Лукоморье

Алексей Вересков готовился стать сталкером, и подсчитывал шансы на успех.
Данная аномальная зона была лесная. Алексей очень рассчитывал, что она принесёт ему удачу. Вересков был в ней ранее, пару раз, в бытность свою ещё новичком-любителем. Ходил в составе групп, которые водили опытные бонзы сталкерского дела. Бонзы организовывали неплохие дневные марш-броски и ночные «пати» в стиле: «аномалию – в массы», с костром, палатками, шашлыками, комарами и прочей лесной экзотикой. Непременным атрибутом таких «пати» были страшные истории, рассказанные на ночь, повествующие о коварстве и страхах здешних мест. Умело поданные в нужное время и в нужном месте, эти байки прочно загоняли народ в палатки до рассвета, не допуская никакого желания ночных одиноких, или даже парных исследований окрестностей. После этих рассказов «пешеходы», как за глаза обзывали своих подопечных сталкеры, даже в туалет ночью боялись далеко отходить, и совершали свои естественные надобности чуть ли не за палатками.
     Алексей Вересков, по своей натуре человек не только романтичный, но и дотошный, побывав в таком походе и не увидев ничего, сколько-нибудь поддерживающего репутацию этого леса как аномальной зоны, решил, всё-таки,  докопаться до истины. Девяносто процентов «пешеходов» обычно удовлетворялись стандартной программой: марш-бросок, экзотическое ночное «пати», клёвые страшилки, прикольная ночёвка. Некоторые даже утверждали, что во время ночных недалёких отлучек видели или слышали что-то. Так или иначе, они в этот лес больше не возвращались. Девять из оставшихся десяти процентов ходили в такие походы как на работу.
    Алексей был не таков. Он уловил противоречие и собирался его разрешить. Собственно, противоречий было много.
Тропа, по которой водили «пешеходов», выглядела слишком обыденной, слишком простоватой для аномального леса. Вересков, как исследователь-любитель уже бывал в некоторых известных российских местах такого рода, и выработал своеобразное внутреннее чутьё. Там, где он был раньше, местность, прямо-таки, излучала ненормальность. Странные, необычных цветов туманы, внезапно набегающие среди солнечного дня, двигающиеся с пугающей скоростью, или маячащие в стороне и не дающие приблизиться, непонятные звуки, иллюзии-видения, искорёженные стволы деревьев, что-либо из этого набора, а то и всё сразу, непременно присутствовало, и вливаясь в другие, гораздо более интересные особенности, создавало свою, неповторимую для каждой аномальной зоны, но, всё же, безусловно узнаваемую для привычного глаза картину. Здесь же всё было как в обычном лесу.
Алексей Вересков знал и любил лес с детства, ещё отец приучил, поэтому мог утверждать это точно. В тоже время он, как и все, стремящиеся сюда, знал, что именно в этом небольшом, по российским меркам, лесочке каждый год пропадают люди, действительно пропадают. Насколько знал Алексей, поиски этих людей были неформальными, об этом даже в прессе как-то писали. Учитывая частоту пропаданий, в этой местности была даже организована специальная база для отряда МЧС, предназначенного для поиска заблудившихся. А пропадали, как водится, те, кто отваживался бродить по здешнему лесу без проводников. С этими потеряшками вообще интересная история. Есть, конечно, люди, которые и в трёх соснах заблудятся, но в этот лес, учитывая его давнюю дурную славу, в одиночку счастья пытали, в основном, опытные лесовые ходоки, а то и таёжники, которые из приборов с собой только компас брали. Или такие, которые в лес шли, как на войну, обвесившись всякими умными приспособлениями, включая спутниковую навигацию. Тем не менее, в один, далеко не прекрасный для этих людей момент, значок их навигатора пропадал со всех пультов слежения – и всё. Ни следа, ни обрывка одежды, ни кусочка металла – ничего. Был человек, и нет его, словно сквозь землю ушёл.
    Так вот, упомянутый отряд МЧС, без всякого смеха, и этот вариант учитывал. И собаки у них были специально обученные, и оборудование. Однако никаких подземных пустот обнаружено не было, во всяком случае, таких, чтобы в них массово мог народ проваливаться. Местность была не болотистая, в трясину никого засосать не могло. Списывать на отравления какими-нибудь подземными газами тоже нельзя было. Во-первых, нигде не было и намёка на подобную гадость, а во-вторых, тела то ведь нигде не находили.
    Кстати, эта аномальная зона славилась тем, что в ней абсолютно безотказно работала вся самая тонкая техника. Хочешь – бери фотоаппарат, хочешь – камеру, хочешь – синхрофазатрон, всё будет работать и снимать показатели. Только ничего такого никто ещё не заснял. Лес как лес. Ни, тебе, летающих шаров на снимках, ни теней, ни полей каких-либо. Только люди исчезают без следа. И компас иногда привирает.
Всякая, там, уголовщина исключалась. Маньяк тут жить не мог, его бы сразу засекли, в лесочке, по большому счёту, негде спрятаться. Вокруг близко деревень не было, чтобы в лес ходить, как на работу. МЧСники были все друг у друга на виду на своей базе, а сталкеры, они, ведь, по счёту людей брали, по счёту и приводили. У них строго. Потерял человека – пропала репутация, а с ней и заработок. Так что со своих подопечных они глаз не спускали, не могли они маньяка водить. Оставались, конечно, сами сталкеры. Но они периодически менялись, одни уходили, другие приходили, а люди пропадали стабильно. И что интересно, не все подряд пропадали одиночки. Новички зелёные, кто лес так себе знали, но любили «вперёд батьки в пекло соваться», совались. И без всяких препятствий проходили лес насквозь, или наискосок, как уж выходило. Бывало, и не один раз проходили. И ничего с ними не случалось. Правда, они и не видели ничего. Такие быстро уезжали отсюда разочарованные. Мол, простой лес, нет тут никакой зоны, а всё остальное – байки. Но, другие люди пропадали. Опытные люди. Знающие. Те, что не просто так шли. Искали что-то.
    А самое существенное, что тому пресловутому отряду МЧС удалось-таки некоторых «потеряшек» отыскать. Однако рассказывать о своих подвигах МЧСники не любили. Нашли – и всё. Шли, шли, и нашли. Причём, находили, зачастую, в том месте, по которому уже раз пять потоптались. В общем, странно всё это было, и Вересков решил разобраться.
Кстати, с одним из потеряшек Алексей смог побеседовать. Парень этот был его давним приятелем, неблизким, но знал его Вересков неплохо. Эта беседа и сподвигла Алексея побывать в здешних местах. Сам рассказ был сумбурен и неконкретен. Практически ни о чём. Но Вересков достаточно знал говорившего, чтобы увидеть, что человек изменился. Неделю назад искать приключения ушёл молодой парень, бывалый походник, а вернулся постаревший лет на двадцать чужой, неузнаваемый человек. Словно подменили.
