Маленький секрет большого троллейбуса

Любишь троллейбусы? Я их очень люблю. Это же самое прелестное место. Только там ты можешь увидеть почти всех возможных людей. Начиная с младенца, смотрящего на обычную ручку, как на нечто невообразимое, и заканчивая меланхоличным взрослым, который только и делает, что вспоминает о своих былых подвигах. Но самая интересная личность, цепляющая за душу, обычно женщина, — это кондуктор. Она одним только своим видом задает тебе настроение на всю поездку. Улыбается — и тебе не жалко высыпать из кармана несколько медных монет. Угрожающе шагает к тебе через весь троллейбус — и ты начинаешь полушепотом молиться.
  Время от времени, когда в выходные надоедает сидеть дома, я просто с утра и до самого вечера катаюсь по разным маршрутам в этих железных зверях и наблюдаю за всем вокруг. Ты скажешь: “Зачем? Мог бы просто пойти выпить” или “Найди себе девушку, неудачник”. Или самое любимое: “Мужик, тебе надо к врачу”. С одной стороны ты прав, и мне действительно нужно стать “нормальным”. Но с другой — тогда было бы слишком скучно, и я не смог бы рассказать тебе одну историю.
Начал я такие поездки длиною в день в прошлом году. Даже помню точную дату и то, что сподвигло меня на это. 11 апреля 2012 года — смерть моей любимой рыбки Чиви. Этот парень был единственным, кто выручал меня в трудную минуту. Наверное, не нужно было выливать ему по полстопки водки в аквариум каждые выходные. Не суть. Наутро после дня похоронного смыва Чиви в унитаз я был жутко подавлен. На часах было девять, а во мне — где-то литр паленого виски. Делать ничего не хотелось. Я позвонил начальнику и сказал, что у меня умер мой самый лучший друг и вчера были похороны, но не стал уточнять ничего про рыбку. Он высказал мне свои соболезнования, дал отгул на пару дней и повесил трубку.
  Через час я встал с кровати с полным отсутствием реальности. Казалось, что мое сознание все ещё лежит на подушке и пытается неуклюже управлять телом. Кое-как я доковылял до кухни и налил себе стакан холодной воды. Усевшись на пол и скрывшись за тенью холодильника от солнца, просто чего-то ждал со стаканом в руке. Окна у меня выходят на улицу, из-за чего весь шум автомобилей и разговоров полностью заполнял всю кухню. Я стал вслушиваться. Ничего другого и не оставалось в той ситуации.
  В таком положении я просидел час, пока не почувствовал себя в относительно нормальном состоянии. Встал. Насыпал себе хлопьев в тарелку и, схватившись за ручку холодильника, вспомнил, что не купил молоко. Пустяк, казалось бы, сходи да купи. Но тогда НАСТОЛЬКО сильный эмоциональный взрыв в моей голове заставил почувствовать себя куском бесполезного мяса.
  Я позвонил на тот момент ещё своей девушке и попросил встретиться. Чиви умер, мне нужна была моральная поддержка. И все бы ничего, но была одна маленькая проблема — она ненавидела Чиви. Всегда говорила, что я уделяю ему времени больше, чем ей, поэтому после новости о смерти она заметно приободрилась. Кровожадная баба. Я назначил встречу на три часа дня и положил трубку. Быстренько оделся в то, что лежало на кресле: майка с жирафом в очках, до сих пор понятия не имею, чья она, запачканные во вчерашней грязи после попойки джинсы (как потом выяснилось, это была далеко не грязь) ну и любимые кроссовки, которые каким-то образом, известным только пьяному мне, ничуть не пострадали. Немного привел в себя в порядок и пошагал к остановке. Уже на улице меня посетило жуткое желание спрятаться за лестницу в тень и говорить шепотом что-то похожее на слова Голлума из «Властелина колец». Пройдя несколько метров, я пожалел, что забыл темные очки. Подниматься обратно на третий этаж было равносильно смерти, так что выхода не было, пришлось идти с мучительной болью от солнечного света.
  У Бога в тот день, видимо, были грандиозные планы насчет меня: “Так. Засадить сгоревший лес новыми деревьями? Есть! Помочь бабушке найти свои очки? Есть! Превратить день Вити в сущий ад? Есть! Ну, вроде не так уж и плохо все вышло”. Потом, насвистывая “Руки вверх”, он исчез за облаками.
