Потейдийское проклятье

Часть первая

Новые трения с Вечным городом, который олицетворял для нее один человек, заставили Зену отправиться в Рим. Начинался новый этап ее тайной войны с Цезарем. Свою верную спутницу Габриэль она не стала брать в свое рискованное путешествие, поскольку та в то время была еще слишком молода и не настолько обучена правилам боя и интриге. Вернее, интриги были чужды ей совсем, она была чиста и невинна, как ребенок. Габби какое-то время повозмущалась этим решением подруги, но потом примирилась с судьбой и отправилась в свою родную деревню Потейдию, где ее ждали родители и пылко влюбленный в нее жених Пердикас.

Через пару дней Габриэль приехала в Потейдию, где ее с радостью встретили родители, сестра и возлюбленный Пердикас. Буквально через час Пердикас и Габриэль остались вдвоем. Нежно прижимая девушку к себе и робко ее целуя, Пердикас спросил:

— Габриэль, ты выйдешь за меня?

— Да, Пердикас, я люблю тебя и выйду за тебя! — взволнованно, но радостно отвечала ему Габби.

Произнеся эти долгожданные для Пердикаса слова, девушка обвила руками шею жениха и сладко поцеловала его в губы.

После того, как они насладились поцелуями и первыми, невинными ласками, Габби весело сказала жениху:

— Давай пойдем к моим родителям и объявим им, что мы собираемся пожениться!

Тот охотно согласился. Держась за руки, словно влюбленные подростки, парень с девушкой вбежали в комнату ее родителей.

— Папа! Мама! — защебетала Габби. — Угадайте что? Мы с Пердикасом хотим пожениться!

Увы, родители встретили эти слова не так, как ожидала их дочь. Мать отчего-то начала плакать, отец также был грустен.

— Что случилось? — расстроилась Габби. — Вы не рады?

— Вы не хотите, чтоб мы были вместе? — вопросил Пердикас. — Но почему? Я буду любить и беречь вашу дочь!

Вздохнув, мать девушки проговорила:

— Только что произошло несчастье, Габби. Умерла твоя бабушка.

— Что?! — воскликнула Габриэль, чьи ясные глаза тут же наполнились слезами. — Я не верю!..

Пердикас приобнял возлюбленную, стараясь ее поддержать и успокоить.

На следующий день Габби спросила у отца:

— Как это произошло, пап? Что случилось? Она ведь совсем недавно была такой веселой, энергичной, больше, чем молодые!

Геродот сразу как-то изменился в лице и пробормотал:

— Она была больна, и мы не смогли ей помочь…

Юная блондинка пристально посмотрела на своего отца и проговорила:

— Папа, вы с мамой что-то скрываете от меня? Зачем, почему? Я уже не ребенок!

Услыхав эти слова и, в особенности, встретившись взглядом со своей дочерью, Геродот понял, что это действительно так, а значит, со своей девочкой можно говорить на равных и сказать ей то, что он не сможет сказать Лиле.

— Дело в том, что в ее смерти виновны мы, Габби, — мрачно ответил мужчина.

— Что?! — переспросила его дочь. — Пап, что ты такое говоришь?

— Мы с Гекубой были недостаточно внимательны к ней и не хотели прислушиваться к ее словам. Она умерла от огорчения.

— Этого не может быть! — Габби обняла отца и положила голову ему на плечо. — Вы очень хорошие, заботливые люди. Я верю, что вы сделали для нее все, что было в ваших силах!

— Доченька, — тяжко вздохнул Геродот, — иногда нужно не только позаботиться о своих близких, но и найти время выслушать их, причем если этот человек стар, либо из ума выжил, нельзя на него сердиться или отмахиваться от него. Нужно уметь слушать, а мы этого не сделали…

— Вы не стали слушать каких-то слов бабушки? — грустно спросила Габби.

— Да, — кивнул Геродот. — В последнее время ей снились какие-то странные сны, которые она считала вещими, предупреждающими. Она рассказывала нам о них и хотели, чтобы мы предупредили об увиденном ею всех. Нам это стало надоедать, и мы, сердясь, говорили, что нам некогда ее слушать, нужно работать. Гекуба и вовсе как-то сказала мне, что мать из ума выжила на старости лет. А она возьми да и услышь эти слова! Думаю, это ее и убило! Пусть она нас простит и пусть ей будет хорошо в загробном мире. Она заслужила быть в Элизиуме.

