Крещение сельхоз работами

              СТУДЕНЧЕСКИЕ ГОДЫ.  НОВОСИБИРСК.

          Глава 7   ДУША ПОЕТ  И ПЛАЧЕТ



           Но к концу занятий второго дня, не успели мы осмотреться и освоиться с учебным процессом, а также перезнакомиться между собой (наш курс разделили на 4 группы по 25 человек в каждой), как нам объявили ,что нас освобождают от занятий и с 5-го сентября вывозят в Черепановский район на сельхозработы по уборке урожая в колхозах, где мы и пробыли больше месяца. Мои усилия по переводу домой затормозились.
        Нас увозили неизвестно куда и я не знал, что там я буду делать.


  Привезли нас, третью группу литфака,в составе 17 человек, из них 2 мальчика-я и Николай Кутаков, в Черепановский зерносовхоз, в час ночи и разместили в клубе одного из отделений совхоза. Каждому из нас выдали по ватному матрасу, суконному одеялу, по одному комплекту спального белья и , неизвестно чем набитую, подушку.

       15 девочек поселили на сцене, нас двоих в кабинете завклубом. В общем зале никакого благоустройства. Жестяные умывальники на улице. Два деревянных туалета, один с буквой "М", другой с "Ж". Питание было организовано в совхозной столовой. Руководил нашей группой наш куратор курса,преподаватель по устному народному творчеству Николай Алексеевич Каргополов, которого мы,не сговариваясь, с первых же дней, прозвали "Отец Онуфрий".

        Он был напомажен,говорил в нос,всегда поучая,нудил. У группы с ним с первых же дней общения сложилась взаимная антипатия, которую никто не скрывал. Моложавый, неопределённого возраста, черные,набриалиненные ,гладко назад зачёсанные волосы,пенсне в позолоченной оправе,ярко-розовые, слегка вывернутые в брезгливой гримасе, губы, делали её физиономию неприятной.

        Глаза холодные,колючие. Схоластичен. Никакого душевного контакта. Хорошо, что он с нами не стал жить. На второй день нашего пребывания в совхозе он перепоручил нас бригадиру отделения совхоза, укатил в Новосибирск.


         Наша задача состояла в том,чтобы на току принимать зерно, которое привозили с полей из-под комбайнов и перерабатывать его на сушильно-очистительных машинах. Мне с Николаем всегда приходилось работать в ночную смену. Зачастую ясный и тёплый день переходил в холодную и дождливую ночь и поэтому борясь со сном и дрожа от холода всю ночь перекидываешь и перелопачиваешь перевезённое с полей зерно, будь то овёс или ячмень. Работа была организована плохо,часто были простои по разным причинам. Но были смены, когда всё ладилось хорошо и за смену удавалось в ручную разгрузить и нагрузить по 10 автомашин, т.е. по 30-40 тонн.


  Но как бы я ни трудился,голову постоянно сверлила одна мысль: что делать, что бы оказаться в г.Фрунзе, даже как бы независимо оттого, будем мы вместе или нет. Чем больше проходило дней, тем яснее осознавалось, что решить вопрос о переводе, необходимо хотя бы отучиться здесь первый семестр и лишь тогда , во время зимних каникул,решать этот вопрос. А сейчас оставалось ждать и надеяться, изливая свою тоску в письмах и на страницах дневника.


  За всё время работы в совхозе никаких событий, трудовые будни отличались между собой только погодными условиями, да мерой бестолковости и нераспорядительности организаторов работ. Нехватка рабочих рук на селе особенно ощущалась в рабочую страду, вот почему повсеместно на уборку урожая привлекались студенты, но организация их работы из рук вон была плохой. Благодаря участию в этих совхозработах я впервые воочую столкнулся с реалиями сельскохозяйственного производства и отношениями между людьми в трудовых буднях. Объективные причины-явления погоды, то сушь- то слякоть, то холодно - то жарко; и субъективные причины-нерасторопность и безответственность работников, их лень и равнодушие осложняют уборочную страду, лихорадит ритм работы, снижает её результаты. Отсутствие личной заинтересованности в результатах труда лишает смысла работы, потому что платят так мало, что не можешь рассчитаться даже за питание в столовой.

