Буква

Он приходил каждое утро, здоровался, спрашивал о делах и отправлялся к другому соседу поприветствовать и его, затем к третьему и так  далее пока не обходил всех.

Только потом он неспешно открывал свой киоск, аккуратно раскладывал кухонную утварь, которой торговал, без конца отвлекаясь на разговоры то с одним, то с другим местным обитателем, или проходящим знакомцем, незнакомцем, и вообще с любым, кто выражал хотя бы минимальный интерес к его своеобразной речи.

Картина мира ему была совершенно ясна, он имел понятия буквально обо всём, но в его толковании явления жизни представали как бы увиденными в зеркало заднего вида, или с какой-то необычной точки зрения, с которой происходящее вроде бы видно, но существенная, если не главная часть остаётся вне поля зрения, как говорится, телега ставится впереди лошади.

Дни шли за днями, он выполнял свои ритуальные обходы, обстоятельно всем всё объяснял, вёл дела с поставщиками, торговал, но вдруг хозяева киоска сдали его в аренду другим людям.

Без каких бы то ни было признаков расстройства или протеста он упаковал, погрузил в бусик соседа и вывез всё своё имущество, а потом безропотно отдал ключи от киоска хозяевам, как будто это тоже было частью какого-то ритуала, ну, разве что, не так часто исполняемого.

Можно иметь какую угодно информацию о мире, но представления о своих действиях в нём, закреплённые в незыблемых ритуалах, позволяют нивелировать или даже не обращать внимания на погрешности знаний, достаточно правильно себя вести, это главное, а не какая-то там буква в договоре, и, уж тем более, не его дух!