Анатомия любви в дебютном варианте

Мой первый опыт мог бы стать последним, если бы, не моя сильная психика.

Был конец учебного года, и на выходных я с матерью поехал в гости к тете. Это было обычным делом, каждые выходные  мы ездили к ним или они приезжали к нам.  В общем, стандартная процедура больше похожая на ритуал.

У тети был сын, вернее два сына, мои двоюродные братья.  Один был намного старше меня, лет на 10, другой старше на 3 года, поэтому общение складывалось только с младшим, да и то чисто формальное общение.

Я был еще пацаном, и в принципе рос немного в другой среде, поэтому наши с ним приоритеты сильно отличались. Я старался хорошо учиться, учителя всегда отмечали мое хорошее поведение, а он уже был матерым бродягой. Жил другими идеями, в голове у него капитально поселилась блатная романтика; сигареты, алкоголь и конечно же девочки. Я же на тот момент строение женского тела изучал  только по книжкам анатомии. Поэтому ему со мной было не интересно, но меня,  почему, то к нему тянуло. Мне нравилось смотреть,  как он курит, я тоже курил в школе с ребятами, но это было детским баловством, а он же делал это по настоящему, по-мужски. Еще мне нравилось  слушать его разговоры с друзьями, они сильно отличались от наших бесед с одноклассниками.  Ну не буду вас томить долгой прелюдией .

Приехали мы с матерью к ним, я  встретил его с бутылкой коньяка и коробкой шоколад при выходе из дома.

На мой наивный вопрос, куда он собрался идти, он достаточно уверенно ответил, что к прекрасной даме. Именно в этом и был подвох, но я тогда еще не знал, что о вкусах не спорят, ими наслаждаются.

Ему было стыдно оставлять меня одного с женщинами, по этой причине он неохотно, но все же взял меня с собой. Только спустя несколько часов я пойму, что это была подозрительная улыбка на лице сомнительного успеха.

На углу дома нас уже ждал его друг Исмаил. Он мне никогда не нравился, но я усиленно держал это в себе. И после долгих перешептываний мы тронулись с точки «А» в точку «прекрасная дама».

Весь путь они ехидно улыбались, смотрели на меня и снова улыбались. Тогда я не понимал, что происходит, это сейчас, когда я сам уже ничем от них не отличаюсь, а даже во многом превзошел их -понимаю, что говорили они обо мне, вернее о моей девственности. В том , что я был еще мальчик, казановы были уверены, это было написано на моем детском, наивном лице жирным шрифтом. 

Не буду вас мучить подробностями, они и по сей день меня мучают в кошмарах. И вот мы подошли к двухэтажному зданию с лестницами наружу, поднялись на второй этаж, Исмаил позвонил в дверь и «луноликая» Лена предстала пред нашим ясным взором. Лена была девушкой 20-ти лет, с редкими русыми волосами, с грудой лишнего веса, в страшных тапочках и в непонятной формы и цвета халате. Я должен был уже тогда бежать с криком «Полундра!!!» на все четыре стороны, но я не подозревал, что меня ждет, в силу своей функциональной неграмотности . Это уже после я горько вздыхал со словами: «Ах если бы я знал».

При входе в квартиру Лена с высока спросила: «А это кто?». Хотя по логике и по Фрейду, я должен был вежливо поинтересоваться: «А это что?». Но я пребывал в культурном шоке, и не стал вдаваться в эстетические подробности.

Квартира была под стать хозяйки; серая, унылая, с негативной энергетикой. Единственное, что вызывало интерес, это плакаты с портретами Игоря Талькова, Виктора  Цоя и многих знаменитостей того времени.

Нас посадили за круглый стол, но не тамплиеров, стол был круглый по форме, а не по значимости. Ребята оперативно стали открывать бутылку коньяка и коробку конфет. Мне включили телевизор и налили сок, на большее я и не рассчитывал. Две удачи за день, было непростительно в эпоху социализма. После третей  рюмки, наша прекрасная Елена удалилась в другую комнату. И ребята стали спорить, кто пойдет первым. Казалось бы, две девушки, обе Елены, но за одну пала Троя, а за другую спорят два подвыпивших идиота. Губительная разница.

Обо мне речь не шла, я в любом случае должен был идти последним, Выполнял в своем роде функцию контрольного выстрела. Взгляд фортуны в результате спора, остановился на Исмаиле (не зря он мне не нравился). После того, как эти два посланника любви поразили своими стрелами Амура воздушное тело, и вполне возможно не менее воздушную душу прекрасной Елены, она удалилась в ванную комнату, чтобы смыть с себя все грехи, нагретой на засаленной плите водой.

Пока Лена находилась в ванной, узники сладострастья, объединившись, начали буквально толкать меня в сети Киприды, со словами: «Иди, иди не бойся». Я понимал, что сопротивление бесполезно. Даже, невзирая на все «великолепие» Лены, как ни странно я ее хотел. Если честно, я просто хотел.

И в этой мучительной борьбе страха с вожделением, которое доставляло мне физическое неудобство, победило, конечно же второе. И это не удивительно, если учитывать тот факт, что демоническим чувствам страсти, помогали двое из дьявольского ларца, Эльдар и Исмаил. Им все же удалось меня затолкать в комнату, в которой даже обои пропахли похотью.  Брат и Исмаил стояли и наблюдали. Только по сей день не могу понять, что им больше доставляло эстетическое удовольствие- мой юношеский накал, который с головой был окутан в комплексы или пышные бедра королевы бала.. В любом случае все прошло без эксцессов и быстро.

Но весь ужас ждал меня впереди. Посидев еще немного,  мы тронулись домой. По дороге Исмаил от нас отделился. И перед входом в дом меня обуял страх. Это был неописуемый ужас, меня всего трясло, я стал белым как мел. Боялся заходить домой, думал, что все уже в курсе того, что произошло. Во мне все перемешалось, мне было и стыдно и страшно, но в то же время я стал мужчиной, и этот факт тоже не молчал во мне.

После любовных катаклизмов прошло  больше недели, но ужас не покидал меня. Мне казалось, что эта  «обаятельная» дама позвонит домой и расскажет родителям все и в подробностях.

 «Ваш сын был со мной и теперь он должен жениться на мне», - звучало у меня в голове. Каждый стук в дверь и телефонный звонок заставлял меня вздрагивать и потеть. Но слава создателю, этого не случилось и она успешно обо мне,  даже и не вспоминала.

Иначе....даже страшно подумать, что иначе.