Корт - гоблин инквизитор. Глава 1

      Корта окружили четыре воина. В опустившемся на скалу сумраке гоблин отчетливо видел каждую царапину на их доспехах, но знал, что для них он лишь расплывчатый силуэт во мгле.
      Дождь и ветер хлестал его по лицу, игнорируя широкий капюшон, но это было даже хорошо; камень стал скользким, и эти неуклюжие люди, стоит им оступиться, полетят в пропасть.
      Высокий и худой лучник натянул тетиву, целя Корту в голову. Гоблин следил за ним краем глаза через отражение в блестящем на лунном свете кинжале. Кинжале, которому предстоит покрыться их кровью или выпасть из его холодной руки.
      Прямо перед ним маячил мускулистый воин с черной бородой. Его руки, сплетенные из жил и мышц, крепко сжимали короткие топоры.
      Слева от гоблина, помахивая длинным мечом, из стороны в сторону качался долговязый рыцарь, весь закованный в броню с опущенным ржавым забралом. Корт уже представлял, как кинжал влетит в прорезь и выколет ему глаз, дойдя до мозга.
      Позади махал исполинской булавой свиноподобный громила в кожаном нагруднике и железном шлеме, похожем на мятую бочку. Гоблин не опасался атаки сзади, шаги такого громадного увальня он наверняка услышит.
      Наставник ушел далеко вперед, и Корт остался один в окружении четырех убийц, погубивших не один десяток его сородичей. Эти люди были названными наемниками, и он не сомневался, что они мастера своего дела. Но Корт был лучше.
      Он кинулся на долговязого с мечом. Ожидая атаку лучника, он наклонил голову вбок и не прогадал. Стрела пролетела у самого уха и разорвала тяжелый капюшон. Дождь тут же ударил в глаза.
      Воин взмахнул клинком. Острое лезвие описало блестящую дугу у самого лица гоблина, и тот, низко припав к земле, бросился к воину в ноги. Рыцарь вновь замахнулся, но Корт был уже рядом. Сквозь щели в забрале гоблин увидел испуганный взгляд человека, наблюдавшего, как острый кинжал летит навстречу лицу.
      Раздался скрежет металла, и долговязый вскрикнул. Корт из всех сил всадил лезвие в глазницу воина, второй рукой ударив по рукоятке. Из шлема хлынула кровь.
      Не дожидаясь больше, он выдернул кинжал, и тут же, со свистом разорвав воздух, над ним пронесся топор. Корт нырнул под удар, намереваясь всадить лезвие человеку в подмышку, но второй топор успел защитить хозяина, и металл высек искры.
      "Это уже интереснее!", - подумал гоблин, смакуя момент.
      Воин двигался быстро и хорошо владел топорами. Пока одно орудие атаковало, нанося размашистые удары, второе прикрывало торс. Но чтобы спастись от Корта этого было недостаточно.
      Уклоняясь от второй стрелы, с довольной улыбкой на потрескавшихся губах, Корт нырнул под пролетающий над головой топор. Рука загребла несколько камней и швырнула их в голову человеку.
      Мужчина на мгновение растерялся. Гоблин тут же, словно тень, проскользил ему за спину, замахиваясь кинжалом. Топор убийцы с разворота полетел в Корта, но было поздно, клинок вошел воину в спину по рукоять и пронзил печень. Бородач вскрикнул и тут же повалился на камень.
      "Слишком медленно".
      Булава раздробила камень в паре сантиметров от Корта. Гоблин вовремя отскочил в сторону и, не обращая внимания на верзилу, бросился на лучника.
      Высокий юноша уже натянул тетиву, но из-за разлетевшегося от булавы камня, он оступился и подскользнулся. Стрела пролетела в миллиметре от лица Корта. Оперение коснулось щеки.
      "Удача приходит редко, но сегодня она со мной", - кинжал с хрустом вонзился парню в лоб. Юноша охнул, глаза дрожа закатились, и лучник полетел вниз со скалы.
      "Осталось самое простое".
      Ярко-красный кинжал блестел в холодном свете луны. Дождь смывал с него кровь, но Корт хотел, чтобы она как можно дольше оставалась на стали.
      Свиноподобный гигант несся на него, сдирая булавой камень у ног.