Габриэль загрустила пуще прежнего и крепко задумалась. Какое-то время девушка молчала, а потом спросила у отца:

— А какие сны снились бабушке? Что она вам рассказала о них?

Геродот слегка нахмурился и проговорил:

— Да что-то о каких-то тварях с горящими глазами, которые охотились на людей и поедали их плоть. Такие сны мучили ее в последнее время.

***


…Тело почтенной старушки было предано огню при собравшихся плачущих родственниках и знавших ее только с хорошей стороны односельчанах. Габриэль же выглядела не только печальной, но и задумчивой. Она чувствовала тревогу и не напрасно, потому как почти сразу же после похорон ее бабушки начали происходить странные вещи…

По этой причине некоторое время спустя она решила послать весточку Зене и написала о случившемся в ее семье, в конце добавив следующее: «Зена, приезжай скорее, здесь явно что-то не чисто…»

Закончив письмо, Габби зашла в комнату. Там она увидела Пердикаса, подошла к нему, нежно обняв, и проговорила:

— Скоро сюда приедет Зена, я надеюсь она поможет разобраться в случившемся…

— Она обязательно поможет, — ответил он, а затем добавил: — Уже поздно, давай ложиться спать, тебе нужно отдохнуть…

— Я не смогу, — печально ответила любившая свою бабушку Габриэль.

— Сможешь, — ласково, но твердо сказал ей Пердикас.

Юноша крепко обнял возлюбленную, и они легли спать.

…Зена постаралась приехать так быстро, как только смогла. Дорога была отнюдь не близкой и небезопасной. Увидевшись с Габби, она принялась расспрашивать подругу о случившемся.

— Незадолго до смерти моя бабушка все время видела какие-то странные сны, — начала Габби, — а после того, как мы сожгли ее прах, на этом месте начали появляться какие-то необычные огоньки!

— Какие огоньки? — удивленно спросила Зена.

— Странные огоньки, горящие без дыма зеленоватым и голубым, а иногда — ярко-красным.

— Ясно, — проговорила воительница. — А когда эти огоньки появляются?

— Ночью, — ответил присутствовавший тут же Геродот.

— Что ж… Я ночью схожу туда и проверю, что это за огоньки, нагоняющие страх на деревню и ее жителей! — решительно сказала брюнетка.

Габби и Геродот с надеждой посмотрели на нее. Они знали о ее храбрости, хитрости и смекалке.

…Как только настала ночь, и богиня Никта вступила в свои права, Зена пришла к проклятому месту. Там действительно были они, огоньки, мерцающие то призрачным белым, то небесно-голубым, то изумрудно-зеленым, то багрово-красным. Не смотря на то, что она знала о подстерегающей опасности, ее буквально потянуло к ним, ведь ничего более прекрасного и завораживающего ей не доводилось видеть в жизни. Похожие на огненные цветы, они манили ее к себе, словно ребенка светлячки или бабочки. Огоньки горели на высоте приподнятой руки человека, и амазонка пошла на них. Странное дело! Они стали перемещаться все дальше и дальше, будто убегая от нее. Не смотря на наваждение, Зена поняла, что эти блуждающие огоньки хотят заманить ее в какую-то западню, чтобы погубить. Но она знала и другое — то, что погубить ее не так легко, как кажется. Она должна идти за ними, чтобы узнать, чем они являются, что скрывают. Шаг, еще шаг и… она упала в волчью яму, в темноте которой на нее со всех сторон оказали устремлены горящие желтым огнем глаза… Обычные волки или оборотни?


Часть вторая

Как и догадывалась Зена, это были не обычные волки, а оборотни, имевшие получеловеческое-полузвериное обличье. Жутко было видеть их волчьи глаза, оскал, поросшие шерстью сильные тела, но Зене приходилось сталкиваться и с более неприятными вещами. Она достала меч, когда один из оборотней, в котором по некоторым недвусмысленным приметам можно было узнать женщину, заговорил с ней:

— Наша стая отличается особой жестокостью и тебе придется очень постараться, чтобы победить нас, иначе ты умрешь!

