Кружок поэзии

Пьеса. Год издания неизвестен. Автор скрывается.
 
Действующие лица. Не существуют, надеюсь.
 
Катерина Ахербахер. – Поэтесса 10 класса. Считает себя реикарнацией Ахматовой, Сафо, Гиппиус  и уборщицы Лизаветы Ермаковой. Близка к Эмо.
Матвей Попандосов -  Поэт 10 класса. Надеется  на то, что про поэзию никогда не узнают друзья Федор Дрыщ и Митя  Перегрыз. Любит поэта Ноггано.
Альберт Туткин – Поэт 11 класса. Спасается от друзей Матвея Попандосова . Считает, что Пушкин тоже был ботаником. Мечтает о славе. Слава пока  об этом не знает.
Ольга Труль – Сектантка 11 класса. Борется с дургими церквями, дьяволом и с половыми гормонами. 
Антонина Самоварова – Поэтесса с натяжкой. Стихов никто не читал. Натянуть может кого угодно.
Савелий Полуэктович Развязаев. Руководитель кружка и  учитель труда для умственно отсталых детей. Написал три книги. Написал бы и больше, но его выгнали из библиотеки, за порчу книг.
 
Эпиграф.
«В каморке, что за актовым залом,
Репетировал школьный ансамбль…».
                Чиж и Co. «Вечная молодость».
 
Если зрители  ещё не застрелились, начинается действие.
 
Савелий Полуэктович . Так ребята начнем экзекуци…наше творчество. Я , давеча, предупреждал, точнее, говорил о том, что нас ждет великое выступление.  Конкурс. Великолепный конкурс, знаменитый  «Золотой Рубанок». Я просил подготовить стихотворения к этому конкурсу. Каждый из вас будет читать по своему, не к ночи будет услышан, шедевру. А мы, точнее я, разберу все слабые места. Причем все ваши слабые места, где бы, в каком месте …стиха они бы не находились. Итак, начнем, пегасы мои…
(Матвей толкает Альберта).
Матвей.  Слышь, а кем он нас назвал?
Альберт.  Это конь с крыльями.
Матвей. Вечно мы у него  за зверей ходим! Вот скажу я пацанам…
Савелий Полуэктович. Тише! Сейчас  мы прослушаем Катеньку, Катеньку нашу, так сказать, Ахербахер. Ведь мы знаем, что Катенька у нас заняла первое место  на конкурсе «Кровь, моча и камни».  Похлопаем, похлопаем.
(Выходит в центр Катерина Ахербахер, она закрывает глаза двумя пальцами руки, запрокидывает голову, и, подвывая, начинает читать стих).
 
Я смотрю на сгустки желтой крови,
На расколотой, на каменной плите.
Её жизнь наверно расколола,
Как и раскололи душу мне.
Но, она, наверно обманулась,
Да и смерть, наверно, вновь слепа.
Я вчера с суицидом лоханулась,
И нечаянно прибила вновь кота.
Я кота оплакала, зарыла,
И разбила белых два шара.
И теперь  их сгустки желтой крови,
Как то странно смотрят на меня…
 
Семен Полуэктович. Браво! Браво! Катенька ты в ударе. Сколько раз говорил, если будете резать вены три раза в день и не пить лекарства из психдиспансера, то у тебя просто великолепные стихи получаются. Когда же вас посетило, чтоб не обзываться, вдохновение?
Катерина Ахербахер. Я вчера яичницу делала, и нечаянно яйца на пол уронила. Тут - то меня накрыло….(задумывается) Или раньше?
Семен Полуэктович.  Ничего, ничего… Перед выступлением порежьте себе вены на ногах.
Катерина. Может на руках?
Семен Полуэктович. Можно и на руках.  Но на ногах обязательно. Там ещё будет ваша конкурентка и подруга Матильда Взазуева….
Катерина (Снова принимая такую же позу). Жизнь – как она жестока! (принимая нормальное положение) Пойду, порежусь… ( Уходит).
Семен Полуэктович. (В сторону уходящей Катеньки). И не забудь про таблетки. Ни в коем случае! Лучше отдай Матвею. А то я устал покупать его друзьям пиво. …(задумчиво) Может тоже поэтами станут? … Кстати, о Матвее. Что вы будете читать на конкурсе? Причем именно читать, поскольку текст вы не запоминаете.
Матвей. Я …это…(роется в карманах, достаёт какую -то смятую бумажку). Вот! Свою поэму «Как мусорам на Руси жить хорошо»…
Семен Полуэктович. Нет, нет, нет!!! Только не это! Там, в жюри будет Подполковник милиции Претольников Вячеслав Сиренович. А я ему говорил, что ты перевоспитался. Давай что нибудь другое.
Матвей (достает из куртки кипу такой же смятой бумаги, начинает искать стихотворение). Так… это у меня «…с трудом достаю из широких штанин…» подойдет?  (С.П. отрицательно машет головой), (возмущено) я про пистолет! Хорошо…это….типа… «кусты сирени под окном, ну а в желудке самогон…»…нет, не закончил. А! Вот. Это ништяк, пацаны! То есть, мне нравится это стихотворение. 
 
