Моргание

Новое старое или старое новое кладбище.
     Ну, наконец-то. Свершилось. Оно лежала передо мной. Абсолютно новенькое. С не закопанными  могилами темно-желтого цвета от глины и сверкающими зеркальными гранитными надгробьями без надписей. Мое новое старое кладбище.
     Новое, потому что все трупы выкопали и отправили гуманитарной помощью в африку. Всего месяц назад. А старое, потому что именно на этом месте было древнее захоронение динозавров, куда меня семь лет назад холодным и пасмурным  днем приволокли за обе руки в морг мои страшные друзья Калека и Тёрка.
     Помнится, я тогда сильно упирался и протестовал. Мне не хотелось убивать в этом, по моему глубокому убеждению, «несолидном месте», и я по пути вопил на всю Первомайку, что «хочу убивать в отдельном морге, своем собственном, а не там, где убивают Калека и Тёрка». То есть я был не столь глуп, чтобы считать, будто там, куда волокли меня друзья, убивают одних добрячков. И вообще, дело было совсем не в добрячках. А именно в моих двух страшных друзьях. Не знаю, поймете ли вы меня, но к семи годам мне окончательно осточертело все, совершенно все за ними: допотрошивать людей, доотпиливать головы ещё живым добрячкам, искать топор который кто то потерял, ходит в их прежний мертвоподвал, а теперь еще и морг. В мертвоподвале мне то и дело ставили в пример «Тёрку и Калеку». Если верить Деду Макару, оба мои страшные друга были настоящими маньяками. Иными словами, они никогда не писали в штаны, не дрались, всегда до конца доедали огромные порции омерзительной манной каши и к тому же неизменно крепко спали на протяжении всего тихого часа.
     Остается лишь удивляться, что у меня не выработались комплексы неполноценности. Весь период моего пребывания в мёртвоподвале я лелеял в душе мечту, что уж морге-то не буду за ними «доубивать». К семи годам я полностью себя в этом убедил. А ближе к первому затмению солнца моя уверенность получила, так сказать, материальное подтверждение.
     Дед Макар подарил мне совершенно новые вещи: топор, грабли, мантоварку, настоящую одежду Джейсона Вурхиса — куртку и брюки, черные ботинки, его маску  и бензопилу. Вроде бы начиналась какая-то новая жизнь...
     Мечты разом рухнули в тот самый день, когда меня повели вешать священников. Уже на подходе к Сатанинским воротам я почуял неладное. Когда же Дед Макар подвел меня к дверям храма дьявола, где, как мне было прекрасно известно, убивают Тёрка и Калека, все нутро мое сжалось от горя. Я истуканом застыл на месте.
     — Климентий, в чем дело? — потянул меня за руку Дед Макар.
     — Не хочу, — глухим от подступающих к горлу слез басом откликнулся я.
     — Чего ты на этот раз не хочешь? — устрашающе выдохнул Дед Макар.
     — Надо честно признаться, я часто чего-нибудь не хотел.
     — Не хочу здесь убивать, — пояснил я.
     — Почему? — был явно потрясен Дед Макар.
     — Потому, — немногословно объяснил я.
     — Очень глупо, — нахмурился Дед Макар. — Ты ведь еще там не был.
     Он ничего не понял! Мне не хотелось даже заходить в этот храм дьявола. И я потянул за кишки подвешенного около ворот полуживого человека.
     — Пошли в другой храм дьявола!
     — Климентий, что ты несешь! — возмутился Дед Макар. — Здесь нет других храмов дьявола.
     — Есть, — проявил большую осведомленность я. — Дальше под Первомайкой. Там Наглфар убивает.
     Наглфар жил на соседнем кладбище и уже закончил первый класс.
     — Кто ж тебя, милый, туда будет водить? — совсем не обрадовался моему сообщению Дед Макар. — А здесь ты под присмотром Калеки и Тёрки. Они тебя приведут и домой на кладбище отведут.
     Едва услышав такое, я вызвал демона и он ушел убивать не в чем не повинных людей. Мне ничего не оставалось, как сдаться, и меня записали в этот морг он же храм дьявола. Единственное, чем я мог утешиться, — это личным Повелителем Ужаса. Во-первых, он никогда в жизни не видела Калеку и Тёрку. А во-вторых, мой класс должен был стать первым в его жизни, потому что он только окончил войну с ангелами.
     В общем, в конце концов я вроде бы как смирился. Да и выхода другого у меня не было. Однако в первое затмение солнца, едва глянув на Наглфара, который в сопровождении маньяков и демонов гордо отправился в свой недоступный для меня морг, я снова почувствовал, как меня захлестывает обида. Тем более что меня вели не маньяки и демоны, а Калека с Тёркой.
     Я ощутил себя жутко несчастным и, естественно, принял все меры для отдаления встречи с моргом. Калека и Тёрка, напротив, торопились встретиться с одноклассниками, поэтому сначала по очереди наподдали мне, затем, схватив за руки, грубо поволокли вперед. Силы были неравными. Теперь я мог лишь протестующе орать, чем в полной мере и воспользовался.
     Наконец друзья сдали меня, злого, потного и красного, с рук на руки Повелителю Ужаса . Всучив напоследок сильно потрепанный букет оторванных рук, Калека и Тёрка удалились к своим.
     Только вы не подумайте, будто я терпеть не могу Калеку и Тёрку. Наоборот, я их очень люблю, да и они меня тоже. Но просто тогда все так получилось. Кстати, с того далекого первого солнечного затмения количество детей в нашей семье возросло. Теперь у меня имеются еще два брата-близнеца Скелет Людоед и Тотктоходитвтемноте. Им по четыре года, и они теперь вместе ходят в наш мертвоподвал. Правда, в этом году они туда не ходят. Там после вызова Демона Разрушения что-то прорвало, и вызов пришлось повторить. А пока Скелет Людоед и Тотктоходитвтемноте целиком и полностью на попечении бабушки. Кстати, как я в прошлом году случайно, но не без удовольствия выяснил, все тот же Повелитель Ужаса ставит в пример им не только Калеку и Тёрку, но и меня. Так что я тоже оказался немножко маньяком. В общем-то нашего уже заметно осатаневшего Повелителя Ужаса можно понять. Скелет Людоед и Тотктоходитвтемноте по сравнению со мной — это настоящий двойной удар. Может, нехорошо так говорить, но я с нетерпением жду момента, когда моим дорогим младшим братцам исполнится, наконец, по шесть и они пойдут в наш храм дьявола. Уверен, мало никому не покажется.