— Смерть в мои планы точно не входит! — усмехнулась Зена и бросилась на самку.

Началась яростная битва. Воительница, наносившая удары мечем, начала терпеть поражение, так как обычное оружие оказалось бессильным против этих тварей. Зене пришлось отступить… И заодно подумать, как их можно одолеть.

К досаде монстров, мечтавших полакомиться ее плотью, Зена проворно выскочила из ямы и успела скрыться, пока враги не опомнились. Вернувшись к дому Габби, она спросила у подруги, есть ли в их деревне какой-нибудь знающий человек, маг или травник. Габриэль задумалась, перебирая в памяти своих сельчан, пока не вспомнила одну уже немолодую знахарку. Она сказала Зене об этой женщине.

— К ней-то я и отправлюсь, — сказала королева воинов.

Сказано-сделано. Зена, не теряя времени, отправилась к этой старушке. Она зашла к ней в дом, поздоровалась и рассказала ей о своей незадаче:

— Ночью я сражалась со стаей оборотней, но оружие их не берет. Мне нужно знать, как их одолеть?!

— Это обычные, проклятые завистницей-ведьмой люди и один из них — тот, кто дорог твоей подруге… — с многозначительным взглядом сказала ей знахарка.

— Пердикас?! — изумленно спросила Зена.

— Да! — ответила знахарка.

— И как их можно спасти от проклятия?

— Их можно спасти кровью двух заклятых врагов, которые когда-то любили и, возможно, еще любят друг друга, — поведала женщина.

— Благодарю тебя! — ответила Зена.

Узнав то, что ей было нужно, она отправилась обратно к дому Габриэль, чтобы рассказать подруге о словах старухи.

Зайдя в дом Габриэль, Зена сказала своей подруге:

— Это не просто оборотни, это проклятые жители Потейдии, и помимо них в опасности оказался твой Пердикас…

— Что же делать?! Как можно их спасти?! — с отчаянием в голосе воскликнула Габриэль. — А самое главное, как спасти Пердикаса?!

— Габриэль, их можно спасти, но… — Зена замялась.

— Но что?

— Для этого нужна кровь двух заклятых врагов, которые любили или еще любят друг друга…

— И ты знаешь, чья это кровь могла бы быть? — спросила Габби.

— Моя и Цезаря, — мрачно ответила Зена.

***


Тем временем, в Риме… Дела Цезаря шли отлично. Не так давно он вернулся героем с войны со Спартаком и еще на один шаг приблизился к своей заветной цели, к тому, что ему суждено Судьбой… Правда, иной раз его старая знакомая Зена вставляла палки в колеса, но ей не удастся помешать ему осуществить свое предназначение. Кстати, что-то она давно не давала о себе знать. Не затишье ли это перед бурей? С такими мыслями Цезарь решил инкогнито отправиться в Грецию, чтобы узнать, что поделывает его любимая противница. Но перед этим нужно было кое-что уладить. Молодой амбициозный римлянин отправился к своему бывшему командиру, а ныне товарищу и в будущем коллеге по триумвирату — Марку Крассу. Тот, будучи самым богатым человеком в Риме, жил в роскошном доме на Палатине.

— Аве, Красс! — сказал ему, войдя, Юлий.

— Аве! — ответил сидевший за своими счетами Красс. — С чем пожаловал, Цезарь? Опять пришел просить взаймы? Стыдно, стыдно юноше из столь благородного рода, потомку самой Венеры! Вот я в твои годы…

Юлий зевнул и произнес:

— Я пришел сюда не для того, чтобы слушать мораль, Марк, и не для того, чтобы просить денег. Я здесь, чтобы сказать, что уеду на некоторое время в Грецию, а заодно попросить тебя посмотреть за моими делами.

— Будь по-твоему, Юлий, — ответил суровый римлянин, давно заметивший в этом молодом человеке большой потенциал.

