Жизнь поэта. книга 3я. стр 326-352. продолжение 14

            ГЛАВА  VII.  НОВАЯ   РАБОТА.  ГОСТИНИЦА.
-Иван, и что ты теперь будешь делать один в этой большой пустой трёхкомнатной квартире? – сказала старшая сестра Аннушка, когда мы остались, после проводов Эдика, сына, в армию.
-Есть, пить, срать в туалете. В общем жить.
-Жениться не думаешь? Ведь ты не старый. Только пятьдесят один исполнилось. Тебе надо жениться! Жена, хоть обед будет тебе готовить!
-Мария, вот старшая сестра Аннушка, может и думает меня женить, а молчит, младшая из сестёр Ксеня, не знаю, думает об этом или нет, но тоже всегда молчит, а ты всё время хочешь меня женить. Найди тогда невесту!
-А у меня есть знакомая, в Нижнекамске. Баба хорошая. Молодуха. 46 лет. Сын у неё взрослый, отдельно живёт. Давай познакомлю!
-И не стыдно тебе, Мария, предлагать своему брату, такому красавцу, сорока шести летнюю старуху?
-Лысый красавец! Может та баба на тебя, и смотреть не захочет? –сказала Аннушка
-Разве я её заставляю смотреть на меня? В общем, девки, я не слепой. Глаза у меня есть. Я сам выберу, кого захочу. Но я, пока, никого не хочу! И больше не затевайте этот пустой разговор.
-Начнёшь баб сюда водить и разбалуешься.
-Ксеня, и ты туда же.
-Вот мы тебе всё убрали, помыли, теперь только ты сам не запускай. Хоть раз в неделю мой полы.
-А я через неделю приеду, и если у него будет грязно, то отхлестаю веником или половой тряпкой. Мне можно. Я старшая сестра.
-А если у меня будет всё чисто, поставишь пол-литру.
  Они уехали, и мне стало тоскливо одному. Днём на работе ничего не замечаешь. Не до этого.
Когда я подал заявление на увольнение, многие  были удивлены. Если  бы  уходил в  серьёзную  организацию,  с повышением, тогда другое дело.
326
  А я ушёл, переводом в кооператив.
-Дурак, ты, Игнатьич, -сказал один из знакомых, с которым мы сидели за бутылкой. –Это равносильно тому, что ты уходишь из хорошей семьи, от красивой жены, к проститутке.
-Ты же знаешь, что жены у меня нет. Умерла.
-Это я образно. Коллектив, если долго в нём работаешь, становиться для тебя, как семья. Всегда поддержит в трудную минуту. А в том кооперативе, наверно, кучка ша-рлатанов. Вот всё стабилизируется, уберут этого придурка Горбача, придёт новый Генсек и всё встанет на свои места. Все эти кооперативы разгонят в момент. А у тебя уже будет запятнана репутация. В хороший коллектив тебя тогда уж не возьмут.
-Знаешь, почему мы так жили, живём и будем жить, потому что всегда надеемся, что придёт хороший царь-батюшка или Генсек и всё за нас сделает. Ни хера никто за нас ничего делать не будет, если мы сами не будем делать. Ну, и пусть меня никуда и никто не возьмёт потом. А я шальной. Как ты говоришь, брошу жену и пойду к проститутке. Вдруг она мне понравится?
-Дело твоё. Я просто, по дружески желаю тебе хорошего.
  Это был не то, что нехороший кооператив. Это был клубок разномастных змей. Змеи одного вида живут дружно и, когда у них свадьба, собираются десятками в клубок и друг с другом не дерутся. Это я знаю точно, потому что вырос на Кавказе, где шагу ни сделаешь, чтобы не встретить змею.
  А в том коллективе люди были, как змеи. Каждый готов был укусить, а потом сожрать другого.
Только единственный раз все сплотились вместе и действовали сообща.
  Наш кооператив, который специализировался на сантехнических работах,  подрядился  поменять  водопроводные трубы в высотной четырнадцати  этажной  гостинице «Татарстан».
327
  Мы заключили договор и принялись за работу. Я с большой трудностью, применив все свои связи, добился получения разрешения на приобретение труб различного диаметра и мы, заплатив кооперативные деньги, взятые в банке, под большие проценты, купили их и завезли на территорию гостинцы. Труб было куплено девять тонн, но завезли, пока три с половиной  и тону, из них, успели использовать. Но внезапно поменялся главный инженер гостиницы, вместо старого добропорядочного че-ловека поставили пройдоху, которого, по слухам, вышвырнули с его прежней работы.  В гостинице началась распродажа вещей: деревянных кроватей, диванов, кресел, штор, одеял, подушек, покрывал и прочего инвентаря. Кто-то уже положил на гостиницу глаз.
  Новый главный инженер, через неделю, запретил нам работать, хотя мы уже сделали верхний этаж. А также запретил перечислять на счёт нашего кооператива деньги, за выполненную работу и решил выгнать с территории, не отдавая нам наши трубы, лежавшие во дворе гостиницы. Также решил отобрать обои и краску, которые хранились в одном из помещений первого этажа. Всё это выглядело, как настоящий рейдерский захват чужого имущества.
  Чтобы вывезти нам наши материалы, мы разработали, целый шпионский план, который успешно удалось осуществить.
  Через знакомых вытащили главного инженера в баню, где отключили, напоив его. На это пришлось затратить ящик коньяка. Но недаром, же говорят, что «цель оправ-дывает средства». За сутки, что его не было, вывезли все наши материалы, прихватив ещё шесть тонн труб, принадлежащих гостинице, которые уже лежали во дворе, когда мы завезли свои до прихода нового главного инженера и разгрузили сверху.
  Когда он узнал, что наши материалы вывезены, то чуть ли не рвал волосы на заднице, а затем смирился. О трубах, принадлежащих гостинице, он не знал.
