Шахерезада Часть III Глава III

      Прошло полтора года с того момента как он определил себе целью начать действовать, но очевидные успехи появились только сейчас. Они с Мариной, прихватив собаку, весной прошлого года переехали в Ивдель.  Сейчас они жили у Андрея, к которому их отношения изменились полностью. Они много все вместе путешествовали, но дальние маршруты смогли одолеть только в его отпуск.
     Он все рассказал ему о своей дочери, показал ее старые фотографии и те, что она прислала позже. Рассказал о своем замысле «призвать ее всем миром» и что для этого требуется. Андрей так много выспрашивал о ней, что казалось, был в нее влюблен и даже поставил одну из ее фотографий у себя рядом с компьютером.
     - Вот бы ее увидеть… - задумчиво сказал он однажды
     - К сожалению, это невозможно, если бы мы были «маленькими», то еще как-то могли бы, - тяжело вздохнул он и уставился в окно, а потом повернув в его сторону голову добавил, - в общем, мы не можем с ней рядом находиться и даже сейчас она представляет для нас опасность…
     Когда он с ним поделился, что теряется в догадках кто она, несмотря на то, что она его дочь, Андрей часами искал информацию, чтобы помочь ему понять это, но все оказалось безуспешным, правда они наткнулись на астрологические гороскопы и выудили информацию о том, что она родилась под влиянием Прозерпины, астероида, который наравне с Юпитером и Сатурном воздействовал на гравитацию Земли, вызывая на ней сейсмологическую активность.
     - А что это за Прозерпина? Откуда это название?
     - А… Это жена Плутона, но остальную информацию ты может быть найдешь в своем Интернете, вообще-то эта мифология не очень популярна, я на ней не заострял внимание и не стану говорить об этом, думаю, ты найдешь более грамотную информацию. В некоторых средах людей считается, что Плутон есть никто иной как Сатана, но это бред, а может и нет, так что ищи мальчик, ищи, потом расскажешь старику, - и с этими словами он улыбнулся ему.
      Андрей стал хорошим учеником. Он научил его читать карты, показал ему опасные точки, которые ему необходимо было «закрыть», так как там проводились ядерные испытания, где-то на приличной глубине.
    - То есть в горах ядерные испытания проводят?
    - Ну, где-то они должны проводиться, просто если ты обвалишь эти места, то радиация вылезет наружу и убьет все вокруг, а так да, человечество скрывает свои испытания в горах, причем по всему миру и это является серьезной проблемой, так как люди не понимают, что побуждают земную кору к движению и к землетрясениям в итоге.
    - О, я вспомнил! Мы когда были на Перевале, Георгий Юрьевич тоже говорил о радиации, что не помню, но что-то такое было, - вдруг сказал он Амину Надировичу
    -  Нам нужно будет сходить как-нибудь туда, но потом, это место мне интересно по другой причине. Думаю, что вполне возможно, что там проводились ядерные испытания и та экспедиция просто оказалось не в то время не в том месте, а может и наоборот именно там и тогда и все это был некий замысел кого-то… - задумавшись сказал он
     - Георгий Юрьевич говорил, что с ними был «темный»…
     - «Темный?!» – резко развернулся он к нему, а почему ты раньше не говорил?
     - Да как-то повода не было, а что? Это важно?
     - Ну-ка… сможешь на своей бандуре найти их фотографии?
     Да, «темный» был, и он был среди этой группы старшим. У него вырисовывалась картинка всего произошедшего где-то там когда-то. Он был уверен, что темный их и привел на бойню каким-то хитрым способом, но не предусмотрел, что кто-то покинет их и он сам станет вместо девятого жертвой… М-да…
      Он рассказал Андрею свою гипотезу произошедшего, что он был уверен, и есть та истина, о которой гадали годами толпы людей. Место было закрытым по многим причинам, и идеально подходило для испытаний секретного оружия, а тогда секретным оружием были разработки оружия на основании радиоактивного цезия-137, добыча которого велась именно на Среднем Урале и возможно именно в тех местах. Ему стало ясно все как день. Дети были использованы дважды: во-первых, они могли участвовать в доработке какой-то технологии под фальшивым предлогом, которую и принесли с собой на испытания, и он был уверен, что «темный» это все курировал по приказу сверху; а во-вторых, своей смертью они закрепили легенду о «девяти мертвецах», чтобы добавить этому месту «страху» и отвадить не нужных туристов.
      Подумав об этом и обсудив с Андреем, он принял решение не ходить туда, а когда Андрей станет сильнее, он сможет «закрыть» это место для паломничества, заодно защитив тем самым аборигенов-манси, которые не хотели быть частью современной цивилизации.
