Стаи слов 25

*    *    *
Из мокрой неприглядной глины, которую ничего не стоит принять за обыкновенную грязь, его руки лепят голову, шею, плечи... Он придает материалу совершенную форму, и в этом заключается его искусство. А в чем состоит искусство убеждения? В умении придать мыслям хорошо воспринимаемую и точную форму. В античности это хорошо знали, а потом почему-то забыли...

*    *    *
У треугольника была мания величия: он мнил себя шестиугольником. Он вписывался в разные окружности, и ему казалось, что он почти касается своими сторонами их кривизны. Он считал, что имеет хороший круг общения.

*    *    *
Знак: нет пути! И можно только вспять  – шажками, крадучись, по краю тайны. Довольно трудно не понять, что эти знаки не случайны. Не все податливо уму, иное просто чуешь: рядом. А что открылось  одному, разбалтывать всегда ли  надо?

*    *    *
… и  ими впущена была – в дом, в душу, в стих (и даже в прозу). Ютясь на краешке стола, из лучшей чашки чай пила, но страсть к труду не обрела, как все крыловские стрекозы. Живут подробно муравьи, и на подробности все падки,  и ревностно хранят свои все муравейские повадки. Им мир не мил, и всякий враг, кто тишину нарушить смеет. И всякий всплеск им – грозный знак, и всякий глаз им – страшный зрак, от них немеют. И в немоте, и в темноте, проводят дни – сурово, строго. Так и ползут на животе – от двери кухни до порога.

*    *    *
"Ты, как всегда, прав", - сказала она и ушла, тихо закрыв за собой дверь. А он остался один со своей правдой. Он гордился собой - хоть и стерва, а все-таки признала, что прав.

Спал плохо. Привиделся длинный сон: он шел ночью по узким улицам незнакомого города, слыша только звук собственных шагов. Дома с темными окнами, запертые наглухо двери - и  ни души. А ему так нужно было встретить хоть кого-нибудь...

Проснулся поздно. Вставать не хотелось. Он сделал над собой усилие и встал. Тут он вспомнил, что остался один со своей правдой. "А что же мне с ней делать?”, - подумал он, потом оделся, взял правду за руку и вышел из дома. "Ни у кого нет правды, только у меня, представляю, как все станут мне завидовать!" - рассуждал он.
 
Но никто не шел ему навстречу, никто его не обгонял. Так он дошел до вокзала, никого не встретив. В зале ожидания он заметил нищих, разместившихся на лавках и погруженных в дремоту. Он подошел к ним и закричал срывающимся голосом: "Смотрите все - вот она, моя правда!" Лохматый грязный старик поднял голову. "Чего разорался? Людям спать мешаешь! Иди ты со своей правдой, знаешь куда..." - и старик смачно выругался. Делать нечего, надо уходить. И пошел он куда глаза глядят со своей правдой.

*    *    *
Столпотворенье в Вифлееме. И негде финику упасть.

Фото автора