      Корт расплылся в широкой улыбке, приникнув к земле. Воображение уже рисовало, как жирная туша летит со скалы.
      Он бросился навстречу.
      Воин начал взмахивать огромным орудием, но слишком медленно. Кинжал точно проворная змея устремился в грудь врага.
      "Победа".
      Лезвие со звоном отскочило от нагрудника и вырвалось из рук гоблина.
      "Под кожей сталь?".
      Корт успех только ахнуть, когда тяжелая булава смяла его тело, выбив из груди воздух, и выбросила со скалы.
      Руки и ноги гоблина безжизненно затрепыхались на ветру. Плоть онемела, пронзенная изнутри сломанными костями. Он чувствовал, как летит в пропасть, и как нещадно дождь хлещет по его изуродованному лицу. Во рту застыл железный привкус крови, а язык лег не место выбитых зубов.
      "Вот и все", - подумал он, закрывая глаза, - "Это конец моей истории".
      - Инквизитор Корт...
      "Вся моя жизнь... Одной булавой... Как прискорбно".
      - Инквизитор Корт!
      "А я ведь был лучшим убийцей!".
      - Инквизитор Корт, проснитесь!
      Корт с криком вскочил со стула и развалился на склизком каменном полу.
      Первые несколько секунд он лежал, вдыхая зловоние камня, покрывшегося мхом, и дрожа от страха всем телом. Спина под мантией была мокрой от пота.
      - Твою мать, - послышался скребущий голос практика Гера.
      Корт почувствовал, как тот пыхтя подхватил его под руки и небрежным движением бросил на стул.
      Боль еще не настала, но Корт уже чувствовал её приближение. Еще пара секунд.
      В глазах потемнело, и комната закружилась перед глазами гоблина. Боль острыми кинжалами пронзила все тело, и он заскулил, крепко прикусив губу. Из-под плотно сжатых век просочились слезы. Спину ломило так, точно позвоночник пронзили копьями в трех местах, а нога безумно горела, как будто из нее живьем вырывали кости. Гоблин чувствовал себя вывернутым наизнанку.
      - Твою мать! - крикнул Корт, морщась от нахлынувшей боли.
      - Вы уснули, господин, - вновь заскрипел Гер.
      "Это лишь сон... Сон... Это кончилось давным давно".
      Корт потер дрожащей рукой ногу, пытаясь успокоить бушующую в плоти боль. Постоянные муки стали его верными спутниками с того самого дня, как булава раздробила его кости и выбросила со скалы, прервав его полное величия существование.
      Второй рукой он вытер все еще идущие слезы и осмотрелся.
      Худой практик Гер стоял рядом, тараща на него едкие желтые глаза из-под длинных, спущенных на лицо, сальных волос. Тонкие, но жилистые руки гоблина вертели трость Корта.
      Инквизитор оглядел незнакомую комнату. Низкий каменный потолок прогибался над шатким, покрытым порезами и расщелинами от топориков столом. Такие же каменные стены, покрытые мхом и трещинами, сквозь которые до нюха Корта доносились запахи гнили и пота, была такими кривыми, что в голову тут же пришла мысль, вернувшая ему память.
      "Неужели не могли дать нормальную комнату для допросов?".
      На другом конце изувеченного стола сидел жирный гоблин, с седеющими по бокам волосами и маленьким розовым пенсне на широком носу. Мелкие глаза со страхом смотрели на проснувшегося инквизитора.
      "Господи, свинью нарядили как аристократа".
      Корт еще раз поморщился, потирая глаза. Боль медленно отступала, принося за собой ужасный тремор. Покалеченные ноги заходили ходуном.
      - Может врача? - спросил Гер, играясь тростью Корта.
      "Лучше палача".
      - Нет, - прохрипел инквизитор, посасывая беззубые десна. Во рту ощущался привкус желчи.
      Гоблин сжал и разжал пальцы на руках, издавая громкие щелчки суставами, после чего едко взглянул на свиноподобного гоблина и поморщился.
      - Начнем, пожалуй.
