Кимры, скифы и греческая колонизация

В глубине веков теряются времена, когда греки начали плавать вдоль южного побережья Черного моря к легендарной Колхиде. Эллины полагали, что свое первое поселение Синопу на южном берегу Понта они основали в IX в. Многие греческие полисы (города-государства) в VIII—VI вв. выводили колонии; это движение называют Великой греческой колонизацией. В ходе ее эллины широко расселились на запад и на север от своей родины по берегам Средиземного и Черного морей. Свои поселения эллины называли словом «апойкия», образованным от глагола ';;;;;;;; — «жить вдали», «выселяться»; таким образом, «апойкия» — это поселение греков в чужой стороне. Город же, откуда прибыли поселенцы, именовался метрополией, т.е. городом-матерью. В современной историографии традиционно используется не греческий, а более поздний римский термин «колония». Связанный с глаголом colere (возделывать землю), он означал поселения римлян, которые основывались в подчиненных Риму областях. Античные авторы считали Милет метрополией рекордного количества колоний: одни называли 75, другие даже 90. Сейчас нет возможности установить их истинное число, но определенно можно сказать, что милетяне основали не один десяток поселений, привлекая жителей других ионийских городов. С VII в. они планомерно продвигались на север, осваивая сначала азиатские берега на подступах к проливу Боспор Фракийский (современный Босфор), затем западное и северное побережья Понта Евксинского. Так, на протяжении VII—VI вв. появились Кизик на Пропонтиде (современное Мраморное море), Аполлония, Одесс, Томы, Истрия, Тира, Ольвия, Феодосия, Пантикапей и другие на Понте (рис. 2).
 
Рис.2. Карта основных городов Причерноморья, городов и островов Греции, упомянутых в книге
На землях Скифии все колонии были милетскими, лишь Херсонес основали появившиеся позже, в конце V в., выходцы из Гераклеи Понтийской. Не случайно поэтому упоминания о Скифии встречаются на заре возникновения греческой прозы: ведь не только многие логографы (словом «логографы» греки называли также людей, которые за плату писали речи для тяжущихся в суде), но и Геродот были представителями ионийской культуры (с.11-13).
…Скифия привлекала эллинов главным образом необычайным плодородием своих земель, дававших великолепные урожаи пшеницы, ячменя и овощей. Они обеспечивали не только потребности переселенцев, но также импорт в Грецию в обмен на необходимые для колонистов товары. Реки и моря Северного Причерноморья изобиловали рыбой, важнейшим продуктом питания греков, издавна населявших приморские земли. Месторождения соли в устье Днепра и в Крыму позволяли организовать засолку рыбы, ее длительное хранение и торговлю на экспорт. Полноводные реки Скифии открывали эллинам водные дороги вглубь материка для сношений с местными племенами, а по Черному морю лежал путь, постоянно связывающий колонистов со всеми важнейшими центрами греческой ойкумены (с.14).
…Незадолго до начала греческой колонизации среди кочевого населения Северного Причерноморья произошло коренное изменение. В VII в. сюда с востока продвинулись скифы, вытеснив киммерийцев, сведения о которых крайне скудны. В VI—V вв. скифы полностью подчинили своему господству степные и лесостепные области. Последовавший вслед за этим расцвет могущества скифов, затем постепенное сокращение сферы их влияния и уход с исторической арены проходили на глазах греческих колонистов и существенно влияли на их жизнь (с.15).
