Алексеевна. Истории Страны 03

- Пинда ты, ушастая! Кто же так моет? Тряпка воняет сцулями, а тебе всё лень полоскать её… Жопа ты!  Мужу своему, меж яйцами так бы мыла…

Брань неслась потоком, и слышать сие, было мучительно и нестерпимо. А я молчал! Слышал и молчал, хотя весь протестовал тому, что слышал. Было обидно, в виду того, что не привычен был к такому отношению, но это был первый опыт работы,…
Что я написал? Нет! Не подумай, читатель! Я не работал  уборщиком туалета! Хотя? Может меня, Господь жалеет, не опуская, на сей уровень?

Станция скорой и неотложной помощи  «сто тысячника» на Северо-Востоке Украины. 1990 год. Весна.
 Это Алексеевна, распекает дежурную уборщицу помещений станции скорой помощи.
 Наталья Алексеевна, женщина пенсионного возраста, но хватка, будто у надзирателя. Она работает сестрой-хозяйкой, на станции скорой помощи. В её ведении  медицинские халаты, всякая бытовая утварь, и чистота в помещениях станции. Под её началом трудятся три уборщицы. Их называют санитарками. Ох, и даёт она им чертей!
 
 Её зычный голос, слышен из любого угла. Мужчины для неё - козлы. Женщины, соответственно – шалавы!

 С молодых лет, она трудилась на казённом заводе. Предприятие было в системе Военно-Промышленного Комплекса, выпуск продукции под номером. Весь город знал, что продукция под номером, то артиллерийские снаряды 122мм для гаубиц.
 
 Работа, с виду  и не сложная, но опасная! Пороховые склады готовой продукции, горели не раз и не два только на моей памяти. А что мне тогда было? 19 лет отроду.
 
 По всему видать, её пролетарский характер и был выкован на столь суровой трудовой вахте. Но и интриговала она, без разбору, без чувства меры, и  просто так.

 В свободное от выездов время, мужики резались в карты. Популярная городская игра в «Козла». Правила не столь сложны, и для овладения навыка, достаточно было нескольких партий. А вот, чтобы стать опытным игроком, это уже годы баталий.
Сколь копий было сломано на фоне этой игры и после неё! Сколь было разбитых носов и кровоподтёков  пара орбитальной области поставлено! Но сей предмет, оставим для социологов, если это когда либо, их заинтересует.
 
Наталью Алексеевну все работники величали кратко – Алексеевна. Бывало, шаркает по полу вдоль комнат отдыха, и за ручку двери хвать и нараспашку дверь. Поводит носом, будто старая крыса, и дальше движение продолжает.
 
Лебезила она перед Наташей, - старшим фельдшером, и главным врачом Владимиром Николаевичем. Она тонко чувствовала их власть, и засим была адекватна реалиям. Но были ещё обстоятельства, в виду которых она вставала в стойку смирно.
 
 Вашего покорного слугу, она третировала жутко. Может в виду моей молодости, может природной антипатии, пёс её знает.

Лежу в комнате отдыха на кушетке. Вызовов нет, и я «развлекаю» себя чтением « Справочника врача скорой помощи», за 1989 год, под редакцией самого Евгения Ивановича Чазова. А тут в дверь Алексеевна.

- Што ты тут лежишь! Козёл! Постельное бельё мнёшь! Иди на улицу! Там скамейка есть! Сиди там и читай!  Наберут, козлов на работу!
 
  Брань несётся на всю станцию. Я подпрыгнул от высоко-валентной  речи, с испуга начал поправлять бельё на кушетке. Бог его знает! Может и нельзя лежать, у меня то это второе дежурство. Опрометью бросаюсь к выходу и приземляюсь на скамью у входа. Раскрываю справочник и углубляюсь в руководство по лечению аритмий. Но эта фурия не унимается и  выкатывается на крыльцо.
 
- Куда ты тут семечки плюёшь?

Я обескуражен и с виноватым видом оправдываюсь, что у меня и семян подсолнечника нет. Но она гнёт свою линию, что, дескать, видела, да и под кушеткой шелуха.

- Под какой кушеткой? – заикаясь от такой вероломной, наглой лжи спрашиваю у сестры–хозяйки.

- Пойдём, покажу!- и она разворачивается на крыльце и шаркает к комнате отдыха.
На её истерический крик в коридоре появляются сотрудники, главный врач, старший фельдшер. Я следую за Алексеевной абсолютно уверенный в своей невиновности, так как семечек не грыз очень давно. Входим в комнату, за нами следуют главврач и старший фельдшер. Под кушеткой, на которой я лежал всего-то три минуты тому назад, была шелуха из под семян подсолнечника. Я был шокирован и доказательств, своей невиновности предъявить не мог. Эта вероломная гадина всё подстроила таким образом, что виноват был я, по всем статьям.