328
  Таким образом, мы почти покрыли наши расходы.
  С этой гостиницей был связан ещё один забавный случай. В гостинице работала старшей горничной женщина лет тридцати - Наташа. Симпатичная, весёлая и жизнера-достная. Ей поручили распродажу гостиничного инвентаря. Всё продавалось за копейки. Не знаю почему, но я позарился на покрывала. Подался общему ажиотажу.  Эти покрывала мне нужны были, «как мёртвому припарка». Наташа привела меня на свой склад и сказала:
-Выбирай, а я пойду! Выберешь, подойдёшь, оформим покупку.
  Но там выбирать было не из чего. Хотя все покрывала были красивыми и, почти новыми, но все в пятнах спермы постоянных клиентов гостиницы: командировочных и горячих кавказских, но не джигитов, а спекулянтов торговавших на рынках привозными южными фруктами. Взяв два покрывала, с отпечатавшимися рисунками от утюга, я снова зашёл к ней.
-Наташ, там нет нормальных. Все изгажены мужскими членами. Вот отобрал два прожженных, но не совсем.
-Брось их на хер, на пол!
-Так на хер или на пол? –она захохотала.
  Хоть она и не была писаной красавицей, но мужики, которые, параллельно с начавшимся ремонтом, проживали в гостинице, постоянно обхаживали её.
-Ты, всё равно, торчишь здесь чуть ли не сутками, вечером я дам тебе покрывала, совершенно новые не бывшие в употреблении.
  Это презервативы, бывшие в употреблении, трудно привести в их первоначальный вид, а покрывало постирал, погладил и выдавай снова, как новые.
  Она снова захохотала.
-Не волнуйся! Дам новые, с этикетками. Сколько тебе нужно?
-Парочку. Тогда с меня шоколадка.
-Лучше ты дай мне обои на  комнату. У  вас  их  целые
329
горы. Один большой номер забит ими.
-Хоть на две или на три комнаты. Если нужно, то дам и краску, слоновой кости, бежевую и голубую. Другие пока не завезли.
-Тогда сделаем ченч или баш на баш. Ты мне, а я тебе дам.
-Ты точно дашь?
-Дам. Я же сказала?
-А если муж узнает?
-А причём здесь муж?
-Ну, ты же собираешься мне дать!
  Она поняла и вновь захохотала.
-Посмотрим, посмотрим, на твои обои и краску.
-У меня люди второй смены, начинают в четыре, а кончают в двенадцать ночи. Я всё равно не уйду, пока не провожу их.  Постоянно выдаю им материалы со склада. Когда к тебе зайти?
-После семи. Муж не зайдёт за мной. Он сегодня работает во вторую смену.
-А где он трудится?
-На литейном КАМАЗа.
-У тебя есть пустые чистые трёхлитровые банки под краску?
-Полно.
-По одной банке краски хватит?
-Не знаю. Наверно хватит.
  Тогда я пойду на склад, а ты принесёшь туда банки. Сколько банок принесёшь, столько и налью. А обои подберёшь на месте.
  Тогда у меня покрывал не хватит, чтобы расплатиться с тобой.
-У женщины валюта всегда при ней. Всегда есть чем расплатиться.
-Твои шутки всегда поднимают мне настроение.
-Будет здорово, когда ты придёшь и поднимешь моё настроение в штанах.
330
-Уходи, уходи! С тобой невозможно работать!
  Смех её напоминал мне смех Людмилы. Плохо, что у Наташи нет ямочек на щёчках. В каждой женщине я искал, хоть какое-то сходство с мечтой моей юности и мало у кого находил. Может, смех Наташи совсем не походил на смех Людмилы, но я внушал себе обратное. Столько времени прошло, а её образ не исчезает, не улетучивается, а постоянно преследует меня, как преступника-убийцу – его жертва.
-Ещё как возможно! Придёшь, увидишь.
-Приду, приду. Жди!
  Приблизительно через час она принесла мне четыре банки.
-Игнатьич, если можно, то налей две банки белой краски, а остальные по одной.
-Конечно можно. Поставь банки и выбирай обои.
-Ой, Здесь такой большой выбор! Глаза разбегаются.
-Откуда большой? Семь видов. Сколько рулонов тебе нужно на комнату? У тебя однокомнатная квартира?
-Двушка.
-Отбери по десять рулонов на каждую комнату, думаю, что этого тебе хватит.
-Хватит, хватит. Прошлый раз на ремонт зала нам хватило восемь.
-У тебя из под платья выпирают сисички с сосочками, словно у девушки-целочки.
-А я и есть девушка-целочка.
-Сколько у тебя детей девушка-целочка?
-Дочь. В Саратове, у бабушки. Матери мужа. Когда мы оба на работе её не с кем оставлять.
  Я привлек её  к себе и поцеловал.
-Раздеваемся?
-В этом свинушнике?
-Другого помещения у меня нет.
-Зато у меня есть. Настоящие апартаменты. Я же старшая горничная. Придёшь после семи.
331
-Слушай, а ты меня потом не «кинешь»?
-Нет! Я дам тебе визитную карточку.
-А что мне твоя визитная карточка. Пустая бумажка.
-Бери визитную карточку! -и она, задрав платье показала мне «визитную карточку», которая была окружена короткими чёрными волосиками.
  Я, возбуждаясь, ошалело смотрел на неё, карточку.
-А твоя «визитная карточка» быстро среагировала на мою. Значит, мы споёмся, сказала она. Протянула руку и стала поглаживать, через брюки, моего проснувшегося дружка, спавшего, как летучая мышь, головой вниз.
  Вечером, после семи, переложив банки с красками и отобранные ею обои в соседнее маленькое помещение, где у неё хранились вёдра, веники, щётки и прочие при-надлежности, которые она выдавала техничкам, мы поднялись в её апартаменты.