…Античная литература дошла до наших дней с большими утратами. Многие произведения, пользовавшиеся громкой славой или признанным научным авторитетом, известны теперь лишь по названиям или цитатам в сочинениях более поздних авторов. Особенно плохо сохранились труды самых древних писателей так называемого периода архаики (VII—начало V в.), времени, когда греки поселились в Скифии. По упоминаниям античных авторов известно, что древнейшие сведения о географии и населении Скифии были включены в «Землеописание» Гекатея, гражданина Милета, выдающегося политического деятеля и самого прославленного из логографов. На рубеже VI—V вв. появился его капитальный труд, где рассказывалось о всей известной грекам земле, которая разделялась на два материка — Европу и Азию. Описывая побережья Средиземного, Адриатического, Эгейского и Черного морей, Гекатей перечислял населявшие их народы, а также многочисленные греческие города и поселения, которые, по образному выражению Цицерона, составляли «как бы кайму, пришитую к обширной ткани варварских полей». Среди них важное место занимала Скифия, уже более столетия привлекавшая пристальное внимание соотечественников Гекатея. К сожалению, от его сведений о Скифии сохранилось немногое. Во время своих путешествий Геродот читал Гекатея и критически оценивал его сообщения о Скифии. Но об этом можно судить лишь по косвенным данным, так как историк ссылается на своего предшественника только при описании Египта и в связи с восстанием ионийских греков против персидского владычества. Почти все сведения Гекатея о Скифии сохранились в этнографическом словаре позднеантичного писателя Стефана Византийского. Приведем для примера две статьи из этого словаря: «Каркинитида, город скифский. Гекатей в описании Европы»; «Меланхлены, народ скифский. Гекатей в описании Европы». Этот город и племя меланхленов описаны у Геродота и других античных писателей, а об остальных населявших Европу скифских племенах (миргеты, матикены, эды) и городе Кардисе нам ничего не известно, кроме названий, выписанных Стефаном у Гекатея.
…В число древнейших греческих источников о разных областях ойкумены входили карты, впервые появившиеся в Милете. Философ Анаксимандр в первой половине VI в. начертил карту мира (Страбон, I,1, 1,11). Такие карты создавались по планам, схемам и рисункам отдельных местностей, которые милетские мореплаватели привозили со всех концов ойкумены, в том числе и из Скифии, где к тому времени появились уже несколько милетских колоний. Гекатей дополнил и уточнил карту Анаксимандра и в таком виде дал ее в приложении к своему «Землеописанию». Изображение Понта Евксинского на этой карте напоминало форму скифского лука (Аммиан Марцеллин, XII, 8). В отличие от греческого, согнутого из одного куска дерева, скифский лук был составным и имел в середине выступ. Его вид хорошо известен по изображениям вооруженных скифов и амазонок на греческой керамике, торевтике и скульптуре, а также на монетах городов Северного Причерноморья (рис. 25,26,27,49,53). В дальнейшем и другие греческие и римские писатели (например, Эратосфен и Плиний Старший) уподобляли южное побережье прямой тетиве, а закругленные восточный, западный и северный берег с выступом в виде Крымского полуострова — скифскому луку. Это может рассматриваться как свидетельство достаточно определенного представления о контурах северного побережья уже на древнейших картах. По сохранившимся источникам известно еще о двух милетских картах VI в. с изображением Северного Причерноморья. Геродот рассказывает, как милетский тиран Аристагор показывал спартанскому царю Клеомену план военных действий по карте, выгравированной на медной доске (V.49). На ней были нанесены все известные грекам земли, моря, реки и города. Естественно думать, что такая карта включала Скифию и города на ее побережье. Другую карту имел перед глазами составитель трактата «О числе семь», ошибочно приписанного Гиппократу. Карта изображала часть ойкумены, находившуюся в поле зрения торговых и колониальных интересов Милета. Автора трактата интересовали лишь крупные географические объекты, и поэтому он упомянул только Понт Евксинский, Меотиду и соединяющий их Боспор Киммерийский.