   И Вересков задался целью. И теперь он здесь. Тратит свой заработанный за год отпуск, чтобы у сталкеров своим стать, чтобы самому потом стать сталкером и чтобы разобраться во всей этой неразберихе.
   Первым делом, как уже напоминалось, он в дежурном походе в качестве пешехода побывал. Понял, что путь этот тупиковый и стал действовать по-другому. На следующий день подкатился он к своему сталкеру и по-простому, без обиняков спросил, что, мол, нельзя ли по-другому в лесок этот сходить. Так, чтобы не шашлыки поесть и страшилки послушать, а реально что-то увидеть, то, чем эта аномальная зона знаменита. Намекнул, что хорошо бы идти не толпой, а индивидуально, ну и за отдельную плату, само собой. Сталкер оглядел Алексея внимательно, пожал плечами и сказал, что подумает.
    Ночь Вересков провёл в своей видавшей виды палатке на поляне энтузиастов, как назывался с чьей-то лёгкой руки небольшой участок, с которого все в лесок заходили. Здесь всегда кто-то топтался с палатками, или без, приходили, уходили, пережидали, в общем, организовалось что-то вроде палаточного городка.
   Утром, только Вересков умыться успел, к его палатке подошёл знакомый сталкер  и, хмуро оглядев Алексея, предложил поговорить. В руке у него были две кружки дымящегося чая, одну из них он молча протянул Верескову и, качнув головой, пошёл куда-то в сторону, по-прежнему не говоря ни слова. Алексей, не торопясь приставать с расспросами, пожал плечами и, отхлебнув из кружки удивительно вкусный чай, направился следом.
   Отойдя от человеческого присутствия метров на пятьсот, они попали на симпатичную полянку, окружённую со всех сторон шумливым березняком. Вересков, по привычке оглядевшись, с удивлением отметил, что деревья по краям полянки стоят слишком ровно. «Посадки, что ли?» - отметил он про себя почти идеальную форму круга, образованную крайними деревьями.
   В центре полянки рос роскошный куст боярышника, к этому времени ещё не успевший обзавестись своими симпатичными и полезными ярко-красными плодами. Выглядывающий из-за куста сталкер недовольно-нетерпеливым жестом подозвал Алексея поторопиться. Вересков, не забывая отхлёбывать ароматный чай, который любил пить горячим, поспешил вперёд на зов. Подойдя к самому кусту, он остолбенел. Сталкера не было! Прямо перед Вересковым была голая поляна, а куст, хоть высокий и ветвистый, не мог скрыть стоящую в рост человеческую фигуру. И тут Алексей догадался, что его, видимо, разыгрывают. Отхлебнув ещё глоточек, он медленно начал обходить куст, рассчитывая обнаружить присевшего или залёгшего на травке шутника-сталкера. То, что такое поведение было странным, Верескова не смущало, среди сталкеров и не такие чудаки встречались.
   Заглянув за раскинувшиеся ветви, Алексей с изумлением уставился на нетронуто-девственный травяной покров, и чуть было не закричал от неожиданности, почувствовав на плече тяжёлую ладонь.
  Это был сталкер, возникший словно из воздуха прямо за спиной Верескова. На лице сталкера не было и следа веселья.
- Ну, где ты там? – нетерпеливо бросил он – Поторапливайся. И, это… дай лучше руку, а то, чего доброго, свернёшь не туда. Ищи тебя потом…
   Вересков, совершенно сбитый с толку, от растерянности заглотнул столько чая, что чуть не поперхнулся. Схваченный за руку, он сморгнул слезу и почти вслепую, покорно шагнул вслед за сталкером и, тут же оступившись на чём-то скользком, чуть было не шлёпнулся, потеряв равновесие. Держащая его рука спасла от падения, но не от очередного шока…
   Куст боярышника был на месте, как ему и положено, но всё остальное! Вместо тёплой сухой полянки вокруг разлилось топкое хмурое болотце с редкими пятнами зелени, скрывающими трясину, и островками пожухлой бурой травы, поросшими чахлым кустарником и невысокими деревцами.
   Алексей даже крякнул от удивления, но внутреннее чутьё вновь заставило промолчать, а рвущийся наружу вопрос он «залил» остатками чая, опустошив кружку.
   Сталкер, до сего момента перманентно хмурый, оглядев Верескова, вдруг подобрел и, по-свойски ткнув кулаком в бок, произнёс
- А ты, малый, видать, ничего, серьёзный. Ну, чего встал? Нас люди ждут. Пошли, познакомлю.
   Филигранно лавируя между топкими местами, сталкер вывел Алексея на сухую полянку, где у небольшого бездымного костерка примостились двое мужчин. По одежде и манере держаться Вересков сразу признал в них сталкеров, хотя мог поклясться, что ни разу не видел их на поляне энтузиастов, что было странно. Один из них был плотным, крепко сбитым мужчиной, может, чуть грузноватым. Ему было где-то около пятидесяти. Второй мужичок – невысокий и щуплый с небольшой, торчащей во все стороны бородкой, возраста был неопределённого. Выглядел он старше первого, но держался как младший, неуверенно и суетливо. Он первым вскочил с полешка и, хитро щурясь, приветствовал подошедших
- А вот и гости пожаловали! Проходите, присаживайтесь. Вижу, вижу, чаёк мой уважили, да, знатный чаёк! 
Представившись друг другу, расселись у костра. Вересков и раньше знал, что проводника, доставившего его сюда, звали Фёдором, полноватый мужчина представился Павлом Ивановичем, а старичок назвался дядей Сеней. После знакомства воцарилась тишина, которую нарушил Павел Иванович
- Что молчишь, парень?
- Не знаю, с чего начать – признался Алексей.
- Начни сначала! – подмигну дядя Сеня.
- Хорошо. Вот, я вчера уже сказал Фёдору…
- Парень он ничего – неожиданно вступился тот за Верескова – Говорит мало, первый переход пережил спокойно, а то помните, какие бывали…
- Помним – отрезал Павел Иванович и тяжёлым взглядом оглядел Верескова – Значит, настоящий лес хочешь увидеть?
- Да.
- Что ж, пойдём.
- Как? – изумился Вересков – Прямо сейчас?!
- Ну, если ты тут с нами жить собрался, можно и подождать.
- Да, нет, пошли, конечно, я просто не ожидал…
- Не ожидал он…
- Ладно тебе – опять вступился за Верескова Фёдор – Чего напал? Дай парню оглядеться.