      Гер широко улыбнулся, обнажив желтые кривые зубы. Каждый раз, когда начинался допрос, практик уже на протяжении пяти лет с неизменной детской радостью доставал из-под стала ящик с инструментами и подавал их наставнику, чтобы с замиранием сердца наблюдать, как инквизитор калечит подозреваемых, заставляет их рыдать и выдавать все свои низкие и жалкие секреты. Гоблин знал, что во всем Доме Инквизиции никто не умел так мастерски пытать, как наставник Корт, а все потому, что тот знал о боли не понаслышке. Сам же Гер больше любил не пытать, а находить предателей. Для того инквизитор и нанял его.
      Сегодняшний день не стал исключением, и Гер, прислонив трость к краю стола, поднял с пола тот самый обшарпанный временем ящик.
      - Итак, господин... э-э.... - Корт пристально посмотрел на гоблина, ожидая, что тот напомнит ему свое имя.
      Тот тупо смотрел на инквизитора, не понимая, чего от него хотят.
      "Что вылупился на меня, как задница на отходную яму?".
      - Его зовут Горст, - проскрипел Гер, открывая ящик. Он взглянул внутрь, и глаза его лукаво заблестели, а уголки рта разошлись в омерзительной улыбке маньяка.
      - Го-о-орст, - протянул Корт, словно пробуя имя на вкус. Такое имя больше подошло бы какому-нибудь бугаю с дубиной, но не жирному гоблину с видом аристократа.
      Корт еще раз пробежался оценивающим взглядом по задержанному, пытаясь понять, что тот из себя представляет.
      "Какой-то фигляр".
      - Итак, - инквизитор прокашлялся, ощущая задницей, какой неудобный стул ему достался, но не подал виду. Лицо превратилось в каменную маску, - Горст, горожане утверждают, что вы бродили по улицам и утверждали, что в город пришел Иисус. Это так?
      Гер весело хохотнул.
      "Ну же, покажи мне, боишься ты меня или нет?".
      Корт внимательно следил за жирным франтом, пытаясь уловить у того признаки нервозности и страха.
      Гоблин Горст сидел, зажав жирные пальцы между колен, и бурил испуганным взглядом крышку стола. Несомненно, он старался не подавать виду, но Корт замечал, как тот плотно сжимает губы, и как подрагивают его толстые щеки.
      - Вы готовы признать, что все было так?
      - Нет, - раздался неожиданно высокий голос допрашиваемого, и тот посмотрел на Корта дрожащими глазами, - Я никому не говорил ни про какого Иисуса, я...
      - Тише, - прервал его инквизитор, подняв ладонь, - Мы всего лишь разговариваем. Как друзья. А что касается того говорили Вы или не говорили, мне плевать. Мы полагаемся только на факты.
      Гер вытащил из под мантии свернутую в трубку листовку, раскрыл ее и показал Горсту. На бумаге большими буквами было написано: "Шоу: Иисус Христос - суперзвезда!".
      Горст нервно сглотнул.
      - Это афиша вашего театра, - сказал инквизитор, показывая на листовку дрожащим пальцем, - Несколько таких мы нашли на той же улице.
      Губы жирного гоблина задрожали.
      "Слишком просто".
      - Понимаете, - продолжил Корт, - Мы и так стоим на пороге революции. Буду откровенен, наша чертова власть держится на соплях, - Гер бросил афишу на стол и запустил руки в ящик, бренча инструментами, - Иисус - Бог людей. Не наш. Говорить о его пришествии - ересь. Чем вам не угодила наша вера в огромного крота?
      - Но инквизитор... - Горст дрожащими руками схватился за лежащую перед ним афишу и развернул ее к гоблину, - Тут говорится о нашем Иисусе! Иисусе гоблинов!
      Корт фыркнул и наградил допрашиваемого презрительным взглядом.
      Гер хохотнул, расплывшись в мерзкой улыбке.
      - Это непозволительно, господин Горст. Вы владелец самого крупного театра в городе, но при этом занимаетесь мерзкой пропагандой. Пропагандой человеческой веры. Да и вообще, мне трудно представить, что такой образованный гоблин, как вы, не подумал о том, что с ним будет за подобную выходку.
      - Поймите, - начал срывающимся голосом Горст, - Этот заголовок лишь для привлечения внимания! Народ нужно шокировать, вызвать у них негодование, желание увидеть, узнать! Мой заголовок ни в коем случае не несет в себе пропаганду! Это лишь такой способ!
