Глава 4. Долг платежом красен

 

       Команда  крейсера готовилась  к освобождению из плена с последующим выходом в ракетную атаку.
       На очередном сеансе связи, находившийся вверху «Арго»  сообщил Удатному  порядок совместных действий. 
       Согласно ему,   космолет своей  энергетикой  брался  выдернуть крейсер из грунта, а тому   следовало нанести из  расчетной отметки  залп по  поверхности Юпитера.
       Далее космолет выставлял биологическую защиту над местом старта, «Дельфин» должен был всплыть в нее и ждать дальнейших указаний.
       « Я все понял»  промедитировал Удатный.
       «В таком случае через  три часа приступаем. Конец связи»  затухли в эфире колебания.
       Командир взглянул на наручные часы. Стрелки показывали  шесть утра.
       -  Ну что же, приступаем, - сказал он сам себе. После  чего, связавшись с центральным,  вызвал к себе   Цоя с Ливановым и  Кустова. 
       -  Значит так, -  побарабанил пальцами по столу, когда те уселись  напротив  на диван. -  Ровно в девять  подвсплываем на полста метров и выходим в ракетную атаку.
       -  Всплыть нам поможет он? - кивнул на подволок Цой.
       -  Да. Ты, Олег Степанович (взглянул Удатный на ракетчика),  снова выполняешь предстартовый регламент  и ждешь моей команды.
       - Ясно, - ответил Кустов.
       - Ну а ты, Валерий Петрович, за оставшееся время обойдешь  боевые посты. Чтобы все были психологически готовы.
       - Понял, - опустил веки Ливанов. - Можете быть спокойны.
       Без четверти девять на корабле сыграли боевую тревогу,  центральный пост  принял доклады,  и  старпом доложил Удатному о готовности.
       - Добро, - ответил тот из своего кресла.
       Отсечные часы  на переборках  размеренно   отсчитывали минуты, все замерли в ожидании.
       Когда до назначенного времени осталась минута,  где - то далеко вверху  возник  гул, затем по корпусу  снаружи   сыпануло  звоном.
       - Всплески импульсов  с поверхности! - доложил акустик.  - С нарастанием частоты и постоянным пеленгом!
       -  Есть, -  поднес к губам  микрофон Цой, покосившись на командира.
       Тот сидел с бесстрастным лицом. Но глаза выдавали волнение.
       Между тем   звон снаружи усилился, перейдя  в  единую высокую ноту, и  махину крейсера качнуло. Будто гигантскими качелями. Потом еще и еще.
       Стрелка глубиномера дрогнув,   поползла влево.
       - Глубина  сто шестьдесят метров, -  пробубнил сидевший на рулях боцман.
       -  Увеличить мощность реактора. Турбинам малый ход. Рули на всплытие! -   тут же ожил Удатный.
       - Есть!.. Есть!.. Есть! - вернулось к нему обратно.
       Достигнув необходимой  глубины, крейсер, двигавшийся на малом ходу, стал выполнять предстартовую подготовку.
       Когда она была завершена, и поступил соответствующий доклад   Кустова, Удатный,  Ливанов и он, вставили в  ракетный  пульт стрельбовые ключи,  которые включили «ядерную кнопку».
       С этого момента  пошел необратимый отсчет, отведенной автоматике для  выполнения залпа.  Вцепившись руками в подлокотники кресел,  боевой расчет ждал «момента истины».
       Еще через минуту корпус ракетоносца  дрогнул от титанических ударов, а отсеки заполнил глухой могучий  рев.
       Из  шахт за бортом, одна за другой, стартовала и уносилась к поверхности  ядерная    смерть.  Которая должна была  дать новую жизнь планете.
       Как только автоматика подтвердила выход последней из ракет (при этом крейсер провалился на двадцать метров книзу),  Удатный отдал команду привести   стартовый комплекс в исходное.
       Напряжение в центральном посту спало.
       -  Не уничтожит ли ракеты Юпитер по пути?  -  развернувшись в своем кресле к командиру, высказал предположение Ширяев.
       -  Типун тебе на язык, - откликнулся со своего места Цой. - Смотри, накаркаешь.
       -  Поживем-увидим, -  лаконично ответил командир. Он ждал  связи с «Арго». Который находился в тропосфере,   фиксируя результаты.
       На девятой минуте тот вышел на связь.
       «Ракеты поразили цель». Началось извержение океана» - запульсировало в мозгу Удатного.
       -  Ракеты поразили цель, - встал он из кресла. - Поздравляю!
-  Ну, мы молодца! -  покрутил головой  Ливанов.
       Командир, между тем, обошел боевой расчет и  крепко пожал всем руки.
       - Служим России!  - гаркнули в центральном.
       Затем  по  корабельной трансляции  о выполнении задания была оповещена команда.
       По отсекам пронеслось дружное «ура!   Так принято у военных.
       О развертывании наверху защиты и возможности всплытия в  зону ее действия, космолет сообщил спустя еще час. Который экипаж провел в боевой готовности.
       «Радиус ее действия  вся водная акватория. Микроклимат   земной. Радиация внутри отсутствует»  завершил он посыл Удатному.
       -  Рули на всплытие! - отдал приказ командир, вслед за чем  взвыл ревун, а по отсекам разнеслось «По местам стоять! К всплытию!
       Как только черная рубка корабля  оказалась  над  поверхностью воды, что зафиксировали приборы,  Удатный, а за ним  Ливанов и Свергун, покарабкались вверх,  по темной сырой шахте.
       Затем командир провернул изнутри кремальеру  люка, который  с чмоканьем приподняли пружины,  отвалил его  до ограничителя,  и все поочередно выбрались наружу.
       Меж  рыбин* мостика в шпигаты  скатывалась последняя вода, в ноздри ударил йодистый запах моря, а в глаза   серебристый  свет. Какой бывает в заполярье арктическим летом.
       - Ничего себе! - завертели головами подводники.
       Вокруг, на известном им расстоянии, штилевала бледная синева акватории, за которой клубился оранжевый туман, и  сваркой взблескивали молнии. Прозрачность купола над головой, была несколько сот метров,  а выше  неслось, что-то похожее на пыльные вихри.
       «Приливная волна достигнет вас спустя семьдесят два часа»,    промедитировало в мозгу Удатного.
       «Ясно»  выдал он ответный посыл. «Мои действия?»
       «До истечения указанного времени  релаксируйтесь наверху. Затем следует погрузиться.  Команду на всплытие получите дополнительно».
       После этого космолет отключился.
       -  Юрий Иванович!  - возникли  в ушах голоса заместителя с особистом. - Ты погляди, что за бортом творится!
       Удатный  вернувшись в объективную реальность,   шагнул к ограждению мостика и чуть нагнулся.
       С высоты рубки  в  верхних слоях воды  просматривалось движение. Там и сям, возникали стаи мелких рыб, исчезавшие при появлении более крупных особей. Затем метрах в  сорока впереди блеснуло, и  на поверхности заиграли два дельфина. Скрылись.
       -  Ожила  фауна Океана, -  оторвался от обзора Свергун. -  Вместе с нами первая земная жизнь на Юпитере.
       - Глядите, глядите, а вон птицы! - задрал  вверх голову Ливанов. - Это ж надо!
       В самой высокой точке купола  кружила пара альбатросов.  Медленно и величаво.
       От приятного волнения все трое закурили. Даже  заместитель.  Не каждому дано участвовать в мироздании.
       Потом  Удатный сообщил коллегам о полученной от «Арго» информации, вслед за чем дал команду вниз  «Отбой боевой тревоги. Команде заступить по походному».
       Чуть позже  на мостике стояли  Цой с вахтенным офицером,  внизу гудели компрессора, пополняя запасы сжатого воздуха…