  Большой номер был забит постельным барахлом.
-Помоги освободить кровати!
-Где кровати-то? Я не вижу.
-Ты стоишь рядом с ними. Вот две сдвинутые вместе односпалки, заваленные матрасами и одеялами. Я специально заваливаю их тряпками, что бы ни у кого не возникало подозрения. Но самое хитрое моё приспособление -телефон.
-Что же здесь хитрого?
-А он параллельный с тем, что стоит в моей каморке. Я, когда иду на случку, закрываю её на ключ, чтобы кто-нибудь случайно не вошёл. Звонит муж из дома или с работы, когда во вторую смену, а меня в это время оседлал любовник или я его. Я протягиваю руку к трубке, снимаю и спокойно говорю ему, мужу.
-Милый, я занята, работаю. Перезвони через час. И кладу трубку на рычаг. Чувство лжи сразу улетучивается. Ведь я честно сказала ему, что «работаю». 
-До чего же вы, бабы хитрые создания?!
-Постель готова. А теперь душ. Я  не  ложусь  с  мужиком в постель,
332
пока не заставлю его принять душ и не приму сама.
-Мне тоже нравиться эта процедура. Но после душа, перед началом боевого сражения, я люблю попотчевать себя коньяком, если его имею, как сейчас.
-А я припасла водочку.
-Нет, от коньяка лучше стоит, так когда-то говорила Нинка из комнаты Людмилы.
-Твоя девушка?
-Нет, общетехникумовская. Она любила студентов, а они её.
  Потом Наташа подарила мне пару новых покрывал с этикетками, и я всегда вспоминал её, когда заправлял постель.
  Через три месяца я оттуда сбежал. Перешёл в другой кооператив. Он отделывал новую контору моей бывшей организации «Спецатоммонтаж». Пути господни неиспо-ведимы. Или как там говорят богословы?
  Я был в этом кооперативе и мастером и бригадиром и рабочим и заведовал складом – одновременно. Вначале было стыдно встречаться с бывшими своими сотрудниками, особенно – бывшими подчиненными, но постепенно привык.
  Первых пару месяцев сильно уставал. Всё-таки физический труд. Когда привезли доски для пола четвёртого этажа, я вместе со всеми своими рабочими разгружал их и
носил руками по лестнице.
  Ведь когда я работал начальником отдела, ширина моей жопы постоянно увеличивалась, а тут она за полгода почти приняла прежний размер. Конечно, фигура не стала, как у двадцатилетнего студента, но приняла более-менее нормальный вид. А круглый животик, уже был виден только тогда, когда я был без рубашки.
  Когда мы лежали с одной мадамой в постели, и я похвастался, что похудел, она сказала:
333
-Многие женщины любят, когда у мужчины круглая попка и небольшой животик.
  Я, конечно, ей не поверил, но знаю, что от баб можно всего ожидать. Быстрее можно понять обезьяну, чем женщину. Возле нашего дома постоянно сидел мужчина фо-тограф  с обезьяной. А я, особенно в выходные, брал кружку пива и стоял в сторонке, смотрел на её выходки. Она понимала своего хозяина с полуслова. Однажды она стала его допекать, видимо, чего-то просила. Тогда он ей сказал так громко, чтобы услышал я:
-Вон, мужик пьёт пиво, подойди он даст. И показал на меня пальцем.
  Она мигом прискакала ко мне и настойчиво стала требовать.
-Слушай, хозяин, дать ей пива что ли?
-Дай, если не жаль! Только потом, когда будешь подходить с пивом, тебе придётся постоянно делиться с ней.
  После этого, прежде чем подойти, я брал большую кружку пива себе и стаканчик ей. А он, хозяин пил с ней вместе из одной кружки. Кто его знает, может он и спал с ней в одной кровати? Ведь всё равно, что женщина, что обезьяна. Только обезьяна не просит денег. Только пива.
  Однажды, утром, с субботы на воскресенье я выпустил очередную свою подругу, у которой муж работал на севере, вахтовым методом. Месяц там – месяц тут.
-Татьян, когда муж прилетает?
-Послезавтра.
-Значит, у тебя наступает медовый месяц? Муж будет под боком. Каждый день. Хоть по пять раз за ночь.
-Шутишь? Медовый месяц у меня наступает в первый же день его отъезда. Когда я прихожу к тебе. А когда он приезжает – ураза.
-Я хоть и не татарин, как ты, татарочка, а знаю, что такое ураза. Пост. Вы же днём поститесь, а на ночь нажираетесь. Какой же это пост? Так и у тебя. Раз муж под боком, то он, хоть раз в пару дней но на тебя залезет.
-Это он умеет! Залезать и  слезать. Залезает  медленно,
334
не раскачаешь, а слезает быстро, раз, два и всё!
-Тань, прости, но я тебе не верю! Ты, такая темпераментная баба и чтобы через пару минут соскочить с тебя?
-Ты видел, как трахаются петух с курицей?
-Спрашиваешь! Сколько помню, родители всё время держали кур.
-Я же бывшая деревенская. У нас тоже были куры и утки. И козы. Петух с курицы быстро соскакивает, а козёл с козы – ещё быстрее. Так вот мой соскакивает с меня не как петух, а как козёл. Я его всё время, зову козлом. Он думает, что это общепринятое ругательство. Ну, ментов тоже ведь ругают козлами. А я за то, что он спрыгивает с меня быстро, как козёл. И не только, а ещё за то, что у него растут рога.
  Я захохотал.
-Знаешь, какая дурацкая мысль мне пришла в голову. Если бы у мужиков действительно вырастали рога, после измены жены, можно было бы найти безрогого мужчину? Как ты думаешь?
-Не знаю как у других, но если бы рога росли у моего мужа, и с каждой моей изменой подрастали бы на милиметр, то сейчас они у него - были бы полуметровые.
  Я засмеялся и привлёк её.