      - Помыкание законом?
      - Нет, умоляю вас! - Горст замахал руками, - Вы все не так понимаете! Это ведь насмешка над магом, который должен выступать! Сатира! Высмеивание его важности, сравнение с Иисусом Христом!
      - Маг? - удивился Корт.
      "Что это за бред? Гоблин и маг в одном лице? Это уже интересно".
      - Маг, - закивал Горст и нервно улыбнулся, - Он и вправду маг! Повелитель огня! Сам видел!
      "Что ты несешь? Если это такой способ меня обдурить, то ты законченный идиот".
      - Гоблины не могут быть магами, господин Горст. Мы все это прекрасно знаем, - он наклонился над столом, хрустнув своим увечным позвоночником, отчего уголки его рта задрожали от нахлынувшей боли, - Я пытаюсь понять, то ли надули вас, то ли вы пытаетесь надуть меня.
      Жирный гоблин весь побледнел.
      - Ни за что на свете! - Горст отодвинулся назад и замотал головой. Пенсне свалилось с носа на толстое брюхо, - Я ни за что на свете не стал бы вам врать! Я правда видел, что он вытворял! А я видел много шарлатанов, но этот - настоящий!
      "Настоящий шарлатан. Хм... Надо признать, он ведет себя естественно. Кажется, этот увалень даже верит в то, что повстречал мага. Может, это его надули?".
      - Гоблин не может быть магом и точка. Не знаю, кто из вас кого обманул, но вы в любом случае преступили закон, - Корт откинулся на спинку стула, ощущая, как его позвоночник превращается в желе, - Я могу спасти вас от ссылки, но вы должны мне помочь. Вот как мы поступим: сейчас мы отправимся к этому магу и во всем разберемся. Там и будет видно, кто шарлатан, а кто и в самом деле жертва. Если все пройдет гладко, то мы придумаем, как смягчить ваше наказание. Надеюсь, мы друг друга поняли?
      Горст улыбнулся неловкой дрожащей улыбкой и поднял палец вверх, точно желая возразить.
       Корт нахмурился.
      - Но господин инквизитор, как бы правильно сказать... Боюсь, это невозможно... Он появится только на выступлении, а так я даже не знаю где они остановились!
      - Они?
      - Да, молодой маг и какой-то старик!
      - Старик?
      - Да! - закивал гоблин, - Он у него телохранитель, кажется! В таком большом черном капюшоне, в черных очках и у него еще борода длинная... Я даже сначала не понял кто из них маг!
      Лицо Корта вдруг помрачнело. Его гневный взгляд вонзился в крышку стола, и в комнате воцарилось молчание.
      "Санмер? Это же старик Санмер! Какого черта? Черные Капюшоны совсем ослепли? Они же отправились за ним в подземелья! Что он забыл в компании какого-то мага шарлатана? И зачем, черт побери, он вернулся?".
      - Что-то не так, господин? - перестав копошиться в ящике, спросил Гер. Нечасто он видел инквизитора Корта в таком состоянии.
      "Старый идиот, что ты замышляешь? Не ради же представления ты приперся сюда, рискуя собственной головой?"
      Раздался громкий стук, похожий на удары кувалдой.
      "Что за...".
      Дверь с грохотом распахнулась, и на пороге показался огромный верзила. Проем, что для Корта был достаточно высоким, для амбала был мал. Поверх бугров мышц на здоровяке висел запачканный кровью фартук, а на голове вздымался от тяжелого дыхания засаленный мешок, через две прорези которого на присутствующих смотрели свиные и тупые глаза палача. На исполинских кулаках поскрипывали рваные рукавицы.
      - Что такое, Пуп? - нервно крикнул Корт, сверля взглядом верзилу, - Я же говорил не мешать мне!
      На бычьей шее палача пульсировала вена. Этот крепыш, с которым часто работал Корт, был ростом с человека, но куда толще и ужаснее. Такой мог разрубить ножом пополам кого угодно, именно поэтому инквизитор сделал его своим подчиненным. Правда Пуп был непроходимо тупым.
      - Архиле... Архи... Арх, - палач пытался выговорить самые неприятные для инквизитора звуки, имя архилектора Прона.