- Ну, пусть оглядывается, а я пошёл. Догоните.
    И он, не менее ловко, чем Фёдор, лавируя между топкими местами, направился в сторону, противоположную той, откуда проводник привёл Верескова.
- Ты, слышь, не обижайся на него – примирительно проговорил дядя Сеня – Он по семье очень скучает, а ты оттуда. И вернёшься туда. А он… не может. И я не могу. Мы это, как бы сказать, невыездные отсюда. Арестованные мы здесь…
- Как это? – опять удивился Вересков.
- Пошли – оборвал начавшуюся беседу Фёдор – по пути поговорим. А то отстанем от Пал Иваныча, а он один. Нельзя тут в одиночку.
    Они поднялись, затушили костёр и отправились следом.
    Местность была не из приятных. Тропинка всё время норовила ускользнуть из-под ног, и Верескову требовалось максимально сосредоточиться на движении, чтобы не плюхнуться в трясину и не опозориться, поэтому он мало оглядывался по сторонам. Павла Ивановича догнали быстро, а тот, неожиданно притормозив, заговорил сам, обратившись к Алексею.
- Вот, смотри, видишь, впереди островок?
- Да.
- И что ты скажешь?
- Про островок? Да, островок как островок, вроде. Подождите… какой-то он странный.
- Молодец! – не удержался дядя Сеня – Наш человек! Сечёт!
- Тихо ты! – шикнул на него Павел Иванович – Ну? И что же странного ты увидел?
    Алексей помолчал, вглядываясь. И правда, что? Привыкший доверять своей интуиции, он постарался найти её истоки
- Ну, вокруг болото, сырость, а на нём деревья все сухие стоят. Странно.
- Может, корни сгнили? – хитро прищурился дядя Сеня.
- У всех? А рядом на кочках растут. И вон, посередине, куст как зеленеет! У него корни не сгнили. Какой-то куст, прямо, знакомый… тоже, что ли, боярышник? Да, вроде. Прямо как тот, через который мы с Фёдором… Э! Да, это же портал! Ну, куст боярышника! И деревья, хоть и сухие, по кругу стоят, как будто посадили!
- Правильно – кивнул Павел Иванович – Похоже, есть у тебя чутьё. Не ошибся Фёдор.
   Вересков пожал плечами, скрывая торжество, а Павел Иванович, не отрывая внимательного взгляда от лица Алексея, продолжил
- Что же ты не спрашиваешь, куда ведёт портал? Как работает?
     Алексей вмиг свернул радостное настроение, почувствовав подвох
- А что спрашивать? – ответил он, стараясь сохранить ровную интонацию – Отведёте – увижу. А принцип работы вы мне, всё равно, вряд ли объясните.
- Ай да парень! – опять не удержался дядя Сеня – Точно! Наш человек!
- Утихни! – довольно резко оборвал его Павел Иванович – Мы тут с тобой одни наши. А он далеко пойдёт. И назад, может, даже вернётся. Посмотрим.
  Решительно отвернувшись, Павел Иванович пошагал прямо к островку.
- Ну, вот, опять –  виновато шепнул погрустневший дядя Сеня.
- Да, я понимаю  - успокаивающе качнул головой Алексей – А, вы, правда, застряли тут?
- Правда, мил человек.
- И как вы тут выживаете? Ничего, что я спрашиваю?
- Ничего. Я-то поговорить люблю. Да, и что скрывать то? Вреда не будет, а, глядишь, может, и польза для тебя какая. Мы тут, слава богу, не первые. Первым труднее было, многие не выжили. Здешние болота, они и сами по себе опасные. Кто не умеет по топи ходить – быстро погибает. А жизни тут нет, кроме растительной и той, что сюда из других миров приходит. Из верхних, или из нижних.
- Из миров?! – Вересков не мог скрыть изумления.
- Да, мил человек. Местность эта вся целиком, вроде как один большой, как ты говоришь, портал со множеством ходов. Только для большинства людей это путь в одну сторону – в нижние миры. А там, мил человек, там… а, хрен его знает, что там. Но ничего хорошего там точно нет. Здешний мир хоть и пакостный на вид, но относительно безопасный, если, конечно, за нижними тропами хорошо следить. Ну, это я твои порталы тропами называю. Не учёный я, не люблю сложных слов.
- А, если не следить? – продолжал спрашивать Алексей.
- Если не следить, или человека вовремя оттуда не достать, «проходимца», как я таких зову, которые как, вон, ты, или Фёдор могут через тропы туда-сюда ходить, то плохо будет! Нам – за то, что пропустили всякое. А человеку… в нижнем мире человеку обычно быстрая смерть наступает. Там, знаешь, не курорт! Вон, Фёдора спроси. Он там был, может, скажет чего?
- Не скажу, сам увидит. Некогда сейчас. Павел Иванович сердится.
- Ух ты, ёшь твою медь! – всплеснул руками дядя Сеня – Увлёкся я! Всё, запилит потом! Побегли, хлопцы! - И он засеменил к островку, где неподвижно, не проявляя с виду никакого недовольства, стоял Павел Иванович.
    Алексея, шагнувшего было за дядей Сеней, словно ледяной водой окатило
- Фёдор, скажи мне, а с чего вы все решили, что я этот… проходимец? Что я через порталы туда-сюда перемещаться могу? А вдруг я тоже это… в одну сторону только?
- А никто и не решил. Вот, заглянем в нижний мир и посмотрим, чего ты можешь, а чего нет.
- То есть, как? А, если нет?! Да, вы что?!
- А что? Ты же сталкером стать хочешь, так ведь?
- Ну… так.
- Ну, тогда только так. По-другому никак! Можешь, впрочем, прямо сейчас назад поворачивать. Через первый проход. Никто не держит.
- А я выйду?
- Не знаю! Скорее всего, выйдешь. У Павла Ивановича на это глаз намётанный. Раз он в тебе эту способность разглядел – значит, сможешь. Процентов на девяносто. Только, если уйдёшь, не бывать тебе после этого сталкером. Не подумай, не моя это прихоть, и не приятелей моих здешних. Так уж повелось. Так что, решай – вздохнул Фёдор, то ли опечаленный, то ли утомлённый продолжительной речью.
    На островке стояли хмурый Павел Иванович и нетерпеливо переминающийся с ноги на ногу дядя Сеня. Фёдор выжидающе поглядывал на Верескова, а сам Алексей сгорал от раздиравших его противоречий. Что же делать? Как поступить? Вернуться? И упустить шанс осуществить свою мечту?! Или, пойти дальше и, может, погибнуть? А если он вообще «невыездной» и не сможет вернуться? Всю жизнь просидеть в этом болоте?! Ну, нет! Лучше уж умереть сражаясь, успеть увидеть нечто, что другим недоступно! А там… кто знает? Может, он прорвётся?! Вырвется к свету, к жизни! Фёдор, ведь, смог! Почему он не сможет?!