-Сколько же времени ты изменяешь ему?
-А, почти, с самого начала. Хорошо, что он не ревнивый у меня. И к еб....ле - совсем равнодушен. Когда раньше, не было видеомагнитофонов и о порнухах ничего не знали, если шёл какой-то фильм, где мельком показывают интимные отношения, его не возможно было затащить в кино.
  Татьяна ушла. Я налил из бутылки, недопитой ночью, загрызнул лимончиком и хотел наверстать сон. Но он не приходил. Вместо сна прилетела она, бабочка - Людмила.
-Привет, Людочка! Сколько же времени я тебя не видел?! Дай, я тебя поцелую!
-Отстань, болван, помнёшь мои нежные  крылья! Я тебе не Людмила!
335
  Совсем перестал узнавать меня, свою покровительницу Лиру. Что ты сразу сделал кислую морду? И всё-таки ты помял мне платье. Придётся  переодеваться на ходу. 
Ладно, смотри на меня, а представляй, что это она, твоя Людмила.
-Ты, Лира, совсем забыла меня. Не приходишь. А тут появилась в образе Людмилы, поэтому я хотел тебя поцеловать. А помнишь, когда я был молодым. мы с тобой це-ловались и даже.....?
-Ты, тогда был молодым поэтом, а сейчас стал старым. А знаешь, чем отличаются молодые поэты от старых?
-Что тут секретного? У молодых нет ни славы, ни денег, ни почестей, а у старых есть всё.
336
-Наивный же ты, дружок! У тебя тоже нет ни славы, ни денег, ни почестей, а ты – старый поэт. Запомни! Молодые поэты отличаются от старых тем, что молодые поэты плохо пишут, но хорошо трахают, а старые - хорошо пишут, но плохо трахают, поэтому я предпочитаю молодых поэтов и не прилетала к тебе. А сейчас решила дать тебе пинка, чтобы ты хоть понемногу  снова  втягивался  в работу.
-Ты же знаешь, что без вдохновения поэты не могут писать.
-У тебя рядом с кроватью стоит недопитая бутылка с вдохновением и ты, только что, вдохновился. Можешь меня поцеловать, представляя, что целуешь своего кумира, идола, Людмилу и принимайся за работу. А если мне понравится твоё, вновь написанное стихотворение, я ночью приду к тебе в образе Людмилы и позволю себя раздеть. Но не более.
-Я согласен.
-Тогда за работу.
  Я ещё раз вдохновился из бутылки и начал, вначале, думать, о чём написать стихотворение. Но появился мой друг Морфей, помог мне прикончить бутылку и мы с ним пошли, в его царстве, вначале в кабак, а затем к бабам. А самые лучшие бабы, особенно чужие жёны – во сне, но их почему-то никогда не удаётся трахнуть, что-то всё равно помешает.
  Проснувшись, хотел сделать зарядку, но делать зарядку с похмелья, это равносильно, что какать в штаны, неприятно. Включил телевизор, а в нём снова высветилась морда этого мудака Горбачёва, рассказывающего что-то о косинусе или консенсусе, где порылась собака, облил его холодным чаем и выключил ящик.
  Вспомнил о том, что дал обещание Лире, написать стихотворение. Но если кто-нибудь из вас, когда нибудь был юным шалопаем и учился в школе, тот знает, что это такое сесть за первую письменную домашнюю работу  после летних
337
прекрасных каникул.
  В голову ничего ни шло. Бутылка с вдохновением была пуста. Я вышел во двор, а там цвела, бушевала весна, купаясь в белых пахнущих цветах черёмухи и фиолето-вых, с оттенком, сиреневых. Соловей пел песни своей подруге, звал её, а она, курва, сидела рядом и отдавалась под его трели другому.
-Дурак, ты! – сказал ему я – зря стараешься, её уже дерёт другой.
-Уйди, дядя! Ничего ты не понимаешь в нашей птичьей жизни. Я уже её отодрал и подарил другу Петьке, который пропил свой голос и не может петь, а сейчас я зову другую шлюшку. Все соловьихи шлюшки, которые любят обман. Чем лучше ты «поёшь» - тем больше их, готовых подставить свою задницу.
  И тут к нему подлетела пичужка и, с удовольствием, приподняла хвост. Я пошёл за пивом. Зачем мешать влюблённым? Весна и любовь быстро проходят.
  Выпив кружку и взяв полторашку с собой, равнодушно прошёл мимо раков, которых не терплю, хоть с пивом, хоть без пива и вернулся домой.
  Вдохновение ещё не прилетело, но уже вертелось рядом, как собака, учуявшая косточку в кульке.
Весна взбесилась и шурует,
Штаны мальчишкам глупым рвёт,
А соловей в кустах ликует
И песни чудные поёт.
Подруг он песней зазывает
И те, влюблённые летят,
Ведь соловей, хитрец, он знает,
Что соловьихи все хотят
Ему, красивому отдаться,
Сжигает их шальная страсть,
Весной всегда легко влюбляться,
Весна над всем имеет власть.
А я хожу хмельной от пива
338
И от черёмухи в цвету,
И улыбаюсь всем на диво,
Хватаю взгляды на лету
Очей прекрасных, чёрных, томных
И страстных синих, голубых,
И серых ласковых и скромных,
Все целовать бы вечно их!
А ласточки зовут с собою,
За комарами полетать,
Всю жизнь люблю я их, не скрою,
Но их, в полёте – не догнать!
А облака кучкуясь, пляшут
И тучку, дуру, создают,
Листочки тополя мне машут
И в тень, от солнышка зовут.
О, жизнь! Хоть ты, порой, сурова,
Но так прекрасна, хороша!
В тебя влюблён я снова, снова,
Ликует радостно душа.
* * *
-Что, алкаш, написал? Читай, а я послушаю.
