Иринарх ростовский

Оперевшись на верею, стоял Иринарх около ворот монастыря. Мимо проходила литва своими разношерстными полками. Соморота гуляла по русской земле, неся опустошение и боль. Словно голая беззащитная баба лежала Русь, готовая разродится. Но вокруг ходили чёрные люди, ожидавшие повой. Кто их прогонит из избы? Кто лишит стыда родную землю?
Время обедни, а звона нет! Звонарь убежал, страхом гонимый. Прыгнул в челн и уплыл. Отец Иринарх, босой, ступая по примерзшим ступеням, поднялся на колокольню. Словно кочеток взгромоздился на шест, пробуждая всех своим криком! Отец ударил языками по талиям колоколов и разразил благовест, возвещая братию об утрени. Славно пели колокола, прогоняя звоном чёрных людей от прекрасной роженицы. Повылезали отцы из своих укрытий и пошли зачинать чудесную обедню. 
- Благословен Бог наш, всегда, ныне и присно, и во веки веков. Аминь. Слава Тебе, Боже наш. Слава Тебе.
 Упал преподобный старец на пол колокольни и умолял Господа о прощении своих грехов. Шла литва, свистели лихим свистом казаки, нёс свою тяжелую аркибузу швед. Набивал свой кошель боярин в Москве, отдавая город польскому королевичу. Хвостатые воры топтали дивный ковёр, вышитый девушкой перед свадьбой. Глумились, обмазывая комами грязи свои лица. В шутовском шлыке плясала по пояс нагая баба Яга, кружа с золотым бубном и тряся своими отвисшими грудями. Засуетилось всё и пустилось в лихой перекат. Так обжигала святая молитва нечисть, живущию в сердцах людей.