Я бил в барабан, не боясь хулигана.
Я тож хулиган, ну что же с того?
Ведь тот был в сосиску и в яблоко пьяным,
И начал базар на братка моего!
А это не правильно и не по понятьям,
И с пьяного спрос, всем известно, вдвойне!
Я дал в барабан хулигану с размаха,
И вот он, козел, тихо стонет в траве!
 
Семен Полуэктович. Ну… можно было и получше выбрать, но вполне сойдет для Вячеслава Сиреновича. Ну…это….типа… слабо…тьфу! Слабо, ещё очень слабо.  Доработайте и ждем, ждем на «Золотом Рубанке».  Ну садись, Матвей, садись…Ах да помню – присядь. А мы послушаем нашего златоуста  Альбертика. Давай, Альбертик, не мучай нас, читай.
 
Альберт (встает в позу Пушкина на выступлении в Лицее, читает громко с интонацией Б. Моисеева).
Январь! Рабочий торжествует!
Он десять дней повально пьет!
А за окном вновь ветер дует,
И нагоняет Новый год.
Но что рабочему до неба,
Когда вновь водка на столе?
И на диване с опохмела,
Уж опочил сынок уже?
Нет не понять им всем зефира,
Всех моих чувств им не понять.
И как мне хочется  вновь с лирой,
Вновь в выси голубой летать!
И я пойду! Опять! К окну…
Матвей .  Че ты сделаешь?
Альберт. Подойду к окну.
Матвей (хохчет). А ну какни, какни!
Альберт (в слезах) Семен Полуэктович!!!!  Это надругательство быдла над личностью поэта!
С.П. Так, Матвей!  Перестань доставать Альберта! Альберт, перестань ходить в стихах с плохой целью. Садись. Я не Державин и не старик, но все же благословляю тебя! Не сдохну, обойдешься.
Так. Сейчас выступит наша новенькая. Оленька откуда ты?
Оля (тихим голосом ) . С неба.
С.П. Что Господь уже не выдержал?
Оля (иступленно, диким голосом, выхватывая из  портфеля нож) Ах ты дьявол!!!!!!
С.П. (прячется за Матвеем). Без фанатизма Оля! Это хорошо карается, Матвей может подтвердить. С неба, значит, с неба. (Ольга успокаивается) Что будешь читать?
Оля (снова тихим голосом). Стих под названием  «Пись…» (Входит Катерина,  с перемотанной рукой). «Пись…» ( Катерина с криком «Жизнь так жестока!» выкидывает бритву). «Пись..»
Матвей. Да задалбали! Один какает, другая…
Альберт. Семен Полуэктович!!!!
С.П. Так тихо! Оля, «Пись…
Оля. «..мо к другу».
 
Мой милый друг, я рада тебя видеть,
Хоть не писала и не видела тебя,
Не злись, прошу,  лишь накажи меня…
Иначе жизнь не стоит и огня!
Ну, трахни!!!!! …… Кулаком об стол.
Вонзи!!!! …. Все ногти в булку хлеба.
И разложи!!! …. Весь разносол,
Ласкай!!!! …. Руками крылья неба.
Изнемогла и истрадала,
Кусала зверски я метал.
Все лето тихо вспоминала,
Как ты мне Брюсова читал.
 
Семен Полуэктович. Я конечно может что то не понял, но что это было ?
Оля. Письмо к другу.
Семен Полуэктович. Как то невнятно оно у вас получилось. Вы что от друга то хотели?
Оля. Что бы он мне еще и Фета прочитал, так же….
Семен Полуэктович. Что –то я ничего не понимаю, в современной поэзии. Ладно, Оля, не обижайся, но мы с тобой еще поработаем. И я клянусь, мы ещё вставим…  смысл в ваши стихи. Ну а чем нас порадует Тонечка Самоварова?
Антонина. Мордобоем.
Семен Полуэктович.  То есть, простите меня. Вы ничего читать не будете?
Антонина. Нет. Я просто отказываюсь здесь больше сидеть. Тошнит как на шестимесячном сроке.  Это не стихи. Это бред сивого суслика в жаркую августовскую стужу в  Африке!
(Все возмущенны)
Семен Полуэктович.  Как? Вам не нравится все это?  Это свободное творчество?
Антонина. Да, и поэтому  я буду сейчас всех бить. Пока стихи писать нормальные не начнете. Зачем вам мой папа деньги дает на этот кружок? Если завтра, нормальные стихи не напишите, я вам такого Евгения Онегина покажу!!!! (замахивается на С.П.)
Семен Полуэктович. Солнышко!
Антонина. Кто я!?
Семен Полуэктович. Солнце русской поэзии!!!!!
Антонина. Так то. Из-за меня стиха два напишешь.
Занавес.


Рецензии