      - А почему они не хотят быть цивилизованными? Разве это круто скакать «на оленях утром ранним»? Я вообще не представляю, как они там выживают… - удивившись спросил его Андрей
      - В Евангелие есть такие слова «К язычникам севера не ходите, ибо безгрешны они и не знают пороков и грехов дома Израилева», в общем, не все народы хотят ездить на мерседесах, поверь мне, им важнее их собственные корни и именно за этими народами стоит сила земли, их надо защищать, в том числе и нам с тобой.
      Андрей учился быстро. Постепенно он охватывал все больше и больше земель, однако, «охватить» ее полностью у него пока не хватало сил, в чем они убедились осенью в прошлом году, когда чуть не потеряли его. Они пошли в недельный поход и были порядка ста километров от города, в котором жили. Место они выбрали для трехдневной стоянки красивое. Их окружали горы, а рядом было очень чистое небольшое озеро, отражающее как в зеркале, яркие переливчатые цвета осенней природы. От неописуемой красоты этого места захватывало дух, а грудная клетка расширялась от восторга.
     - Ты не готов к этому…
     - Но я хочу попробовать, просто скажите, как, - упрямо сказал он
     - Нет, это опасно. Со временем, у тебя получится, нужно больше знаний, больше тренировок, а пока подождем, - ответил он.
     Марина готовила в котелке гречневую кашу, собака бегала за какой-то мышью или лягушкой, а он, устав, убеждать пацана встал, чтобы пойти взять трубку. Он уже отодвинул полу палатки, когда услышал его крик «Всем миром!» и почувствовал под ногами расходящийся импульс. Он застыл на месте, затем повернул голову в сторону Марины. Лицо Марины стало пепельным и испуганным в одно мгновение, и они, одновременно сорвавшись, побежали туда, где находился Андрей.
     Андрей лежал в неестественной позе и был бледен. Когда он наклонился к нему, больше всего он боялся одного, что Андрей умер, но прикоснувшись к его шее, понял, что тот находится в глубоком обмороке.
     - Тащи нашатырку! – крикнул он Марине, - Быстрее!
     Он бил его по щекам.
     - Нет, нет… Очнись, ну-же! Давай… Глупец! Давай же, очнись…
Прибежала Марина и трясущимися руками налила из бутылочки на тряпку нашатырный спирт и упав на колени рядом с ним поднесла к его лицу… Прошло томительных несколько секунд прежде чем веки мальчика затрепетали и, наконец, он открыл глаза.
     От облегчения он зарычал и отвалился от него, а Марина, взвыв волчицей наоборот упала на грудь своему любимцу и заревела. Андрей быстро приходил в себя, но был бледен и слаб.
     - О чем ты думал?! – вдруг набросился он на парня, - в тебе росту под два метра, а мозгов как у младенца!
     - Не знаю, мне казалось, что получится, я же чувствовал, что может получиться… - начал виновато оправдываться он
     - Ты чуть не убил себя! - крикнул он на него
     - Но не убил же, - посмотрев на него нашкодившим взглядом ответил он ему и слабо улыбнулся
     - Ладно, можешь встать?
     - Вроде да, - и с этими словами он начал подниматься
     Они с Мариной встали по сторонам, а он, положив руки им на плечи, сделал первые шаги. Затем, так и придерживая его, они пошли в сторону палатки, а когда подошли, то увидели, как из котелка валит вонючий дым сгоревшей каши. Они остановились и вдруг заржали втроем, глядя на этот несчастный котелок.
     Бывают в жизни переломные моменты и в отношениях и судьбах, тот день и стал таковым. Андрей стал для них сыном, но импульс Андрея имел еще и последствия. Спустя две недели в дверь Андрея прозвенел звонок. К ним приехал гость из Надыма и вот тогда, он понял, как перекликаются лешие и теперь осталось только одно пустить эту перекличку по всему миру, над чем они теперь уже работали вшестером, включая двоих с Полярного Урала и Сергея на Крайнем Севере.

***
     Она уже трудилась полгода. На дворе стоял июнь, а она сходила с ума от духоты и жары. Ей выделили место в комнате в офисе, в которой, судя по всему, когда-то находился какой-то склад. Здесь не было окон, отсутствовала вентиляция, но зато дверей было аж две, они были пробиты чем-то в разных местах, и в целом, придавали этому помещению еще более мерзкий вид. По началу эту комнату она разделяла с молоденькой девушкой, но та через месяц объявила о своей беременности, а концу второго месяца уже ушла также в декрет, как до этого экономист, которую она теперь подменяла. Затем, из комнаты вынесли всю мебель, кроме ее стола с тумбочкой и одинокого шкафа с папками, отчего эта двенадцатиметровая пустая комната с пыльными паласами и грязными обшарпанными стенами, казалась ей еще отвратительнее. Она принесла цветок из дома, но он еле выживал на шкафу, находясь под потолочной лампой.