      У Корта внутри все сжалось.
      "Что ему от меня надо?".
      Горст совсем поплохел при одном взгляде на Пупа. Скорее всего, жирдяй решил, что великан пришел за ним.
      - Архи... летор Прон зовет, - пробурчал палач и сделал паузу, - Злой.
      Гер посмотрел на Корта, ожидая его реакции.
      Инквизитор взглотнул, взял трость и подрагивая поднялся на ноги.
      - Подождите меня тут, - он направился к двери, - Я скоро.

***


      Коридоры напоминали бочку изнутри, распиленную пополам. Выглядели они также как и допросные комнаты, выложенные из потрескавшегося камня и покрытые мхом. Гнилью и потом здесь воняло еще сильнее, чем в самой комнате. Из соседних помещений слышались крики и вопли допрашиваемых.
      Корт шагал в сумраке коридора и пыхтел, стараясь не поскользнуться на бугрящемся полу. Развалиться здесь было бы не очень приятно. Если он упадет, то наверняка не сможет встать, а когда увалень Пуп пойдет обратно, то непременно раздавит его своими толстыми ногами.
      "Какого хрена ему от меня понадобилось?".
      Корт слушал вопли и завидовал, хоть кому-то сегодня досталось веселье: государственные изменники, террористы, еретики, а ему - жирный шарлатан.
      Кабинет архилектора был на этаж выше, поэтому инквизитору предстояла тяжелая борьба с лестницами.
      "На этот раз я выйду из схватки победителем".
      Через три минуты его настрой изменился.
      "Убейте меня!", - думал он, обливаясь потом и сплевывая на и без того скользкие ступеньки. За сотни лет, тысячи ног инквизиторов и преступников стерли их и превратили в гладкие валуны, готовые сбросить с себя гоблина-калеку.
      "Будь ты проклят, Прон".
      Трость дрожала в руках инквизитора, а его самого колотила судорога. Ноги и спина горели огнем, а через плотно сжатые веки гоблина катились слезы.
      "Гори огнем все также, как и моя спина".
      Он вышел в коридор, оставив крики агонии внизу.
      "Спорим, я сейчас могу закричать громче?", - думал он, изможденно петляя из стороны в сторону к кабинету архилектора.
      Гоблин остановился у большой деревянной двери на массивных железных петлях. По сравнению с ним, она выглядела внушительной. Корт даже подумал, что будет с ним, если ее кто-то сейчас резко откроет и впечатает его изувеченное тело в стену.
      "Достойная смерть".
      Возможность такой перспективы отпугнула желание инквизитора приложиться к двери ухом и подслушать.
      Он взялся за ручку и, проведя языком по беззубым деснам, глубоко вздохнул.
      "Понеслась".

***


      Комната архилектора сильно отличалась от допросных комнат: высокий потолок, широкие стены, но все тот же запах гнили и сырости, правда куда слабее, чем в других частях дома. Было еще кое-что, что отличало кабинет архилектора от остальных помещений - могильный холод, который, стоило только Корту войти, проник под мантию и заставил гоблина дрожать.
      "Надеюсь, это не от страха".
      На стене перед дверью весел огромный герб инквизиции - ржавая гильотина и отрубленная голова гоблина у ее основания. Всюду стояла различная рухлядь: большие и покрытые трещинами вазы, пьедесталы с древним ржавым оружием и наполовину разбитые скульптуры. Некоторые из них были в настолько плачевном состоянии, что походили на неотесанные валуны. Стульев было чуть больше, чем в допросных комнатах, но все одинаково неудобные, Корт знал это по себе. Лишь один из них он мог отнести к предмету роскоши - черное, покрытое лаком, резное кресло с фиолетовой обивкой. Именно это кресло и занимал архилектор Прон.
       Высокий старик с белоснежными длинными волосами и бородой сидел за широким столом, сложив пальцы у рта домиком, и холодно сверкал глазами на инквизитора. Его древнее трупно-бледное лицо изъели канавы морщин, а мертвые, почти невидящие глаза, сидели так глубоко в черепе, что Корт видел лишь их слабый блеск под густыми седыми бровями. Старик напоминал ссохшуюся мумию.