Перекинувшись еще парой слов с Крассом, Цезарь вернулся к себе, переоделся, простился со своей удивленной матерью и отправился в дальнюю дорогу на своем верном коне Двупалом, которого он в свое время купил по той причине, что тот, кто будет владеть им завоюет весь мир. Он не боялся ни подстерегавших на пути разбойников, ни варваров, ни беглых рабов, поскольку на своем веку успел перевидать многое. А на ум ему приходила то собственная блестящая будущность, то Зена.

***


А тем временем, в Греции… Зена, думавшая о том, согласится ли Цезарь помочь ей освободить этих людей, зная его жесткий нрав, решила еще раз обратиться к знахарке. Ей нужно было точнее разузнать о том, как можно спасти любимого Габби, Пердикаса, поскольку старая женщина велела ей передать, что проклятие, лежащее на этом юноше, оказалось сильнее, чем на остальных несчастных. Наложившая чары ведьма была безответно влюблена в него.

— Его спасет лишь любовь, кровь ему не поможет, — сказала травница, когда Зена вошла к ней.

— И кто же это должен сделать?!

— Твоя подруга.

— Но это, должно быть, опасно?! — с ужасом воскликнула Зена.

— Запомни, дитя мое, даже волки умеют любить…

…Когда Зена рассказала Габби о словах старушки, та безмерно обрадовалась, но в то же время была озадачена.

— Но… он и так имеет мою любовь от самого сердца! — воскликнула девушка.

— Я думаю, здесь какая-то загадка, — проговорила Зена. — Эти знахари горазды на выдумки. И еще! Будь осторожнее с Пердикасом! — Заметив возмущенный взгляд своей юной подруги, амазонка добавила: — Я понимаю, ты любишь его, но он оборотень и…

Габби лишь, вспыхнув, покачала головой, потом поднялась и вышла из комнаты. Зена только вздохнула. Впереди была ночь, и она решила вновь отправиться к проклятому месту, чтобы патрулировать и не допустить нападения оборотней на прохожих.

Ее решение оказалось верным, поскольку около полуночи на рискнувших идти той дорогой злосчастных путниц напали эти зверолюди. Зена кинулась на помощь несчастным женщинам, дав им возможность бежать и приняв удар на себя. Увы, так как оборотни были неуязвимы к оружию, вскоре ей начало приходиться туго. В этот самый момент рядом с ней просто из ниоткуда очутился закутанный в плащ человек, в фигуре и повадках которого ей чудилось что-то знакомое.

— Я тебя прикрою! — крикнул он ей, и его голос заставил ее вздрогнуть.

Что же, выхода не было, пришлось принять эту нежданную помощь. Незнакомец — а незнакомец ли? — отлично владел холодным оружием, а его способность метать кинжалы равнялась ее способности метать шакрам. Правда, против оборотней и то и другое сейчас не особо помогало. Все же им удалось отбиться от них, и Зена хотела было поблагодарить союзника, когда он наконец открыл лицо.

— Цезарь?! — вскричала Зена, засверкав глазами. Ее наихудшие опасения оправдались.

— Он самый, — ухмыльнулся Юлий.

— Проклятый предатель! — прошипела она.

— Я не проклятый предатель, я проклятый римлянин! — хохотнул он.

— Как ты здесь оказался? — спросила Зена.

— Соскучился, знаешь ли… — протянул он и внезапно побледнел и поморщился от боли.

— Что с тобой? — почему-то встревожилась она, досадуя на саму себя.

— Похоже, одна из этих тварей ранила меня когтями! — простонал Юлий.

Зена стала осматривать его рану и при этом невольно погладила бывшего любимого по щеке. Он был все также молод и прекрасен, совсем, как тогда, когда они встретились на пиратском корабле… Отогнав от себя эти чарующие и жестокие воспоминания, Зена стала оказывать Юлию помощь, но все, что она делала оказывалось тщетным… В кровь римлянина проник яд оборотня и стало очевидно, что теперь ей придется спасать не только жителей Потейдии, но и Цезаря…

«Что же делать? — подумала воительница. — Что если яд может стать противоядием? Да нет! О чем я думаю?! Нужно найти противоядие для Цезаря, только вот незадача: я не знаю, что это?»

В местном храме ей удалось найти какой-то старый свиток, в котором было написано, что противоядие от укуса оборотня — это змеиный яд, Зена тут же нашла лекаря, у которого он оказался и помогла Цезарю излечиться… Теперь нужно было поговорить с ним по поводу помощи жителям Потейдии.

