На крыльях ангела в даль голубую - 2

ГЛАВА 2.


ЭТОТ БЕЗУМНЫЙ, БЕЗУМНЫЙ, БЕЗУМНЫЙ ДЕНЬ


- Что случилось, Голубева? – дверь внезапно открылась и выплюнула из коридора взъерошенного Крысина. За ним гуськом прошествовали Евгений Максимович, Олег и Васька. – Почему выгнали из палаты пациентов?
- Не выгоняла их, - растерялась я и почувствовала, как напрягся Святослав Олегович.
- Не выгоняла она нас, - подтвердил мои слова певец. На этот раз он не тянул слоги, а наоборот, глотал их. 
- Идите на пост, - велел мне заведующий отделением.
Еще бы сказал: на место!

Я опустила голову, и, сгорая от стыда, стараясь убежать от взглядов растерявшихся мужчин, метнулась туда, на волю. Ни в одной профессии нет такой дикой субординации, как в медицине, а потому медсестры панически боятся врачей и считают себя низшим классом. Это в сериалах показывают дружный, сплочённый медперсонал; на самом деле окончившие высшие учебные заведения держат на расстоянии тех, кто их не окончил.

Захотелось плакать. Слёзы защекотали слизистую носа, выкатились из глаз и потекли себе, словно апрельские ручейки, по щекам.
- Чего ревешь? – Маша Рощина тащила  перед собой тяжеленный штатив, заряженный флаконами с глюкозой и системой для внутривенных инъекций.
«А ведь глюкоза вредна не только для диабетиков, она провоцирует рост раковых клеток, но её до сих пор не отменили»,- подумала я, а вслух произнесла:
- Аллергия, - и заметив удивленно приподнятые нарисованные бровки коллеги, добавила, - на новенького.   

И тут из палаты вывалился Крысин. Красные пятна оккупировали видимую часть его тела, то есть, лицо, шею и верхнюю часть безволосой груди. Из носа заведующего лилась прозрачная жидкость, он задыхался.
- Противошоковую аптечку, - хватаясь за горло, прохрипел он и с ненавистью взглянул на меня. 
Машка ткнула мне в руки штатив и бросилась в процедурную. Чуть помедлив, за ней потащился Крысин.

«Так тебе и надо», - усмехнулась я и, прислонив систему к стене, пошла просматривать врачебные назначения. 
- Агаточка! - кто-то неслышно подобрался ко мне и оглушительно рявкнул в ухо. Я вздрогнула.
Перед  постовым столиком стоял Васька. Он был бледен и испуган.

- Что случилось? – насторожилась я.
- Этот… Святослав…. Он какой-то неправильный, - громко зашептал язвенник. 
- Почему? – озадачилась я, и приятное тепло разлилось по телу.
- Когда доктор подошел к хиппи, Богатырёв поднял руку и провёл ладонью по его лицу.
- Зачем провёл? – не поняла я.

- А кто его знает, - пожал плечами Васька. – Только после этого доктор стал задыхаться, а Максимыч с певцом послали меня к тебе. Может, зайдёшь к нам?
 - Может, и зайду, - кивнула я и почувствовала, как забилось сердце. – Только разберусь с делами, и зайду.

Язвенник удалился, я опустила глаза к назначениям, но тут раздался крик.
Я подняла голову – по коридору медленно плыла высокая мужская фигура в длинном синем халате, она удалялась от меня, направляясь в сторону процедурной, а возле четвёртой палаты сгруппировались лежащие в ней пациенты. Кричал Васька.

- Ты понимаешь, Агаточка, - подскочил ко мне Олег, его лицо будто обвисло и стало похоже на мордочку хомячка. – Ты понимаешь, Агаточка, Богатырёв встал с постели, выпрямился, и за его спиной выросли крылья.
- Какие крылья? – поморщилась я.
- Как у лебедя, только длиннее, - а это уже Васька. – А потом из воздуха появился синий халат и сам по себе напялился на тело хиппи. Что скажешь?

Говорить не хотелось, хотелось слушать.
- Вон он идёт, - захрипел Олежка и ткнул пальцем на конец коридора.  Мы круто развернулись, но там никого не было.
- Может, зашёл в процедурную? Зачем? – озадачилась я. В крылья не верилось.
- Или, не разбив стекол, выпал в окно, - подытожил Евгений Максимович.

- Это что за шум в отделении? – выглянул из процедурной Крысин и тяжело уставился на меня.
За ним вылетела Машка.
- Голубева, почему допускаете беспорядки? – повысил голос заведующий.
- Я не допускаю, Анатолий Васильевич, - пробормотала я. Снова захотелось плакать. Да что там плакать, реветь во всё горло.

- Всё хорошо, Анатолий Васильевич, сейчас все успокоятся, - Рощина просеменила к стене и схватила штатив с системой. А затем повернулась ко мне – на её обычно ярко накрашенных губах не было помады.
- Не дрейфь, Агатка, - подмигнула она и потопала по назначению.
Сглотнув слёзы, я проводила взглядом удаляющуюся спину Крысы и вспомнила о Святославе.