      Архилектор, по слухам и основавший Дом Инквизиции, благодаря жестокости и прожитым векам совсем потерял способность чувствовать. Так бывает, когда собственными руками срубил не одну тысячу голов и буквально искупался в родной крови. На его глазах успело усохнуть не одно поколение горожан. Не видя разницы между ребенком и взрослым мужчиной, с одинаковым безразличием отправляя и тех, и других на эшафот, старик заслужил себе имя Великого Уравнителя. Хотя запуганные инквизицией жители прозвали его другим именем, которое боялись произносить шепотом даже в безлюдных местах. Ангел смерти - призрак Дома Инквизиции.
      "И я чертовски с этим согласен".
      По бокам от архилектора стояли два практика, с опущенными на лица капюшонами. Оба здоровые, молчаливые, под стать своему хозяину.
      Архилектор молчал и не спускал мертвого взгляда с калеки. Также безмолвно он указал ладонью на табурет стоящий напротив. В комнате были и стулья со спинками, но, видимо, старик решил поиздеваться над ним сверх меры.
      Корт на дрожащих ногах проковылял к табурету и, стараясь как можно плавнее опуститься, рухнул на твердое дерево чуть не упав.
      Боль тут же вступила в спину, точно удар безжалостно острой секиры.
      Корт крепко сжал глаза, стараясь не пролить и слезинки.
      - Благодарю, что откликнулись, инквизитор Корт, - прохрипел старик, не сводя взгляда с гоблина и не моргая. Хоть он и выглядел старым и говорил так, точно был одной ногой в могиле, Корт знал, что в этом дряхлом теле жизни больше, чем в его.
      "Надеюсь, он не будет танцевать на моей могиле у всех на виду".
      - Спасибо за приглашение, - как можно вежливее ответил инквизитор, натянув улыбку на лицо.
      Гоблин чувствовал царящее в комнате напряжение. Оно исходило от старика, плавило воздух, точно жар пламени. Инквизитор ощущал, что ему тесно. Первый знак того, что соперник берет над тобой верх.
      - Инквизитор Корт, полагаю, вы знаете, что в последнее время обстановка в городе стала слишком напряженной, - голос старика звучал тихо, почти мертво, - Против Королевы зреет заговор. Предатели проникли слишком высоко в правящую верхушку и даже в Доме Инквизиции они имеют своих шпионов.
      "Из далека пошел. Так, предатели... Неужели он про меня? Нет, бред. Нужно наблюдать, дальше будет видно. Подыграю".
      - Конечно, Господин. Враги всюду.
      Корт осторожно посмотрел на молчаливых практиков и тут же отвел взгляд, когда один из них поднял голову.
      - Да, - старик изучающе смотрел на гоблина. Корт знал этот взгляд, взгляд инквизитора во время допроса. Когда-то старик сам поведал ему о нем. Тогда, когда между ними еще не разразилась взаимная ненависть, - Боюсь, что порядок в городе, сейчас зависит только от нашей работы. Мятежники, которых сейчас допрашивают, утверждают, что готовится масштабный переворот. Нам нужно поймать как можно больше участников заговора. Не только будущее Королевы, но и наше находится под угрозой. Не станет Королевы - не станет нас.
      - Совершенно согласен, - согласился Корт.
      Архилеткор сделал паузу, продолжая сверлить холодным взглядом дырку во лбу инквизитора.
      "Не нравится мне это".
      - Как давно вам в руки попадал предатель, инквизитор Корт?
      Гоблин посмотрел в потолок, отматывая месяцы назад.
      - Четыре месяца назад, господин.
      - Четыре месяца, - старик шумно выдохнул. Послышались тихие, точно шелест листвы, смешки практиков, - Слишком большой срок. Вы не справляетесь со своей работой.
      "Так значит он хочет меня отчитать. Не так плохо, как я думал, но все же".
      Корт опустил взгляд на свои дрожащие колени.
      - Я сейчас занимаюсь одним шарлатаном...
      - Шарлатаном? - перебил старик и удивленно посмотрел на гоблина, - Вам не кажется, что это дело не достойно внимания инквизитора?
      - Он убеждал народ в ереси.
      - Каким образом?
      - Он уверял их в том, что в город пришел Иисус Христос.
