Приказано огня не открывать. Часть-5

Этот материал посвящен тем, кто служил в Военно-воздушных силах и Войсках противовоздушной обороны. 
Тем, кто выполнял боевые задачи по охране государственной границы в воздушном пространстве СССР.


                ПРИКАЗАНО ОГНЯ НЕ ОТКРЫВАТЬ


5. На стройках пятилетки. Не титульный объект.

Начальник инженерной службы корпуса приехал на новом «уазике» и сразу же, не мешкая, приступил к работе. По-деловому, осмотрев стройку и высказав удовлетворение, он направился к бульдозеристам.
Поздоровавшись с солдатами за руку, справился:
- Ну, что у вас тут за беда такая приключилась, ребята? Давай начнём с  тебя? –  ткнул он рукой в сторону старшего бульдозериста.
- У меня, товарищ полковник, сгорело сцепление.
- А у тебя? -  подошёл инженер ко второму трактористу.
- Да у меня, - замялся солдат, - полетел пусковой двигатель.
- Не очень здорово, ребята, – задумался инженер.
Затем строго посмотрев в глаза Смолину и постучав ногой по мощному стальному отвалу  трактора, спросил:
- А к «лопате», командир, претензии есть?
- А что с этой «лопатой» вообще может случиться? Там металл толщиной с кулак! – удивился Смолин.
- Ну, так это основной инструмент бульдозера, которым он загребает землю и делает всю работу, – пояснил инженер.
- Да причём здесь «лопата»!? - возразил ему майор.
- Так вот, если к «лопате» претензий нет, то по моей линии здесь все в порядке! – твёрдо заявил полковник.
- А как же быть с поломками? – смутился Виктор.
- Так это уже забота ваших автомобилистов. Вот им и карты в руки. Только мне не понятно, – вздохнул начальник инженерной службы, - зачем я вообще ехал к вам за триста километров!?
- Да, товарищ полковник, вам можно позавидовать. У вас четкое распределение обязанностей. Вот мне бы такую службу, – недоумевал  командир дивизиона.
- А как вы хотели, это все-таки корпус, а не бригада и уж тем более дивизион, – важно произнёс полковник.
- Зачем тогда все эти вышестоящие штабы, если все решается в дивизионе!? – возразил опять ему Смолин.
- Ну не скажите! Сразу видно «молодо-зелено», – по-доброму ответил инженер и обтёр платком вспотевшее лицо. Ну и жара! Вот сейчас бы холодного пивца, тогда бы и я стал орлом. Что скажешь, командир?
- Тогда едем на обед к танкистам, у них там отменно готовят и всегда есть свежее «жигулевское», - предложил Смолин.
- Ну что же поехали, - потёр руки инженер.
- Но учти, у тебя есть только три недели, чтобы закончить со стройкой. А там жди приёмную комиссию из округа.
- Я это знаю, – ответил Смолин.
- Постараюсь всё сделать к этому времени. Вот только трактора надо запустить в работу.
- Обязательно поговорю с комбригом, пусть пошевелит   автомобильную службу, – твёрдо пообещал полковник.
-  Недопустимая   беспечность, не знают, что у них под носом творится. Надо было мне в срочном порядке ехать с корпуса, чтобы всё это здесь увидеть и раскрутить! Форменное безобразие!

Пока ехали в столовую, Смолин думал об облёте: «Почему он так внезапно оборвался? А штурман быстро свернул радиостанцию и убыл в полк? Наверное, что-то случилось? Ведь только вчера мы все вместе сидели за одним столом. Нет! Ничего плохого не могло произойти. Ведь там все опытные ребята».

Только поздно вечером Смолин узнает о том, что весь экипаж погиб. Они не смогли поднять самолёт на безопасную высоту при выходе его с моря к обрывистому берегу, покрытому лесным массивом. Поэтому двадцати тонная машина, задев крылом верхушки сосен, врезалась в землю и загорелась.

В гарнизон к танкистам приехали быстро. Оставив «газик» на площадке у въезда, вошли на территорию части. У большого серого здания полковых казарм стоял невысокий толстый генерал в тёмных очках. Рядом с ним полукругом справа расположились три полковника, его заместители. Все они были одеты в форму для строевых занятий и, изнывая от жары, прятались в тени деревьев. В этот жаркий день сапоги с кителем, перетянутым ремнями, явно не соответствовал летней погоде и их самочувствию, а, следовательно, и настроению.