- Пойдём! – решительно качнул головой Алексей – Вниз – так вниз. А, кстати, почему не вверх? Есть отсюда путь вверх, или только через наш мир?
- Много знать хочешь. Пошли уже. Хватит болтовни – и они направились к островку.
     Ступив на твёрдую почву, Вересков ещё раз изумился странному виду растительности. Сухие деревья по краям замерли ровным кругом, как немые стражи, а куст боярышника в центре зеленел пышной, нехарактерной для этих мест красотой. Толи подавал знак, толи заманивал.
- Ну, давайте, хлопцы! Не прощаемся!  - затараторил опять дядя Сеня – Одна нога здесь, другая там…
- Слышь, ты! – оборвал его Павел Иванович – За своими ногами следи!
- А что я?! Я ничего…
    И дядя Сеня затих, а Павел Иванович подытожил
- Идите. Если что, сразу прыгайте назад. Встретим. 
    Фёдор, вцепившись в обшлаг куртки Верескова, шагнул прямо в куст, потянув Алексея за собой.
    Нижний мир огорошил полным отсутствием болота и непонятной какой-то знакомостью. И запах… такой знакомый, приятный и совсем не страшный. Чем же тут пахнет?
- Фёдор, чувствуешь? Чем это пахнет? Фёдор? - Вересков обернулся, не услышав ответа.               Бывалый сталкер Фёдор стоял, замерев с открытым ртом, изумлённо оглядывая окрестности.
- Да – протянул он – Такого я ещё не видел. Ты, брат, похоже, и вправду особенный!
- Ты о чём это?
- Да, обо всём. А пахнет тут мандаринами.
- Точно! И ёлкой!
- Да. Новым годом пахнет. Короче – сказкой. Так что, благодаря тебе попали мы в сказку. А вот какая тут у нас сказка получится – посмотрим.
- Почему в сказку? И при чём тут я?
- Потом. Пошли уже, негоже тут на одном месте стоять.
    Как обычно, куст боярышника, который, кстати, тут был усыпан алеющими крупными плодами, стоял посреди полянки, вкруг которой рос лес. День был ясным, пригревало тёплое солнышко. Вересков, пройдя вслед за проводником несколько метром, почувствовал сильное желание обернуться. Рядом с кустом боярышника стояла фигура! Точнее, фигурка. Складно сложенная, одетая в яркий зелёный костюмчик, сапожки и шапочку. Ребёнок?!
- Эй, Фёдор, кто это там?!
- Где? Э, дружище, забыл предупредить. Тут ходи, да не оглядывайся! Сказок, что ли, не читал?
- Читал. При чём тут, сказки, вообще? Что мандаринами пахнет? Так, мало ли?
- Что мало ли? Видишь мандариновые деревья?
- Нет.
- И то хорошо. А чего ты видел?
- Не скажу!
- Как хочешь. А я вот, как только перешли, лешего видел. Настоящего, как положено! Вон под той берёзкой стоял и ручкой-веточкой своей махал, мол, заходите гости дорогие! Хороший знак!
- Ты, это, Фёдор, прости… но ты принял, что ли чего сегодня?
- А ты что? Принял?
- А я при чём?
- Так, ты тоже видел. И кого же?
- Человечка – вздохнул Вересков, сдаваясь – Вроде – ребёнок, а вроде – нет.
- Худенький, одетый во всё зелёное?
- Ну, да. Откуда…
- Так то эльф был. Там дом его семьи, в кусте боярышника.
- Эльф?!
- Эльф. И что он делал?
- Кто?
- Эльф!
- Рукой махал. Ну, как приветствовал.
- Тоже хороший знак. Значит, вернёмся сюда, похоже. Но, больше не оборачивайся, что бы тебе ни казалось. А то можем застрять здесь. Сказка не сказка, а дома лучше. Привык я, знаешь, к своему миру. Усвоил? Ну, и ладно. Пошли.
     Вокруг было очень красиво. Солнечный свет, просачиваясь сквозь кроны, ложился под ноги кружевной тенью, тропинка была сухая, ровненькая, идти было легко. Щебетали птички, слабый ветерок приятно обвевал лица.
   Через некоторое время вышли к просеке, начинающей потихоньку зарастать молоденькими деревцами. Невдалеке, посередине просеки виднелось непонятное нагромождение сухих веток, приваленной сверху пуком пожухлой травы.
- О! Фёдор, гляди! Шалаш, что ли? Пойдём, глянем?
- Нет, ну ты за своё опять?! Тропинку видишь?
- Вижу.
- Молодец! Тропинка идёт дальше в лес. Значит, и нам туда! Нельзя с тропинки сворачивать! Кстати, не только в сказках, в нашем деле вообще… Э! А ну, стой! Куда?!
- Я только одним глазком…
Я те дам сейчас… в один глазок! – Фёдор резко схватил Верескова за рукав и потащил обратно на тропинку.
- Ты что?!
- Тихо! Обалдел совсем?! Это же, это Лихо, понимаешь?!
- Какое ещё лихо?
- Одноглазое! Двоечник ты. Сказки надо было читать!
- Я читал. Этот шалашик?! Ты что, серьёзно?!
- Ой, горе мне с тобой! Значит, так. Мы в сказке. Это не обсуждается. Можешь не верить, но делай, что скажу. Иначе нам конец. Объяснения потом. Усвоил?
- Ладно, усвоил.
- Молодец. Так вот, это не шалашик. Это Лихо одноглазое. Насчёт глаз не уверен. Открытыми не видел, и, слава богу. Знаешь поговорку? Не буди лиха? Вот и пошли потихоньку отсюда. Спит оно, на наше счастье.
    Тропинка всё дальше углублялась в лес, который становился всё гуще и мрачнее. Лиственные деревья сменились вековыми елями, настелившими под ноги мягкий многолетний ковёр из сухих иголок. Солнечный свет почти не пробивался сквозь разлапистые кроны, исчезла кружевная тень, и даже птицы, казалось, примолкли.
   Идти было, по-прежнему, комфортно, но Вересков ощутил какое-то смутное беспокойство.
- Послушай, Фёдор, а тут волков нет?
- Тьфу, ты, пропасть… не было! Пока ты не спросил. Чего лишнее болтаешь?
- Да, я… не знаю. Не по себе что-то.
- А, это хорошо. Чутьё твоё работает. Это ж сказка. Лес, вот изменился, нехорошим стал, неласковым. Значит, скоро какую-то опасность можем повстречать. Начеку будь.