-Лира, я не могу читать в пустоту. Я хочу читать, глядя на тебя, а ты где-то прячешься?
-Я у тебя за спиной. Сижу божьей коровкой на рубашке.
-Я не хочу, чтобы ты была божьей коровкой, тем более за спиной. Я хочу видеть тебя тёлкой, я имел ввиду девушкой, перед собой. И обнажённой, как ты обещала.
-Не знаю понравится мне твоё стихотворение или нет? А к тому же я обещала предстать перед тобой, обнажённой ночью, а сейчас день.
-Убедила. Но я всё равно не стану читать пока не буду видеть тебя, пусть даже божьей коровкой.
-Ты упёртый, как баран. Но мне нужно время, чтобы переодеться. Я прилетела к тебе с любовного свидания.
-Понимаю.  Весна.  Все  спешат  трахаться.  Как  будто
339
траханье летом, осенью и зимой не доставляет такое же удовольствие, как и весной.
-Ты неправ! Для людей в любое время года это приемлемое занятие. У них есть крыша над головой, где тепло и уют, а для природы – нет! Как воробьишки могут подни-мать своих птенцов зимой? Или цвести сирень в мороз? И ещё! Весной любовное томление проявляется сильнее, чем в другое время года. Разве ты не испытал это на себе?
-Не трави душу! Моя весна уже прошла.
-Дурак, ты! Даже столетних стариков, если они доживают до этого, радует приход весны. Разве у тебя сейчас не весеннее настроение?
-Весеннее. Ещё раз убедила. Переодевайся.
 -Отвернись. Уже переоделась. Теперь смотри.   
-Но это, же снова Людмила?!
-Ты не хочешь её видеть?
-Хочу, хочу, хочу! А почему она в лесу?
-Ждёт, пока ты будешь писать о ней красивое стихотворение.
-А что будет дальше?
-Ты превратишься...
-В Ивана-дурачка?
-Дурак, ты! В Ивана-царевича и...
340
-Понял и пошлю ей стихотворение, приколотое на кончике стрелы.
-Опять не угадал. Отнесёшь и скажешь...
-Чтобы она сняла цветочек, который лежит на её красавице, которая между ног. А потом, чтобы она сильнее раздвинула ножки.
-Тогда она встанет и уйдёт. Женщин надо распалять, разжигать, делать так, чтобы они сами снимали с себя всё, что скрывает их красавиц, между ног, и чтобы сами раздвигали ножки. Читай стихотворение.
-Ну, и как?
-Никак. Здесь написано только о трахающихся соловьях, ласточках гоняющихся за комарами и облаках, и ни одного слова о твоей любви к ней, Людмиле. Понесёшь ей это стихотворение или начнёшь сочинять новое?
-Начну новое.
-Начинай, а я пока посплю на твоей кровати, но цветочек, который лежит между моих ног – не трогай!
-Ладно. Пиво будешь?
-Кто отказывается от пива? Давай.
-Ты, что Лира, сразу уже хочешь пить?
-Да, а что?
-Но перед выпивкой надо сказать тост!
-Первый раз слышу, чтобы под пиво произносили тосты.
-Тогда я открою бутылку вина. У меня есть в заначке.
-Идиот! Так, то ты меня любишь, свою Лиру!? Надо же! У самого есть вино, а меня угощает этой мочой, пивом. А тосты ты хоть умеешь произносить?
-Я говорил их сотни.
-А о любви?
-И о любви говорил. Например, как орёл утащил девушку.
-А в стихах?
-В стихах не говорил. Это трудно, но я попробую. Ведь я поэт.
341
-Хреновый поэт.  Но попробуй, сочини вначале тост, в стихотворной форме, а потом выпьем. После тоста.
-Сочинил. Но этот тост нужно слушать стоя.
-Если я встану, то упадёт цветочек и откроет щелку, что у меня между ног.
-У тебя там не щелка, а большая половая щель. К тому же я её видел. Вставай!
-Чёрт с тобой! Видел, так видел. Встала. Произноси!
-Только после того, как я произнесу тост, выпьем на брудершафт.
-Но потом придётся целоваться!
-Конечно.
-Ладно. Уговорил. Всё равно вдвоём спать лучше, чем одной. Говори тост.
Поток энергии извергла,
Ты, мимоходом, из себя,
И в страсть большую меня ввергла,
Меня, быть может, не любя.
А я, как пёс, бегу за сучкой,
Что источает запах свой,
Мечтаю, думаю о случке,
Только с тобою лишь, одной.
А кабелей бродячих сотни,
Здоровых, каждый норовит,
Бежит к тебе из подворотни,
В любви – приходит аппетит.
Устал я драться с кобелями,
Не перегрызть им глотки – всем!
Любовь – что делаешь ты с нами?
Лишаешь счастья нас совсем.
В любви – всегда ты, третий – лишний,
В любви так часто не удел,
В любви, как косточка без вишни,
Летишь ты в урну. Беспредел.
Но есть любовь! Её аура,
Короной царственной блеснёт,
342
Если от шутника Амура,
Стрелу нам ветром принесёт.
Кто раз любил – уже счастливчик,
Кто отлюбил – уже герой!
Кто фетешист – добудет лифчик,
Или трусишки «дорогой».
Кому любовь не по заслугам,
Кому любовь, как вошь – вредна,
Тот не бежит, пьяным, к подругам,
Он с горя пьёт! И пьёт до дна.
Так выпьем, кобели, за сучек!
Бежишь за ней – вскипает кровь,
Не избежать случайных случек,
Так выпьем, братцы, за любовь!!!
        * * *
-Слушай, тост красивый, но его лучше произносить в кругу мужчин, а я сама развратная сучка, Лира. Как быть?
-Выпить вино и поцеловаться.
-Давай! Мужик всегда уговорит бабу.
  Мы выпили и поцеловались.
