на стол.

- Красивые чётки. Откуда они у тебя?

- Мне их подарили.

- Это хорошо, - отозвался Павел Александрович и накрыл мою ладонь своей ладонью, коснувшись браслета. – Это просто замечательно, что ты их носишь. Ведь ты их постоянно носишь?

Я кивнула, не в силах сказать что-либо.

- Зачем ты звала меня, Илона?

Я удивлённо взглянула на него.

- Простите, о чём вы?

Он улыбнулся.

- Да, пожалуй, ни о чём. Давай посмотрим твою контрольную.

Я послушно поднялась и последовала за ним к преподавательскому столу, где лежала стопка исписанных листов. Но почему-то он не стал ничего искать, а неожиданно обнял меня и притянул к себе. Я покрылась мурашками.

- Не бойся, - велел он и поцеловал меня. Я ощутила требовательное прикосновение солёных губ и непонятное томление где-то внизу живота. Он прижал меня крепче, и на мгновение я почувствовала, что хочу принадлежать ему и только ему.

Он как будто понял это и разомкнул объятия.

- Пойдём в мой кабинет. Выпьем по чашке кофе.

Мы вышли из комнаты и поднялись на второй этаж. В душе я подивилась пустынным коридорам. Было ещё не так поздно, неужели все разошлись?

Павел отпер дверь и пропустил меня вперёд. Кабинет небольшой и скромно обставленный: у окна - письменный стол, по одну сторону  книжный шкаф, по другую – миниатюрная кушетка с журнальным столиком.

- Присаживайся. Тебе с коньяком или без?

От коньяка я отказалась. Разместилась на кушетке. Он присел рядом, протянув чашку со свежезаваренным кофе.

- Попробуй.

Я сделала несколько глотков. Вкус необычный, с каким-то особенным горьковатым оттенком, но довольно приятный. Павел наблюдал за мной. Его чашка стояла на столике, и, по-моему, он к ней не притронулся.

- Чем ты занимаешься помимо учёбы, Илона?

- Работаю в ритуальном агентстве.

- И нравится?

- Не очень, но я привыкла.

- Как можно привыкнуть к чужому горю? Как привыкнуть к смерти? – почти равнодушно спросил он.

- Стараюсь не обращать внимания, концентрируюсь на какой-нибудь мелочи или вспоминаю что-то, например, отрывок из книги. Это здорово отвлекает.

- Умница, - похвалил Павел и снова взял меня за руку. – Я хочу, чтобы ты заходила сюда почаще.

- Даже без приглашения?

- Особенно без приглашения, - подчеркнул он. – А сейчас тебе пора, у меня ещё есть дела.

Дойдя до лестницы, я увидела студентов, облокотившихся о перила, сидящих на подоконниках, старательно изучающих учебники и конспекты или праздно болтающих. Колледж вновь ожил.

Продолжение следует...