       Вторые сутки  «Дельфин»,  следуя малым ходом, бороздил акваторию  переменными галсами. 
       Команда привела себя в порядок, сбрив недельную щетину и  помывшись в сауне;  свободные от вахт любовались из отдраенных  иллюминаторов рубки  морской фауной, дымили сигаретами и строили самые фантастические планы.
       - Да, - изрек,  старшина команды ракетчиков мичман Лесик,  затягиваясь  «Русским стилем».  - Впендюрить бы отсюда по америкосам. Сколько они, суки, крови у нас попили.
       -  Хорошо бы,- поддержал его  торпедист Абрамов, посасывая карамельку. - Только это технически невозможно.
       - И что вы за люди такие, блин?    -  уничижительно покосился на них Чудаков. - Все бы вам кого  утопить или угрохать.
       -  Ну да, это тебе не на коньках бегать, - прыснули смехом  оба.
       -  А я думаю,   Юпитер  следует объявить территорией России, - сказал  корабельный  секретчик  и  патриот Изотов.  Он был  приверженцем ЛДПР и весьма почитал  Жириновского. Портрет которого, в полковничьей форме, красовался  на переборке в секретной части.
       -  Умная мысль, - добавил пятый участник трепа - лейтенант  Ванин, а Лесик с Абрамовым и Чудаков, переглянулись.
       - Ну, ты, Петька голова! -  хлопнул  по плечу  Изотова  Лесик. - Надо поговорить с ребятами.
       После вечернего чая с  традиционными баранками и медом, в каюту Удатного, постучали.
       -  Отдохнуть не дают, черт, - недовольно пробурчал  он в ее спальной половине, где лежа на постели слушал  по «дивиди»  арию  невольниц из оперы «Князь Игорь». 
       - Да! - добавил громче,  после чего встал и вышел в служебную.
       - Извини, что побеспокоили, Юрий Иванович, - возник  за откатившейся дверью Ливанов, рядом с которым стоял Свергун.
       - Входите.
       - Тут такое дело, -  когда все расселись по обычным местам, начал первым  заместитель. - В команде появились нездоровые  тенеденции.
       -  Это какие? -  насторожился  Удатный.
       -  У мичманов и некоторых офицеров мнение, что Юпитер следует  объявить территорией России.
       - Так почему же они нездоровые? - повеселел глазами командир. -  Наоборот, очень даже  в духе времени.
       -  Ну вот, я же говорил, - покосился на заместителя Свергун.  -  Никакого отношения к государственной безопасности это не имеет.
       - Кстати, а что ты сам по этому поводу думаешь, - наклонился к Ливанову Удатный.
       - Вообще то, объявить неплохо, -  хитро блеснул глазами заместитель. - Только  это дело политическое.  Вернемся назад,  доложим  по команде.
       -  Ладно. Это все? -  подавил зевок  Удатный.
       - Все, - кивнули  идеолог с контрразведчиком.
       - Ну, тогда спокойной ночи.
       Оставшись один,  командир снова  прошел во второе отделение каюты, прибавил   громкости «дивиди»  и лег вверх лицом на не разобранную  постель, заложив  за голову руки.


