Юлька 33 глава

     Успокоившись, Юлька вышла из больницы и пошла домой. Александр Петрович понимал, что Юлька сейчас не в том состоянии, чтобы изливать ей свои чувства. Но и отступать, он решительно не хотел.
     - За своё счастье надо бороться до конца, - провожая взглядом Юльку, прошептал он. 
     Дома, баба Валя с гостями сидели в зале и разговаривали. Людмила Марковна рассказывала, какой Тамара была в детстве.
     - Она такая шалунья была, сорви голова. Всё должно было быть так, как хочет она. А отец, так тот всегда её баловал. Бедная моя девочка... однажды чуть не утонула в речке. Отчаянная и рисковая была. Поспорила с местными мальчишками, с моста в речку прыгнуть. Мальчишки-то повзрослее её были, но она взяла, да и прыгнула за ними... - замолчав, женщина заплакала.
     Потом, всхлипывая, продолжила.
     - Хорошо, мальчишки вытащили её из воды, а то бы она тогда погибла. Видать, Бог отмерил ей короткий жизненный срок, умереть в восемнадцать лет...ужасно! Мы с отцом живы, а доченьки моей нет. Никогда не услышать нам её звонкий смех, не услышать её голоса, никогда уже не увидим её светлых глаз, - уткнувшись в носовой платок, женщина разрыдалась.
     - Ну успокойтесь, Людочка. Понимаю, какую боль Вы испытываете, только что ж тут поделать? Надо как-то терпеть... хотя, как тут терпеть... - говорила баба Валя.
     Вошла Юлька.
     - Добрый день, как вы? Не плачьте, Людмила Марковна, Вы же сердце своё надорвёте, - садясь на диван рядом и поглаживая плечо Людмилы Марковны, мягко сказала Юлька.
     Потом встав, добавила:
     - Я вам плюшки принесла, идёмте пить чай.
     Вдруг в дверь позвонили, Юлька пошла открывать. На пороге стоял лейтенант.
     - Здравствуйте, мне бы поговорить и с Вами, и с родителями Тамары, - сказал Антон.
     - Да, конечно, заходите. Мы как раз чай собирались пить, - сказала Юлька, пропуская лейтенанта в квартиру.
     Кухня бабы Вали была большая, дом был старой, сталинской постройки, тем более, что муж бабы Вали соединил кухню с лоджией, поэтому она была светлой и стала ещё больше. Из спальни Юлька вынесла дополнительно, стулья. Все сели за стол, горячего обеда не было, надо было готовить. Заварив чай и разлив его по чашкам, Юлька и сама села за стол. Тут Антон сказал:
     - Я говорил с начальством, но к сожалению, вывезти тело вашей дочери будет сложно. Во-первых, это очень дорого, в пределах пяти тысяч долларов.
     - Господи! У нас нет таких денег, - воскликнула Людмила Марковна.
     - Вот я и подумал, может быть похороните свою дочь в Москве? - осторожно спросил Антон.
     - Как же в Москве? А кто за могилкой ухаживать будет? Ведь часто приезжать в Москву мы не сможем, да и редко не сможем. Что же делать? - растерянно спросила Людмила Марковна.
     - Я думаю, надо поговорить с Григорием Матвеевичем, - вдруг сказала Юлька.
     Все разом посмотрели на неё. В глазах у родителей Тамары заискрилась надежда.
     - А что он может? - спросила баба Валя.
     - Он бывший военный, наверняка у него есть связи в военной авиации. Может быть он и сможет нам помочь. Во всяком случае, попытаемся. Но Вы очень не настраивайтесь, Людмила Марковна. А если уж нет, я буду ухаживать за могилой Вашей дочери. Из Москвы уезжать я не собираюсь, так что... как-то так, - закончив говорить, Юлька посмотрела на всех сидевших за столом.
     Баба Валя молча встала и пошла звонить.
     - Нюра? Да я. Где твой Григорий? Да, спуститесь ко мне, - проговорила баба Валя в трубку.
     Через пять минут, тётя Нюра и Григорий Матвеевич уже сидели со всеми за столом. Юлька стояла, опершись о кухонный стол, стульев не осталось.
     - Юлька, скажи всё, что ты сейчас нам говорила, - попросила баба Валя.
     Юлька объяснила суть дела Григорию Матвеевичу, выслушав девушку, тот задумался. Через две минуты он посмотрел на Людмилу Марковна.
     - Ничего не могу обещать, но я попытаюсь. Есть у меня в военной авиации знакомый полковник. Но это противозаконно, понимаете? Я ему объясню, что нужна помощь, только согласится ли он, я не знаю, - сказал Григорий Матвеевич.
     При этих словах, Антон потупил взгляд.
     - Я этого не слышал - сказал он.
     - Григорий Матвеевич, ведь это откладывать нельзя, время поджимает. Надо уже сегодня решить этот вопрос, - сказала Юлька.
     - Да, конечно, я понимаю. Прямо сейчас поеду к нему. Это не телефонный разговор, надо лично с ним поговорить, - ответил Григорий Матвеевич и прошёл в зал, чтобы позвонить.
     Набрав нужный номер, мужчина подождал и когда на том конце провода наконец ответили, Григорий Матвеевич договорился о встрече и тут же попрощавшись со всеми, ушёл. Он вернулся часа через два, все с нетерпением его ждали. Только Антон, сославшись на службу, уже ушёл.
     - Ну что, он согласился? - спросила Юлька, когда Григорий Матвеевич вошёл в квартиру.