Юлий был еще слаб и его немного лихорадило, но когда Зена поинтересовалась о его здоровье он напустил на себя невозмутимый вид и сказал, что все это пустяки. Конечно же, его любимая врагиня поняла, что он врет, но это было так в духе Цезаря…

Потом он немного смущенно проговорил:

— Зена… ты спасла меня. Зачем ты это сделала? Мы ведь враги не на жизнь, а на смерть и…

Не дав ему договорить, она докончила за него:

— И должен остаться кто-то один из нас, а другой должен умереть. Это еще произойдет, не переживай. Но не сейчас. Сейчас мы оба должны жить, поскольку наши жизни нужны жителям этой деревни. И, между прочим, ты ведь тоже помог мне совсем недавно, — она красиво улыбнулась, обнажив белоснежные зубы.

— Просто долг учтивости по отношению к даме, — также улыбаясь, отвечал он. — Я — благородный патриций, как-никак! Но… зачем мы нужны жителям этой забытой богами деревни?

— Половина жителей этой деревни проклята! Те твари, что ты видел — это оборотни, заколдованные жители этой деревни! И один из жителей — Пердикас, возлюбленный моей подруги Габриэль, но его спасет только ее любовь…

— А остальных? — перебил ее Цезарь, который был намного человечнее, чем думала его противница.

— А для спасения остальных нужна наша кровь… — мрачно ответила Зена.

Тем временем, Габриэль думала о том, как она сможет помочь любимому.

«Даже волки умеют любить…» — вспомнила она слова знахарки и поняла одну вещь: «Возможно, он вспомнит мой образ или мой голос… Но гадать на кофейной гуще нет времени, на горизонте виднеется закат. Вот-вот наступит ночь, ночь полнолуния, и именно в эту ночь я должна попытаться спасти его…»

Меж тем, багряный закат сменился сиреневым вечером, а на смену ему пришла ночь с ее тьмой и поджидавшими в ней опасностями. Из-за облака выглянула полная луна зловещего кроваво-красного цвета. Габриэль не стала ложиться, а вместо этого, затаив дыхание, просто сидела в своей комнате, заперев дверь на ключ.

Когда наступила полночь, случилось то, чего она боялась и в то же время ждала — за дверью послышался любимый голос, говоривший:

— Впусти меня, Габриэль! Любовь моя, впусти меня, дай мне войти!

Габби порывалась кинуться к двери, но ее останавливала мысль о том, что вместо своего любимого она увидит кровожадного и жестокого зверя, который просто растерзает ее и в котором нет ничего от ее Пердикаса, кроме его памяти. Кроме памяти… так, может, он вспомнит и об их любви?

«Даже волки умеют любить…»

Она решительно подошла к двери и отворила ее, чтобы впустить своего жениха…

На пороге комнаты, как она и ожидала, стоял человек-волк. Габриэль была близка к испугу, но вдруг поняла что бояться не стоит, потому что Пердикас смотрит на нее глазами влюбленного волка.

Она подошла к нему и нежно проговорила:

— Пердикас, милый, это Габриэль. Я люблю тебя и всегда буду любить…

После этих слов сказительница поцеловала жениха, и Пердикас тотчас стал человеком, обнял любимую и сказал ей:

— Габриэль, любовь моя, ты спасла меня, и теперь я навсегда останусь человеком! Ты — волшебница!

— Я не волшебница, я только учусь, — мило улыбнулась Габби.

Пердикас, чувствуя зов счастья в своем сердце, тут же подхватил ее на руки и принялся кружить будто в танце. А Габриэль хотела лишь одного, чтобы это длилось вечно…

Однако, ненадолго оставим влюбленных и перейдем к другой паре — к паре влюбленных врагов. Сделав надрез на своей руке, Зена дала крови стечь в специально приготовленную чашу. Цезарь последовал ее примеру.

— Что теперь? — спросил он у нее. — Пойдем в гости к этим милым созданиям и попотчуем их нашей кровушкой?

— А ты видишь другой выход? — усмехнулась Зена.