   Совсем скоро они вышли на небольшую полянку, одним краем скатывающуюся в сырой овражек, на дне которого булькала вода. Полянка была неприглядная, заросшая свалявшимися пучками травы, перемежающимися с кустами репейника и несколькими торчащими как попало чахлыми деревцами. Однако она была не пуста. На краю оврага стояла избушка! Совсем крохотная, очень древняя на вид, смотрела она на мир небольшими подслеповатыми окнами.
- Смотри, Фёдор – не удержался Алексей – Охотники, что ли, живут?
- Не похоже.
- И, кто тогда? Баба Яга, что ли?
- Тихо ты! Может, и она…
- Да, ладно?! А, вообще-то, странноватый домик…
   Вересков попытался обойти избушку с разных сторон, насколько было возможно, чтобы не свалиться в овраг, и изрёк
- Слушай, как не обхожу – двери не видел. Если только она совсем на овраг не выходит. Но, зачем там дверь? Да и окошки, словно расплываются. Внутрь  не заглянешь. Вообще непонятно, из чего они сделаны. Стекло, что ли, такое замызганное?
- Домик без окон, без дверей…
- Я и говорю. Избушка, прямо, на курьих ножках… хорошо, хоть ножек нет.
- Слышь, ты, любопытный, пошли уже. Нечего тут нигде задерживаться.
- Что ты меня всё время торопишь? В кои-то веки в сказку попасть удалось. И куда мы вообще идём?
- Ты хотел выход в верхние миры посмотреть?
- Ну, да.
- Ну, так пошли. 
    Дальше прошли, казалось, совсем немного, но обстановка вокруг разительно изменилась. Лес стал гораздо веселее, преобладали лиственные деревья, преимущественно, берёзки. Небо было ярко-синим, а солнечный свет лился словно бы отовсюду. Более того, Верескову показалось, что откуда-то спереди изливаются золотыми нитями ласковые лучики из непонятного, низко расположенного источника. Как будто впереди сияло ещё одно солнце. Алексей хотел было обратиться к Фёдору, но тут деревья расступились и они вышли на открытое пространство. Вересков онемел.
    Впереди, занимая собой почти всё поле зрения, возвышалось огромное дерево – дерево-исполин. Больше всего оно напоминало дуб, но могло быть и чем-то иным, потому что листьев Алексей не видел. Они были слишком высоко. Где-то очень далеко от земли, сливаясь с пронзительной синью неба, приобретавшего на этой высоте фиолетовый оттенок, располагалась мощная крона, состоящая из множества толстых ветвей, обрамлённых густой зеленью. Крона буквально упиралась в небо, растворяясь в нём и уходя в никуда.
- Что это?! – не сдержал изумления Алексей.
- Что, что – дорога в верхние миры. Портал, по-твоему.
- Портал?! И как же туда…
- Обыкновенно. Берёшь и лезешь. Сказку читал про Джека и бобовый стебель?
- Шутишь?
- Нет.
- Так, туда же без специального оборудования никак. Ствол, вон, какой толстенный, и веток внизу нет…
- Есть там всё… когда надо. Тебе надо?
- Не знаю пока. Слушай! А за деревом, там что? Река вроде? Смотри, берег как лука речная изгибается. Ух ты! Красотища какая! Фёдор, иди сюда! Ты это видел?!
- Чего там? А, это не река – море. Вода солёная – попробуй.
- Точно! А волн почти нет. И берег такой, как речной больше.
- Тут всё не как обычно. Лукоморье, оно и есть Лукоморье.
- Какое ещё лукоморье? Лукоморье Пушкин придумал.
- Всё ты знаешь… может и придумал. А может, своими глазами видел…
- Ну, ты, Фёдор, даёшь! Как он мог тут оказаться?!
- Кто его знает? Место это старинное. Правда, не каждому показывается. Тебе, вот, показалось. Так что, можешь рвануть отсюда прямо в верхние миры.
- Я подумаю. Эй, смотри сюда!
- Куда, на море? Там нет ничего.
- Да ты посмотри! Облака разнесло и теперь горизонт видно… мать честная!! Да, что же это?! Фёдор, что происходит с горизонтом?!
    Прояснившаяся вдали перспектива завораживала. Линия горизонта была абсолютно прямой! Привычная кривизна земли куда-то делась, а там, где заканчивалось море, небо становилось фиолетово-чёрным, и на его фоне мельтешили, вспыхивая и угасая, миллионы разноцветных огоньков, словно над морем вдали завис рой резвых светлячков.
- Фёдор?! Ты это видел?!
- Да видел я это уже! Ну, да, прикольно. Особенно по-первости. Можно даже лодку взять, она где-то недалеко должна быть и сплавать туда. Только не советую.
- Почему? Красиво, ведь!
- Там обрыв. Край света. Море выливается куда-то… не знаю куда. Поэтому брызги разноцветные летают. Как над водопадом. Уплывёшь туда – затянет. Назад не вернёшься. Никто не возвращался.
- А откуда ты…
- Оттуда. Плавали некоторые, кто хотел. Я всех, кроме первого предупреждал. Но некоторые всё равно… я за штаны никого не держу. Тут все сами себе хозяева!
- Да, ладно тебе, я ж ничего не говорю… а ты сам не хотел бы?
- Я не люблю воду. Лучше по земле ходить.
- Резонно. А я бы, может… ничего себе! А дерево где?! Фёдор, дерево пропало!
- А ты думал, тебя тут всё ждать будет? Дали шанс – хошь бери, хошь нет. Дело твоё, но второй попытки не бывает. Так что верхние миры ты упустил.
- Ну и ладно. Рано мне ещё в верхние миры!
- Шутник. Но, по правде говоря, из верхних миров тоже ещё никто не возвращался. Так что хрен его знает, что там.
- А из нижнего?
- Из этого?
- А что, другие есть?
- Есть. С каждым уровнем всё хуже. Из этого уровня часто возвращаются.
- А с других?
- Чем ниже, тем реже.
- Круто! Фёдор, а что там, в тех мирах?
- Всё, как и в этих. У каждого своё. Тебе чужое не надо. Хочешь знать – сам сходи.
- Сам?!
- Ну, хочешь, с тобой схожу. С тобой более ли менее не стрёмно.
- Спасибо, я тебе тоже, знаешь, доверяю.
- Не за что. Доверие тут не при чём. Всё. Хватит болтать. Пошли назад. Дальше идти некуда. А то застрянем здесь… вот, блин!!
- Что?!
- Да, блин, опоздали!
    Внезапно резко стемнело, исчез рассеянный солнечный свет, стало как пасмурным днём. Небо затянуло рваными тёмными тучами, сильно похолодало, а меж деревьев из леса замерцало какое-то потустороннее иссине-фиолетовое свечение.