-Теперь я пойду туда, в лес к Люде.
-Не ходи! Она уже переселилась в моё тело. Ложись! И не раздвигай мне ножки. Я раздвину их сама, если ты меня разогреешь.
  Телефон задолбал. Звонит и звонит.
-Алле. Я слушаю.
-Игнатьич, привет!
-Привет, Гаяз.
-Почему трубку долго не брал?
-Спал.
-После пьянки?
-Да, нет! Читал книгу и заснул.
-Ты сегодня не пей! Чтобы завтра не был с бодуна. Завтра поедем в Елабугу в Елазстрой. Встретимся с руководством. Очень заманчивое предложение. Но надо быть совершенно трезвыми.
343
  От этого будет зависеть всё. Утром жди меня в семь на остановке у универсама. Заезжать не буду, чтобы не терять время.
-Что за интересное предложение?
-Завтра, по пути, расскажу.
  Утром мы встретились на остановке.
-Привет, Гаяз.
-Привет, Игнатьич.
-Гаяз, когда ты купишь настоящую машину? В этой сраной окушке, даже я, коротышка, не помещаюсь.
-Ты почему обзываешь своего шефа?
-Какого шефа?
-Меня! Разве забыл, что я твой шеф. Я ростом меньше тебя сантиметра на два.
-Значит, мы оба коротышки. И за что только нас бабы любят?
-Это не они нас. Это мы их. Они, дуры, глазеют на высоких, а трахаются с нами.
-Тебе от Оли не досталось, когда мы от шалав приехали в третьем часу ночу?
-Спрашиваешь? Как она меня, идиота, терпит?
-Знаешь, почему она терпит? Ты мусульманин и имеешь право на четырёх жён, по закону. Когда она, русская выходила за тебя замуж, надеюсь, ты объяснил ей это?
-Если я об этом заикнулся бы, она стороной обошла меня. Хорошо тебе. Холостой и хата пустая.
-Идут двое. Один говорит другому. Страдаю я. Натёр ногу. А второй отвечает – твои бы проблемы мне. У меня зуб болит невыносимо. Ты приходишь домой. У тебя уже стол накрыт. Оля, хоть отругает, но накормит. А потом спать в своей постели каждый день со своей женой лучше, чем с чужой раз в неделю.
-Но, Игнатьич, согласись, что чужие жёны всегда дают лучше.
-Согласен, поэтому ты, бегая к чужим жёнам, не забывай о своей. Купи ей сегодня цветы.
344
-Месяц назад, я, поддавший, пришёл от ****юшки с цветами, так она отхлестала меня ими по морде.
-Это потому, что ты был пьяным.
-Хер, там! Пьяным я прихожу, чуть ли каждый день, но она меня даже не ругает. Тогда на щеках была помада, чужой жены, а я не заметил.
  Отхохотавшись, я спросил.
-Ну, и что за предложение тебе сделали?
  Мне предложили строить коттеджи. Елазстрой приобрёл в Ленинграде металлическую сборно-разборную опалубку для малоэтажных домов. У нас был предварительный разговор, о том, что мы вшестером создаём фирму и строим дома, для себя. Я предложил тебя на пост директора фирмы. Но они тебя не видели. Если не утвердят, не обижайся. Я всё равно протолкну тебя в замы. Покажи себя во всей красе. Многого ничего не обещай. В общем надо быть дипломатом.
-Чтобы строить дом, нужно иметь деньги. А у меня их нет. Те гроши, что ты мне платишь, хватает только на то, чтобы помогать дочери, сын в армии, и тратить на шлюх. Чтобы купить окушку, как у тебя, нужно пахать лет пять, не меньше.
-Вся соль в том, что фирма, если мы её создадим, будет наша. Дополнительно работая на стороне, мы все доходы будем распределять равномерно в виде дивидендов и на эти деньги строить себе дома. 
-Я согласен. Если всё получиться сегодня топ-топ, то обмоем сделку вечером.
-Я познакомился с женщиной, разведёнкой, а у неё замужняя подруга, можем встретиться у тебя. Ты на сегодня ещё ни кого не пригласил?
-Пригласил. Но как пригласил, так и отменю. Скажу ей, что у меня сегодня началась менструация.
  И мы до самой конторы Елазстроя хохотали. Хорошо, когда взрослые мужики ведут себя, как дети и плохо, когда дети ведут себя, как взрослые мужики.
  345
  Всё прошло даже лучше, чем мы ожидали. Оказывается фирма у них уже была создана. И был директор. Один из прорабов их организации - Рустам. И дома они уже строили, но за свои деньги, используя материалы организации, но в том бардаке, который наступил, предприимчивые люди уже ловили рыбку в полупрозрачной воде. По-мутнеет она позже и затем станет совсем мутной.
  Рустам, как директор, форсировал строительство своего дома, не соблюдая очередность по договоренности. Когда поговорили со мной, посмотрели мои документы, нас с Гаязом попросили выйти на время. Полчаса они выясняли между собой отношения и затем снова пригласили нас. Мы, с Гаязом, написали заявления, и вместо четырёх учредителей в фирме стало шесть, а я – его директором.
  За короткое время мне пришлось сменить уже три места работы и начинать, почти, с нуля на четвёртом.
  Я сделал для себя философский вывод. Сменить одну любовницу на другую приятно и радостно. От этого чаще всего получаешь новое удовольствие. Во всяком случае, со старой расстаёшься без сожаления. А сменить одно место работы на другое  – неприятно и болезненно. Словно идёшь по одному минному полю, уже начинаешь ориен-тироваться, а тебя тут же перебрасывают на другое минное поле. Но вы лучше этому не верьте! Потому что, я, не только не ходил по минному полю, но даже не видел его, кроме как в кино.