— Нет, — начал римлянин. — Кстати, я где-то слышал, что оборотня можно убить с помощью оружия, сделанного из серебра. Жаль, что я, собираясь в Грецию, не знал, что встречусь здесь именно с ними, а то подготовился бы к этой встрече достойным образом!

— И думать забудь! — прикрикнула на него Зена. — Это же люди!

После долгих пререканий Цезарь все же согласился с Зеной, но воительница в глубине души не совсем доверяла ему и ожидала с его стороны какой-то подвох… Впрочем, Юлий тоже имел основания не очень-то доверять ей. Но на раздумья не было времени, нужно было как можно скорее избавить жителей от проклятия и спасти деревню от гибели. Для того, чтобы узнать, как отдать кровь оборотням, не отдав при этом концы самим, Зена решила вновь обратиться к знающей женщине.

— Что? Какая-то шарлатанка? — поджал губы патриций Цезарь.

— Это не шарлатанка, а сведущий человек. Она уже помогала мне советом, — заверила его Зена.

— Ну, как знаешь, — протянул Юлий.

Пожав плечами, Зена собралась к выходу, когда он остановил ее:

— Погоди, я с тобой!

— Ты пойдешь со мной? — удивленно спросила королева воинов.

— Да, — ответил Цезарь, — хочется взглянуть, что это за знахарка.

Цезарь, конечно же, не хотел признаваться своей врагине в том, что просто хочет быть с ней рядом.

Впервые попав в дом знахарки, заставленный склянками с разными подозрительного вида жидкостями и с развешенными повсюду пучками трав, Юлий скривился и про себя подумал, что точно был прав в своем предубеждении к ней. Но славная старушка улыбнулась ему и в ее добрых голубых глазах Цезарю почудилось что-то общее с его любимой матушкой Аврелией. Ему стало даже совестно.

— Добро пожаловать, Зена! — с улыбкой на губах приветствовала воительницу травница. — И ты тоже, сынок! — она бросила ласковый взгляд на Юлия, который тут же покраснел… едва ли не впервые в жизни. — Чем могу вам помочь?

— Мы сцедили кровь в чашу, как вы и советовали, но не знаем, как эту кровь отдать оборотням и при этом не умереть самим? — спросила Зена.

На это старушка ответила:

— Как только увидите закат кровавого цвета, пролейте кровь на камень в форме волчьего силуэта, и оборотни должны узреть эту кровь и выпить ее по очереди. Это такой обряд: каждый из волков при посвящении в стаю выпивает по глотку.

— Как долго нужно ждать?

— До захода полной луны.

— Тогда нам нужно спешить! Скоро закат, — сказал Цезарь.

Поблагодарив старушку, они вышли из ее дома и отправились на кладбище…

Глядя им вслед, знахарка думала: « Утеряли вы судьбу свою, бедные дети… Ты, Юлий, обманул Зену, а она теперь не хочет тебя простить… прощать не умеет. Но я надеюсь, что вы еще поумнеете, одумаетесь и будете вместе! Иначе счастья вам не видать!»

Пока Зена и Цезарь ждали кровавый закат, обсуждая дальнейшие действия, Габриэль думала об их с Пердикасом свадьбе и о том, сработает ли план с кровью Зены и Цезаря.

— О чем думаешь, любовь моя? — спросил у девушки Пердикас, увидев, что она как-то рассеянна.

— Я думаю о нашей свадьбе и о том, получится ли все у Зены и Цезаря? — с легкой печалью в голосе ответила Габриэль.

— Не волнуйся, любимая, все будет хорошо! — ласково, но с уверенностью ответил Пердикас, погладив ее по чудесным золотистым волосам.

— Ты, правда, так думаешь? — с детской улыбкой на нежных губах спросила Габби.

— Правда-правда, — ответил ее любимый.

Она положила свою хорошенькую головку на его плечо, и большей радости для него не существовало в мире.

…Дожидаясь заветного часа, Цезарь и Зена решили скоротать время беседой, а закончилось это, как водится, выяснением отношений.

— Цезарь, ты всегда был, есть и будешь мерзавцем! — выпалила темноволосая женщина. — Ни возраст, ни судьба этого не изменят.

Он вспыхнул.