- Ну! Что же… - изрекла старший фельдшер Наташа, - бери веник, совок и убирай это свинство…
 
- Но, это не я…- во мне закипала бессильная злоба и обида.

- А кто?- победоносно воскликнула Алексеевна, - Святый Дух?
 
- Убери за собой! – приказал главврач и, развернувшись, вышел за дверь.
 
Негодуя, и костеря старуху, я прошёл в хоз. блок и, взяв совок и веник, прибрал шелуху.
 
Алексеевна аж пела от удовольствия, возя горячим утюгом по стираным халатам, у себя в коморке, пока я прибирал мусор.

Алексеевна была первой сплетницей на станции. Ежедневно она кого-то сводила, или напротив, разводила. Единственной отрадой в её жизни, была внучка Наташа, девица 15 лет от роду, с тяжёлой поступью и не по годам развитыми женскими формами. О ней, она пела песни! Дочь, мать внучки, упорхнула на черноморское побережье с «хахалем», как выражалась Алексеевна, а ей оставила внучку, и бывшего мужа.

« Куда я его дену? Хоть он и козёл, но на улицу не выбросишь!» - приговаривала Алексеевна, но чувствовалось, что не договаривает она. Ходили слухи, будто этот зять не только папа дочери Наташи, но и гражданский муж для Алексеевны. Уж больно фривольно и по-хозяйски относился к Алексеевне. Та же, при появлении его, заметно смирела.

 Элементарная вежливость, впитанная с молоком матери, при встрече со знакомым тебе человеком, позволяет и даже назидательно советует, желать здравствовать, то бишь здороваться. Равно так и поступил Сашка, что работал на «скорой», повстречав на рыночной площади Алексеевну. Сашка был с супругой, неспешно совершали променад, вдоль торговых рядов.

Алексеевна, приняв приветствие, задержала взгляд на спутнице Александра, и тут же выпалила:

- Ой, Сашка! Ты уж совсем! Вчера с одной, на работе с другой. По городу с третей….  А дома  жена с ребёнком. Хоть бы совесть поимел!

Высказавшись, она продолжила свой путь. Что тут скажешь? Благо у Сашки жена адекватный человек, а коли, нет?

Саня, рассказав о данном происшествии, негодовал, а иные ржали.

 Халяву, Алексеевна обожала! Тащила с работы всё! Начиная от хозяйственного мыла и стирального порошка, до таблеток от головной боли, и бинтов, что выпрашивала у дежурного фельдшера по контролю над лекарственными средствами. Ну, а кто этой вздорной бабке откажет?

 Меня она третировала до самого последнего дежурства  в мае, а уж с 5 июня, у меня началась новая веха в жизни. Срочная служба в рядах Советской Армии.

 Отслужив два года срочной службы, я вернулся домой. Хотя, ветер и гудел в голове, но уже не так сквозило как в 19. Практически, через пару недель, я уже дежурил на станции скорой помощи, то бишь на том же месте, и в той же должности, что и два года тому. Перемены были не только на «скоряге». Глобальные перемены в стране. Огромная страна, развалилась на куски и кусочки. Сашка Чередниченко, санинструктор, с которым мы два года бок-бок, в этом п.г.т.  Десна, в одночасье оказался в Российской Федерации. Хотя, от моего дома, до его было всего-то 45 км, которые я с лёгкостью проделывал на мотоцикле.
 
Алексеевна, завидев меня на станции, сузила зрачки.

- Проеб@л страну, защитничек?

Я стоял в диспетчерской, получая вызов. Краска бросилась мне в лицо. В голове загудело, и я еле сдержался ответить хамством на хамство.

 Уже в гараже, ожидая свою «рабочую лошадь», так мы называли санитарные автомобили, ко мне подошёл Сашка Турчин, весёлый парень, но страшен, когда пьян.

- Да не обращай на эту старуху внимания! А ещё лучше, пошли её на х..!
 
- Как? Она же женщина! Она старше меня в 3 раза! – опешил я от предложения Сашки.

- Тогда терпи! – резюмировал коллега, попыхивая сигареткой.

- Да, уж!  Терпи…-  я с шумом выдохнул воздух из лёгких, и закашлялся.

- Она не женщина! Она - Алексеевна! – Саня швырнул окурок в траву, и двинулся к подкатившему «УАЗу».

 Прошло два года. Алексеевна, неожиданно для всех, написала заявление по собственному желанию. Злые языки утверждали, что её поймали на воровстве вареной картошки на больничном пищеблоке. Не могу сказать, правда это или вымысел, но то, что она в кастрюльке что-то таскала к себе в каморку, это факт.
 
Химки апрель 2017г.


Рецензии