- Фёдор, что происходит?!
- Трандец нам происходит! Похоже, Лихо проснулось! Теперь оно нас видит и всех здешних жителей на нас созовёт!
- Ну… так и ладно. Познакомимся как раз, а… что это за стук там? О, Фёдор, смотри! Бабушка… странно она как-то движется…
- Бабушка?! Баба Яга это! В ступе! Бежим отсюда! Быстро! Догонит – сожрёт!
- Да, ладно… ой! Чего это у неё с лицом?! Зубы-то как выросли! Челюсти как у крокодила! А руки?! Они ж на глазах удлиняются! Федя!! Ты куда?!! Я с тобой!!
    Что есть мочи рванули они обратно в лес, который к тому моменту стал тёмен и мрачен. Со всех сторон торчали сухие коряжистые ветви, так и норовившие угодить в глаз или порвать одежду. И только еле заметной золотистой полоской просматривалась тропинка, да кое-как пробивалось сквозь бурелом фиолетовое свечение.
- Главное – тропинку не потерять! Иначе – каюк! – запыхавшись, на ходу бросил Фёдор.
    В этот момент лес прервался с трудом узнаваемой просекой
- Ух ты! Смотри, Фёдор, прямо как семафор горит! Только высоко как-то. Да и откуда здесь?
- Какой ещё сем… да ты что?!! Я ж тебе сколько раз?! Да ты! Да, это ж глаз Лиха! Ты что, ему в глаз посмотрел? Оно ж тебя на всю жизнь теперь запомнит! Ох, и хлебнешь ты, парень!
- Да, ладно тебе… Лихо какое-то… в темноте и не разглядел ничего. Блин, Фёдор, не беги так, в темноте совсем тропинки не видно!
    И тут без всякого перехода внезапно наступил день.
   Вересков машинально зажмурил глаза, спасаясь от яркого света, а когда открыл, увидел прямо перед собой знакомую зелёную полянку, куст боярышника с ярко красными ягодами, а рядом Фёдора, усиленно трущего веки. Разлепив их, Фёдор огляделся и произнёс задумчиво
- Не ошибся я – хороший ты человек. Отпустило тебя Лихо. Пока. Ладно, и то хлеб. Теперь нам бы отсюда побыстрее…
- Фёдор, что это?
- Где?
- Да… вибрация под ногами какая-то… землетрясение, что ли?
- Чего? Ой! Мать честная!
    Алексей с опаской глянул в ту сторону, куда со страхом уставился Фёдор и похолодел. Возвышаясь над кронами деревьев, двигалась невероятная фигура! Три огромные головы, сидящие на мощных длинных шеях, соединялись с массивным неуклюжим туловищем. Фигура напоминала древнего ящера-мутанта и ещё кого-то…
- Батюшки! Это что, Змей Горыныч?! Федя?!!
- Что, Федя?! Быстро к кусту! Двигаемся резво, неровными перебежками, Заметит – спалит! 
    Не теряя времени, они рванули к цели, но пробежать удалось недолго. Внезапно земля под ногами содрогнулась, сбив их с ног, вокруг потемнело. Поднялся сильный ветер, вмиг разогнавшийся до ураганного. Кроны деревьев, окружавших полянку, прогнулись по ветру, затрещали и полетели ветви, поднялась пыль. Вересков, с трудом приподняв голову, смог лицезреть удивительную картину. Чуть в стороне, закрывая собой добрую половину неба, воспаряла над землёй огромная туша о трёх головах. Головы эти, повращавшись короткое время, собрали своё внимание в одной точке. И эта точка была тем самым местом, где, судорожно вцепившись в землю, находились Алексей с Фёдором! Реакция Фёдора оказалось быстрее. Проследив застывший взгляд Верескова, он подскочил и, рванув Алексея за одежду, успел оттащить его в сторону за долю секунды до того, как в то самое место, где они только что находились, ударил поток жаркого пламени!
- Федя! – вскричал Вересков – Да, что же это творится?! Он же сказочный! Этого не может быть!!
- Сейчас это то, чего не может быть, спалит нас к едрене фене! Куру гриль из нас сделает!! Шевелись давай!!
   В этот самый миг на них обрушился ещё один шквал огня!
   Потеряв часть волос и бровей, с потемневшими от копоти лицами, в дымящейся одежде, но всё же живые, выскочили они к самой кромке леса и нырнули под его спасительную сень. Огонь с неба прекратился, но его источник продолжал кружить в небесах, не давая ни малейшей надежды приблизиться к кусту, а значит, покинуть ставшую негостеприимной сказку.
- Что делать будем? – вздохнул Алексей – похоже, он нас не выпустит.
- Похоже… застряли мы здесь, похоже, а это негоже.
- Да ты, Фёдор, стихами заговорил?! Прямо как Пушкин! Э, может, Пушкин здесь и научился стихи сочинять? – улыбнулся Вересков.
- Не смешно. Это всё ещё цветочки. А если мы здесь задержимся, то ягодки пойдут. Тогда Змей Горыныч тебе Алёнушкой покажется.
- Да, ладно…
- Не ладно. Думай лучше, как нам к кусту прорваться и не спалиться?
- Да, всё просто.
- Да?!
- Конечно. Мы же в сказке?! Значит, надо действовать по сказочным канонам!
- Да, ну?! Слушай, я бы тебе вдарил как следует, да времени нет на глупости! Шутник нашёлся…
- Я не шучу. Когда в сказке герой сильно затрудняется, ему на помощь приходит какой-нибудь добрый персонаж, сочувствующий герою.
- Рехнулся, что ли? И где же тут у нас добрый персонаж?! Который в небе летает?! Ну, выйди на открытое место, он тебе поможет… в шашлык превратиться.
- Нет, Горыныч не подойдёт. Кто-то другой.
- Кто?! Тут никого больше…
- Фёдор, смотри, там из-за куста эльф выглядывает! Вон, рукой нам машет! О, кинул что-то…
    Пущенные изящной эльфийской рукой два зелёных шарика без проблем прокатились по всей поляне, словно имели моторчик, и остановились у ног удивлённых сказочных путешественников.
- Ничего себе?! – присвистнул Алексей, потянувшись за одним из них.
- Погоди! – предостерегающе выставил руку Фёдор – вдруг обманка какая-то…
    В то же самое время эльф, не покидающий своего поста, вновь интенсивно замахал рукой. Убедившись, что его заметили, он выставил напоказ другую руку, в который зеленел такой же шарик, как те, что прикатились к ногам Фёдора и Алексея. Зажав шарик пальцами, он потряс его, и тот превратился в какой-то непонятный лоскуток треугольной формы. Эльф пристроил этот лоскуток на голову и… исчез!