— Это я-то мерзавец?! — вскричал Юлий. — А ты вспомни, с чего началось наше знакомство! Если память тебе отказывает, могу напомнить я сам. Ты была пираткой, промышлявшей убийствами и грабежом. Знакомство наше произошло не на сельском празднике, а при весьма неприглядных обстоятельствах. Ты взяла меня в плен, убив почти всю мою команду. Конечно же, я должен был отомстить за своих людей, что я и сделал!

— Цезарь, ты… да ты просто… — казалось, Зена сейчас задохнется от возмущения.

— Я… я… — передразнил ее Цезарь. — Что я?

Вместо ответа она влепила ему звонкую пощечину. Реакция Юлия была неожиданной. Он взял отметившую его щеку нежную, но сильную руку и поднес ее к губам. Это так поразило его противницу, что она не стала отнимать ее у него.

Они почти не заметили, как настал час, которого оба так ждали. Зена и Цезарь увидели зловеще-прекрасный кровавый закат и, как и было условлено, пролили свою кровь на камень с волчьим силуэтом. Теперь оставалось ждать ночи и полной луны.

Становилось все темнее, и богиня Никта окутывала землю ночной мглой. Стали загораться звезды, похожие на желтые глаза волка. Зена и Цезарь от нечего делать стали смотреть на них.

— Ты знаешь, — начал Юлий, — я рано потерял отца, и мать мне говорила в утешение, что он теперь на небе, живет на одной из таких звезд и что однажды мы будем вместе с ним.

— А я сама для себя придумала сказку о том, что на одной из них живет мой брат Лайкус и что когда-нибудь я полечу к нему, — проговорила Зена.

— Ну, вот видишь, — невесело улыбнулся Цезарь, — между нами больше общего, чем может показаться.

— Я это и так знаю, — неожиданно ответила молодая женщина. — Мы — оборотные стороны друг друга, двойники. Вот почему нам двоим тесно на этой земле.

— Ну что же, довольно лирики, пора, — сказала Зена, когда взошла полная луна.

Жители деревни начали принимать обличье волков, чуя запах крови на каменном тотеме…

— Настал момент истины… — произнес любивший цветастые фразы Цезарь.

Волки начали по очереди пить кровь Зены и Цезаря, не зная о том, что это кровь избранных… Через некоторое время они стали избавляться от проклятия, вновь становясь людьми, но один из них так и остался волком…

— Что с этим жителем?! — ужаснулась Зена.

— Что-то пошло не так, — сказал Цезарь.

— Да… — проговорила Зена. — В свитке было сказано, что если один из проклятых не стал человеком, значит, он навсегда останется оборотнем. К сожалению, его нужно убить…

— Может, есть другой выход? — спросил Цезарь, вполне способный посочувствовать ближнему, в чем ему отказывали враги.

— Может и есть, но я не знаю какой. Хотя… Можно попробовать кровь влюбленного, ведь жениха моей подруги спасла любовь…

— И где ты возьмешь эту кровь? — поинтересовался Цезарь, у которого тут же появилась надежда на то, что под влюбленными его любимая врагиня подразумевает их самих. Правда, своей кровью они уже один раз пожертвовали, но сейчас он был согласен отдать хоть и всю свою кровь, лишь бы Зена его простила…

Увы, ответ сразу же разбил его надежды.

— Я возьму кровь Габриэль, она должна помочь. Ты останься, а я сейчас вернусь…

— Хорошо, — со вздохом согласился Цезарь, и Зена ушла в деревню просить помощи у Габби. Юлий долго смотрел ей вслед, едва не позабыв о том, что должен наблюдать за так и не расставшимся со своей личиной оборотнем.

Свою подругу воительница застала целующейся со своим милым Пердикасом. Зене не хотелось нарушать эту идиллию, но поступить иначе она сейчас не могла. Ей пришлось покашлять, чтобы заставить влюбленных обратить на нее внимание.

— Зена?.. — смущенно проговорил Пердикас.

Что до Габби, то она смотрела на свою подругу одновременно застенчиво и радостно.

— Зена, у меня все получилось, — начала она. — Мне удалось вернуть моего Пердикаса, он снова человек!

Зене пришлось прервать свою подругу, уже собиравшуюся делиться с ней свадебными планами.