      Одно лишь побуждающее слово "Надо!" Вместе с сельхозработами нашу группу подключили к шефской работе с местными учениками. Маленькая, деревянная, в небрежном содержании школа-семилетка, находилась на противоположном конце села. Мы познакомились с комсомольской организацией,в которой состояло пять учеников. Помогли написать заголовки для классных стенгазет и этикетки на дверях классов. Пообещали вести с ними переписку. На этом наше "шефство" и было закончено.


  Во второй половине сентября установилась солнечная, сухая погода. Возросли темпы уборки зерновых. Особенно мне нравилось работать на транспортировке зерна из под комбайна на ток. Сначала следишь за тем, как из бункера комбайна зерно сплошным потоком высыпается в кузов автомашины, а ты руководишь загрузкой, лопатой разравниваешь зерно по всему кузову, вровень с бортами,следишь,что бы оно нигде не могло просыпаться, прикрываешь сверху пологом,что бы не сдувало ветром и в путь. Лежишь на спине поверху зерна и пока машина преодолевает колдобины полевой дороги, смотришь в безоблачное небо и придаешься своим заветным мечтам. Потом, разгрузив в ручную зерно на току, мчишься снова в поле, стоя в кузове, вцепившись руками за кабину шофера. Ветер свистит в ушах, полощет ворот рубахи. И всё повторяется сначала.


         В бесконечном миноре проходили осенние дни. Приехавший, наконец, из Новосибирска наш куратор "Отец Онуфрий" привёз письма в группу. Получил и я письмо от Гали, которое повергло меня в шок. Нет, никогда не надо говорить "Я счастлив".Это глупо. Потому что то,что было вчера,сегодня уже нет. Напрасно я оставил Гале свой дневник. Она чем больше его читает, тем больше упрекает меня в неискренности. Очередное, и такое долгожданное письмо от неё, я воспринял как конец нашего романа. Личного счастья у меня не будет. Одно утешение,как будто специально для меня, написал Кольцов:

"Развеселись,забудь,что было.
Чего уж нет-не будет вновь.
Все ль нам на свете изменили,
И всё ль взяла с собой любовь?
Ещё отрад у жизни много.
У ней мы снова погостим.
С одним развёл нас опыт строгий,
Сойдемся, может быть, с другим.
И всё, что в жизни потеряли,
У жизни снова мы найдём.
Что нам мгновенные печали,
Мы ль их с собою не снесём!"


         Как эти простые и мудрые слова поэта явились бальзамом для моей тоскующей души. Мне хотелось кричать через расстояние: "Меня не любишь? Но люблю я! Так берегись любви моей!"


          Шли дни. Я написал маме третье письмо, в котором просил её приложить все свои усилия, возможности и старания , чтобы посодействовать моему переводу в г.Фрунзе, хотя понимал, что набор студентов в каждый институт закончен с учетом конкурса, и поэтому перевод на первый курс  вряд ли был возможен. Но мне так хотелось быть ближе, что я игнорировал реальную ситуацию. Холодные строчки её последнего письма остужали мою горячую голову и я стал приходить к осознанию того, что необходимо сосредоточить своё внимание на учебе здесь, хотя бы до зимних каникул, когда самому будет возможность съездить домой для решения всех вопросов.

         Наступил октябрь. Резко похолодало. Особенно трудно стало работать на току в ночную смену. Отбросишь зерно от веялки и ищешь укромное местечко за стенкой, чтобы укрыться от пронизывающего до самых костей, ветра. После такой "героической" ночной смены, спишь, как убитый, и просыпаешься не раньше, чем в три часа дня, с тем чтобы вновь уйти в холодную ночь. На душе дрянное, тревожное, мечущее, ничем не объяснимое , смутное состояние. Ничто не радует, ни поразительно красивые вечерние закаты, ни красочное убранство берез и осин,ни ясные утренние зори.