     - Сожалею, но это практически невозможно. Он сказал, что это надо согласовывать с высшим начальством в министерстве и на это уйдёт много времени, а его у нас нет. Да и денег тоже, - грустно сказал Григорий Матвеевич.
     - Жаль, что же теперь делать-то? - совсем расстроившись, сказал Андрей Васильевич, папа Тамары, который до этого всё время молчал.
     Он вообще очень мало говорил, больше сидел, хмуро глядя в одну точку. Мужчинам тяжелее переносить потерю, тем более, своего ребёнка. Женщина может выплакать своё горе и вроде легче становится, а мужчине плакать не пристало, поэтому они больше в себе несут это бремя.
     - Думаю, правильнее будет похоронить Тамару в Москве. Хотя и это затруднительно, но возможно, - ответил Григорий Матвеевич.
     - Но почему затруднительно? - совсем отчаявшись, произнесла Людмила Марковна.
     - Затруднительно, потому, что Тамара прописана не здесь, - ответил Григорий Матвеевич.
     - Но у Тамары ещё действует временная прописка! - воскликнула Юлька.
     - Вот с этой временной пропиской мы и договоримся о похоронах, - ответил Григорий Матвеевич.
     - Да, я говорила с главным врачом больницы, где умерла Тамара, он сказал, что заключение будет написано уже сегодня. Думаю, завтра можно будет забрать тело, - сказала Юлька.
     - Что ж... раз так, так тому и быть, - опять заплакав, произнесла Людмила Марковна.
     - Баба Валя, а хоронить откуда будем? - вдруг спросила Юлька.
     Все посмотрели на хозяйку дома. Баба Валя не знала, что и ответить, как вдруг тётя Нюра сказала.
     - От нас будем хоронить. Гриша договорится на кладбище, закажет гроб, тело пусть привезут к нам. И поминки как полагается сделаем.
     Поднявшись с места, Людмила Марковна подошла к тёте Нюре и взяв её руку, поцеловала, тётя Нюра даже не смогла отдернуть её, так крепко женщина её держала.
     - Спасибо Вам! Как Вас благодарить, не знаю. Столько Вы все для нас делаете! - рыдая, сказала она.
     - Ну что Вы, перестаньте! Мы ещё ничего не делаем, да даже если это и так, как в такую минуту стоять в стороне? - воскликнула тётя Нюра.
     Баба Валя вмешалась в разговор.
     - Нет, Нюра. Тамарочка жила здесь, в моём доме, а значит выносить её будем отсюда, - твёрдо сказала старушка.
     - Но вчера Вы себя так плохо чувствовали, баба Валя, - сказала Юлька.
     - Ничего, не помру. Не спорьте, лучше ужин готовь, Юлька. Вечереет уже, - сказала баба Валя.
     Рано утром, Юлька убежала на занятия, Григорий Матвеевич с родителями Тамары поехали в больницу, забирать тело дочери. И когда Юлька после обеда вернулась домой, дверь была открыта, а перед дверью, в подъезде, стояла крышка гроба, обшитая красной материей и рядом два венка, с надписями: "Любимой дочери от скорбящих родителей" и " Нашей дорогой Тамарочке, от жителей дома". У Юльки сжалось сердце, она совсем не этого хотела, не об этом они с Тамарой мечтали, когда долгими вечерами болтали, строя планы на будущее. В зале, на двух табуретках, стоял гроб с телом, накрытым белой простынёй. Тамару омыли и надели на неё её любимое платье. На голове белая косынка, в скрещенных руках крестик, вокруг тела живые цветы. Юльке никогда не приходилось так близко видеть похороны. В детстве, по улице однажды проносили гроб с телом, но это прошло стороной, никак её не коснувшись. Юлька тогда совсем не задумывалась о смерти.
     Она смотрела на знакомые черты и не узнавала свою любимую подругу. Пожелтевшее, в синяках, с чуть приоткрытыми глазами лицо, было совсем не похоже на жизнерадостное, улыбающееся лицо Тамары. Юлька вдруг невольно заплакала. За полдня, с помощью Григория Матвеевича и тёти Нюры, всё было готово для похорон. Но похороны решили отложить до завтра, чтобы любящие её люди могли с ней попрощаться. Всю ночь родители Тамары сидели у изголовья дочери, слёз уже не было, лишь пристальные взгляды, всматривающиеся в родные черты, будто стремились запечатлеть их в памяти.
     Баба Валя тоже спала беспокойно, опять поднялось давление, Юлька дала ей лекарство. Бедная старушка тяжело переживала смерть молодой девушки. Да и возраст у неё был такой, что лишние переживания, отражались на её здоровье. Тётя Нюра с Григорием Матвеевичем ушли далеко за полночь. Они с Юлькой заготовили продукты для поминок. Что-то нарезали, что-то сварили и пожарили, что-то запекли.  Сварили компот из сухофруктов, напекли блинов, Григорий Матвеевич купил пару бутылок водки.
     С утра стали приходить соседи, пришли и сотрудники больницы, из отделения, где работала Тамара, пришёл и Александр Петрович. Многие плакали, выражая соболезнования близким, кто-то жалел, качая головой. 
     - Такая молодая... Ей бы жить да жить. Бедная, Царствия ей небесного, земля пухом. Прими, Господь, её душу, - раздавались тихие голоса.
     Юлька опять не пошла на занятия. Она хотела проводить свою единственную подругу, которую Господь так неожиданно прибрал к себе.