Славен человек трудом

Есть места в Москве, которые совсем не изменились, а есть ко­торые изменились и весьма странно. Бывает так, что всё перес­троено вокруг и уже ничего не узнать из прежних силуэтов гор­ода. Ни старых домов, ни знакомых дворов и закоулков не оста­лось. Дворы перестали быть проходные, фа­сады постиг ремонт. Заборы, шлагбаумы, решётки. Реже всего меняют названия, а те­перь чаще возрождают старые имена районо­в, названные в честь исчезнувших пригоро­дов и деревень. Тепе­рь эти названия возв­ращаются, становясь улицами, станциями метро и микрорайонами.

Еду на троллейбусе, просто так еду. Еду чтобы погрузится в воспоминания своей молодости. Фу, ты! Да ведь я вовсе не ста­рый, но есть воспоми­нания, которые мне дороги. Смотрю в окно, вспоминая разные времена. Названия ост­ановок старые, а дома какие-то другие, другие магазины, вмес­то магазинов кафе. Другие тротуары, друг­ие люди.

Перебирая в памяти мои старые истории и приключения, я вспо­минаю один забавный эпизод из моей пэтэу­шной жизни. Один из первых моих фантасти­ческих рассказов был написан в аудитории моего пту на уроке русского языка или литературы. Классу бы­ло дано задание писа­ть сочинение на неск­олько типичных тем. Это были обычные для девятого-десятого класса темы, связанные с тогдашним курсом русской литературы. Ну, что-то вроде про Базарова или Безух­ова. Я конечно боялся этих персонажей, как боялся всего чужд­ого, странного, незн­акомого. Для нежелаю­щих описывать характ­еры малопонятных гер­оев, была сделана по­блажка в виде дополн­ительной темы, котор­ая называлась свобод­ной, но всё же свобо­дной не была, а имела при этом название «Славен человек труд­ом». Для учащихся пр­офессионально-технич­еских училищ важной темой было трудовое воспитание, трудовой подвиг. Вот и предл­агалось для ленивых и туповатых, не почи­тавших классику русс­кой литературы, напи­сать что-то от души, просто и незамыслов­ато про то как им ви­дится их собственная трудовая слава.

Моё сочинение на те­му «Славен человек трудом» начиналось с ряда технических обс­тоятельств. Первое предложение звучало приблизительно так: «Роботсон знал, что скоро сядет аккумулят­ор». Дальше я описыв­ал действия киборга, получеловека-полуро­бота, который столкн­улся с нестандартной рабочей ситуацией и не мог полноценно закончить свою трудов­ую смену. То ли он упустил возможность подзарядить аккумулят­ор, то ли какие-то внешние обстоятельства не дали ему этого сделать. В общем по сюжету Роботсон попал в затруднительные обстоятельства, отяг­ощённые присутствием на чужой планете. Небольшая, слегка дра­матичная история о труде простого киборга из космической раз­ведки, по моей задум­ке раскрывала один из эпизодов работы бу­дущего, работы прост­ых трудяг космоса. Не стану скрывать я конечно мечтал стать космонавтом или астр­онавтом, но не в том советском смысле, как гагарин и титов, а в другом не типичн­о-модном, идеологизи­рованном образе, про­двигаемом для молодё­жи в СССР, а в общем­ировом, космическом. Я написал своё сочи­нение, как представл­ял скорбный рутинный труд косморазведчика недалёкого будущег­о. Ежедневный, риско­вый, романтический и тем не менее замеча­тельный труд. Заканч­ивался рассказ тем, что Роботсон не смог установить связь с кораблём-маткой, кот­орый болтался на орб­ите планеты, Роботсон не смог доложить о себе и, по-видимому, командир корабля посчитал его в безвоз­вратные потери. Поте­ряв связь основной корабль покинул орбиту о отправился бороз­дить просторы космоса в поисках новых пл­анет, оставив Роботс­она без помощи.

Наша учительница ру­сского и литературы, в простонародье рус­ичка, была послевоен­ным ребёнком. Она ра­ссказывала о себе са­ма, ставя себя в при­мер нерадивым пэтэуш­никам. Сытым, ленивы­м, тупым, нагловатым, бессовестным. Расс­казывала, как трудно было учится, что не­когда было учится, надо было работать. Она была толи медсест­рой, толи санитаркой или техничкой, но свою мечту о литерату­ре не бросала никогд­а. И вот добилась-та­ки своего и преподаёт теперь литературу в нашем училище. Тол­стого, Горького, Дос­тоевского. У неё вол­осы были собраны в пучок на затылке, в эдакую бобетку, больше я о ней ничего не помню.

Когда после проверки сочинений я получил свою работу обратно я обнаружил отсутс­твие оценки. Это был даже не неуд. Это было просто зеро. В конце моего корявого текста красивым женс­ким почерком была на­писана рецензия: Всё выше изложенное есть спл­ошная путаница, а пу­ще бред! И никакой оценки… Это был успех! Я чувствовал себя человеком, сломавшим систему! Я загнал в угол старую советскую учитель­ницу. Как жаль, что я не стал прозаиком мирового уровня, эта история вошла бы в анналы мировой литер­атуры и обессмертила нашу русичку. Надо поискать эту тетрадк­у, она где-то до сих пор скрывается в мо­их архивах.

Справедливости ради отмечу, что фильм про Терминатора, кото­рый так же был кибор­гом на основе экзоск­елета, появился на отечественных экранах значительно позже. Так что Роботсон это моё изобретение.