…Древнейшее письменное упоминание об античном названии Черного моря встречается у Гекатея, называющего его Понтом, то есть просто морем. Такая традиция сохранялась на протяжении всей античности; однако источники V в. и более позднего времени указывают полное название моря — Понт Евксинский (Гостеприимное море), сменившее более ранее — Понт Аксинский (Негостеприимное море). Уже в поэмах Гомера можно различить знания эллинов о его южном и отчасти восточном и западном побережьях. Тринадцатая песнь «Илиады» начинается с того, что Зевс смотрит «вдаль на землю конеборных фракийцев, сражающихся врукопашную мисийцев и удивительных доителей кобылиц, питающихся молоком, бедных и справедливейших мужей». Взор бога обращен на западное побережье Черного моря, где живут фракийцы, хорошо знакомые грекам их северные соседи, мисийцы — одно из фракийских племен, обитавших между горным хребтом Гемом и Петром, и «доители кобылиц». Последних еще в античности отождествляли со скифами, а в современной научной литературе дискутируется вопрос, имел ли Гомер в виду скифов или киммерийцев.
Не случайно у Гомера отсутствует этническое определение «доителей кобылиц» в отличие от более известных грекам фракийцев. В «Илиаде» отразились первые, еще очень поверхностные впечатления о кочевых народах, населявших Северо-Западное Причерноморье. Гомер обрисовал обобщенными, типичными для эпического памятника средствами не конкретное племя, а носителей необычного для греков хозяйственного уклада. Взгляд греческих мореходов — выходцев из народа земледельческой культуры — уловил такие необычные для них черты, как употребление в пищу кобыльего молока, «бедность» кочевника, который в отличие от земледельца нуждается в гораздо меньшем количестве предметов, необходимых для его существования, наконец, значительно меньшую по сравнению с греческим обществом социальную дифференциацию, что породило эпитет «справедливейшие», так как, на взгляд греков, среди бедных, мало отличавшихся по достатку племен соблюдалось равенство их членов.
Сходное представление о северных соседях Фракии было у Гесиода, поэта рубежа VIII—VII вв. В небольшом фрагменте из его утраченной поэмы описаны злоключения фракийского царя Финея; мучившие слепого царя крылатые божества гарпии увлекли его «в землю млекоедов, что домы имеют в повозках» (Страбон VII,3,9).
В основе описаний северных соседей фракийцев у Гомера и Гесиода лежат рассказы мореходов-первооткрывателей берегов Понта. В те времена греки не совершали дальних сухопутных путешествий, да и позже всегда предпочитали морские пути.
Первые письменные сведения о северо-восточном побережье Понта содержатся также у Гомера. В начальных стихах одиннадцатой песни «Одиссеи» речь идет о входе в Аид в стране киммерийцев, которых большинство современных исследователей локализуют на Керченском полуострове и Северном Кавказе.
Плавание по Черному морю было сопряжено в древности с величайшими опасностями. По сравнению со Средиземноморьем здесь гораздо чаще дули сильные ветры, бушевали бури, не было спасительных в ненастье островов, столь многочисленных у берегов родины греков, наконец, водовороты и сильные течения в проливах затрудняли вход в Черное море. Неудивительно поэтому, что греческие мореплаватели VIII—VII вв., выходя из Боспора Фракийского, ощущали себя за пределами обитаемого мира, в просторах безбрежного океана, омывающего со всех сторон сушу. Такое представление, как замечает Страбон (I, 2,10). запечатлено в поэмах Гомера. Недаром поэт поместил вход в Аид в стране киммерийцев на отдаленных берегах Понта (с.15-19).
…Наименования древнейших греческих колоний — Тиры, Борисфена и Пантикапея — происходят от названий рек. Это убедитель¬ное доказательство того, что местная топонимика стала известна эллинам еще в доколонизационный период. Ведь название нового города-государства давалось при его основании, предварительно одобренном оракулом Аполлона, бога-покровителя колонистов. Милетяне получали необходимый оракул в своем храме Аполлона Дидимского, а эллины, жившие на Балканском полуострове, — в Дельфах. К жрецам Аполлона стекались все географические познания, добытые в плаваниях по Средиземному и Черному морям, и таким образом служители культа были осведомлены об устьях крупнейших рек, впадавших в Понт, и об окружавших их землях.