      На этот раз смех практиков был достаточно громким. Широкие капюшоны сотрясались от веселья.
      Архилектор лишь презрительно посмотрел на Корта без малейшей тени улыбки.
      - Достойное занятие для инквизитора, - он сделал ударение на последнем слове, словно желая пристыдить, - Когда-то вы были воином, великим убийцей Кортом, способным в одиночку противостоять отрядам людей. Теперь же вы возитесь с шарлатанами... Вы были кумиром молодежи. Да-да, я помню как вы, еще молодым носились по арене со своим кинжалом, как аплодировала вам толпа, вы были лучший... А теперь вы инквизитор самого низшего ранга, еще ни разу не получивший повышения. Вас чуть не назвали Воином Света, а теперь...
      Он оглядел гоблина с ног до головы, и Корт ощутил себя голым под холодным и оценивающим взглядом.
      "Спокойно. Он просто хочет вывести тебя из себя".
      Корт потупил взгляд и облизал губы. Пальцы бессмысленно теребили низ длинного пальто.
      - Теперь вы инквизитор, - продолжил старик, - Вам не требуется физическая сила, вам нужен только цепкий и сильный ум. Мне казалось, что у вас его достаточно, но выходит, что я ошибался. Я взял вас на работу, дал вам шанс после случившегося, но вы меня подвели.
      "Дай мне сказать, идиот. Я знаю про Санмера. Да когда же он заткнется?".
      - Неужели вашим единственным талантом было умение махать кинжалом? Я надеялся, что талантливый гоблин талантлив во всем, а оказалось... Впрочем, я вас не виню. После того случая, у вас наверняка отпала тяга не только к достижениям в чем-либо, но и к жизни. Я даже пойму, если вы когда-нибудь покончите с собой. Из сильного воина превратиться в калеку...
      Инквизитору показалось, что он увидел тень улыбки на лице архилектора.
      Корт вновь потупил взгляд, резко ощутив, что у него сперло дыхание. Неясный и беспричинный страх охватил его, и он понял, что не может пошевелиться. Даже не способен посмотреть на старика.
      "Что с тобой, Корт? Это же всего лишь жалкий старик! Ты убивал таких десятками, так чего же опускаешь глаза? Я знаю, он хочет меня уволить. Наверняка. Вот как ты, старый пердун, решил со мной покончить. Ты знаешь, что калека себя не прокормит. Хочешь, чтобы я помер как собака на улицах города? Ты этого хочешь?".
      - Из героя всего города превратиться в жалкого калеку, неспособного даже держать кинжал, - старик продолжал давить на Корта, и тому казалось, что с каждым новым словом, голос архилектора звучит все сильнее и решительнее, точно надвигающийся меч.
      "Точно булава", - подумал Корт и взглотнул. Сжатые до боли кулаки дрожали на коленях.
      - Теперь над вами все смеются и каждый прячет взгляд, лишь бы не увидеть безобразное существо, в которое вы превратились. Вы стали хуже собаки. Вы почти не выходите из Дома Инквизиции, потому что не можете преодолеть пару лестниц.
      "Заткнись! Я могу! Наверное...".
      - Вы ничто. Даже в инквизиции вы стали бесполезным. Я бы сделал из вас практика, но вы ходите то с трудом. Я стар как мир, но передвигаюсь куда быстрее вас.
      "Замолчи! Что если бы тебя раздробило булавой?".
      - Боюсь, что ваша жизнь окончится в какой-нибудь грязной канаве. Если же не полетом с крыши.
      "Хватит! Прекрати!".
      - Инквизитор Корт... Точнее, бывший инкви...
      - Вместе с шарлатаном работает Санмер! - выпалил Корт и широко раскрытыми глазами уставился на старика.
      Все замолчали. Комната наполнилась тишиной. Настолько тяжелой, что Корт услышал писк в ушах.
      Практики покосились на калеку из-под капюшонов, а старик удивленно посмотрел ему в глаза, видимо, пораженный не меньше.
      "Что я натворил...".
      - Ваш бывший учитель Санмер? - не двигаясь спросил архилектор Прон.
      - Именно так, - выпалил Корт, холодея от собственных слов.
      - Это проверенная информация?