Евгений и Олег так и топтались возле двери. Пропустив меня в палату, они двинулись следом. Кровать Богатырёва была расправлена, но пуста.
-  Его нигде нет, - показался в проёме двери Васька. – Исчез, понимаете ли.
- Ты везде смотрел? – не поверил Евгений Максимович.
- Даже в соседнем отделении побывал, - развел руками язвенник.

И тут мне стало плохо так, как не было плохо со времени гибели семьи. Что-то оборвалось и упало вниз. А потом покатилось под койку человека, превратившегося в лебедя.
- Не паникуйте, - упавшим голосом пробормотала я. – Ещё вернется ваш Богатырёв.
А сама побрела в коридор и только села за работу, как послышался топот. Ко мне на всех парах неслась Рощина.

- Агатка, не видела Толика? – взволнованно проговорила она. – Его нигде нет.
- Может, к главному спустился? – предположила я и подумала, что была бы рада, если бы он провалился в тартарары.
- Может, - согласилась Машка, - но мне нужна помощь.
- А простой терапевт не подойдёт? – съехидничала я. – Их у нас целых три единицы.
Рощина сморщилась печёным яблоком и убежала.

Весь день я проработала на автопилоте и только к вечеру осознала, что стала свидетельницей пропажи двоих людей: Святослава и Крысы. И если от исчезновения второго я готова была прыгать от радости, то испарившийся первый занозой сидел в груди.

Ночь прошла спокойно, я даже немного подремала в сестринской, а утром по отделению прошествовала делегация. Кого-то искали, и я поняла, кого. Раскрасневшийся главный обеспокоенно заглядывал в палаты, открывал санузлы, видимо, надеясь, что увидит Крысу со спущенными штанами, восседающем на унитазе. За главным с умным видом следовал полицейский. Он подходил к окнам и раздвигал шторы. 
«Предполагает, что Крыса играет в прятки», - догадалась я и прыснула в кулак.

За представителем высшего эшелона власти виновато топал рядовой терапевт Ивлев, он ощущал себя преступником, которого подозревают в похищении конкурента на руководящий пост.
Мягкий и покладистый Фёдор Иванович Ивлев, пожалуй, стал бы лучшей кандидатурой на эту должность, но начальство было другого мнения.

- У нас еще один человек исчез, - тронул за плечо полицейского Васька.
- Кто? – развернулся всем корпусом страж порядка.
- Пациент из нашей палаты, - доложил язвенник.  – У него, знаете ли, крылья выросли.
- Прекратите чепуху молоть! - рявкнул на Ваську следак и поторопился за тревожной процессией.

На душе было отвратительно, и когда пришла сменщица Люда Клюева, я сдала ей дела, быстро оделась и выпорхнула на улицу. Как и положено в мае, небо было обложено свинцовыми тучами, моросил осенний дождик. Я раскрыла зонтик и побежала к остановке. А когда заканчивала перебегать «зебру», услышала сзади визг колёс. Обернувшись, я увидела распростертое тело мальчишки-подростка, из его левого виска струилась ручейком кровь. Заголосила какая-то женщина,видимо, мать пострадавшего. Из легковушки вылез молодой человек, он наклонился над жертвой и зарыдал. Я метнулась назад, по пути вызвала «скорую», сорвала с себя шарфик, опустилась перед мальчишкой на колени, повернула кровоточащую голову вправо и наложила на неё давящую повязку, плотно зафиксировав шарфом свою «Нокию».
 
- Убилииииии! – кричала рядом обезумевшая женщина.
- Он сам бросился под колёса, - оправдывался водитель.
- Молчи уж, - цыкнули на невольного преступника собравшиеся зеваки.
- А вот и «скорая»! – обрадовался кто-то из них.   
- Слава Богу, приехали, - облегчённо вздохнула я, а когда увезли раненого, вспомнила, что мой смартфон в качестве подручного средства для остановки кровотечения остался на его голове.
- Лишилась мобильника, -  ахнула я. – А при моей зарплате купить новый будет очень сложно.

Маршрутка быстро домчала меня до дома. В расстроенных чувствах я зашла в подъезд и вызвала лифт. А когда села в него, закружилась голова. Удушливая тошнота подступила к горлу. Спустя секунды створки транспортного средства распахнулись.Передо мной стоял тот же самый паренёк, которого я встретила вчера утром. Он был в синей рубашке, роговых очках и с хололком чёрных волос на голове.
- Вам в двадцатую? – спросил незнакомец и услужливо подставил худой локоток.
Игнорируя помощь странного субъекта, я щёлкнула ключом и, ввалившись в квартиру, плотно захлопнула дверь.

Продолжение:http://www.proza.ru/2017/04/08/1253