Лицом ты похож на меня...

   Склонившись к твоему изголовью, я любуюсь твоим красивым лицом, чьи резкие черты расслабились во сне и стали похожими на детские. До чего ты сейчас похож на милого маленького мальчика, а не на гордого императора Рима! Впрочем, в душе ты всегда и был милым и где-то жестоким ребенком. Я-то знаю о чем говорю. Я бог и могу видеть незримое. А еще я твой родственник, хоть в это и трудно поверить, ведь ты — полководец, само воплощение битвы, а я просто шалунишка со стрелами, пускающий их направо и налево, играючи, чтобы зажигать холодные сердца, согревать замерзшие души. Я всегда веду себя как дитя малое, тогда как, на самом деле, я гораздо серьезнее, чем хочу казаться… и хочу быть. Я, как один человек с осенью в сердце, которому, чтобы заставить его улыбнуться, посоветовали посмотреть выступление одного клоуна, на что он с грустью ответил: «Не могу, я и есть тот самый клоун». Ты — иное дело.

       Коварный сын Рима со стальным сердцем для всех и… дитя малое в душе, в которую допускаешь далеко не каждого. Мы похожи и, вместе с тем, такие разные. И, тем не менее, в твоих жилах течет моя, божественная кровь, ведь моя матушка Афродита когда-то давно осчастливила своей любовью смертного Анхиза, которому потом родила сына Энея — твоего предка.

      Лицом ты похож на меня, а вот цвет волос и цвет глаз у нас разный. Я златовласый и зеленоглазый, а твои волосы черным-черны и глаза того же цвета. Я хочу дотронуться до твоих волос рукой, погладить их. Да, вот я и осуществляю это свое желание — глажу и целую пряди твоих волос, а потом нежно провожу рукой по твоей щеке. Сон твой крепок, и ты не чувствуешь моих прикосновений.

      Наверное, тебе сейчас снится Зена, которую ты когда-то презирал, а теперь думаешь, что ненавидишь, но, на самом деле, любишь. Я знаю, какой сон ты часто видишь — тот, в котором ты предаешься с ней любовным утехам, а потом она всаживает кинжал в твое бедное сердце, которое у тебя бешено колотится, когда ты просыпаешься. Я мог бы легко избавить тебя от твоих скрытых мучений… и тебя, и Зену, если бы хотел. Один мой меткий выстрел, невидимая золотая стрела в сердце твоей любимой противницы — и готово! Но я этого не хочу. Ты должен быть лишь моим, Юлий. Я ни с кем не хочу тебя делить. Я… люблю тебя.

      Да, я люблю тебя, хоть мне самому и сложно признаться себе в этом. И наказан я этой любовью уже давно, с того момента, как стал наблюдать за тобой, тогда еще подростком, узнавать твои потаенные мысли, мечты, желания… твою так до конца и непонятую никем душу. Да, в мою жизнь вошла Психея и мне казалось, что я страстно влюблен в нее… я сам заставил себя уверовать в это, чтобы забыть о тебе. И что же? Она стала моей женой и бессмертной, родила мне сына, и мне стало понятно одно: я никогда не любил ее по-настоящему. Это была влюбленность, не любовь. Мое сердце по-прежнему принадлежит только тебе, хоть ты об этом никогда и не узнаешь…

      Я касаюсь губами твоих губ, и поцелуй мой нежен и легок, как крылья мотылька. А теперь я скользну к тебе в постель и буду ласкать тебя. Не пугайся, не тревожься, это лишь сон. И вся твоя жизнь — сон, мой Юлий, мой бедный, милый мальчик…