      - Нет, но я как раз собирался... Еще он утверждает, точнее утверждал, что гоблин, которого выдают за Иисуса, владеет магией.
      "Умница. Нелепее ответа от тебя и не ждали".
      - Гоблины не могут владеть магией, - недоверчиво процедил старик сквозь зубы.
      - Я знаю. Скорее всего, это для привлечения толпы. Я полагаю... Точнее догадываюсь, что они хотят убедить на своем представлении народ, что этот шарлатан и вправду маг, а после, заручившись поддержкой горожан, устроить переворот. За магом народ пойдет охотнее, чем за простым пустословом. Думаю, таков их план...
      "Кажется, скоро один шарлатан потеряет голову... И я вместе с ним".
      Взгляд архилектора буквально вонзился в лицо Корта, и тот так сильно отклонился назад, что чуть не свалился с табурета. Старик пронзал его разум, точно стараясь выявить солгал инквизитор или же сказал правду. Понимая, что прятаться более нельзя, Корт все же, дрожа всем телом, неуверенно посмотрел на старика. Его дыхание остановилось.
      Противостояние длилось секунд десять, но оно растянулось для инквизитора в вечность.
      Старик откинулся на спинку кресла и взмахнул рукой.
      - Хорошо, я даю вам время. Поймайте этого шарлатана, а вместе с ним и Санмера. Я бы поручил это кому-нибудь понадежнее, но старик полон сюрпризов, а лучше вас его не знает никто. Правда меня удивляет, что он сумел обмануть Черные Капюшоны. У него есть какой-то план, иначе он не появился бы в городе. Завтра к утру эти двое должны быть закованы в цепи, вы меня поняли?
      "Кажется, я могу прожить еще один день, прежде чем умру с голоду или спрыгну с крыши".
      - Конечно, - Корт расплылся в дрожащей беззубой улыбке. Только сейчас он ощутил, что весь взмок от пота. Пальцы нервно стучали по коленям.
      "Уходить! Уходить! Срочно!"
      Он уже начал подниматься, опираясь на трость, как вдруг его остановил голос архилектора.
      По спине гоблина прошел холодок.
      - И инквизитор, - сказал он так тихо, что у Корта сжало сердце от недоброго предчувствия, - Если окажется, что вы мне только что соврали, чтобы отсрочить ваше увольнение и последующую голодную смерть, то я позабочусь, чтобы до конца своей жизни, а она будет недолгой, вы каждое мгновение испытывали адскую боль, - он сделал паузу, - Всего хорошего.
      - Благодарю, господин.
      "Мразь!".
      Корт, опираясь на костыль, поковылял к выходу. Мокрой от пота спиной он ощущал, как старик сверлит его взглядом, и чуть не упал, пытаясь скорее выйти в коридор.

***


      Только в собственной допросной комнате он наконец смог перевести дыхание. Однако обстановка, которую он застал, заставила его сильно удивиться.
      Горст все также сидел на своем месте, весь бледный и мокрый от пота, а рядом с ним, сидя на столе и щелкая кусачками, застыл Гер, злорадно улыбаясь. Увалень Пуп стоял за спиной жирдяя, сжимая маленькие, по сравнению с самим палачом, плечики гоблина. Свиные глаза обернулись к инквизитору.
      - Господин Корт! - радостно вскрикнул Гер, щелкнув кусачками у самого носа Горста. Гоблин взвизгнул, прижавшись затылком в круглый живот палача, но тут же дернулся обратно, тихо поскуливая от страха.
      Корт проковылял к столу и развалился на стуле. Глаза чуть ли не закатывались от нахлынувшей слабости. Беззубый рот жадно глотал воздух.
      "Что же ты натворил, тупой калека?".
      Рег тут же оказался рядом и весь вонючий от пота склонился над его лицом.
      - Вас уволили?
      "Это фиаско. Долетался".
      Пол затрясся под тяжелыми шагами палача. Огромное тело загородило свет факела и бросило на измученного Корта тень. Удивленные и тупые глаза уставились на инквизитора.
      Корт оглядел их изможденным взглядом и поднял дрожащую руку вверх.
      - Собирайтесь, - ладонь упала вниз и безжизненно повисла, раскачиваясь взад-вперед, - Нам предстоит дело.