               Улетай на крыльях ветра.
               Ты в край родной, родная песня наша.
               Туда, где мы тебя свободно пели,
               Где было так привольно нам с тобою…

унес  его далеко-далеко, грустный напев славянских пленниц.
       За час до назначенного  космолетом  времени «релаксация» закончилась, и ракетоносец погрузился   на глубину.  Встав   там на якорь на отметке в сто пятьдесят метров.
       Бытует расхожее мнение, что  якорей у подводных  лодок нет. Но это,  ни так. Автор   когда-то сам отдавал такой из первого отсека.
       Сделали  это на корабле  из соображений безопасности.
       По расчетам штурмана с механиком, приливная волна  могла обладать  силой титана  и,  пройдя по акватории, способна  была утащить крейсер за собой.  Как это часто бывает при цунами.
       Помимо этого, все в отсеках раскрепили по - штормовому, а потом стали привычно ждать. Ожидание - одна из составляющих  в боевом походе.
       Названное «Арго» время истекло,  затем  прошло еще  двадцать минут, но  волны не было.
       - Может, что пошло не так?  - обернулся со своего места к командиру старпом.
       - Вполне возможно, - ответил тот. - Это же стихия.
       А чуть позже  комариное  жужжание пультов с приборами, нарушил доклад акустика.
       - Усиливающийся гул по корме!  Пеленг  двадцать пять!  Дистанция  триста двадцать кабельтов!
       В центральном посту все напряглись,  плотнее вжавшись в кресла, а в отсеки  поступила команда быть готовым к проходу волны.
       Еще через несколько минут  ракетоносец  ощутимо наклонило,  повлекло вперед, а потом рвануло в сторону. Но якорь удержал его на месте. 
       Затем колебания внешней  среды за бортом  исчезли, корабль, словно огромный поплавок, вернулся в исходное  положение.
       -  Вроде пронесло, -   отвел  настороженный взгляд с подволока  Ширяев.
       -  Похоже, - добавил Цой.
       Остальной боевой расчет  чуть расслабился  и  стал поглядывать на командира. Всем хотелось всплыть, чтобы увидеть юпитерианский океан. Который они освободили. Аналогичная мысль витала и в отсеках.
       Удатный же с видом сфинкса сидел в своем кресле.  Как и должно командиру атомного ракетоносца.   Он ждал связи с «Арго».
Вскоре тот проявился в эфире, сообщив, что крейсер может всплывать, но оставаться  в безопасной зоне  шесть суток. 
       «Пока океан  не нормализует  внешнюю среду Юпитера», завершил  он.  После чего с треском отключился.
       Вслед за этим  Удатный  отдал приказ сниматься с якоря и всплывать. В первом отсеке загудел  шпиль и, после соответствующего доклада, ракетоносец стал подниматься из глубины на ровном киле. Подрабатывая турбинами.
       То, что увидели командир со старшими офицерами, ступив на мостик, превзошло все их ожидания.
       Налицо «был всемирный потоп».
       Могучие океанские валы в клочьях пены,  грозно катили по недавней глади акватории,  сверху низвергались ливневые потоки, вверху куда-то неслись грозовые облака. И все это озарялось неземным мерцающим светом, шедшим от воды. Казавшейся живой субстанцией.
       Все сразу же промокли до нитки, в связи  с  чем наверх были доставлены штормовые куртки, а управление кораблем перенесено на мостик.
       - Хороша погодка! Наша, - отплевываясь от летящих в лицо брызг с ветром, довольно пробасил, вставший на руль боцман.
       -  Лево шесть!   -  выдал команду   старпом рядом, утирая ладонью  лицо, вслед за чем нагнулся к «каштану» -  механик, прибавить  двадцать оборотов!
       Удатный,  в накинутом на голове капюшоне и  блестящей  в струях дождя канадке, высился  чуть впереди. Широко расставив ноги.
И  в  грозном гуле освобожденной  стихии, ему  слышались слова:

       О скалы грозные дробятся с ревом волны,
       И, с белой пеною крутясь, бегут назад!
       Но твёрдо серые утесы выносят волн напор,
       Над морем стоя!

       От скал тех каменных у нас, варягов, кости,
       От той волны морской в нас кровь-руда пошла.
       А мысли - тайны от туманов,
       Мы в море родились, умрём на море!

       Мечи булатны, стрелы остры у варягов,
       Наносят смерть они без промаха врагу,
       Отважны люди стран полночных,
       Велик их Один-бог, угрюмо море!..*