      Первое время она надеялась, что сможет общаться с людьми или хотя бы разговаривать с ними, так как за последний год она практически утратила эту способность, но ее работа предполагала только расчеты и все общение сводилось только к передаче документов, сначала инженерами ей, а затем, ею бухгалтерам. Да и общаться было особо не с кем.
       В их офисе, не считая нее, работало одиннадцать человек. Все они были разными во всех отношениях и возрастом и интересами. Единственное что их объединяло теперь в ее глазах – это полное отсутствие ее интереса к ним. Причем этот интерес у нее пропал не сразу, а в течение некоторого времени.
       Руководителя она презирала, называя крохобором за то, что, озвучив ей сумму оклада, на который она согласилась, в итоге начал платить на одну треть меньше, а когда на четвертый месяц она спросила почему ее оклад не соответствует тому, что он предложил на собеседовании, он просто сказал: «Ах, я забыл, у вас же испытательный срок», «И когда Вы были намерены мне об это сказать и сколько он будет еще длиться?»: спросила она его. Он только посмотрел на нее виноватым взглядом и сказав, что пойдет скажет, чтобы платили ей нормально, оставил ее. Был правда момент с этим товарищем, который хоть как-то привлек ее внимание – это невозможность «прощупать» его мысли, но и этот интерес у нее был только мгновенным, такое уже случалось с ней, а потому это не было уникальным.
       Главный бухгалтер, которого она поначалу уважала, вдруг неожиданно заявила ей, что у них не положено во время обеда уходить, что якобы они все работают в это время не покладая рук и в поте лица, на что она ей ответила: «Странно, а вот в Трудовом Кодексе Российской Федерации это положено», и с этими словами она демонстративно встала и ушла на обед домой, оставив записку «Ушла на обед. Буду в 14.00».
       Она помнила, как была изнасилована работой тогда, и теперь она, продав свое время на восемь часов в день с понедельника по пятницу, не была намерена на эту работу тратить даже минуты сверх того, тем более, что история повторялась. Устроившись на работу, ей сказали, что она будет вести документы фирмы, но ей пришлось оформлять и документы генподрядчика и субподрядчика, а потом их армянин открыл еще подобную их фирме организацию и нагрузил ее работой по той же схеме, при этом не платя за это денег, причем отсутствие оплаты труда распространялось только на должность экономиста, всем остальным он доплачивал равноценно их работе, а точнее соответственно должностям «штатного расписания». Она, почти не отрываясь от компьютера работала все время, а свободное время, которое иногда перепадало, она тратила на перепрограммирование файлов в Экселе, чтобы хоть немного облегчить себе труд. Тогда-то она и вспомнила Николай Иваныча добрыми словами, как бы он не эксплуатировал ее тогда, но он делал все, чтобы ей было комфортно и только сейчас она смогла оценить это такое странное проявление уважения к ней.
       Их «подменный» директор вообще обладал куриным мозгом и демонстрировал отсутствие интеллекта всеми доступными ему методами, начиная с того, что вот уже полгода «тыкал» ей, несмотря на то, что она неоднократно говорила ему, что уже вышла из возраста, когда ей можно было «тыкать»; и заканчивая тем, что несколько раз продемонстрировал свою мужскую несдержанность уже иного порядка. Когда же он перешел и эту грань, ударив ее на лестнице здания по заднице, она уже не выдержала и развернувшись сквозь зубы, находясь в ярости, сказала: «недоумок, еще раз прикоснешься ко мне, я твои колокольчики засуну тебе в ноздри, я ясно выразила свою мысль?», он тогда опешил и покраснел, но, главное, что свои домогательства прекратил, а еще спустя несколько дней после этого, до его контуженного мозга наконец дошло, что она не девочка-школьница и только после этого стал проявлять к ней некое подобие уважения.
       Остальные же делились на две группы, «кто хотел бы этой Анне Аминовне впердолить» и «у меня по спине мурашки бегут, когда слышу ее шаги в коридоре». Впрочем, их мысли были для нее такими же мелкими и примитивными, как и они сами. Сама же она думала о том, что совершила ошибку, придя наемным сотрудником и решила, что подождет до приезда дагестанца, а там посмотрит, что к чему и, если он скажет, что она может уйти, она так и сделает.

Следующая глава...
http://www.proza.ru/2017/04/01/1668