Сильные мира сего

Подходя все ближе, а от того все медленнее и осторожнее, лишь бы не вспугнуть, я смотрел на него сверху вниз, пытаясь сдержать слезы и крича в душе. Увидев его, в голову тут же что-то стрельнуло и осталось сидеть в виде осколка безумия…. Он прохаживался не спеша по усеянной грязным снегом аллее, рядом с утопающей в луже скамеечкой, чья краска на деревянном сидении совсем облупилась.  Такой гордый, довольный, целеустремленный и жадный до жизни. В маленьких угольных глазках читалось рвение, добрый и чистый порыв. Я аккуратно обошел его сторонкой, чтобы ему не пришлось   убегать от меня.  Такой маленький, аккуратненький, энергичный. В нем столько жизни, сколько нет во мне, сколько нет уже в половине всего населения Земли. Он торопливо, в виду своих биологических особенностей, переставлял малюсенькие, розоватые лапки, идя вперед. Искал на земле чем  поживиться и время от времени опускал головку, клюя попавшиеся крошки, а может и просто грязь.  Я уделил ему всего лишь полминуты своего времени…те, что проходил мимо..всего лишь секунды от общего числа песчинок в моих песочных часах...но этого оказалось достаточно.  Он тронул меня и поселился навечно в моем сознании. Благородным, потрепанным, с прискорбием сказать никчемным птахом..  При этом оставил глубочайшую травму. А вернее не он сам….то, что осталось от этих его  малюсеньких, розоватых лапочек. На них уже не было ни единого пальчика с коготком. Ни на одной, ни на другой. Культи постукивали в моем мозгу по холодному, не белоснежному покрывалу  апреля. Я слышал это. Отчетливо. Туки-туки-туки..Словно одетые в мешочки из плоти, они ступали по наружной ткани моего сердца, оставляя после себя кровавые раны.   Хотелось плакать, но я не мог… В маленьком, черно-сизом создании, силы было больше, и я не мог, просто не мог поддаться перед ним слабости.  В мгновение, как я, опустив голову,  увидел его лапки, меня охватила не только тоска и глубочайшая пропасть мирового  отчаяния. Вместе с тем поднялась неудержимая злоба и гнев. Эмоции смешались, образовав огромную черную дыру.  Его пальчики будто были ровно отрезаны чем-то, или кем-то. Естественным путем так не получилось бы потерять их.  Я не мог поверить..не хотел. Неужели человек? Какая тварь сделала такое? Я уже после не останавливался…проводив косым взглядом голубя, я продолжил идти вперед, к дому, терзаясь и мучаясь. Не мог остановиться. Я не мог осмелиться на это. Но его образ продолжал преследовать меня. Его лапки…маленький инвалид..совсем кроха..чем он заслужил? Никто более не обращал внимания..всем было плевать. Я чувствовал, как мое терпение лопается, как дрожат руки и колит в груди. Ненавидел и себя, за то, что ничего не сделал..что ушел ПРОЧЬ. А птица, покадрово, крутилась пленкой в памяти. Я взял общий план, еще издали, и поставил на паузу.   Среди всего окружающего, среди еще сонных, лысых деревьев, грязных луж, бесчисленных людских следов в каше талого снега с примесью песка, дерьма и земляной жижи, среди людских силуэтов, пасмурно-дневного света цвета серости, среди всего этого безжизненья выделялось и продолжало двигаться только одно существо.. Только голубь, казалось, улыбался и шагал на встречу чему-то светлому. Я пытался разглядеть это самое, но не смог..не видел ничего. А, однако, птица была окружена ореолом благодати,  видела нечто не досягаемое моему взору и браво вышагивала наперекор паузе в моей хронике событий, наперекор всему злу мира.