  В три часа мы заехали в офис нашего кооператива, где Гаяз был хозяином и директором, а я официально мастером, но неофициально завскладом, бригадиром, прорабом и даже его заместителем, но свою печать он всегда носил с собой и никогда не доверял мне. И правильно делал. Умные люди, жившие при социализме и всегда доверявшие друг другу, постепенно осваивали капитализм и начинали переставать верить друг другу.
  Когда бухгалтер свалила домой, Гаяз  позвонил  разведёнке и,
346
поговорив с ней,  повёз меня в магазин отовариваться. Благо то, что деньги были его, поэтому я набирал продукты и спиртное, не на одну, а на несколько вечери-нок. Ведь завтрашний приход моей подруги, он явно не стал бы оплачивать. Когда я подошёл к кассе с двумя полными корзинами, он ошалело посмотрел на меня.
-Игнатьич, зачем так много? И вино и водка и коньяк? Да ещё по две бутылки. И жратвы на дюжину мужиков.
-Куй железо пока горячо!
-К чему ты это сказал?
-Ты знаешь, что твои лошади любят и по сколько выпивают? И как жрут колбасу с сыром?
-Они тёлки, а не лошади! Откуда мне знать? Одну из них я вообще не видел.
-Потом бежать в магазин, из-за стола, мало приятного. Если останется, пригласим их или других завтра.
-Резонно. Девушка посчитайте!
-Обе корзины вместе?
-Да. Платить буду я.
-Гаяз, но тебе ещё придётся  мне доплачивать.
-За что?
-Газ, туалет, воду, электроэнергию в счёт я не беру, но за амортизацию кровати и за молчание, чтобы не узнала твоя Оля, ты будешь мне должен.
-Ну, и гад ты – сказал он и мы засмеялись.
-Ну, что, девочки, за знакомство и встречу!
-Ты, как Гоги, мой знакомый, который приезжает зимой торговать мандаринами, всегда начинает каким-нибудь тостом. Но они у него длинные и нудные. А у меня всегда один тост. «-Погнали городских по кукурузе»!
-Очень красивый тост! Если бы я коллекционировал тосты, то он был первым в моём списке.
-А я, какой буду в твоём списке? – сказала Нинка, разведёнка.
-Гаяз, пока мы, на  лоджии, спорили какая  из  них, будет твоей,
347
а какая моей, они уже сами выбрали нас.
-Это же хорошо! А вдруг они, как девочки лосихи, заставили бы драться нас между собой, самцов-лосей, чтобы выбрать более сильного.
-Девчонки, тогда вы можете начинать драку за Гаяза. Он сильнее, потому что мой шеф. Не стану же я драться с шефом.
  Обстановка сразу разрядилась, чувство скованности прошло и мы начали гудеть.
  Утром зазвонил телефон.
  Я, не открывая глаза, протянул руку к прикроватной тумбочке, снял трубку.
-Игнатьич, привет!
-Привет, Гаяз. Что уже надо ехать в Елабугу?
-Какая, на хер Елабуга? У меня башка раскалывается. У тебя осталось после вчерашнего?
-Не знаю. Не смотрел. Но должно было остаться. Когда ты вчера ушёл? Я не слышал.
-Рано. Во втором часу ночи. Вам с Нинкой было не до меня, работали. Шалавы ушли?
-Иван, кто это, Гаяз?
  Я открыл глаза и офонарел. Вчерашняя подруга Гаяза, замужняя Эльвира, лежала на моей кровати.
-Нет, Гаяз, Эльвира ещё здесь. Приходи.
-Приеду позже. Нашёл свою заначку, сейчас похмелюсь и лягу спать.
-Значит, у нас сегодня непредвиденный выходной?
-Выходной у меня. А тебе я даю отгул. Но ты потом за этот день отработаешь.
-Согласен. Но за двойную плату.
-Эльвира, как ты оказалась в моей кровати?
-Когда Гаяз решил уйти, а я его провожала, до порога, разумеется, вышла Нинка и сказала, что ты отключился.
-Не может быть такого! Я же помню, что её оттрахал.
-Она и сказала мне, что оттрахал от души. А после этого и отключился.
348
  А мне ещё хотелось мужика, но твой дружок сбежал к своей жене, вот я припёрлась в твою кровать. Вначале пыталась тебя расшевелить, но потом и сама заснула.
-А Нинка ушла вместе с Гаязом?
-Спит в соседней комнате. Со мной тебе будет слаще, чем с ней. Посмотри на меня! – и она откинула одеяло.
  Мы смаковали вино, когда появилась обнажённая маха, но только не в горизонтальном положении, как у художника Гойи, на холсте, а в вертикальном и живая.
-Почему не позвали меня?
-Заниматься любовью втроём?
-Вначале пить вино, а затем заниматься любовью.
  Она бесцеремонно отодвинула меня на середину кровати, ближе к Эльвире и, как кошка улеглась рядом. Если бы Гойя был живой и перед ним был бы мольберт, то он нарисовал бы картину с двумя махами, шалавами, одна из которых замужняя, и между ними меня, Ивана. Это была бы самая знаменитая и дорогая его картина. Даже дороже картины Малевича «Чёрный квадрат», стоимостью два миллиона долларов.
-Ёп твою мать! – сказал я себе, -Капцов, до чего ты докатился? Ты совсем потерял моральный облик! У тебя почти тридцатилетний стаж члена КПСС. Ты был когда-то заместителем секретаря парткома по идеологии и рьяно пропагандировал советский образ жизни, осуждая буржуазные пороки, такие как пьянка и разврат.
-Иван, о чём ты задумался, с кого начинать трахать? Налей вначале мне вина.
-Сейчас принесу бокал. – я встал и на мою голую жопу, русского Ивана, устремились две пары глаз, одни из которых были чёрными, татарочки Эльвиры, а другие голубыми белоруски Нины. Полный интернационал.
