Командировка

КОМАНДИРОВКА

                Я знаю –
                гвоздь у меня в сапоге
                кошмарней, чем фантазия Гёте!
                В.В.Маяковский

       Элина перемешала на сковородке то, что готовила к совместной трапезе, поставила на столик рядом с газовой плитой две тарелки, и вопросительно глянула на стену между кухней и санузлом.
       За ней была затянувшаяся и не вполне понятная тишина.
       Элина прошла в прихожую.
       - Дражайший, ты придёшь ужинать со мной, или никак не можешь один разобраться с бывшим обедом?.. – слегка желчно спросила она сквозь закрытую дверь туалета-ванной. – Я что-то не так состряпала?..
       - Иду, Эля! Лечу! – тут же отозвались изнутри, где не слышно было ни водопроводных кранов, ни шумов унитаза.
       Элина довольно ухмыльнулась, и вернулась в кухню. Она погасила газ, и стала аккуратно раскладывать жареную картошку с яичницей и овощами по тарелкам.

       …Артур почти неслышно прокрался к жене, сел на свой господствующий стул главы семьи, и стал рассеянно смотреть в спину хлопочущей Элины.
       Она молча обернулась, и сразу же увидела неестественно красное лицо мужа, и такие же пунцовые кисти его рук с растопыренными пальцами, которые он демонстративно разложил на кухонном столе.
       Глаза у Артура были виноватыми.
       - Как я тебе?..
       - На старт, приготовились… - сказала Элина огорчённо. - Не ждали, не гадали… А я уже стала слегка отвыкать после предыдущего…
       - Всё как-то быстро получилось… - сказал Артур угрюмо. – Сначала кожа зачесалась, и внутри зажгло, а раскраска появилась уже у меня на глазах, перед зеркалом…
       - Прижало, значит… Прищучили…
       Элина поставила тарелки с ужином на стол, и села на табуретку, глядя Артуру в глаза.
       - Уходишь, как я понимаю? В неизвестность. Опять…
       - Неправильная формулировка, - возразил Артур, принимаясь за еду. – Меня уводят. Не спрашивая на то моего, и нашего согласия…
       - Судя по твоему показушному предстартовому виду, это произойдёт уже сегодня ночью.
       - Похоже на то…
       - Надолго?..
       - Так кто ж ИХ знает? Всё определится объёмом той информации, которой они собираются меня напичкать. Если от меня ждут рассказа, то - день - два. А если целый роман, то… - Артур не договорил.
       - Весёленькая у нас с тобой получается семейная жизнь, дорогой… - уныло прокомментировала Элина. – Муж периодически раздваивается своим сознанием: одно остаётся с женой, а другое куда-то кем-то командируется за яркими впечатлениями…
       - А для тебя-то что, собственно, изменяется? – почти обиженно спросил Артур. – Был с тобой здесь, и есть не с кем-то - тут. Вот для меня всё – гораздо сложнее. Сначала из себя куда-то выпадаю дубликатом личности, потом в себя откуда-то им же вваливаюсь…
       - Первоначально – ничего, если речь обо мне, - согласилась Элина. – Каким ты был, таким ты и останешься. Уходит ведь копия. Но вот когда в тебя возвращается твоё второе сознание, перегруженное где-то чем-то, и накладывается на первое, происходи не совмещение, а фактическое подавление твоего былого EGO – твоим новым Я. Вот тут всё и начинается – похуже банального раздвоения личности…
       - Но это же – пока я свеженький и горяченький… Потом, когда всё запишу и зафиксирую в новом рассказе, повести или романе, избыток постороннего во мне рассеивается и рассасывается, и я снова становлюсь былым.
       - Не совсем… - задумчиво возразила Элина. – Да, ты фиксируешь на бумаге полученную где-то информацию, но она всё-таки остаётся в тебе частично сохранённой памятью о пережитом. Ведь где-то там, в ином мире или измерении, ты прожил описываемые потом события вживую. С кем-то…
       - Там несколько иные временные пропорции. Я здесь якобы пропадаю на месяц – два, но там проживаю за этот отрезок времени годы, и даже десятилетия. Именно они потом и превращаются в романы… Хорошо хоть, что это не сказывает на моём теле здесь, а то ты уже стала бы женой старикашки, или вообще вдовой. И сознание моё по максимуму потом избавляется от наносного, а то бы я устал от всего этого давно и навсегда.
       - Уплывает мой Одиссей… - с грустью сказала Элина, задумчиво ковыряясь вилкой в своей тарелке. – А я тут – как Пенелопа…
       - Пенелапочка моя, но я же ничего не могу с этим поделать… - покаянно сказал Артур. – Меня грубо забирают, и меня нежно возвращают. Забирают творчески пустым, чтобы возвращать уже полненьким идей и сюжетов. До краёв Сознания.
       - Тебе-то хорошо… - почти с тоской в голосе сказала Элина. – Ушёл из себя, пошлялся где-то в свои удовольствия, а потом вернулся в себя же. А мне-то какова? То ты - один, то ты – другой, то вас вообще – два в одном…
       - Если бы я мог от всего этого отказаться, и если бы кто-то меня послушался…
       - А ты пробовал? Хотя бы отказываться?
       - У кого? А я их видел? Я и тебя не могу взять с собой. По той же самой причине.
       Артур вдруг нервно встал со стула, ушёл в комнату, и через минуту вернулся оттуда, поставив на стол рядом с газовой плитой внушительную стопку из книг.
       - Вот это – итоги некоторых моих предыдущих командировок. Не все, конечно, потому что там их – несколько полок. И это - только изданные. В издательствах ждут своей очереди ещё штук пять-семь моих книг. Ради чего я от этого могу отказаться, и каким образом? А гонорары за все эти дела? Ты готова отказаться и от них?..
       - Иногда мне кажется, что – да… - с грустью сказала Элина. – Когда твоё второе Я возвращается после длительного отсутствия, и смешивается с тобой – первичным - в адский коктейль из двух личностей… Когда я терплю в доме месяцами почти безумца на грани с трудом контролируемого буйства… Когда я прячусь от тебя такого в спальне, на двери которой пришлось ставить замок… Когда я выхожу оттуда после истощения твоей непредсказуемой вспышки, и нахожу тебя на диване гостиной в полной и непонятной отключке… У нас двое детей, но они живут не с нами, а с моей мамой, в соседнем доме, в квартире, которую мы ей сделали. Они уже почти большие, и им всё труднее объяснять, что мы живём врозь потому, что их папа – активно пишущий человек, и может существовать только в виртуальном мире своей творческой мастерской. А их мама должна присматривать за таким папой больше, чем за собственными детьми… Хорошо, что мы вовремя сориентировались, а то бы они могли стать свидетелями твоих редких, но пугающих приступов разделения и обратного совмещения… Я не знаю, как бы мы им всё это объясняли… Дети – максималисты: для них ты или нормальный, или законченный псих, от которого нужно бежать без оглядки. Даже если это твой отец…
       - Нет худа без добра, и Добра – без Худа… За всё, Элечка, приходится платить, и получая…
       - Но порой чужое вознаграждение кажется мне меньшим, чем моя вынужденная плата…