— Габриэль, я очень за тебя рада, но сейчас мне нужна твоя помощь…

— Что случилось? — спросила Габби.

— Мне нужна кровь влюбленного человека — твоя кровь…

— Зачем?! — удивилась золотоволосая подруга Зены.

— Один из жителей остался волком, наша с Цезарем кровь помогла не всем…

— Хорошо, — печально сказала сказительница.

Тотчас Зена взяла небольшой нож и сделала надрез на ладони Габби, после чего сцедила немного ее крови в чашу. Забинтовав руку подруги, она возвратилась к Цезарю.

— Ну как? — спросил оживившийся при ее виде молодой римлянин.

— Кровь Габби у меня, — ответила Зена.

— Тогда давай поможем и этому несчастному, — сказал ей Юлий.

Снова волчий тотем был окроплен кровью, и на сей раз это была невинная, девичья кровь. Влекомый ее запахом, человек-волк ринулся за ней, вылакав ее всю до капли. Тут с ним произошла метаморфоза. Теперь это был средних лет мужчина, похожий на купца. Он удивленно озирался по сторонам. Зена и Юлий решили подойти к нему.

— Человек, ты помнишь, кем являешься и что с тобой случилось? — спросила у него воительница.

— Да, теперь я все вспомнил, — медленно проговорил мужчина. — Зовут меня Деметрий, я — купец и отец двух дочерей. Их было три, но младшую, Нику, я потерял, когда запретил ей выйти замуж за Пердикаса. Тогда она будто обезумела. Будучи совсем молодой девицей, превратилась в затворницу, словно старуха, а еще ее начало тянуть к черной магии и ко всему запретному. Помешать ей я был не в силах и к тому же чувствовал свою вину перед ней. А однажды она прокляла свою родную деревню и ее жителей из-за того, что не обрела свое счастье. Особенно сильным было проклятье, лежавшее на мне и Пердикасе. Сделав этот шаг, она свела счеты с жизнью.

Зена и Цезарь слушали эту исповедь со смешанными чувствами. Зена в очередной раз подумала о тирании мужчин и посочувствовала несчастной девушке, которую довели до такого. Цезарь же думал о женском коварстве, хотя несчастная любовь в его глазах оправдывала многое.

…Поблагодарив своих спасителей, купец вернулся домой к семье. Теперь он сделает все, чтобы остальные его дочери были счастливы. Пердикас и Габби стали готовиться к свадьбе. Поцелуев между ними было больше, чем слов. Впрочем, поцелуи иногда могут сказать больше, чем слова. А когда они говорили, их беседы напоминали воркование голубков.

— Пердикас, я очень счастлива, что мы поженимся, я очень сильно тебя люблю, — щебетала Габби.

— Любимая, я тебя тоже очень люблю и безумно счастлив, что ты у меня есть, — откликался Пердикас и целовал свою любимую.

Тем временем, Зена прощалась с Цезарем, и между ними также протекала беседа, но в несколько ином духе.

— Спасибо за помощь, — стараясь говорить холодно, промолвила воительница. — В следующий раз мы вряд ли встретимся при похожих обстоятельствах.

— Очень может быть, что в следующий раз кто-то из нас умрет, — ухмыльнулся Цезарь, — а поскольку мне нужно осуществить свою судьбу, умирать я точно не собираюсь. Так что берегись, дорогая!

— Не беспокойся, — насмешливо отвечала Зена. Немного помолчав, она проговорила: — Прощай, Цезарь!

— Нет, — покачав головой, произнес он, — до скорого свидания!

Сказав так, он порывисто поцеловал ее в губы. Поцелуй этот длился недолго, но обжег Зену, словно пламя. Затем Юлий вскочил на своего верного Двупалого и ускакал.

…Оказавшись в Риме, молодой патриций первым делом зашел в контору Марка Красса.

— Ну, как твоя поездка в Грецию, Цезарь? — начал расспрашивать тот. — Что ты там видел?

— Так, — прикрыл глаза Юлий, — одну тень из прошлого.

«Зена, однажды я одержу над тобой верх, и ты навсегда останешься в моем сердце среди других побежденных Цезарем», — мысленно сказал он себе.