  После уборки зерновых, нам пришлось поработать ещё на уборке картофеля. Удовольствия, я вам прямо скажу, ниже среднего. Это был достойный заключительный аккорд нашей трудовой симфонии. в предверии первых заморозков выбирать влажные клубни из черной,липкой,холодной земли голыми, без перчаток, руками- удовольствие выше всякого ожидания! Во время работы, совхоз нам не выдал никакой спецодежды, а оплата труда была организована столь безобразна, что при окончательном расчете некоторые студенты остались ещё должны совхозу за питание. За время работы не было и никакого культурного досуга, кроме личного чтения книг и одного шефского посещения сельской школы.


  10 октября мы вернулись в Новосибирск, и занятия в институте возобновились. Жил я в общежитии на правом берегу Оби, у товарной железнодорожной станции. В институт на занятия я ходил пешком, половину дороги приходилось идти вдоль железнодорожных путей, поэтому часто приходилось встречаться с идущими поездами, которые всякий раз манили с собою в даль.


        Рядом с нашим общежитием, одноэтажном, рубленном из толстых брёвен, как русские избы, зданием находились четырёхэтажные  каменные дома , в которых жили железнодорожники. В центре жилого массива находился клуб "Транспортник", куда студенты ходили в кино. Первый фильм, который я посмотрел здесь, после возвращения с сельхозработ в совхозе был фильм "Веселые звезды". Позже я регулярно ходил в кино. Особое восхищение и удовольствие вызвал индийский фильм "Бродяга". Индийские фильмы того времени вошли в мою жизнь как что-то близкое и родное. Любовные переживания и испытания их героев были созвучны моим: "Бродяга! Я-а-а-а!".

        Прошло больше двух недель ,как я, еще будучи на сельхозработах в Черепановском совхозе, написал письмо в ответ на Галино, которое как бы окунуло меня в холодную воду и я "зашипел" своим возмущением  на её нелицеприятное в мой адрес выражения.


        Я тебя обманывал?пишу тебе и говорю неправду?лицемерил тебе?! Ну уж здесь помилуй! и веришь ли мне или не веришь, а ты не права. Не обманывал я тебя никогда, и не лицемерил. И выходит : ты честно встречалась и любила разных Витей, а я нечестно не встречался и не любил. Что же касается подлеца, то по крайней мере я им может быть могу быть,но пока что не он. Знаешь что, не читай больше дневника, закрой его. А твои Вити, это черные кошки в моей душе.


          Галя, не скрою.  Тревожно и тяжко сейчас у меня на душе. Что значит последнее твоё письмо? Крик ли ревности или жестокая правда о том, что первые два письма были ошибочны и написаны под мимолетным впечатлением.


         Песня исключительно хороша, и в неё ты вложила, наверное, какой-то свой смысл, но я не верю ей и ты знаешь почему. Мне не одну песню пришлось услышать от тебя. Галя, теперь ты уже разобралась и  в своих чувствах и во мне. Так вот моя рука тебе на всю жизнь, я твой, я люблю тебя.  Дай мне последний раз простой и ясный ответ. Если ты ждёшь меня, если ты согласна, то в январе мы будем вместе.


               

         Всё что я говорил тебе, всё что я писал тебе- всё это истина. А честные люди ещё не перевелись на земле, и в этом ты сама убедишься. Галинка, моя родная Галинка, ведь мы с тобой собираемся не вечер один, а целую жизнь прожить. Ты хорошенько об этом подумай. Я жду ответа на это письмо и пока не получу его писать больше не буду. Где не прав-скажи и прости. И, знаешь, изволь уж какой я есть. Нет, ты понимаешь, что на роду у нас написано, что мы будем вместе, и мы будем вместе всю жизнь. Не правда ли Галя?  Сейчас я за городом, грузить для института уголь приехали, и я дописываю здесь тебе письмо.
                Ты веришь мне?  Верь, никогда не ошибёшься.
                Твой нечестный демон В.

          За холодной и слякотной осенью  приближалась снежная и морозная  зима. После экзаменов за первый симестр я собирался обязательно съездить домой на зимнии каникулы , чтобы лично встретиться с Галей и посмотреть друг другу в глаза.