Медь

   Оркестр грянул сразу после выхода головы колонны на Большую улицу.

   Тотчас к обочине дороги Большой улицы отовсюду начал стекаться народ. Впереди всех бежали вездесущие мальцы в коротких штанишках с лямками через плечо. За ними выстраивалась в шеренгу вдоль движения колонны детвора постарше. Далее, бросившие свою работу на огородах и двориках поселка женщины, продавщицы, оставившие настежь открытыми двери магазина, старушки, спешащие от насиженных у палисадников лавочек.

   Старики и мужчины, заслышав звуки духового оркестра, споро подтягивались к месту шествия праздничной колонны, невольно поступью переходя на ритм «Прощания славянки».

   В чистом весеннем майском воздухе мгновенно все исчезло, кроме слаженного звона меди.

   Казалось, порции разрозненных, рвущих душу звуков, собранные неведомым творцом в единое целое, ритмично падают с синевы неба, заставляя останавливаться и замирать людей на всем протяжении от Большой улицы до самого бора.

   Сочно, на подъеме пели трубы. Подчеркивая ритм, вторил им короткий корнет. Баритон, подстегиваемый альтами заковывал марш в броню.

   Бас и большой барабан ухали в такт марша, как бы придерживая у земли рвущуюся ввысь музыку.

   Женщины, выстроившиеся вдоль обочины Большой улицы уже не скрываясь ревели, утирая глаза краями своих платков.

   Мальцы что-то безумно орали, стараясь перекричать звон оркестра.

   По неуловимой команде идущего во главе школы директора оркестр смолк, оторвав от губ мундштуки и в воцарившейся тишине продолжал печататься слаженный строевой шаг марширующей колонны.

   Толпа собравшихся зрителей с застывшими разинутыми ртами мгновенно умолкла, соображая откуда в их богом забытой деревне появилось такое чудо.

   Да, они знали, что на краю деревни между старым озером и бором за песчаным холмом, строится школа-интернат и что в эту школу собраны из подраненных прошедшей войной семей дети, воспитание и образование которых брала на себя Советская власть.

   И вот уже через какой-то неполный год школа шагает на парад со своим оркестром.

   Впереди, седой со щепоткой молодцеватых усов отставной полковник — директор школы. Дмитрий Андреевич Ведерников. На груди у него многорядье орденских планок.

   За директором школы — знамя. Затем духовой оркестр, чуть впереди справа которого руководитель духового оркестра — Эдуард Михайлович Левин,  через год выпускник Новосибирской консерватории.

   За оркестром — шеренги учителей, а уже за ними по-классно воспитанники школы, большей часть дети сибиряков, спасших в октябре 41-го Москву.

   «Вихри враждебные веют над нами....»- после небольшой паузы выдохнул оркестр и, не останавливаясь:
«Утро красит нежным светом стены древнего Кремля, просыпается с рассветом вся Советская земля...».

   Казалось, вслед за этим маленьким оркестром замаршировало все — люди, дома, вековые сосны, лошади, машины.
          
                Оркестр состоял из двенадцати маленьких музыкантов.
                Старшему из них исполнилось 1-го мая двенадцать лет.
                Шел 1959 год.