- Мать честная?! – присвистнул Фёдор – это что же такое?!
- Что такое?! Да это наш шанс на спасение! Вот, спасибо, дружище!
- Ты чего, парень? Точно, что ли с катушек съехал?! Какой шанс?
- Ты что, Фёдор?! А ещё спец по сказкам! Это же шапка-невидимка! Понимаешь?!
- Да, ну?! А вообще… он же пропал… и чего?
- Да, ничего! Одевай!
    Вересков протянул Фёдору зелёный шарик, который в руках Алексея уже превратился в невесомый изумрудный кусок ткани, а сам взял в руки свой  лоскуток и легонько встряхнул. Лоскуток превратился в изящный колпачок, который Вересков не раздумывая нахлобучил на голову и… пропал! Фёдор, так и не пришедший в себя, ошарашенно огляделся
- Эй, парень, ты где?!
- Да, здесь я! – раздался рядом довольный голос Верескова – Не видишь? Значит, работает! Ну?! Надевай, давай, а то сам всё торопил, а теперь тормозишь.
- Это… ты не очень-то! Расхрабрился, смотри на него. Командовать начал… ладно, попробуем! Только ты пока меня видишь, возьмись-ка за рукав. А то, случись чего с нами, с невидимыми, и не найдёт никто. Эльфы они, брат, тоже бывают себе на уме. Эй, осторожней, рукав не оборви! Значит, так. Я ведущий, ты следуешь за мной, не отрываясь. В пути молчим. Усёк? Ну, двинулись
    Фёдор водрузил на себя колпак и, так же как и Алексей, благополучно исчез. Некоторое время на поляне было тихо, только слабо шуршала потревоженная невидимыми ногами трава. Грозный страж продолжал парить в небе, не замечая подвоха. Между тем, ветки боярышника зашевелились, и под их прикрытием проявились две фигуры довольных собой сказочных путешественника. Не успели они переглянуться, как недалеко от них возникла маленькая изящная фигурка в зелёной одежде. Вересков не смог сдержать удивления
- Ну, надо же?! Эльф! Настоящий эльф!!
    Настоящий эльф, приосанившись, протянул руку с видом владыки, приготовившегося к приёму даров.
- Эй, Федя – шепнул Алексей – Чего это он?
- Чего, чего… вещи свои назад требует. Или ты хочешь себе эльфийскую шапочку из сказки прихватить? – также тихо проговорил Фёдор.
- А что? Нельзя?
- Обалдел, что ли?! Эти вещи… нельзя их к нам. Они даже в переходнике… ну, в болотах, могут бед натворить, а уж у нас дома! Отдай шапочку.
- Жалко…
- Отдай!
И Фёдор решительным жестом положил зелёный лоскуток к своим ногам. Лоскуток тут же свернулся в клубок и резво перекатился к ногам своего одетого в изумрудную зелень хозяина. Тот поднял клубок и убрал в карман. Алексей, со вздохом неизбежности, повторил процедуру, после чего эльф, весело улыбнувшись, махнул рукой и растворился в воздухе.
- Всё, парень – не повышая голоса произнёс Фёдор – Теперь ходу отседа! Больше у нас тут заступников нет. Если этот разжиревший коршун нас заметит…
   В тот же миг послышался свист и с неба совсем рядом словно огненная бомба упала. Фёдор тут же нырнул в самую середину куста с криком
- Ребята! Принимайте!!
Алексей, не раздумывая, ринулся за ним, не представляя, впрочем, где же искать спасительный обратный путь. Глаза, защищаясь от жара и копоти, сами собой закрылись, руки прикрыли голову, ноги подкосились, и Вересков присел, ожидая смерти. Но тут до ушей, которые всё ещё слышали, долетели слова
- Да, где он там?!
- Не видать ничего, всё в дыму!
- Да, вон он, сидит! Эй, парень, вставай! Расселся, понимаешь! Руки давай!
Узнав в последнем голос Павла Ивановича, Алексей, не раздумывая, подчинился. И тут же был подхвачен неведомой силой и…
    В следующий миг Вересков уже сидел на знакомом сыром пригорке рядом с зелёным кустом без ягод и усиленно тёр опалённые веки. Разлепив их, он с удивлением и радостью увидел перед собой три уже знакомые фигуры на фоне бесконечных серых болот
- Мужики?! Я здесь! Фёдор! Мы здесь! Вернулись! Как же?!
- Да, брат – вздохнул Фёдор – Чуть не пропал ты. Чего замешкался? Спасибо Павлу Ивановичу! Каким-то чудом углядел тебя и выдернул оттуда… жизнь спас. Точно говорю. Спасибо скажи.
- Я… конечно! Спасибо вам, Павел Иванович! Я не знаю, чем смогу…
Павел Иванович, явно смущённый, недовольно зыркнув на Фёдора, произнёс
- Ладно тебе. Главное – цел остался. И вообще, задержались вы. Там, в вашем мире уже вечереет. Вам в базовый лагерь надо вернуться до заката. А то заметят, поднимут тревогу.
    Резво подхватившись, гуськом вслед за Павлом Ивановичем, вся компания покинула островок и вскоре прибыла к костерку, на котором вовсю булькала ароматная каша с дымком. Дядя Сеня тут же засуетился и вмиг соорудил походный ужин
- Без еды не отпустим!
Никто не возражал и вскоре котелок опустел, а руки согревали кружки со знакомым вкусным чаем. Павел Иванович, бросив на Верескова внимательный взгляд, спросил у Фёдора
- Что скажешь? Как он?
Фёдор, в свою очередь оглядев напрягшегося Алексея, хмыкнул
- Нормально. Будет сталкером. Чутьё есть. И человек хороший. Добрые силы к себе тянет. Правда… Лихо его заприметило. Хлебнёт парень.
- Заприметило, но ведь отпустило? – глухим голосом проговорил Павел Иванович.
- Верно – кивнул Фёдор – Отпустило. Понимаете… есть в нём что-то… не понял я пока точно.
- Не твой уровень?! – осклабился дядя Сеня.
- Не скалься – Фёдор нахмурился – Может и не мой. Меня одного, или с кем другим, там бы в лепёшку раздавило. Знаю я такие сказки. А с ним… почти как на прогулке.
- Везунчик?
- Да, нет. Тут другое. Говорю ж, не знаю! Всё. Пора нам.
Вересков, с интересом следивший за беседой, заметил,  как вздохнул при этих словах Павел Иванович. И тут, словно мгновенное озарение, пришло к нему решение.
- Дядя Сеня – уверенно сказал он – Можно тебя на пару слов?
