И снова сны...

Вам снятся сны? Черно-белые, цветные, с запахами и вкусом? Нет? А мне снятся.

Снятся школа и родные Фили. Раньше, очень часто снился урок химии, и я у доски, и понимаю, что вот, оно, несчастье. Мне страшно и обидно… Я будто голая, у доски…

Снится выпускной вечер и любимая учительница. И мальчик... Любимый... Мастер спорта по современному пятиборью.

Снятся родители, часто. Снятся в пору моей юности – самого счастливого времени существования меня в этом мире. Снятся совсем уже старые, на излете своей земной жизни. И я все равно просыпаюсь тогда счастливая.

Снится работа, то ли фоном к роману, то ли основным мотивом сна: длинный коридор, кабинеты, сослуживцы и сослуживицы. Подруги и недруги.

И Фили – любовь на всю жизнь. Малая родина, но такая огромная...

Снится вся жизнь: детство, юность, зрелость... Вот только старость не снится, наверное, потому, что я ее, эту старость, до конца еще и не ощутила, не прожила.

Сны меняются, как цветные стеклышки в калейдоскопе, иногда повторяются. Странно так. Совершенно одинаковые сны…

Много лет снился лифт, сломанный, испорченный, травмоопасный. Почему он мне так часто снился? То ли сердце болело, сжимало непонятной, необъяснимой тоской. То ли душа не могла взлететь вверх, воспарить, а все норовила спуститься куда-то вниз, в страшную, неизвестную пустоту или пыталась просочиться в плохо прикрытую дверь сломанного лифта. Зачем? И что мне эти сны говорили? От чего оберегали?

Давно уже лифты не снятся, зато снится муж, еще тот, сорокалетний, в самый разгар нашего с ним счастливого–несчастливого романа. И моя неизбывная обида…

Как-то увидела или услышала во сне, что мой ангел – женщина, 17 лет, ангел тепла, который (ая), принимая обличие животного или близкого, но умершего уже человека, дарит мне тепло и хорошее настроение…

Ой, ли?