Некоторые географические пункты Северного Причерноморья, в первую очередь пролив Боспор Киммерийский, напоминали о киммерийцах, исчезнувших под напором скифов. Наименование пролива встречается у множества античных авторов, начиная с Гекатея; он упоминал также какой-то киммерийский город, то есть греческую колонию в землях киммерийцев (Страбон, VII, 3, 6). Римский географ Мела, опираясь на утраченные теперь сочинения греческих географов VI—V вв., назвал киммерийскими городами Мирмекий, Пантикапей, Феодосию и Гермисий, следовательно, киммерийскими землями считалось восточное побережье Крыма. Существовали также два греческих поселения — Киммерик и Киммерии (один — на европейском, другой — на азиатском берегу Боспора Киммерийского) (Мела, І, 112; Страбон, XI, 2,4; Плиний, IV, 87; VI, 18,19; Птолемей. География, III, 66), мыс Киммерии недалеко от устья р. Кубани (Птолемей. География, V, 3,5) и Киммерийские стены — какие-то укрепления на Крымском полуострове. Наконец, часть Восточного Крыма называли Киммерией, а переправы через Керченский пролив именовались Киммерийскими (Геродот, IV, 12). Все перечисленные топонимы группируются у Керченского пролива; лишь у Тираса находился курган, именовавшийся могилой киммерийских царей (Геродот, IV, 11; Страбон, VII, 4,3), и в горной стране тавров высилась киммерийская гора.
Такое распределение киммерийской топонимики нуждается в объяснении. Первое, что приходит на ум, это сосуществование здесь киммерийцев в соседстве с другими народами, в среде которых возникли подобные наименования. Таким образом, по мнению одних ученых, пролив был восточной, а других — западной границей расселения киммерийцев (Дьяконов И.М. История Мидии. М., 1956. с.230-232; Тереножкин А.И. Киммерийцы. Киев, 1976. с.11) (с.23)
М.В. Скрижинская. Скифия глазами эллинов. Античная библиотека. 1998г. 298с.

 
Жар Птица, декабрь 1957, с.12-13. В декабрьском номере Кур (с.12-13) опубликовал текст дощечки 6 (из связки их) с разбивкой на слова и некоторыми комментариями
од Оpie
То се обящi нашы Оце со Борусоi
одо Раi рiеце до Непрены
а Карпанеске држава по родiе тоi се правiтi
одо Родiще а ВЪща
А свак род наiмена све Родiще
кiе соуте правiщеi
Окуд iде до гуре
тако а тамо есе коняже
а воевендце вутце люды
да бранiтiсе до сва врзi
во Слву Перунiу
А сiц ДажБова помуга навртiсе на оi
Тако бя земiа та Руска
одо Рycы а Борусiце
Ту бо боря влка непрстана бяшете
всак щас
а многа сЪщ а субоя
А бо то врзема нащтвена
а нще не скущена до конце
Дощ.6а от Ория. Этот ведь общий наш Отец с Борусами. От Ра (Волги) реки до Непрены (Днепра)…и Карпатских держава по родам тем правится Родичами и вечами. И всякий род называет своих Родичей, которые управляют. А когда пойти в горы, там и там есть князья и воеводы, вожди людей, чтобы сражаться с своими врагами во славу Перуню.
И так Даждьбова помощь возратилась к нам. Так была держава та Русской от Русов и Борусичей (такоже потомки Киммерийцев). Тут ведь борьба великая непрестанная всякий час была и многие сечи, и стычки, и ведь враги (нас) заставляли так поступать, и ничто еще не окончилось до конца (перев. Николай Слатин)
Связка дощечек 6
http://kirsoft.com.ru/skb13/KSNews_374.htm
Влескнига
http://kirsoft.com.ru/skb13/KSNews_1.htm
Кимры такоже Отцы наши
http://kirsoft.com.ru/skb13/KSNews_511.htm