       …Неожиданно Артур начал стремительно бледнеть.
       - Что-то мне плохеет, Эля… Хуже, чем обычно…
       - Прямо сейчас?! Не дожидаясь ночи?!.
       - Кому-то, похоже, невтерпёж послать меня подальше, и они не хотят ждать…
       - Точно будет дилогия, трилогия или даже тетралогия… - Элина уже стояла рядом с мужем, и прижимала к своей груди его холодеющую голову.
       Артур обмяк в её руках, а она ждала, когда закончится этот уже привычный для неё обморок несчастного мужа.

       …Период беспамятства Артура продолжался не более минуты. Шея его окрепла, голова дёрнулась, вырываясь, и он посмотрел на жену снизу вверх. Лицо его уже не было красным.
       Элина вернулась на свою табуретку.
       - Улетел, значит, муженёк… - сказала она насмешливо. – Даже не попрощавшись… И не посидев со мной в обнимку на дорожку, как обычно…
       - Со мной не договариваются… - Артур уткнулся вилкой в свою тарелку. – Я – человек подневольный. Куда пошлют, туда и отправляют. Без чемоданов и командировочных…
       - Что ж, будем ждать твоего очередного возвращения, - обречённо сказала Элина. – Из твоего далёкого их далёка. С чем-то… Хорошо, что хоть не с кем-то из твоих параллельных похождений…
       - В командировки попадает только моё скопированное сознание. И оно где-то вселяется исключительно в разных людей, с которыми я потом знакомлюсь перед зеркалом. И не всегда это бывают только мужчины…
       - Ты только однажды по возвращении пол не поменяй, - хмуро сказала Элина. – После своего длительного женского романа на виртуальной стороне… Не вздумай стать Шахерезадой из тысячи и одной ночи с падишахом или султаном… Что я тогда с тобой делать-то буду?
       - Ждать следующих моих похождений… - хитро улыбнулся Артур. – В мужской стадии…
       - Ревновать бы тебя до помешательства! – сказала Элина, убирая со стола свою опустевшую тарелку.
       - К кому это конкретно? – спросил Артур, усмехаясь. – К моим нездешним женщинам или мужикам?..
       - К себе – дуре! Угораздило же меня выйти замуж за такого, как ты! Вот и расплачиваюсь!
       - Зато как весело! – Артур покончил и со своей тарелкой. – Муж, вроде бы, и гулящий, но у тебя ни с кем - никаких проблем. И моих незаконнорожденных детей на стороне – тоже нет…
       - И то ладно, - Элина стала разливать по кружкам чай. – Но иногда…
       - Да угомонись ты! – отмахнулся Артур от ревнивой жены обеими руками. – Нет у нас с тобой ни любовных треугольников, ни квадратов, ни кубов! Только дуэт уже семнадцать лет!
       - Раз тебя катапультировали прямо из-за стола, выходит, что-то там у них созрело серьёзное, и длительное.
       - Многотомное и многогонорарное… - хитро намекнул Артур. – Потом опять съездим куда-нибудь. Или сплаваем. Вместе с детьми и твоей мамой. Им всем это очень нравится.
       - И то – отрада… Зримое – на фоне для них невидимого… Ладно, будем ждать тебя, странствующий где-то Одиссей, в нашей трёхкомнатной Итаке, - уже в который раз смирилась Элина. - Вместе…
       Она поцеловала мужа в потный лоб.
       - Пенелопой быть всё-таки лучше, чем Медеей… Пока…

                Трудно сказать ХОРОШО или ПЛОХО про то,
                что вообще - НИКАК…