  Я включил магнитофон на полную громкость, и оттуда полилась любимая мелодия моей прекрасной, но далёкой  недоступной  Людмилы,  «Вишнёвый  сад»,  которая
349
мне тоже нравилась, после мелодии - «Бесаме мучо».
  А потом мы лежали, пили вино, (хорошо, что вчера не открывали его) и болтали.
Рассказывая непристойные анекдоты, я ласкал, правой рукой, маленькую, упругую грудь Эльвиры, а левая безжизненно лежала на большой мягкой груди Нинки.
-Эльвир, твой надолго уехал?
-Сказал, на месяц, на курсы по повышению квалификации, но кто его знает, может, приедет и раньше?!
  Ты мужиков домой не води, а то вдруг заявится раньше.! Мужья паскудные, вдруг захочет проверить?
-Что я дура, что ли. У меня соседи слишком любопытные, сразу накапают.
-У кого они не любопытные.
-Девочки, а я соседей не боюсь! Им некому капать на меня.
  Зазвонил телефон.
-Что, друг, очухался?
-Да, немного оклемался.
-Приедешь?
-Не знаю, что делать? Они ушли?
-Ждут тебя. Приезжай!
-Хорошо, минут через сорок. Всё равно нужно забирать машину. Мою окушку не угнали?
-Кому она нужна? Был бы мерседес, другое дело.
-Что он сказал, приедет или нет?
-Эльвира, ты ещё раз хочешь ему отдаться?
-Я всё время хочу кому-нибудь отдаваться. Тем более, пока мужа нет дома.
-Слушайте, девочки, а давайте устроим ему сюрприз?
-Что за сюрприз? –Я вообще-то не люблю сюрпризы! Мне муж один раз устроил сюрприз, пришёл на работу без предварительного звонка, и чуть не застал с коллегой по работе. Но по мне понял, что я пять минут назад трахалась. Он же знает, какой я выгляжу после этого. Кое-как отбрехалась.
350
-И что за сюрприз? – спросила Нина.
-Встретим его в таком виде, как мы сейчас.
-Голыми? Ты сума сошёл? Я не хочу!
-Ниночка, дорогуша, ты мне вчера уступила Эльвиру, а я не люблю оставаться в долгу, брошу в твои объятия Гаяза. Хороший же мужик!
-Нинка, какая тебе разница? Одним больше, одним меньше.
-Черт с вами, что хотите, то и делайте. Но перед этим давайте выпьем водки.
Гаяза мы встретили с рюмками в руках. Нинка держала две полных. Одну для Гаяза.  Он охренел.
-Гаяз. Ты вчера поступил подло. Смылся. Так друзья и партнёры не делают. Всю работу возложил на меня. Сейчас я начну одеваться, чтобы пойти в магазин, а ты раздеваться, чтобы... Девочки тебе помогут раздеться. Но прежде чем раздеться, достань из кармана деньги.
  Я шёл в магазин, а тот Иван, что сидел во мне, читал мне мораль:
-Ты, подлец! Вчера на его деньги купил выпивку и жратву. Пил  и ел за его счёт, а потом, спрятав бутылку коньяка, бутылку водки и палку колбасы, взял у него снова деньги, чтобы купить ещё.
-Заткнись, козёл! Ты сидишь внутри и не пашешь, как я на этого начинающего буржуя. Ты не сгружаешь плитку, краску, шлифовальные камни и другие материалы, которые привозят на склад. А потом, не загружаешь их, когда они отправляются на объект. Ты не таскаешь тяжёлые, двойные окна и двери по этажам на объектах, а у меня уже больной позвоночник, наверно искривил, когда пахал на очередной бабе? Это ты жрёшь за мой счёт, сидя с комфортом внутри, а мне этот гад, на нас двоих платит треть того, что должен платить.
-Но сдачу, хоть ты ему вернёшь?
-Если он, как и я, справится с двумя.
-А если не справится?
351
-Тогда не верну. Не за что ему возвращать. Оставлю себе.
  Когда я, открыв дверь ключами снаружи, тихо вошёл, а затем прошёл в спальню, где они кувыркались втроём, увидел любопытную картину. Но это уже для совсем амо-ральных людей с неустойчивой психикой.
  Вечером, когда они торопились на такси, заказанное Гаязом, а потом быстро ушли, гады, даже не помыв посуду, я, все, убрав, взял в руки дневник, чтобы вытереть под ним пыль, он прошипел, как змея:
-Не трогай меня, паскудник!
-В чём дело, дневник? Почему ты зол? За то, что я не угостил тебя выпивкой? Давай выпьем!
-Как ты посмел лечь в кровать с двумя бабами? Она, Людмила так любит тебя, а ты?
-Я её тоже люблю, но её нет, а жизнь не стоит на месте, а шагает семимильными шагами. Даже вот, ты поседел от старости.
-Дневники не седеют, а желтеют. Пусть мои листочки пожелтели, но я до самой своей смерти буду предан ей, свой Людмиле, не то, что ты!
-Давай, всё-таки выпьем и поцелуемся. Не сердись. Ты же мой друг?
-Давай! Наливай!
Я выпил коньяк и накапал ему на корочки пару капель, от которых он опьянел.
-Начинаем читать?
-Я сегодня не в состоянии.
-Я – тоже. Опьянел.
-Тогда давай поспим. А завтра вечером продолжим.
-Я согласен. Только положи меня под свою подушку, как это делала она, Людмила.
  Я сунул дневник под подушку, в надежде, что она мне приснится. Но она не приснилась. Приснился Гаяз с мужем Эльвиры, которые вначале хотели набить мне морду за неё, а затем позвали к ней, чтобы устроить  кутёж  вчетвером, но я, вспомнив нотации дневника – отказался.
352
Продолжение 15 следует.
Я ежедневно публикую, вперемежку, новые и старые
стихи на СТИХИ.РУ

мой сайт:
www.kapczov-stihi.ru