Увидев незнакомых офицеров в рубашках и брюках на выпуск, один из заместителей окликнул Смолина. Майор, оставив войскового инженера у столовой, направился к группе офицеров и, подойдя к ним, представился по уставу. Генерал, повернувшись лицом к своим заместителям и левым боком к Смолину, решил преподнести ему показательный урок.

- Вы, майор, почему сапог не носите?
Смолин даже не успел сообразить, как ответ сам непроизвольно вырвался из его уст:
- Не ношу, потому что ума не прибавляют! Но,  тут же, спохватившись, поправился.
 - Я хотел сказать, что необходимости в них нет, товарищ генерал.
Заместители,  затряслись от смеха, прикрывая лицо ладонями.
Генерал снял очки и, повернувшись к майору, строго спросил:
- И чей же вы такой будете?
- Я уже представился. Командир ракетного дивизиона, майор Смолин!
- Так ты не наш? – удивился генерал.
- Не наш! Не наш! – замахали руками полковники.
- Он приехал на обед к нам в столовую.
- Тогда передайте своему начальнику, что я сделал вам замечание за нарушение формы одежды в гарнизоне, - отрезал  генерал и вновь повернулся боком к майору.
Есть! – ответил Смолин и пошёл в сторону столовой.
Что они там хотели от вас? - уже за столом поинтересовался инженер.
Генерал сделал замечание за нарушение формы одежды в гарнизоне, – усмехнулся Смолин.
-  Ну, а я ответил ему дерзостью. Правда, совсем случайно. Не понимаю, как это вообще могло произойти!?
- Сапоги - это болезнь в сухопутных войсках, - посочувствовал полковник.
-  Мне часто приходится бывать в штабе округа, так я всегда надеваю сапоги, чтобы не нарваться на выговор. Такие у них традиции. Ну, ответили вы им достойно. Может быть, задумаются, а то они уже всех «достали» этими сапогами!

                *      *     *
Три недели пролетели быстро.  В один из августовских дней на площадку у дивизиона  сел вертолёт  с комиссией  из округа. Генерал и четыре старших офицера долго осматривали «спецобъект», а потом, посоветовавшись, приняли решение о его готовности к закладке ракет.

Оставалось только написать приёмный акт и заверить его своими  подписями. На этом работу можно было считать оконченной, но когда акт уже был готов, генерал попросил представить проектную документацию. Смолин замялся.
- Что вас смущает майор? – улыбнулся председатель комиссии.
- У меня такой документации нет, – покраснел Смолин.
- А как же вы тогда строили?
- По памяти. Я когда-то служил на таком объекте.
- Здорово! – насупился генерал.
– Так что получается! Это не титульный объект?
- У нас это называется «хап-способом», - пояснил Смолин.
- Я теперь понимаю, но это всё-таки «спецобъект», а не какой-то там свинарник или теплица. Придётся докладывать командующему.

Генерал, дозвонившись до округа, доложил коротко командующему о сложившейся ситуации и, получив указания, подвёл итоги работы комиссии.
- Командующий приказал сделать проект задним числом. В общем,  повезло вам майор, но выводы всё равно будут сделаны самые серьёзные. Хотя ещё остаётся проблема со скрытыми работами! Это тоже важный вопрос.
- Понимаю! – отозвался Смолин, - но акты скрытых работ у меня всё же имеются.
- Ну, это уже хорошо. Несите, я посмотрю, – попросил генерал.
- Вы понимаете, что вся ответственность теперь ложится на вас?
- Конечно, понимаю и делаю всё, что от меня зависит, – твёрдо ответил майор.
- Ну, а для «хап-способа», как вы говорите, всё сделано достаточно профессионально. Вот за это вам спасибо! Генерал крепко пожал руку Смолина и добавил:
- А с вашим начальством у нас будет уже совсем другой разговор.
- Что получается, я их подвёл?
- Скорее всего, они вас поставили в неловкое положение. Без проектной документации вы вообще не могли начинать такие работы. Проект -  это забота вышестоящих штабов, а не ваша,  - заключил генерал.

Вечером позвонил Орлов, но о работе комиссии промолчал, а лишь   поздравил Смолина с досрочным присвоением ему воинского звания подполковник и пожелал дальнейших успехов.


                Продолжение следует…