Гагарин

Как известно, ботаников и зубрил никто не любит, особенно когда им по тринадцать или четырнадцать лет, и семиклассники вовсю осознают, что кроме школы, прилежного выполнения домашнего задания и излишнего рвения первым ответить у доски и отхватить пять баллов вместо позорного трояка в мире есть вещи куда более занимательные и приятные. Поэтому для «Запуска Гагарина в космос» Вовка подходил на все сто процентов – хорошо учился, всегда ходил в заботливо отутюженных матерью брюках и рубашке супротив ставших повсеместно доступными на вещевых рынках, а потому столь востребованных среди подростков кроссовок, толстовок и джинсов, а на предложение пойти после школы поиграть в футбол или погонять на великах практически без сожаления отвечал: - Ты что, мне ещё уроки делать.  А то и вообще немыслимое: - Так ведь послезавтра контрольная по алгебре, готовиться буду.
К тому же, ему очень нравилась Таня. Тихоня-отличница, но при этом первая красавица в классе. Ну и, конечно же, Вовка однажды стал победителем областной олимпиады, что сделало его героем трёх седьмых классов школы в глазах учителей, гордостью родителей и крайне презрительной личностью в глазах одноклассников, включая два параллельных класса. Вплоть до того, что за каждую пятёрку в дневнике, кроме похвалы от родителей, он регулярно отхватывал люлей от одноклассников – прогульщик и второгодник Макс и его семеро дружков, желающие проучить выскочку, частенько его поколачивали, а посещения спортивной секции и уроки самообороны, которые Вовка начал брать после первых же притеснений, мало что могли дать против восьмерых малолетних хулиганов. А жаловаться или ябедничать не входило в вовкины жизненные принципы. Да и выскочкой, собственно, Вовка не был. Наука давалась ему легко, он всегда мог дать списать домашнее задание или помочь решить задачу своим менее успевающим одноклассникам, если его просили, и никогда не отказывал. А старался отлично учиться скорее для того, чтобы не отставать от отличницы Тани, которая ему очень нравилась, но не обращала на него никакого внимания, предпочитая общению с «недоразвитыми» мальчишками, у которых на уме лишь футбол и боевики, взятые напрокат в видеосалоне, общество подружек-сверстниц. 
Тем не менее, клеймо выскочки на Вовку поставить сумели. Причём даже те, от кого он такой подлости не ожидал.

Ближе к концу ноября выпал первый снег, а в декабре вокруг школы уже лежали белоснежные пышные сугробы – зима во всей красе. Макс и Славик, притаившись за углом школы, курили и обсуждали коварный план мести. Славик показал рукой на сугроб под окнами кабинета физики: - Смотри, сколько снега! Может, там?
- Не, не пойдёт, - Макс с сомнением покачал головой. – Ещё убьётся, или покалечится. А нам отвечай потом.
Славик посмотрел на окна второго этажа, где был расположен кабинет физики, и спросил: - А ты уже делал такое?
- Не, не делал. Страсть как хочется! Мне про «Гагарина» в лагере летом рассказали, говорят, классная штука.
- Курим, значит! – неожиданно раздался за спинами у ребят голос учителя физкультуры.
- Да мы так, Виктор Фёдорович, - Славик торопливо выкинул почти докуренную сигарету в снег. – Ясно всё с вами, - хмыкнул физрук. – Мы больше не будем, тра-ля-ля. Слышал уже. Значит так, - физрук посмотрел на сугробы, скрывающие под собой асфальтированную дорожку. – Если поможете нам снег убрать, будем считать, что я ничего не видел. Ноги в руки и вперёд, а то дворников вызвали три дня назад, а они не мычат, не телятся. С уроков вас снимут, я распоряжусь. Лопаты у входа взяли, и вперёд!

Уже через пару часов дорожка была расчищена, а под окнами кабинета физики на месте невзрачного сугробика лежала вполне приличная гора пушистого снега. Макс с удовлетворением, опершись на лопату, глядел на выполненную работу. – Блеск! То что надо! До завтра, кажись, не растает!
- А Танька не подведёт? – спросил Славик.
- Да ты чего, ей самой интересно стало! Завтра напомню ей, чтоб на перемене серёжку в тумбочку кинула, - ухмыльнулся Макс и протянул приятелю сигарету. – Потом надо ещё седьмой «А» предупредить, чтоб не прозевали такое зрелище!

На следующий день физика была третьим уроком. Перемена ещё не закончилась, а Вовка, Таня и ещё несколько ребят уже были в классе в ожидании учительницы, которая в силу возраста быстро ходить не могла и часто приходила в класс минут на пять позже звонка.
Таня растерянно ходила между парт и что-то искала, старательно осматривая каждый угол. Наконец, она остановилась возле вовкиной парты. - Володь, я серёжку потеряла где-то здесь. Поможешь найти?
- Да, конечно! Что за вопрос! – Вовка глянул на Таню и, поднявшись, начал осматривать пол метр за метром. За полгода это был, наверное, единственный раз, когда гордая и высокомерная Таня не только обратила на него внимание, а даже о чём-то попросила. Так, осматривая пол в поисках упавшей серёжки, Вовка приблизился к окну, рядом с которой стояла деревянная тумбочка с цветным телевизором и видеомагнитофоном – подарком губернатора школам области; на этом телевизоре старшеклассникам демонстрировали различные учебные фильмы по физике.
- Может, в тумбочку закатилась? – подала голос потерявшая все надежды Таня.
- Да ну, как такое возможно. Но я сейчас посмотрю, - ответил Вовка и раскрыл дверцы тумбочки. – Ой, да, действительно! Вот она! – ответил Вовка и потянулся за лежащей в глубине тумбочки таниной серёжкой.
В ту же секунду в класс ворвалась группа ребят. Одни торопливо захлопнули за Вовкой дверцы тумбочки, другие сняли с неё телевизор и видеомагнитофон. Тумбочку перевернули дверцами вверх и уселись на них, чтобы Вовка не смог вырваться. Кто-то опустил защёлки на дверцах.
- Эй! Что происходит?! – крикнул обеспокоенный Вовка, пытаясь изнутри открыть дверцы. – Что за шутки?!
- Танька, открывай окно, - раздался среди ребячьего гомона голос Макса. Кто-то пронзительно засвистел. Из окон соседнего кабинета, в котором сидел седьмой «А», повысовывались многочисленные ребячьи головы. – Гагарин! Гагарин!!! – скандировали дружно два класса. Ребята подхватили тумбочку с барахтающимся внутри неё Вовкой и вытолкнули её из окна второго этажа на заботливо приготовленный со вчерашнего дня рукотворный сугроб...


Некоторое время спустя Вовка перешёл в другую школу, ближе к дому, а руководство школы попыталось как можно скорее замять конфликт – общение участкового и следственных дознавателей (ещё бы - ушибы, перелом, сотрясение мозга) с педагогами и учениками продолжалось довольно долго и срывало учебный процесс, хотя к ответственности так никого и не привлекли. Даже директор остался на своей должности, лишь сказав вовкиной матери, что им проще поспособствовать переводу сына в другую школу, чем выяснять, кто прав, кто виноват, и кого-то наказывать.
И добавил: - Ирина Васильевна, что вы от них хотите?! Это же дети!