  Остановку решили закрыть на один день для ремонта. На одни чертовы сутки, именно тогда. Удивительно, не правда ли? До следующей двадцать минут пути, а если учесть мое состояние, то все сорок. В итоге я стою перед остановкой. Так сильно щурюсь, что начинаю походить на внебрачного сына чистокровного корейца, за которого отцу ужасно стыдно. Пытаюсь набрать на телефоне номер такси, но в голову ничего не приходит, поэтому я бубню что-то невнятное себе под нос и сгибаюсь, пряча голову между колен, чтобы хоть как-то укрыться от палящего солнца. Почему я не зашел в ближайший магазин, а просто сел посерди дороги? Да черт его знает. Захотелось. Представил себя черепашкой и спрятался в ногах, считая их панцирем или чем-то вроде того.
  В чувства меня привела какая-то бабушка, ударив по голове своей сумкой и приговаривая, что я алкаш, наркоман и все в том же духе. Я поднял взгляд и уже хотел начать отбиваться, как увидел троллейбус, который шел именно туда, где я назначил встречу. Я резко встал, из-за чего бабка испугалась и врезала мне своей огромной сумкой ещё сильнее. Что-что, а вот удар у нее поставлен неплохо. Виляя из стороны в сторону, я побежал к тому спасительному общественному транспорту. Врезался в столб, разбил себе нос, но в конченом счете успел войти в двери.
А теперь перед нами уже другая картина. Вот я. Сижу на заднем сидении троллейбуса, у меня кровоточит нос, кровь уже небольшими каплями капает с подбородка. Мне не то чтобы плохо, а просто неописуемо хреново, и ко мне со всех ног бежит огромный и злой кондуктор. Скажем так, бывали у меня дни и получше. Я достал из кармана всю мелочь, что у меня была, и положил на её пухленькую ладошку. Этого оказалось, видимо, в самый раз, потому что она пробила мне билет и не дала никакой сдачи. Хотя, может, она, видя мое состояние, решила оставить все себе, но кто сейчас будет вспоминать. Да и кому это нужно? Мне точно нет. Я сидел и просто наблюдал за сидящими в салоне пассажирами: несколько школьников громко что-то обсуждали, молодая пара крепко обнималась возле окна. “Видимо, недавно поженились”, — подумал я тогда. Последней была девушка с кормом для животных. С открытой пачкой корма. Она смотрела на меня и мило улыбалась. Я бы не предал этому большого значения, если бы не одно “но”. Мое тогдашнее состояние было очень далеко от идеала. Я попытался улыбнуться ей в ответ, параллельно вытирая рукой кровь с подбородка, как вдруг та девушка перевела взгляд куда-то вверх и так же мило улыбнулась. Было немного обидно, как всегда в таких ситуациях, но потом она вновь перевела взгляд на меня. “Вот он, второй шанс”, — с облегчением подумал я, но потом заметил: девушка смотрит не на меня, а куда-то в точку надо мной. Запрокинув голову, я увидел белку. Она спрыгнула мне на плечо и стала что-то жевать с помощью своих маленьких зубок. Девушка захихикала, подсела ко мне. В полном недоумении я попытался открыть рот, но она меня опередила, и завязался долгий диалог.
  Та белка живет рядом с местными боксами этих троллейбусов, каждый день запрыгивает в один из них и до самого вечера колесит с кондуктором и водителем, перехватывая небольшие угощения от пассажиров. Это мне рассказала та девушка, её, кстати, зовут Вика. Сама она в городе была проездом. Уже не помню, куда она направлялась. Она вышла через две остановки, подарила мне тампон из своей сумочки —самый неожиданный подарок, рассмеялась и исчезла из моей жизни так же быстро и неожиданно, как и появилась.
  Свою остановку я уже давно пропустил, как и сотню звонков от своей на тот момент уже бывшей девушки. Именно тогда путешествия длиною в день стали для меня чем-то вроде хобби. Может, я жду, когда войдет та девушка, или хочу снова увидеть ту белочку — пожалуй, единственную белочку, какую мне бы хотелось видеть. Или просто катаюсь и наслаждаюсь поездкой. Кто знает? Кто знает…