- Меня?! Ну, давай.
Отойдя на предел слышимости, Вересков тихо спросил
- Слышь, дядя Сеня, а если я Павла Ивановича с собой заберу, ты тут как? Сможешь один?
- Я?! Смогу, ясен пень. Я тут и был до него один. Пока он сюды на свою беду не провалился. Да, и не один я тут. Недалеко мужик один нерусский обретается. После Павла Ивановича он к нам откомандировался. Так я с ним дружу. Хожу к нему иногда… в нарды играем, беседуем. Павел Иванович-то у нас нелюдимый. С ним одичал бы совсем… так что… а, ты к чему это? Как это ты его заберёшь? Он же, как это, невыездной?
- Сам он да – невыездной. Но, возможно, мы его контрабандой провезём!
- Ты, чё, парень? Стукнулся, что ли, головой в своей сказке? Какой ещё контрабандой?!
- Да, шутка это, тише ты! Понимаешь, мне тут озарение пришло… похоже, знаю я, как вывести его можно. Я же вижу, что он извёлся весь, так?
- Так то оно так…
- Ну, вот. Слушай. Личность он слишком сильная, не верит ничему. И эта сила неверия ему очень мешает. Не даёт барьер пройти.
- И чё? Скрутить его предлагаешь? У него, знаешь, и обычной силы немеряно! Положит тут всех. Ну, тебя!
- Нет, так не пойдёт. Скручивать бесполезно. Надо его как-то… отключить. Понимаешь?
- Чё?! Как отключить?
- Ой, ну, дядя Сеня, что ты, в самом деле… ну, вдарить по голове аккуратно. На время вырубить. И в таком виде через портал протащить. Получится, я точно знаю!
- Ну, ты даёшь! Не, я на такое не подпишусь! А, если он не вырубится? Или, очнётся быстро? Да он нас… а, если мы ему башку совсем проломим?! И вообще, с чего ты взял…
- Не знаю с чего. Но я точно знаю, что так всё получится. И надо рискнуть, он тут всё равно загибается. Я не прав?
- Да, прав. Загибается он. И неизвестно чем всё это… эх, была ни была! Верно, видать, Фёдор в тебе разглядел что-то. Только как его? Я не сдюжу.
- Я тоже не смогу. Не смогу ударить… может, Фёдора попросить? Он мужик жилистый.
- Ну, Фёдор смог бы.
- Поговори с ним.
- Я?!
- Не могу же я вас по очереди в сторону отводить! Павел Иванович не дурак, заподозрит подвох. 
- И то верно. Ладно. Ты отвлеки его как-нибудь, а я с Федей перетру. Надеюсь, послушает. Эх, стрёмно всё это…
- Зато, если получится, человека спасём!
- Замётано.
Они вернулись к костру и присев, продолжили чаепитие, как ни в чём ни бывало. Через пару минут Алексей обратился к Павлу Ивановичу, не без туда, но всё же, втянув его в незначительную беседу. Между тем, дядя Сеня, отойдя в сторону крикнул
- Эй, Фёдор, подсоби мне! Тут полешек полезный насмотрел. Не сиди без дела помоги до костра дотащить!
    Фёдор с недовольным лицом направился к нему, а Вересков, тем временем, продолжал отвлекать беседой Павла Ивановича. Всё остальное произошло внезапно и как-то само-собой. Только что Павел Иванович с пасмурным видом хмурил брови, как вдруг охнул и рухнул набок! Вересков сначала даже растерялся, пока не увидел стоящих перед ним дядю Сеню и Фёдора. Последний сжимал в руках увесистое полешко. Он и заговорил первым
- Ну, как? Пойдёт?
- Да… не знаю… а вы его не пришибли случайно?!
- Не знает он! – рассердился Фёдор – как подговаривать, так знал!
- Не, дышит, вроде – успокоил всех дядя Сеня, ощупав безжизненное с виду тело – Только шишак у него на макушке знатный! Ну, так что, мил человек, дальше делать? – вопросил он Верескова.
- Значит так. Сейчас подтащим к кусту. Ты, Фёдор и я возьмём его под плечи с двух сторон и ты шагнёшь куда надо, а я уж теперь не отстану, не переживай. Так и выведем. Давайте быстрей, взяли!
    Не раздумывая более, приступили они к делу, и уже через несколько минут Алексей и Фёдор оказались на знакомой сухой полянке. Оттащив всё ещё недвижимого Павла Ивановича в сторону от куста и перемигнувшись, нырнули они обратно, вновь оказавшись среди болот. Нетерпеливо перетаптывающийся дядя Сеня радостно подпрыгнул
- Ну?! Удалось?!
- Как видишь – довольно ухмыльнулся Фёдор – посылка доставлена по адресу!
- Очнулся?
- Нет ещё. Да, очнётся, куда денется! Здоровый лось, что ему сделается? Я же легонько…
- Ну, ладно – вздохнул Вересков – Пора нам. Там и вправду вечереет. А ты, дядя Сеня тут точно остаёшься? А то, может…
- Не, не! Не надо! У меня, знаешь ли, череп слабый. Да, говорил я, не ждёт меня там никто. А тут я привык. Вроде, как дома… и вообще… идите, уже, с богом. Очнётся там… растеряется.
   Вересков виновато вздохнул и пожал дяде Сене руку, а Фёдор, похлопав по-дружески по плечу, добавил
- Ты тут не скучай, я к тебе скоро наведаюсь, расскажу, как и что. Может, ещё кого приведу?
- Давай, давай! – оживился дядя Сеня – Приводи! Особенно таких, как Лексей наш. Иш, молодец! Человека спас. Хорошее начало! Ну, мужики, бывайте!
   Повторив рукопожатие, Алексей и Фёдор благополучно совершили возвращение в родную действительность. Солнце уже почти село, придавая всему окружающему лёгкий налёт багрянца, и на мир опустилась лёгкая предвечерняя дымка. Было очень тихо, и в этой тишине явственно слышался чей-то тихий шёпот. Сидя на траве и поглаживая её руками, Павел Иванович покачивал головой и что-то приговаривал.
- Слышь, Лёха, что это он? Может я его слишком сильно? По башке-то?
- Нет, Фёдор. Это он от радости. Слышишь?
Фёдор прислушался и отпрянул смущённо
- А, понятно. Пойдём-ка, парень. Дальше он сам. И мы дальше сами. Каждый сам по себе. Усёк?
- Не дурак, понял.
  В эту ночь на поляне энтузиастов не спали. Нашёлся давний потеряшка! Суперсобытие! И только несколько человек знали, что событий было два. Человек нашёлся. И сталкер родился. А потом, как обычно, пришёл рассвет.